Вселенная 113, Институт Счастья

– То есть ты думаешь, что аппарат может выбрать что-то вместо тебя?

– Ну да, в каком-то роде. Он же уговорил меня на хрен, я вообще его не собиралась брать.

– Аппарат тебя уговорил? Он же ничего тебе не сказал.

– Слушай, ну я в другом смысле, что ты придираешься к словам? Ладно хрен, но розу точно я не выбирала.

– Ты всегда выбираешь. Всегда. Выбираешь. – Он посмотрел на её озадаченный вид, и тут же продолжил, – ну, это общие слова. Общая мысль. А аппарат сложен, да. Иногда как будто он тоже живой. Ладно, если ты готова, то мы идём.

Пока они шли обратно, Милана заметила, что все, кто обращает на неё внимание, смотрят с удивлением. А внимание больше всего обращали люди в красной одежде. На одну из таких компаний Милана засмотрелась, так как в ней инородным пятном выделялась весёлая девушка в зелёной одежде спортивного типа. Она радостно было помахала Милане рукой, но тут же её красная соседка слегка толкнула локтём в бок и начала что-то объяснять, размахивая руками. Спортивная девушка тут же забыла про Милану и стала увлечённо слушать и кивать своей соседке.

Рассматривая компании за столами, Милана заметила, что есть некоторые люди, одежда которых не однотонна. У одного пожилого мужчины, медленно вещающего что-то молодой аудитории и тыкающего в какой-то график, были зелёные рукава на синей кофте. А у шикарной брюнетки на красном платье с вырезом красовался большой зелёный цветок – брошь. Она постоянно поправляла его. Как будто стараясь обратить всеобщее внимание на его наличие.

Как-только они сели обратно за стол, зазвучала приятная мелодия. Даже что-то вроде знакомое, но Милана не успела прислушаться к музыке, так как вдруг все начали вставать и куда-то расходиться. Её помощник тоже встал.

– Ты куда? И все куда уходят?

– Была мелодия. Главный перерыв завершён. Я должен идти. Прямой сейчас. Ещё увидимся. – Он успел пройти два шага, но потом всё-таки обернулся к растерянной Милане. – Слушай, ты странная.

– Я странная?!

– Я что-то не правильно сказал? «Ты странная» – это непонятное предложение?

– Предложение-то понятное

– А почему ты спросила?

– Так, всё. Я тогда тоже пошла, – сказала Милана, оставаясь сидеть на месте.

– Да, думаю это хорошая идея. И… я – Патрик. Это просто информация, вдруг ты интересуешься. – Он улыбнулся, развернулся и, насвистывая, пошёл в сторону аппарата для выдачи еды.

– Понятно, – медленно проговорила сама себе Милана, наблюдая, как в зале становится всё меньше и меньше людей. На мгновение ей показалось, что у выхода она увидела знакомую фигуру с рыжей шевелюрой. Милана подскочила, чтобы получше рассмотреть, но силуэт уже завернул за дверь. Она видела его всего пару секунд, но почему-то была почти уверена, что это был тот тип с ножом-ручкой. Что он здесь делает?

Скоро она осталась одна, и было в этом что-то неправильное. Даже пить кофе в центре пустого пространства было неуютно. Так, а как он сказал, его зовут? Какое-то странное имя… и вроде простое, без сложных букв… мда, опять это имя не задержалось у неё в памяти. Записывать их, что ли?

Да, сидеть одной на целой скамейке было как-то странно и даже как-будто не очень безопасно. Милана взяла еду, пересела в уголок, быстро все съела и направилась к двери. Но на полдороги она остановилась, оглянулась – её поднос с пустой посудой смотрелся бельмом на фоне идеально чистых столов. Милана сразу почувствовала себя виноватой, пришлось вернуться, взять поднос и… и что делать дальше? В суматохе прощания с… ну с этим… как его?.. назовём его, пожалуй, одиночкой. Так вот, пока она прощалась с одиночкой и наблюдала, как все люди в едином порыве вдруг куда-то уходят, совершенно меняя атмосферу помещёния, она совсем не проследила, что же все эти люди успели сделать с подносами, прежде чем уйти.

Запись в журнале: «В ситуации без постороннего наблюдения действует в полном соответствии с теорией разбитых окон (зачёркнуто)… стёкол (зачёркнуто)… окон…» (прим. Автора. Теория разбитых окон Джеймса Уилсона и Джорджа Келлинга 1982 года), Тут помощник перечитал свою фразу и начал переживать, что его отчёт может быть трудным для понимания. Вот, например, в последней фразе, особенно, если прочитать её отдельно, то совсем непонятно, кто именно действует в соответствии с теорией. И стоит ли название теории взять в кавычки? Такие логические размышления отвлекли помощника от собственно наблюдения за своим объектом и погрузили его в переживания и моделирование развития различных вероятных ситуаций того, каким именно образом его отчёт может быть истолкован как неточный или написанный не в полном соответствии с инструкциями, или слишком вольно сформулированный. А ведь он мог ещё оказаться и скучным, содержащим грамматические ошибки или, наоборот, не содержащим никакой ценной информации, мог оказаться чрезмерно сухим или непростительно поверхностным. И все возможные варианты развития процедуры оценки его отчёта приводили к тому, что его признавали недостаточно готовым для предоставления ему Выбора. Да, нужно было, конечно, идти не в помощники с этой сложной процедурой наблюдения и отчётности, а, например, в модератора заданий или в обсчётчика тестов… или в распределители! Да, как-будто кто-то когда-то разрешит ему стать распределителем. Он уже представил себя в этом высоком кресле и бежевом одеянии… это было бы волшебно. Как же тогда спасти свой отчёт, а значит, и себя? Помощник подумал, что хорошо бы ему знать имя объекта своего наблюдения, ведь так ему было бы гораздо удобнее писать отчёт. Он полез в большую папку, и начал листать первые страницы. Ага, значит, Милана, 35 лет, не замужем, живёт одна… Почему раньше ему никогда не приходило в голову почитать информацию об объекте? Не обвинят ли его в незаинтересованности своей работой? Но как только он посильнее взял папку в руки, тут же текст стал размытым и появилась надпись: «К сожалению, с целью объективности выполнения задания у вас нет разрешения на ознакомление с этой информацией. Если хотите, вы можете обсудить этот вопрос с командой». Ладно, что ж, нет так нет, тем более, что, посмотрев на экран, он с досадой обнаружил, что Миланы уже нет в общем зале. Тысяча желаний, как мог он пропустить результат теста с подносом! Конечно, никакого такого теста не существовало, но что это, как не возможность проявить себя и увидеть в ситуации возможность проверки теории разбитых стёкол… или окон… а может, и зеркал… Надо бы записывать основные понятия, чтобы не путаться в терминологии. А то это выглядит непрофессионально. Просто счастье, что он быстро обнаружил Милану у выхода из зала.

Глава 3

Милана вышла из зала, ощущая во рту приятный привкус кофе. Что ещё нужно – поел, попил, так хорошо! Вот бы ещё стены не были такими однообразно белыми. Как-то совсем неинтересно было идти обратно по этому белому коридору в белую комнату, да ещё и без окна. И Милане очень захотелось выглянуть в окно… Но где его найти? Она посмотрела на вторую дверь, вспомнила этого самовлюблённого человека там, и никак не могла вспомнить, видела ли она там окно. Она подошла снова к двери и чуть-чуть толкнула её. Дверь приоткрылась на маленькую щёлочку, ровно так, как и хотела Милана. Она прищурилась и начала рассматривать доступную ей часть комнаты. Прямо по центру её поля видимости сидел всё тот же пожилой дед и, казалось, смотрел прямо на неё. Да не казалось, он реально смотрел. Милана отпрыгнула от двери и прислушалась. Ничего не произошло, за дверью было совершенно и даже как-то неестественно тихо.

Заводить разговор с этим странным и надменным мужчиной ей совсем не хотелось. Конечно, надо было бы закрыть дверь, но если она снова к ней приблизится, то не войти будет совсем нелепо. Оставлять дверь открытой тоже не очень хорошо, но, только представив себя в этой зале, Милана почувствовала явное желание уйти из неё. В конце концов, она никому ничего не обещала, и навряд ли он вот так там сидит и ждёт её. Если бы ждал, то мог бы как-то и проявить себя, он же явно её заметил. Мог бы позвать, но нет же, не зовёт. «А вдруг позовёт? Ведь придётся ответить!» – эта мысль пронеслась в голове Миланы и тут же подтолкнула её к решению. Она развернулась и быстрым шагом пошла по коридору.

Дойдя до своей комнаты, она взялась за ручку и обнаружила, что она не поворачивается. Зато на двери тут же возникла надпись: «Для вас подготовлена комната 36А. Надеемся, она придётся вам по вкусу. Голубая лента на полу покажет вам дорогу до вашей комнаты». Милана посмотрела на пол и действительно обнаружила отливающую приятным голубым оттенком линию, ведущую в ещё неизведанную часть коридора. Пройдя по ней минут пять, следуя всем поворотам и лестничным переходам, Милана снова очутилась перед дверью, но теперь она была не безликая и белая , а уютная дверь из состаренного дерева.

Открыв её, Милана очутилась в комнате своей мечты – небольшая, но светлая и просторная. Столик с покрытием из настоящего лабрадорита приятно холодил руку и поблескивал фиолетовым. Милана тут же плюхнулась в кресло рядом с ним, которое словно было взято из модного кафе – обитое мягкой тканью, с круглыми подлокотниками, достаточно большое, чтобы забраться в него с ногами. Чем больше Милана разглядывала свое новое жилище, тем больше начинали сиять её глаза. Но вдруг она резко вскочила, осознав, что у неё в комнате имеются шторы. Подбежав к ним, она чуть помедлила от волнения. Ей казалось, что там должно быть точно большое окно, а за ним какой-нибудь прекрасный вид, и разочаровываться, обнаружив, что шторы просто закрывают часть стены, ей точно не хотелось. Да, лучше пока побыть в чудесном неведении и представить, что за окном шикарный вид, чем столкнуться с жестокой реальностью. Поэтому, так и не отодвинув штору, она решила лучше исследовать, что за дверь имеется в углу комнаты. За дверью в углу оказалась ванная комната, с душем водопадного типа. Столешница в ванне тоже была из натурального камня, но в этот раз из белого мрамора, а рядом с ней висел такой же белоснежный махровый халат. Увидев его, у Миланы уже не было сомнений в своих дальнейших планах. Она тут же полезла принимать душ. Испробовав все режимы работы душа, намазавшись ароматными лосьонами, так кстати оказавшимися на мраморной полочке, Милана вышла из душа и села было в кресло. В кресле ей не хватало только пледа и камина для полного расслабления. А тем временем, перед её взором снова оказались шторы.

Любопытство всё росло и росло, да и кроме того, делать в комнате было абсолютно нечего. Милана ещё раз внимательно оглядела всю комнату, но так и не нашла ни книги, ни блокнота, ни ручки. Решительно нечем заняться, отчего шторы тянули к себе всё больше. В конце концов, Милана встала, взялась за шторы, выдохнула, постояла ещё пару секунд и сильным резким движением распахнула их.

Она не могла поверить сама себе. Перед ней было не окно, а целая панорамная стена из стекла. А за стеклом… за стеклом – море. Видимо, здание находилось прямо на первой линии строений у моря, так как никаких других сооружений видно не было – только пляж и бесконечное море. Оно билось мягкими волнами, языки которых далеко заходили на линию пляжа и потом медленно, с пеной, откатывались обратно. Солнце светило ярко и образовывало на воде широкую полоску солнечных зайчиков, переливавшихля так весело и ярко, что настроение поднялось как-то самой собой. Пара пальм, раскинув свои широкие ветки, стояли без движения. Погода явно была отличной.

Милана начала искать возможность открыть окно, чтобы слиться ещё больше со всей этой природой, но с разочарованием обнаружила во всей этой стеклянной стене метра в два шириной только одну небольшую форточку, и то на высоте чуть выше головы. Дотянувшись до бегунка, она открыла её, и комнату заполнил ритмичный шум волн, похожий на дыхание моря – быстрый вдох и медленный шершавый выдох, затем, после небольшой паузы, снова быстрый вдох, и так без остановки. Милана долго пыталась высунуть в форточку голову, но из-за неудачного расположения и небольшого размера форточки, Милане это никак не удавалось. В итоге она сдалась и просто вывесила наружу руку. Ветра совсем не было, но несмотря на это солнце оказалось совсем не жарким. Милана смотрела на солнце и пыталась понять, можно ли из расположения солнца чуть справа понять, будет ли ей виден из окна восход или закат. Ведь это было бы замечательно! Конечно, лучше всего – закат, так как ради восходя нужно было бы рано встать, а это не в её правилах. Если есть возможность поспать, то Милана всегда выбирала именно её. Это лучше, чем выйти пораньше и успеть на работу до пробок, или чем получить дешёвый комплексный завтрак в кафе или… короче, ничего нет лучше возможности поспать. Только необходимость встать на работу или, там, к врачу могла заставить её завести будильник. И теперь даже самой Милане стало интересно, смогла бы она проснуться ради восхода солнца на море или нет.

Девушка стояла и смотрела на море, на солнечных зайчиков, на пальмы, и ей казалось, что она смогла бы стоять так вечно, тем более что солнце на удивление не создавало неприятной жары, а просто приятно сияло в небе. Милане вспомнилось, что как-то в одном из попсовых журналов о психологии она прочла статью про ресурсное состояние. Там утверждалось, что принимать решения нужно именно находясь в таком состоянии – когда ты на подъёме, бодр, ощущаешь в себе силы, желание двигаться вперёд, ну или просто дышишь полной грудью. Именно в таком стоянии решения даются легко, за ними не приходят многочисленные сомнения и желания передумать, они быстро реализуются, и в конечном счёте человек остаётся ими доволен. И наоборот, если решения принимать, находясь в так называемом нересурсном состоянии, то есть в состоянии общей усталости, или грусти, или апатии, или под давлением сроков, третьих лиц и обстоятельств, то такие решения потом кажутся лишним грузом, даются тяжело и совершаются скорее из желания выйти из ситуации выбора, а не из-за того, что этот выбор тебе нравиться или кажется самым лучшим. И вот, прочитав эту статью, Милана тогда подумала, что она не может вспомнить, когда она в последний раз находилась в этот самом ресурсном состоянии. Всё время то спать хочется, то какая-то проблема в голове, то устала, то в транспорте кто-то выбесил. И что же тут делать, не принимать никаких решений? Так ведь тоже не получается… А сейчас, стоя перед окном и глядя на море, Милана подумала, что вот это, наверное, и есть то самое ресурсное состояние – ощущение какого-то спокойствия, внутренней радости и готовности что-то сделать. Даже желания что-то сделать. Что-то хорошее и великое. Доброе и большое.

И как только Милана это подумала, она услышала за стенкой какой-то звон и грохот. Тут же в памяти яркой вспышкой возникло воспоминание о женщине на коробках. Нет, этого не повториться, в этот раз Милана не оплошает. Она выскочила из комнаты и дёрнула соседнюю дверь. Та не поддалась. Милана дёрнула ещё и начала стучать. «У вас всё хорошо?» – кричала она.

Глава 4

Карина была очень рада, что больше ей не нужно ни в чём участвовать. По крайней мере, в ближайшее время. Конечно, помогать другим людям проявить свои качества и адаптироваться в новой для них ситуации важно и нужно, но тот факт, что ради этой благой цели нужно вводить кого-то в стресс, пусть и небольшой, был ей не совсем по душе. Понятно, что это была лишь небольшое проявление благодарности за ту возможность Выбора, которую, как она очень надеялась, ей предоставят, но кое-какие сомнения у неё остались. Да и потом, какая из неё актриса? Вот если бы кто-то и запорол весь этот небольшой спектакль, так это она. Она полночи не спала, переживая и продумывая детали своей роли. И очень удачно, что ей пришла в голову идея придумать роль без слов. Интонацией она бы точно себя не выдала. Ох, ну ладно, вроде ею все остались довольны, вроде всё прошло хорошо, вот и шикарно. Теперь можно спокойно оставаться в своей комнате. Иногда так приятно побыть без людей. Безусловно, с людьми лучше, но нельзя же взять всю свою комнату и перенести её в общий зал. Интересно, есть ли ещё у кого-то здесь такой же вид из окна? Карина посмотрела на панель у себя над кроватью. Она горела жёлтой семёркой. Карина установила себе семёрку сразу же, как только ей дали управление этой панелью. Иногда, как сейчас, ей приходила в голову мысль немного понизить значение, но было так хорошо на семёрке, что она так ни разу и не поменяла её.

Она посмотрела через стеклянную стену на заснеженный лес. Это же просто сказка какая-то, как из самого детства, когда бабушка жарила на печке яичницу, и пока сало шкварчало на сковороде, Карина забиралась на диван, ложилась как кошка на его спинку и смотрела в окно. А там были такие же огромные белые шапки на елях, пригоршни снега на них и тонкие белые ниточки снежинок на ветках берёз. И она смотрела на весь этот блеск, представляя, что все это – несметные сокровища снежной королевы, и больше всего на свете ей хотелось, чтобы ночью не подул ветер и не смёл всю эту красоту. А здесь уже вторую неделю не было никакого даже намёка на ветерок, а каждый вечер начинал идти снег, и снежинки медленно летали и искрились в свете фонаря.

Карина погрузилась в воспоминания о детстве, и ей на ум пришёл танец, который они с бабушкой разучивали на Новый Год, чтобы удивить родителей. Конечно, больше танцевала Карина, а бабушка только пела и хлопала в ладоши. И Карине вдруг стало очень интересно, вспомнит ли она этот танец. Она вскочила с плетёного стула и начала вспоминать: сначала как будто водим хоровод, потом кружимся на месте, потом приседаем, изображая маленький грибок, а потом резко прыгаем вверх, расставляя руки и ноги. Весело прыгнув, Карина с размаху ударила рукой о стол. Он тут же начал падать, а вместе с ним и всё на нём находящееся. Почему-то Карина начала спасать именно кружку с чаем, та пролилась ей на руку, окатив горячей водой. Раздался грохот, блюдце покатилось по полу, и не успело оно окончательно остановиться, как кто-то начал барабанить в дверь. Такого скопления внезапных и громких событий Карина здесь припомнить не могла, поэтому некоторое время оставалась стоять на месте и дуть на руку. Однако, человек за дверью явно не собирался успокаиваться и начал диалог прямо через закрытую дверь.

Карина открыла здоровой рукой замок и увидела перед собой взволнованную девушку.

– У вас все хорошо?! – кричала она.

– Да. Все прекрасно. А у вас?

– Я просто услышала шум, как будто что-то упало, или… или, может быть, кто-то упал.

– А, это я просто танцевала и задела стол. А на нём была посуда. И вот всё это упало.

– А вы точно одна?

– Да, конечно, как же иначе?

– А могу я проверить? Можно я войду? – на этот раз Милане хотелось быть абсолютно уверенной, что никто не пострадал и никому не нужна её помощь.

– Проверить?! Странно, но входите, конечно, раз хотите.

Милана вошла. Она увидела перевёрнутый стол, разбитую посуду на полу, блюдце у окна и заснеженный лес. Потом она снова перевела глаза на, видимо, хозяйку комнаты:

– А что у вас с рукой?

– Да так, ничего, просто, видимо, обожгла немного.

– Что-то она у вас слишком раскраснелась для небольшого ожога, вы не находите?

Карина начала внимательно разглядывать свою руку:

– Ну да, раскраснелась, нахожу. Но что ж тут поделаешь?

– Так вы её под воду холодную подставьте, – Милане очень хотелось оказать помощь.