Дорога обратного времени

– Не стоит беспокоиться, – отмахнулся Хаксли. – На нем всего пара маленьких дырочек, это ничуть не сказалось на его полетных качествах. Мы не можем себе позволить предоставить вам возможность телепортироваться. Вы сами понимаете, что это далеко не в наших интересах. Поэтому для начала полетите на нем. Если же вы по дороге найдете себе иное транспортное средство, мы нисколько не будем возражать.

Мэдлин поняла, что им давали негласное разрешение, в крайнем случае, украсть машину. Что ж, это обнадеживало, потому что постоянно лететь на ковре-самолете девушке совершенно не хотелось. Она всю жизнь ужасно боялась высоты, поэтому старалась избегать полетов, несмотря на то, что они ей, как и любому магу, были вполне доступны.

На этом все напутствия следователя закончились, и он прямо заявил, что им пора покинуть замок. Прощание с Юнием и Зоей тоже вышло довольно скомканным. Пока Зоя крепко обнимала подругу, Юний пожимал руку Джереми. Выражение лиц обоих было далеко от радостного. Они с момента самой первой встречи недолюбливали друг друга. Оказавшись во дворе замка, Джереми мрачно бросил ковер на землю, расправив его края ногами.

– Поаккуратнее с ковриком то! – усмехнулся Хаксли. – Вещь все-таки магическая. Сперва ты его на земле пинаешь ногами, а потом он тебя в небе норовит с себя сбросить и летит, собирая все попавшиеся на пути воздушные ямы.

Мэдлин вздохнула, с тоской глядя на расстеленный перед ней ковер. Видно было, что много лет назад неизвестный мастер приложил немало усилий, чтобы выткать его. Узор, вышитый разноцветными нитями, складывался в изображение пустыни и гор, мимо которых ехали конные всадники в доспехах. Доспехи их были вышиты серебряными нитями и когда-то давно это, должно быть, выглядело очень красиво.

Но сейчас артефакт переживал далеко не самые лучшие времена. Рисунок поблек, а ткань кое-где вытерлась, что внушало значительные опасения. К тому же, ни Джереми, ни Мэдлин никогда до этого не пользовались подобным средством передвижения. Это стало очевидно после того, как они оба нерешительно встали в центр ковра и застыли, не зная, что делать дальше.

– Лучше сесть! Стоя лететь будет неудобно и можно упасть от порыва встречного ветра! – посоветовала сердобольная и всезнающая Зоя.

– Я так понимаю, что никто из вас подобным артефактом никогда раньше не пользовался? – с усмешкой поинтересовался следователь, которому, наконец, наскучило со скрытым злорадством наблюдать за растерявшимися Мэдлин и Джереми, явно не имевшими понятия о том, как заставить коврик взлететь. – Просто произнесите заклинание и укажите направление рукой. Вверх – взлететь, вниз – приземлиться, укажите на север – полетите на север и так далее.

Джереми устроился на ковре, сложив ноги по-турецки, а Мэдлин уселась рядом, обхватив колени руками. После чего молодой человек повторил озвученное Хаксли заклятие и указал ладонью на небо. Старенький коврик крайне медленно, словно нехотя, принялся набирать высоту.

Сидеть на нем было страшно неудобно. Чем выше они поднимались, тем сильнее становился ветер, который, словно специально, стремился сбросить двух непонравившихся ему магов с их летающего артефакта. Кроме того, ковер то и дело проваливался во всевозможные воздушные ямки, из-за чего летел крайне неустойчиво. Мэдлин казалось, что она плывет на маленькой шлюпке по штормившему морю.

Вскоре замок и провожавшие их взглядом колдуны остались далеко внизу. Ковер набрал понравившуюся ему высоту уровня птичьего полета, и выше подниматься явно не стремился к великой радости девушки. Джереми же с тоской подумал, что вздумай они полететь на каком-нибудь допотопном воздушном шаре, и то вышло бы во много раз быстрее.

Кроме того, теперь им пришлось столкнуться с новой проблемой. Чем выше они поднимались, тем холоднее становилось. И сейчас их зубы буквально стучали от холода. Кашель Мэдлин тут же усилился от пронизывающего насквозь ветра. Джереми предложил ей свою куртку, но она героически отказалась, вспомнив, что всего час назад молодой человек советовал ей одеться теплее, а она беспечно проигнорировала его просьбу, утверждая, что не замерзнет.

– И к-куда мм-мы полетим? – клацая зубами от холода поинтересовалась девушка.

– Думаю, туда, куда указывает карта Хранителей. Пока иных вариантов нет, – развел руками Джереми.

Он достал из кармана куртки листок бумаги с отмеченным на нем, предположительным местом нахождения артефакта, а также компас.

– Так, думаю, нам нужно лететь на северо-запад, – он принялся махать рукой, ориентируя ковер в нужном направлении и сверяясь со стрелкой компаса.

– Джереми, д-давай, угоним у кого-нибудь м-машину, я н-не смогу долго лететь на этом половике…ай..

Словно обидевшись на слова девушки своенравный ковер сделал резкий вираж, едва не сбросив своих пассажиров.

– Так, прекрати обижать коврик! – потребовал Джереми, чуть не выронивший из рук компас и карту. – Тише, тише, мой хороший, не слушай эту злую девчонку!

Для того, чтобы подчеркнуть свой дружелюбный настрой, он даже погладил артефакт рукой и тот стал лететь значительно ровнее.

– А как же твоя законопослушность? – с насмешкой поинтересовался молодой человек у Мэдлин. – Кто мне совсем недавно рассказывал про то, что не может преступить закон ни при каких обстоятельствах?

– Какая к черту законопослушность? – огрызнулась девушка. – Если из-за тебя мне и так уже грозит тюрьма? Терять нечего. Как говорится гулять, так гулять. Да и Хаксли, кажется, четко дал понять, что не будет против, если мы раздобудем себе какой-нибудь другой вид транспорта…

– И где ты предлагаешь его раздобыть? – с улыбкой спросил Джереми.

– Да где угодно! Машин, что ли, мало! – пожала плечами Мэдлин.

– Да, можно было бы без проблем спуститься вниз и украсть у первого встречного его машину, – согласился молодой человек. – Нам, как двоим магам, это было бы совсем несложно. Но тебе же, наверняка, не захочется ехать на обычном автомобиле, какими пользуются люди, по обычным дорогам и шоссе. Лететь намного быстрее. Значит, тебе нужна машина на подобие той, что была у меня. Чтобы можно было развить большую скорость, летать и телепортироваться. И вот тут-то и возникают трудности. Такую машину невозможно так просто найти. Ее надо украсть у какого-то колдуна. И если я, как боевой маг, могу одолеть этого незнакомца, то на его автомобиле наверняка окажется противоугонное заклятие, которое не так-то просто снять. Люди, угоняющие подобные машины, специализируются исключительно на этом и являются профессионалами. И я не думаю, что у меня это может также легко получиться, особенно с первого раза, потому что кражами машин я никогда не занимался.

– Надо же! Хоть машины ты не воровал! И то приятно! – раздраженно ответила девушка, которая была не в духе из-за сложившейся ситуации.

– Да, да, ты выбрала себе в пару вора, мошенника и убийцу, – сухо отозвался Джереми.

– Ладно, извини, – смягчилась Мэдлин и прижалась поближе к своему спутнику. – Давай, я лучше расскажу тебе про поручение Александра.

Девушка подробно описала то, что происходило с ней в последнее время и то, как она начала создавать новую вариацию. Джереми слушал ее внимательно, но без особого интереса. Он не посчитал поручение Собирателя, связанное с прошлым, чем-то важным. Намного больше молодого человека волновало то, что происходит здесь и сейчас, а не когда-то тысячу лет назад. Кроме того, он сильно сомневался в том, что поиски копья в прошлом, помогут ускорить его находку в настоящем. Поэтому он воспринял данные новости равнодушно, лишь похвалив Мэдлин за то, что она сумела так легко освоить новый способ перемещения в пространстве и времени.

Сидеть, обнявшись, было значительно теплее и приятнее. В целом, полет не радовал особым разнообразием. Внизу, под редкими полупрозрачными облаками были видны бесконечные поля, иногда для разнообразия, пересекаемые железной дорогой или шоссе. Периодически попадались маленькие деревушки. Над крупными городами они пока что не пролетали.

В какой-то момент сверху из облаков навстречу им вынырнул летящий автомобиль. Маги, сидевшие в нем, принялись откровенно смеяться и пытаться фотографировать своих неудачливых коллег, летевших на старом ковре – самолете. Но после того, как Джереми для предупреждения метнул в них боевое заклятие средней силы, их энтузиазм значительно поубавился и они поспешно ретировались, скрывшись в облаках.

Мэдлин стало скучно. От холода она как можно плотнее прижалась к Джереми, который укатал ее своей курткой. Немного согревшись, девушка сама не заметила, как задремала. Единственное, что ей мешало как следует отдохнуть, был сильный кашель. От него у нее все болело и першило в груди. А затем Мэдлин вдруг неожиданно стало очень жарко. Она открыла глаза и поняла, что снова очутилась в пустыне.

В этот раз девушка стала чувствовать себя еще хуже, чем прежде. Голова невыносимо болела, ее бросало то в жар, то в холод, в глазах темнело, а из груди ежеминутно вырывался все новый и новый приступ кашля. Мэдлин показалось, что еще чуть-чуть и она просто на просто свалится с лошади прямо на землю. Ее страж кажется тоже это заметил, потому что с тревогой взглянул на девушку.

– Потерпите, потерпите еще немного! Видите, там впереди уже виден город? Там Вы сможете отдохнуть!

Мэдлин с трудом подняла голову и взглянула вперед. На горизонте действительно была видна белая каменная стена, а за ней высокие башни с золочеными крышами. При свете яркого, стоявшего в зените, солнца город буквально сиял.

Девушка подумала о том, что жители его, должно быть, были очень богатыми. Интересно, они враги Алемана или его союзники? Неужели он планирует штурмом взять такой богатый и цветущий город? Тогда Мэдлин придется ждать еще очень долго перед тем, как отдохнуть. Она тяжело вздохнула. Ее страж снова повернулся к ней и заговорил, видимо пытаясь отвлечь девушку беседой.

– Прав был Арий, заболели Вы все же. И не только Вы. Многие воины страдают от болезни. Вчера умерли двое. Чума пришла с востока, как и всегда. Зря владыка Алеман решил наступать сейчас, – он сокрушенно покачал головой.

– Владыка Алеман хочет напасть на этот город? – осторожно спросила Мэдлин, вытирая ладонью, стекающий со лба пот.

– Нет, это торговый город. Его жители поддерживают владыку. Они не хотят вступать в войну, но разрешили нам пройти через их владения и пополнить запасы еды и воды, – пояснил мужчина.

Но Мэдлин показалось, что голос его звучал не слишком уверенно, словно он не был до конца убежден в том, что союзники будут им рады и сдержат свое слово.

– Как тебя зовут?

– Натан, моя повелительница. Что же Вам совсем плохо, раз Вы и имя мое позабыли? – искренне сочувствуя, проговорил он. – Вы только не упадите, скажите мне, если что.

Мэдлин вздохнула. Она и сама сейчас думала лишь о том, чтобы не упасть на землю и не расшибиться. Девушка чувствовала себя так, словно у нее была сильная лихорадка и высокая температура. Но проверить свою догадку она, естественно, никак не могла, потому что во времена Алемана о термометрах еще никто не слышал.

Город на горизонте становился все ближе и ближе. Уже можно было отчетливо разглядеть каждый камень в высокой крепостной стене и часовых, ходивших на ней и зорко наблюдавших за приближающейся армией конных и пеших воинов. Ворота в город оказались закрыты, и пока что никто не спешил их открывать. Судя по всему, местные жители не слишком были рады гостям и не торопились впускать их в свои владения.

Мэдлин это очень сильно не понравилось. Единственное, о чем она сейчас мечтала, это о том, чтобы лечь и отдохнуть. Причем не на раскаленный песок пустыни, а на нормальную мягкую постель, что было возможно только в стенах города.

Но что если воины Алемана устроят осаду и попытаются взять жителей измором? Такого Мэдлин может просто не выдержать. Интересно, что ей скажет Александр, если узнает, что в этой вариации она умерла от чумы или еще от какой-то болезни? Ее вины ведь в этом нет. И как справилась с этим ее предшественница? Или ее чума обошла стороной?

Погрузившись в свои мысли, девушка не заметила, как оказалась рядом с Алеманом, видимо Натан тихонько подвел ее к нему. Владыка выглядел суровым и сосредоточенным. Заметно было, что ему также не нравились закрытые ворота и вооруженные часовые. Правда, когда он взглянул на Мэдлин, взгляд его слегка потеплел, но потом снова стал мрачным и обеспокоенным. Видимо девушка выглядела очень болезненно.

– Где Арий? Я велел ему принести целебное зелье еще с утра, – грозно произнес он.

– Его сейчас приведут, владыка, – отозвался чей-то голос.

– Скажите ему, что б поторопился, а не то я отдам его на растерзание пустынным тварям.

Они остановились, не доходя до закрытых ворот метров сто. Мэдлин вздохнула, подумав о том, сколько же еще им придется ждать. И словно в противовес ее негативному настрою ворота города отворились, но затем быстро закрылись вновь, выпустив наружу небольшую процессию, человек в пятнадцать.

Люди, поспешившие им навстречу, были одеты в белые длинные балахоны, делавшие их фигуры бесформенными. Мэдлин даже испугалась, в первые секунды, приняв их издалека за Хранителей. Процессия медленно и степенно приближалась к ним. Алеман молчал, наблюдая за встречающими своим холодным и презрительным взглядом. Наконец горожане подошли ближе, и шедший впереди мужчина после короткой заминки низко поклонился Алеману.

– Приветствую тебя, о Владыка, мы рады видеть тебя подле стен нашего города.

– Я вижу, как вы рады меня видеть, – раздраженно бросил колдун.

А Мэдлин заметила, что внимание большинства из встречающей процессии почему-то было сконцентрировано не на нем, а на ней. Люди откровенно разглядывали девушку, и кое-кто даже начал перешептываться. Мэдлин почувствовала себя неловко. Она не понимала, что вызвало такое повышенное внимание к ее персоне. И хорошо это или нет?

Зато вблизи она смогла как следует разглядеть лица жителей города. Все они были чем-то похожи между собой. Смуглые, с тяжелыми, нависающими над глазами, густыми бровями, из-за чего казалось, что они смотрят исподлобья и с какой-то нехорошей затаенной злобой.

Девушке было неприятно, что ее так откровенно разглядывают. Она отводила глаза, старательно изучая узор на своем платке. Мэдлин так увлеклась этим занятием, что не услышала даже самого диалога между переговорщиками и Алеманом. Она сумела только уловить главную суть, которая заключалась в том, что горожане не хотели пускать владыку и его людей в свой город, но одновременно и не желали с ним ссориться, стараясь найти своему поступку какое-то благовидное оправдание.

Дескать, чума сейчас бушует, и они боятся болезни, да и вообще живут они здесь не богато, сами не доедают, а тут еще и почет гостям необходимо оказать. Они-то сами Алемана поддерживают, но соседи их с ним враждуют, а им и с соседями отношения портить неловко, и отказать дорогим гостям неудобно. В общем, безвыходная ситуация. Переговоры затягивались.

Алеман гневался и настаивал на своем. Представители города тяжело вздыхали и разводили руками, периодически быстро перешептываясь между собой на каком-то непонятном для Мэдлин языке.

В этой вариации у девушки, как ни странно, не возникло проблем с пониманием окружающих. Она прекрасно общалась с Алеманом и его людьми, но вот родной диалект жителей этого города был ей, судя по всему, не доступен.

В какой-то момент от процессии отделился один человек, как показалось Мэдлин, по моложе, чем другие. Видимо он имел меньшую значимость, поэтому его можно было использовать как гонца. После длительных перешептываний с остальными он быстрым шагом направился обратно за городские ворота.

Мэдлин подумала, что возможно его отправили посоветоваться о том, как же лучше поступить. Алеман похоже решил точно также, потому что гнев его немного приутих, и он более спокойно разговаривал с предводителем процессии, продолжавшим гнуть свою линию.

А девушка снова почувствовала себе нехорошо. Солнце над ее головой достигло своего апогея и жарило просто невыносимо, от чего у Мэдлин начала кружиться голова и стало темнеть в глазах. Она возможно и вовсе бы упала, если бы Натан не поддержал ее. Мужчина принялся обмахивать девушку каким-то платком, чтобы ей было не так душно.

– Потерпите еще немного, – тихо попросил он. – Видите, вот, идет гонец с ответом из города. Сейчас они наверняка прикажут впустить нас внутрь.

Мэдлин его уверенность не разделяла. Гонец мог принести и плохие известия. Между тем мужчина приблизился к остальным участникам процессии и принялся о чем-то оживленно с ними переговариваться. На какой-то момент они и вовсе позабыли об Алемане, его людях и во весь голос заспорили о чем-то на своем языке.

Владыке это быстро надоело. Он громко кашлянул и демонстративно поправил меч в ножнах, словно проверяя, насколько он острый. Переговорщики быстро замолчали и снова вспомнили о своих гостях.

– Владыка, – обратился к Алеману их предводитель, который в основном и вел переговоры. – Не гневайся на нас за наш вопрос, если он не приятен тебе, но позволь узнать нам ответ на него.

Алеман благосклонно кивнул, позволяя. Вопрошающий на секунду замялся, но наконец произнес.

– Кто эта госпожа рядом с тобой?

Мэдлин поняла, что речь естественно шла о ней и сильно занервничала. Неизвестно к чему были все эти вопросы. Что если горожане приняли ее за кого-то другого и теперь по загадочной причине не хотят пускать в город? Вдруг, она похожа на какую-нибудь местную преступницу, или даже является таковой на самом деле. Ведь, Александр ничего толком не рассказал девушке о прошлом ее предшественницы.

Мэдлин искренне надеялась на то, что Алеман не позволит этим людям причинить ей вред. Но абсолютной уверенности в этом не было. Как человек, преследующий глобальные цели, он мог легко пожертвовать чьей-то жизнью на пути к ним.

Судя по всему, самого владыку изрядно удивил данный вопрос. Видимо он ожидал чего угодно, но никак не этого. Он быстро взглянул на Мэдлин, а затем с тем же холодным достоинством и пренебрежением ответил.

– Разве не видишь ты, что это жена моя? Она сильная колдунья и сопровождает меня всегда, даже в походах. Не престало тебе задавать таких вопросов. Не хочешь же ты оскорбить ее? Учти, я не прощаю подобного.

– Ни в коем случае, владыка, дай нам лишь одним глазком поближе взглянуть на нее.

Мэдлин чувствовала себя так плохо, что не расслышала даже, что ответил Алеман на эту дерзкую просьбу. Но дальше начало происходить нечто неимоверное. Люди в белых балахонах в считанные секунды окружили девушку и стали пристально разглядывать. Некоторые даже протягивали к ней свои руки.

По здешней моде ногти на их пальцах были длинными, видимо для того, чтобы подчеркнуть, что они имеют привилегию не работать руками. И Мэдлин стало жутко неприятно, что они сейчас дотронутся до нее своими мерзкими узловатыми пальцами с жёлтыми ногтями, а то и вовсе растерзают.

– Что они говорят? – невольно вырвалось у нее, так как во время этих странных «смотрин» горожане беспрестанно переговаривались между собой на своем непонятном языке.

– Они восхищаются Вами. В здешних краях белая кожа и золотые волосы считаются признаком абсолютной красоты и проявлением воли богов, – получила Мэдлин неожиданный ответ от своего стража, который оказывается понимал здешний язык.

Возможно и остальные, в том числе и Алеман, его понимали, но делали вид, что не понимают, чтобы слушать, о чем переговариваются между собой горожане.

– Довольно, – раздался раскатистый голос колдуна и люди до этого окружавшие Мэдлин плотным кольцом, быстро отпрянули назад. – Я жду ответа. Если же ты хочешь посмеяться надо мной и оскорбить мою жену, то опасайся моего гнева, я не посмотрю на то, что ты жрец! – произнес он, обращаясь к предводителю процессии.

– Не гневайся, владыка Алеман! – быстро заговорил мужчина, который оказался жрецом. – Мы видим, что ты привел к нам живое воплощение нашей богини! Хранительницы солнца и покровительницы нашего города!

Мэдлин было так плохо, что ей стало уже все равно, за кого ее принимают эти люди. Лучше уж за богиню, чем за преступницу. Если у них тут конечно не принято пить кровь живого воплощения божества.

Алеман вопросительно поднял брови, видимо ожидая объяснений. Предводитель процессии быстро подозвал к себе гонца, ходившего в город, и тот протянул ему какой-то предмет, завёрнутый в белую ткань. Главный жрец аккуратно развернул ее и осторожно достал каменную пластину, на которой с помощью мелких цветных камешков был выложен мозаичный рисунок.

Мэдлин напрягла глаза и разглядела, что на мозаике изображен портрет молодой женщины с очень белой кожей и золотисто-рыжими волосами. Типаж ее внешности можно было, пожалуй, сравнить с античным. На голове неизвестной был надет золотой венец с красными камнями, а шею венчало такое же ожерелье. Полного сходства с Мэдлин у нее, конечно же, не было, но какие-то общие черты прослеживались. И в краю, где большинство людей смуглые и кареглазые, Мэдлин уж точно не могла остаться незамеченной.

– Действительно, Вы удивительно похожи на их богиню солнца Раду, – тихо так, чтобы слышала только девушка, прошептал Натан.

– Вы считаете мою жену богиней? – с усмешкой поинтересовался Алеман. – Но при этом смеете не пускать нас в свой город? Так вы чтите своих богов?

– Ты прав, владыка, мы приняли решение, что пустим вас в город, как и было обговорено, – вздохнул жрец. – Во многом, благодаря тому, что мы действительно чтим наших богов. Мы не знаем, является ли, твоя жена истинным воплощением богини или простой смертной, хоть и красивой, почитаемой женщиной. Но нам не хотелось бы ошибиться и навлечь на себя гнев небес. Вы будете гостями в нашем городе, получите еду и кров, но лишь на семь дней.

– Большего и не нужно, – перебил его Алеман. – Моя цель лежит далеко впереди, но сейчас мои солдаты нуждаются в отдыхе. Этого времени будет достаточно.

Они говорили еще о чем-то, но Мэдлин уже не могла понять смысл их разговора. Ей сделалось совсем плохо. В глазах ее потемнело, и она потеряла сознание.

Остальное она помнила смутно, как в тумане. Ее страж на руках отнес ее в город, куда их наконец-то пустили. Вокруг суетились незнакомые люди, до девушки отдаленно доносились их голоса. Но о чем они говорят, она не понимала.

Наконец Натан принес ее в какой-то дом и уложил на постель. Мэдлин ожидала, что так ей станет легче, но простыни, которых она коснулась своим телом оказались до омерзения холодными, словно ледяными. Девушке сразу же вспомнилось ее недавнее купание в озере. Она вздрогнула и открыла глаза.