Душа моя, гори!

Глава 7

Ольга

От неожиданности я растерялась и даже не оказала сопротивления. Пока я бездействовала, меня обнимали и тискали, словно плюшевого мишку. Но когда чьи-то губы потянулись к моим, я резко отпрянула. Еще чего не хватало! Воспользовавшись замешательством нахала, я отскочила на пару шагов назад. Нахмурилась и строго спросила:

– Кто такой и что нужно?

– Иттара, любовь моя! Это же я, Ситах.

В глазах молодого, лет двадцати, мужчины, горело искреннее непонимание и испуг. Он сделал новую попытку сцапать меня в плен своих немалых ручищ. Я предостерегающе выставила вперед руку. Хватит! И так успел потискать мое тельце, чего я в принципе не переношу.

– Милая, я слышал, что с тобой случилось. Ты должна все вспомнить! Я помогу. Ты согласилась стать моей лааси, и мы бежали от твоих родителей. Помнишь? Как жаль, что меня не было рядом! О, Иттара… Если бы я… – его голос сорвался на полный сожаления шепот, затем снова набрал силу: – Я ездил в твой дакриш, чтобы заплатить за тебя выкуп. Но…

Мужчина умолк, не закончив, и отвел взгляд. Его кулаки сжались, крылья носа затрепетали. Общий смысл речей молодца был понятен, но не сказать, что приятен. Итак, передо мной жених/любовник, нужное подчеркнуть. И видимо, не очень-то он успешно съездил к моим родителям, раз так сокрушается. Надо узнать, чем там дело кончилось.

– И как? – с интересом спросила я.

Ситах вскинулся и посмотрел с такой тоской и виной, что стало жаль парня.

– Они отказали и едут сюда, – обреченно произнес он.

Как относиться к новости, я пока не знала. Раз у бывшей владелицы тела хватило ума сбежать, то мне, как минимум, светит родительская взбучка. А как максимум, меня отсюда заберут. Нехорошо.

Пока я искала выход из неудачного положения, Ситах подкинул мне новых проблем.

– Твой нареченный ваади тоже едет, – сказал он как выплюнул.

Я только удивленно хмыкнула. Ваади? Не лааси? Еще что ли жених? У Иттары, похоже, была интересная жизнь. Предстоят разборки с родителями и двумя совершенно не нужными мне сужеными. Стоило послушаться Грэга и ходить в парандже, а еще лучше вообще не высовываться из его кармыка. Пусть бы все считали меня мертвой. Теперь же придется распутывать любовный треугольник. А я ничего не смыслю в местных брачных обычаях. Нужно срочно добыть информацию.

– Ситах, а ну живо сюда! – донесся до нас густой бас, от которого мы с парнем вздрогнули одновременно.

– Я найду тебя вечером, – прошептал он. – Мы снова сбежим. Я помогу тебе вспомнить о нашей любви.

Не стала его ни в чем переубеждать, лишь мысленно поблагодарила басистого мужчину, что спас меня от слезливых излияний юнца. Глядя вслед постоянно оборачивающемуся парню, я думала о том, где же в этом лагере кухня. По моей логике именно там должна быть самая высокая концентрация женщин на квадратный метр. Посмотрела по сторонам, принюхалась и выбрала направление.

Под ногами хрустели мелкие камни, я не спеша передвигала ноги. Опустив голову, я прикрывала лицо ладонью от жарких лучей. На земле мелькнуло что-то цветное. Я замерла и резко наклонилась, чтобы поднять тонкий браслетик. Не успела встать, как над головой просвистел большой камень и с грохотом упал рядом. От испуга я подпрыгнула и завертелась на месте, озираясь.

Кругом никого, лишь телеги и плотно закрытые шатры. Что это? Каменюка предназначалась моей голове? Но за какие грехи? Спасибо браслету, жизнь спас. Неужели Иттара успела еще куда-то влезть, и теперь мне придется пожинать последствия?

Уже не так беспечно я двинулась дальше и вскоре вышла к небольшой поляне, в центре которой были раскиданы цветастые одеяла. На них красовалась огромная куча неизвестных мне стручков, по кругу сидели женщины. Их ловкие пальцы доставали внутренности плодов и скидывали в миски. Деятельность сопровождалась веселой женской трескотней и взрывами смеха.

При моем приближении разговоры затихли, послышался сочувственный шепоток. Мой выход. Нужно постараться быть очень милой, чтобы им понравиться и влиться в коллектив. Скромно улыбнулась и поприветствовала женщин:

– Добрый день! Я нашла браслет. Никто не терял?

Я подняла руку и раскрыла ладонь. Дамы чуть вытянули шеи, чтобы взглянуть на находку. Кто-то ничего не ответил, кто-то отрицательно помотал головой. Я уже приуныла, что повод для знакомства не сработал и меня не примут, как вдруг раздался тихий девичий голосок:

– Мам, это мой браслет.

Я присмотрелась и увидела за спиной добротной женщины девочку лет десяти. Она не спускала радостного взгляда с моей находки и едва ли не подпрыгивала на месте от желания забрать ее себе.

– Так чего сидишь? – ответила ей мама. – Иди, забери и поблагодарить не забудь.

Девочка ловко подскочила и через пару мгновений уже была около меня. Ее карие глаза смотрели с интересом, и я протянула украшение. Она аккуратно взяла браслет и вежливо поблагодарила.

– Иттара, – позвала меня родительница девчушки. – Мы слышали, что с тобой случилось. Тебе нужна помощь?

Именно об этих словах я и мечтала. Напустила на себя побольше печали и легонько закивала, делая вид, что сейчас разревусь.

– Не стой, садись, – заботливо предложила женщина. И, повернувшись, сказала молодой девушке, сидевшей рядом с ней. – Мита, принеси Иттаре попить.

Мита едва заметно скривилась, но ослушаться не посмела. Поднялась и легкой походкой упорхнула в сторону огромного шатра. Мне предложили занять ее место. Я медлить не стала и устроилась рядом, с интересом осматривая женщин. Ничего необычного: как и в моем мире, эти дамы любят приодеться.

Их наряды были похожи на мой. Удобные, в меру скромные, но в то же время яркие и притягивающие взгляд. Шаровары, длинные туники с разрезами, у некоторых красиво расшитые безрукавки и цветастые платки на головах. Среди оттенков выделялся голубой цвет. Видимо, он тут в фаворитах.

Украшения здесь были в почете. Особенно в форме капель. Лазурные, серебристые, большие и маленькие, они украшали одежду, уши, волосы женщин. Любят тут воду, видимо. Но хватало и других форм, оттенков и материалов. Ожерелье из серебристых пластин могло соседствовать с красивой лентой и деревянным кулоном. Такое сочетание непривычно резало глаза и напоминало этнический стиль, мне чуждый. Утром я не решилась снять с себя доставшиеся мне от Иттары побрякушки, и теперь сама походила на увешанную игрушками новогоднюю елку.

Осмотр будущих собеседниц занял от силы пару мгновений, и вскоре я, потупив взор, тихо проговорила:

– Простите, но я никого не помню.

Для женщин моя «забывчивость» не стала проблемой. Ободряюще улыбаясь, они по очереди представились. Тут-то мне и пригодилось умение быстро запоминать имена – ценный навык в моей прошлой жизни. На деловых встречах нового знакомого следует сразу называть по имени – первое правило расположения к себе человека.

Используя мнемотехнику, основанную на ассоциациях, я запомнила имена почти двадцати дам. Карда – та, что первая заговорила со мной, оказалась главной среди женской половины дакриша. Это слово я тоже постаралась запомнить: слышала его не в первый раз. Так назывались подвижные селения. Они постоянно в пути, ищут воду, лучшие пастбища для скота, охотятся и собирают дары природы.

– Почему здесь так мало животных? – удивилась я.

Женщины снисходительно улыбнулись и ответили, что стадо идет чуть позади, а мы разведка. Я понятливо кивнула и хотела перевести разговор в нужное мне русло, когда с кружкой вернулась Мита. Рядом с ней шла Гволи, та, что приносила еду Грэгу. Она выглядела расстроенной. Пока я пила воду, девушки сели напротив и Карда, неодобрительно покачав головой, отчитала Гволи:

– К чему было распускать слухи? Вон сидит Иттара жива-живехонька. На мертвую душу совсем не похожа. За сплетни будешь драить котлы всю неделю.

Девушка опустила голову и, казалось, искренне сожалела.

– Простите, я не хотела, – раздался ее тихий шепот.

Она подняла взгляд и все так же смиренно произнесла:

– Просто я видела, как ей было плохо, когда ее укусила змея. Она не дышала. Потом пропала. А спустя столько дней появляется и проводит много времени в шатре наедине с кадизом. Я подумала, что по своей воле она бы там не осталась. Она ведь говорила, что любит Ситаха. Прости, Иттара, я не хотела распускать про тебя слухи, – закончила девушка и просяще взглянула мне прямо в глаза.

Будь я помоложе, наверное, приняла бы ее речь как покаянную, но с высоты своего опыта я не могла не заметить, как девчушка умело ввернула в извинения пару фраз, подрывающих мою репутацию. Вот гадина. Умная, конечно, но все равно змеюка. Нужно быть с ней поосторожнее, а пока стоит закончить спектакль.

Публика с интересом смотрела на меня и ждала ответа.

– Не переживай, Гволи. Ты правильно сказала: мне было очень плохо. Когда я очнулась, кадиз и жрец пытались мне помочь все вспомнить. Кадиз – благородный мужчина, я была в полной безопасности.

В ответ послышались слова одобрения, и я с облегчением поняла, что моя ставка на доходягу выиграла. Его репутация у дам была безупречная. Похоже, только мне достаются его грубость и ворчание. Оно и понятно: он хотел заполучить послушную марионетку, а не сорокалетнюю прожженную мадам в теле юной девы. Ничего, привыкнет. А мне пора разобраться с их понятием брака и правами женщин на семейном поприще.

– Вы можете рассказать, что такое ваади? Или лааси. Это ведь одно и то же? – скромно потупившись, спросила я.

Парочка дам широко улыбнулась, а Карда весело произнесла:

– Сама ничего не помнит, а уже о парнях думает.

Со всех сторон послышались добродушные смешки, и вскоре на меня обрушился поток информации. Женщины с охотой делились местными обычаями бракосочетания и показывали мне свои узоры чуть ниже локтя.

У некоторых там красовался треугольник с вертикальной линией внутри – признак союза ваади. Символ означал, что пара сочеталась браком без связки душ и муж имеет право ходить налево. С оговорками, но это была узаконенная измена, и она мало кого, по-видимому, возмущала.

У парочки женщин нашлись татуировки союза лааси. Связь душ также не производилась, но измены были запрещены с обеих сторон. Ни у одной из дам я не встретила отметки союза наахи, когда души по-прежнему не связывались, а отношения с другими мужчинами могла иметь женщина. Даже любопытно стало. В каких случаях этот союз вообще заключали?

А вот брак хаави был мне вполне понятен: оба партнера не связаны никакими обязательствами. В моем мире это называется свободными отношениями. Непонятная, с точки зрения целесообразности, для меня вещь. О последнем союзе – даами – женщины рассказывали с придыханием и завистью к тем счастливицам, которые заключали этот брак.

Обряд связывал тела и души пары. Для духа Траунада они становились единым целым. Никаких узаконенных измен, близость только с обоюдного согласия супругов, но это лишь цветочки. Ягодками являлось то, что во время ритуала сочетания пара сливается энергетически в единое целое, и если умрет один из них, то второй сразу уйдет следом. Вариант для отчаянно влюбленных идиотов. Еле сдержала улыбку: мне таких больных на голову не понять.

Женщины долго рассказывали истории пар даами. С упоением и слезами на глазах они смаковали подробности их совместного ухода из жизни. Кажется, я только что поняла, на чем тут можно заработать: буду писать романы про то, как ненормальные парочки любятся, женятся и трагически помирают. А ведь никто из женщин не рассказал про детей. Что случается с ними в союзах даами? Правильно. Они остаются без обоих родителей. Я не удержалась и спросила об этом.

– Ой, да ничего страшного, – отмахнулась Карда. – Когда появляется ребенок, обычно связь душ разрывают и союз становится лааси. Кто же в своем уме будет делать детей сиротами?

Надо же. А я-то думала, они тут помешаны на единении душ. Но нет, вполне себе разумные.

– Тогда я не понимаю, зачем связывать души?

Карда глянула на меня так, как смотрит учительница на двоечника, без надежды, что он выучил урок. Она мечтательно вздохнула и ответила:

– Это наивысшее признание любви. Каждая пара в таком союзе уникальна. Дух посылает им подарок. Кто-то видит свою любовь на расстоянии, кто-то ощущает эмоции супруга и всякое разное. Близость острее, чувства глубже.

– А после развода что происходит? – спросила я.

– Дух забирает подарок обратно, – ответила одна из женщин. – Он не любит, когда пары расходятся.

Я зацепилась за тему развода и узнала, что они вполне обыденны. Но только если пара одновременно и искреннее желает покинуть друг друга. Тогда дух Траунад через жрецов дает благословение. Не хочет муж жену отпускать – сиди и дальше окольцованная. Рай для абьюзеров.

Нужно бы узнать, что за дух такой. Затрагивать тему верований среди большого количества людей побоялась. Слишком уж интимный вопрос. Я всегда пользовалась правилом, что на работе не стоит обсуждать три вещи: спорт, политику и религию. Большой риск нарваться на противоположное мнение, сорвать сделку или рассориться с важным заказчиком.

Потом выведаю у Грэга. Вот блин! Я же про него совсем забыла. А если помер уже? Стараясь, чтобы мой уход не выглядел бегством, я поднялась и, тепло поблагодарив женщин, направилась к кармыку.

Глава 8

Ольга

К моему облегчению, задохлик был жив и мирно дрых на полу. Проверила рану и убедилась, что хуже не стало. Сколько он уже спит? Час точно. Придется будить: мне срочно нужно с ним поговорить.

– Просыпайся, – громко произнесла я и потрясла Грэга за плечо.

Полный игнор. Тогда я взяла на вооружение его же тактику и вскоре стояла над доходягой, поливая его лицо тоненькой струйкой теплой водой. Жаль, не ледяная. Мужчина смешно морщил нос и хмурился, но не просыпался. Я не вытерпела и одним махом выплеснула содержимое кувшина.

О! Сработало. Грэг открыл глаза и, приподнявшись на локте, зло посмотрел своими голубыми ледышками.

– Жить надоело? – прохрипел он.

– Как раз наоборот, – ответила я и лучезарно улыбнулась.

– Какого дайха? – зло прошипел он, садясь и стряхивая с волос воду.

– Думала, у вас так принято, – наивно хлопая ресницами, сказала я. – Ты ж меня так будил. Кстати, кто такой дайх?

– Тот, кому бы с удовольствием тебя скормил, – буркнул Грэг и перевел тему: – Что с ногой?

– Она в порядке, – беззаботно ответила я и, видя, как на лице Грэга рождается скупая, но счастливая улыбка, грустно закончила: – И та штуковина тоже.

Улыбка погасла, меня прожег взгляд ненависти. Зачем так злиться? Не я же эту дрянь на него прицепила. Я, вообще-то, помогаю. Где благодарность? Свое возмущение я выслала мужчине в ответном взгляде, что ни капельки не разрядило обстановку.

– Давай, женщина! Снимай ее! – рявкнул Грэг и снова улегся на пол.

Ну и мазохист. К тому же очень нервный. Придется, как маленькому, объяснять ситуацию. Села рядом с ним на пол и мягким тоном заговорила:

– Слушай, ты слишком слаб для тяжелых операций и не сможешь выехать только за счет своего упрямства. Ты сказал, что у вас есть травница. Так почему не принес мне хоть каких-нибудь лекарств?

Мужчина скривился и на мгновенье отвел взгляд. Понятно. Этот из разряда тех строптивцев, которые не будут лечиться, пока не припрет. Понимаю. Сама из них. Однако ситуация перешла все границы: доходягу не просто приперло, а размазало по стенке. Слишком опасно.

– Сходи к лекарке. Возьми для себя хоть чего-нибудь, – без нажима попросила я.

– Нет, – прохрипел этот упертый баран. – Никто не должен знать.

– Но ведь жрец знает, – возразила я.

– Ему можно.

– Ладно. Тогда я сама схожу, – сказала я и, видя раздражение на лице мужчины, быстро закончила: – Попрошу для себя. Дай мне чем заплатить.

Грэг сел, призадумался и согласно кивнул. Вот и ладушки. Осталось обсудить еще один важный момент.

– Кто такой Ситах? – задала я прямой вопрос.

– Я же просил тебя не высовываться, женщина! – набросился на меня Грэг.

– Так кто? – проигнорировав его выпад, упрямо спросила я.

– Твой жених, – сквозь зубы процедил он.

Я неопределенно хмыкнула. Значит правда: жених у Иттары имеется.

– И что ты планировал делать с моим нареченным? – все так же спокойно поинтересовалась я.

Мужчина нахмурился и после короткого молчания раздраженно ответил:

– Я рассчитывал, лечение пройдет быстрее. Думал, ты здесь надолго не задержишься. Но теперь…

Грэг окинул меня недовольным взглядом, словно я была виновата в том, что его болезнь оказалась настолько поганой. Я молчала, не давая ему никаких подсказок. Интересно, что он придумает? Мужчина наконец выдал:

– Значит так. Ты переселяешься в шатер к незамужним женщинам. Несколько раз незаметно приходишь ко мне, чтобы снять черные штуки. С Ситахом решай сама. Заключай брак, разрывай отношения… Меня ваши сердечные переживания не волнуют.

Я разочарованно цокнула. Понятно все с ним. Эгоистичного индивидуума интересует только он сам. В целом меня бы это устроило, если бы не одно «но»… Если с Ситахом я точно разберусь, то вот с едущими сюда родителями вряд ли. Послушаем, что Грэг думает на сей счет.

– Он тебе говорил, что украл меня у родичей? – спокойно спросила я.

Лицо мужчины посуровело, брови нахмурились, и он мрачно произнес:

– Рассказывай.

Дважды просить не пришлось. К концу моего монолога Грэг тяжело вздохнул, неодобрительно покачал головой и обреченно прошептал:

– Какие вы идиоты.

– Не стоит обобщать, – сделала я замечание.

Но голубоглазый меня не слушал. С трудом поднявшись, он привел в порядок свою одежду и, буркнув, что скоро вернется, вышел наружу. Похоже, сейчас Ситаху влетит. Его было совсем не жаль. Мне куда сложнее: нужно понять, как спасти свою шкуру от гнева родителей Иттары. В ожидании Грэга я погрузилась в раздумья.

Снаружи постоянно раздавались бряцающие звуки и выкрики, которые сильно меня отвлекали. Что там, в конце концов, происходит? Добравшись до окошка, я выглянула из юрты. Чуть в стороне за парой низеньких шатров открывался вид на большую поляну. Там тренировались мужчины.

Они схватились парами хоть и в учебном, но весьма ожесточенном бою. Голые торсы блестели от пота не хуже изогнутых сабель. Я залюбовалась. А что? Где в моем мире увидишь столько мужчин с красивыми телами? Есть места, конечно, но я не из числа их завсегдатаев. Посозерцав еще пару минут, я закрыла окошко.

Вскоре вернулся хмурый, как майское небо во время грозы, Грэг. Новости, похоже, сверкнут не хуже молнии. Благо у меня уже план имеется – вполне себе неплохой громоотвод. Но сразу козыри раскрывать не стоит, сначала послушаю, что предложит.

Мужчина подошел к небольшому комоду и, вытащив оттуда пузатый глиняный сосуд, махнул мне рукой, приглашая сесть. Сам тоже опустился на пол и, взяв с низенького столика две маленькие чарки, налил туда напиток. Небрежным движением подтолкнул одну в мою сторону и пригубил из своей. Мне предлагают расслабиться перед озвучиванием приговора.

Не стала отказываться, взяла чарку и задумчиво покрутила ее в руках. Я ждала. Наконец голубоглазый с тихим стуком поставил свою на стол и заговорил:

– Ситах привез тебя около месяца назад. Сказал: ты сирота и вы по обоюдному согласию решили заключить лааси. Я принял тебя и пристроил к работе. Не знал, что ты дочь кадиза из дакриша к востоку отсюда. Мы с тем поселением недавно начали торговать. Ситах – мой помощник по закупкам, поэтому часто туда ездил и заприметил тебя. Вы подстроили все так, что никто не понял, куда ты пропала. Но этот идиот…

Грэг протяжно выдохнул, придерживая словечки покрепче. Снова налил себе выпивки и, слегка пригубив, продолжил:

– В последнюю поездку он решил посвататься по правилам: получить одобрение твоих родителей и заплатить ирмак.

Я вопросительно посмотрела и взглядом потребовала пояснений.

– Что-то вроде выкупа, но оформляется он как обмен подарками, – сказал Грэг и, дождавшись моего кивка, продолжил: – В итоге ему пришлось удирать от твоих родичей и запутывать следы, чтобы те не смогли выйти на нас. Но они узнали, из какого он дакриша, и теперь лишь вопрос времени, когда родственнички нагрянут.

Мужчина замолчал, я не вытерпела и спросила:

– И что дальше?

– Тебя заберут.

– Ты отдашь?

Грэг скривился, но нехотя ответил:

– Если не отдам, у них появится право напасть на мой дакриш. Поэтому я принял решение.

Он опять замолчал, хмуро рассматривая меня, словно пытаясь отгадать мою реакцию на пока неизвестную новость. Руки так и чесались треснуть ему по лбу, чтобы поторопился. Даже пальцы дернулась, но Грэг вовремя заговорил:

– Ты и Ситах сегодня же сочетаетесь лааси. Как того и хотели.

Меня накрыла волна возмущения. Хитромордый какой! Пытается вывернуть ситуацию так, словно этот брак – мое желание. Делает вид, что позабыл, что я не Иттара. Да мне в страшном сне не снилось, что меня возьмет в жены кочевник и увезет в свой аул. Ладно, никто увозить не планировал – я и так уже в ауле! Чем имею полное право быть недовольной.

Чтобы не выдать своих эмоций, я опустила взгляд и сделала пару глубоких вздохов. Помогло. Подняла чарку и пригубила напиток. Он оказался густым, терпким и очень сладким. Много такого не выпьешь. Я и не планировала – руки делом заняла, чтобы не двинуть по моське наглому типу, сидящему напротив.

– А наш договор? – спросила я нарочито спокойно.

– Так ничего не меняется. Я решу вопрос с твоими родителями. После вашего сочетания с Ситахом они уже не смогут что-либо изменить, если вы с ним будете против развода. Ты меня лечишь, а я тебя защищаю как кадиз. По окончании плачу кругленькую сумму. В твои дела не лезу и после силой не держу.

– Хм, – только и смогла я задумчиво хмыкнуть.

Не подкопаешься. В нашем договоре ничего о женихах не было сказано. Можно ли считать защитой избавление от будущего нежеланного мужа? Как ни крути, а предъявить нечего. Зато есть, что противопоставить. Раз он так ловко подстраивается под новые обстоятельства, значит, и мне позволительно. Я снова глотнула из чарки и, склонив голову набок, смело заявила:

– У меня другой план.

Мои слова были встречены без энтузиазма. На лице Грэга проступил скепсис и недовольство, но мужчина взял себя в руки и вполне миролюбиво спросил:

– Какой?

– Мы с тобой заключим союз даами.

Глава 9

Грэг

Впервые за долгое время я был так удивлен, что не знал, что ответить. Тряхнул головой, пытаясь сбросить охвативший ступор. Чего-чего она хочет?! Стать моей даами?! Связать души?! Сбрендила?! Я почувствовал, как мое лицо вспыхнуло жаром, а крылья носа раздулись так, что я бы, наверное, смог на них взлететь. Меня распирала ярость, вырывающаяся из-под контроля.

Выскочка из иного мира походя задела больную тему, и сдерживать себя в праведном гневе я не планировал. Набрал побольше воздуха в грудь и уже хотел высказать нахалке накипевшее, но она вдруг вскинула руку в останавливающим жесте и веселым тоном произнесла:

– О нет, не говори! Я сама. Ты, наверное, скажешь: «Только через мой труп…». Или нет. Давай добавим немного патетики: «Я лучше умру, чем сочетаюсь с тобой даами, женщина!»

Она сделала издевательский жест, пародируя меня. Следом раздался ее голос с ехидцей:

– Я верно растолковала твое побагровевшее лицо и вздутые вены?

Ответить я мог только потоком брани, поэтому молчал, подавляя гнев. А чужачка не унималась:

– Сюрприз, Грэгги! Ты уже занес ногу, чтобы переступить грань в загробный мир. И раз ты так старался заполучить мою душу, то думаю, я твой единственный шанс остаться в живых. Не в твоих интересах со мной ссориться. Если ты пораскинешь своими кипящими от совсем неправедного гнева мозгами, то согласишься. Это идеальное решение.