В поисках Эммы

Со дня отъезда Эммы Маклейн в Париж прошло уже три года. Она еще ни разу не была дома в Шотландии, потому что решила все свое свободное время посвятить практике в модном доме мадам Ловенель.

Эмма с детства имела склонность к рисованию, как и ее мама-художница, да и Рэйчел всегда поощряла это занятие у дочери. Но девочке было скучно рисовать пейзажи и портреты, она любила придумывать одежду для своих кукол и старательно делала эскизы новых образов на бумаге. Научившись шить, она реализовывала свои идеи и одевала кукол в новые костюмы и платья, а позже изготавливала модели и для себя. Наблюдая за увлечением дочери, Рэйчел предложила ей и дальше развивать эту страсть, которая в итоге может открыть в ней настоящий талант. Девушка была очень рада поддержке матери и, согласившись, стала подыскивать для себя подходящее учебное заведение. Ну а где лучше всего учиться на дизайнера одежды начинающему модельеру, если не в самом центре этой индустрии! И выбор Эммы пал на институт Марангони в Париже, который находился в нескольких шагах от Триумфальной арки и площади Трокадеро с видом на вечный символ города – Эйфелеву башню, что обычно служит для многих дополнительным источником вдохновения.

Ни дня не сомневаясь, девушка решила поступать именно туда, поэтому после школы сразу подала документы. Рэйчел часто шутила, что их французские корни все-таки тянут Эмму в родные края, так как ее бабушка была наполовину француженкой и готовясь к поездке девушка упорно учила язык этой страны. В практике ей помогал их шеф-повар месье Шувье. Он был рад вспомнить свой родной язык, на котором не говорил уже очень давно, работая в шотландском поместье у Маклейнов и счастливо женившись на экономке и добрейшей женщине миссис Андерсон.

И вот ворвавшись в творческую жизнь, о которой она так мечтала, девушка полностью погрузилась в изучение материала, практикуясь у различных мастеров и дизайнеров одежды. Даже время на летних каникулах она не тратила попусту, а устроилась работать к мадам Ловенель, женщине с тонким чувством моды, у которой одевались многие знаменитости. Девушка оказалась усердной и талантливой, и хозяйка модного дома ее быстро заметила, оценив изобретательность и свежий взгляд юной ученицы.

В процессе своей учебы и работы Эмма встречала большое количество творческих людей, одним из таких был Пьер Мартен – молодой, но уже очень популярный фотограф и хороший друг мадам Ловенель. Они встретились на одном из модных показов и разговорившись, решили, что им просто необходимо стать хорошими друзьями. Пьер был веселым симпатичным парнем чуть старше самой Эммы и весьма интересным собеседником, а еще он знал английский, что сильно облегчало их общение, так как в основном девушке приходилось говорить со всеми только на французском. Они часто обедали вместе и пили кофе в свободное от работы время, гуляя по улицам Парижа и обсуждая все на свете. Эта парочка настолько сдружилась, что им было скучно находиться друг без друга и не делиться впечатлениями на различных модных мероприятиях, куда Пьера часто приглашали в качестве фотографа, а Эмма приходила, как гостья в сопровождении своей наставницы мадам Ловенель. Позже они обязательно где-нибудь встречались и весело обсуждали все, что им понравилось или показалось ужасно нелепым.

В один из таких теплых летних вечеров, когда они с Пьером в очередной раз прогуливались по парку Монсури, где девушка любила наблюдать за утками, обитающими на местном озере, молодой человек, бурно жестикулируя описывал свою встречу с одной из постоянных клиенток на модном показе. Состоятельная женщина в довольно преклонном возрасте, увешанная бриллиантами и мехами, требовала от фотографа идеального снимка на мероприятии, так как планировала потом разместить фото в каком-то журнале и написать о своем посещении модного показа. Эмма издалека наблюдала за этим процессом и ей было жаль бедного парня, которому приходилось терпеть все ее надменные замечания в его адрес. Девушка улыбнулась, слушая рассказ самого Пьера из первых уст.

– Так вот, я и говорю этой ровеснице Наполеона, что ее лицо будет выглядеть не таким сердитым и пугающим для ее читателей, если она хотя бы попытается улыбнуться. А знаешь, что она мне ответила? «Молодой человек, если бы вы знали сколько ботокса у меня в лице, вы бы не требовали от меня невыполнимого!», – последнюю фразу Пьер произнес театрально и с выражением, стараясь максимально точно изобразить высокомерный тон своей капризной модели.

Эмма прыснула со смеху и чуть не расплескала кофе, которое держала в руках в бумажном стаканчике.

– Так она, что же, вообще не может улыбаться? А я-то думаю, почему у нее все время одинаковое выражение лица, и она никогда ничему не удивляется! А она просто не может! – смеялась девушка.

– Тебе смешно, а я всю нашу фотосессию на полном серьезе считал, что она меня люто ненавидит, – покачав головой, ответил Пьер.

– Но зато у нее почти нет морщин, – сделала положительный вывод Эмма.

– Ну да, морщин действительно меньше, но я все равно знаю сколько ей лет, потому что она любит похвалиться своим знакомством с самим Сальвадором Дали, поэтому посчитать нетрудно.

Девушка снова улыбнулась. Ей давно не было ни с кем так тепло и уютно. Она могла болтать и сплетничать, когда была в хорошем настроении, жаловаться и плакаться в жилетку – в плохом и всегда рядом был Пьер – ее лучший друг здесь во Франции, которого она очень ценила. Но ее все же мучило любопытство, и Эмма задала ему вопрос, который не давал ей покоя уже очень долгое время:

– Скажи, почему ты столько времени проводишь со мной?

Молодой человек остановился и непонимающе посмотрел в глаза своей собеседнице. Ее светло серые глаза, обрамленные длинными черными ресницами так и манили к себе, но взгляд не смотря на магнетическую притягательность оставался по прежнему наивным и немного детским.

Парень не сразу нашелся с ответом, поэтому девушка поспешила добавить:

– Я не жалуюсь, ты не подумай! Просто мне интересно. Ты же такой привлекательный и очень начитанный, с тобой безумно интересно и весело! У тебя должна быть девушка, а может даже и не одна, но я ни разу не видела тебя ни с кем.

Пьер мягко улыбнулся:

– А, вот ты о чём… Ну, мы друзья и мне хорошо с тобой. Пожалуй, меня вполне устраивает наша с тобой компания.

– Меня тоже, но я сейчас о другом. Ты же мужчина и у тебя наверняка возникают мысли… Ну, в общем…

– О женщинах? – подсказал молодой человек, потому что Эмма никак не могла внятно выразить свою мысль.

– Да, верно. Ты ни с кем не встречаешься, а проводишь свободное время со мной. Вот я и подумала, что может ты…

– Влюблен в тебя? – снова подсказал Пьер, улыбнувшись смущению девушки.

Эмма кивнула и тут же покрылась густым румянцем, понимая, что давно собиралась задать этот вопрос, но сейчас, когда начала говорить об этом слова, застряли в горле и ей стало не по себе. И зачем она только заговорила на эту тему? Лучше бы все оставалось, как было, но нет же, ее безумно мучило любопытство. А что, если он скажет «да»? Она же не сможет ответить на его чувства, потому что он ее лучший друг. А если ответит «нет», то она будет выглядеть ужасно глупо, как будто сама проводит с ним время исключительно по этой причине и надеется на взаимность.

Внутренне обругав себя за то, что заранее начала надумывать лишнего, Эмма решила сперва услышать ответ, а потом уже делать выводы.

Молодой человек сделал небольшую паузу, отведя глаза куда-то в сторону, словно размышляя и подбирая правильные слова для разговора, но потом, снова привычно улыбнулся и произнес:

– Эмма, мне с тобой весело и комфортно. Я ценю твое доверие и рад, что могу довериться тебе сам, но что касается остального… У меня немного другие пристрастия.

– Не понимаю, что ты имеешь ввиду, – с недоумением протянула девушка, присаживаясь на ближайшую по пути скамейку в парке и делая глоток капучино из своего стаканчика.

Молодой человек присел рядом с ней и оба стали любоваться неспешно проплывающими по озеру уточками.

– Ну если уж мы говорим откровенно, то я признаюсь тебе в том, о чем мало кому рассказывал, – медленно начал Пьер, глядя на водную гладь. – Я не интересуюсь девушками. Так уж получилось, что мне нравятся… мужчины.

Эмма замерла на мгновение, не донеся стаканчик с кофе до своих губ, наконец, осознав, что пытался сказать ее друг.

– О, – это всё, что смогла она произнести в изумлении.

– Я шокировал тебя?

– Не то, чтобы очень… Хотя, да. Прежде у меня не было знакомых парней с… похожими пристрастиями.

Молодой человек печально вздохнул и продолжил:

– Я держу это в тайне, мои консервативные родители пришли бы в ужас, узнав об этом. Даже мадам Ловенель не в курсе, потому что близко дружна с моей матерью.

– Понимаю, – согласилась девушка. – Но, если честно, она вряд ли догадается, я вот знаю тебя очень долго и довольно неплохо и то никогда бы не подумала! Вокруг тебя обычно столько моделей и ты со многими флиртуешь…

– Эмма, это всё часть работы, ты же сама прекрасно знаешь, тем более женское внимание создает неплохое алиби, – улыбнулся Пьер.

– Вот оно что… – задумчиво протянула девушка и уточнила. – А я тоже являюсь для тебя чем-то вроде «алиби»?

– Конечно, нет! Ты мне и правда нравишься! Но… скорее, как друг, – поспешил успокоить ее молодой человек, пока его собеседница не обиделась. – Прости, ты, наверное, решила, что я тебя использую? Но это не так! Пусть окружающие думают, что хотят, я даже не против, чтобы они считали тебя моей девушкой.

– Девушкой? – повторила Эмма и уставилась на своего друга широко открытыми глазами.

– Если, конечно, ты не возражаешь? – с надеждой спросил юноша.

Эмма на время замолчала, обдумывая сказанное. Ей еще ни один парень не предлагал встречаться после признания в том, что он гей. Сама ситуация казалась ей сейчас забавной, ведь буквально несколько минут назад она ломала голову над тем, что скажет Пьеру, если вдруг он предложит ей стать его девушкой. Она боялась ранить его чувства отказом, а теперь у нее будто гора с плеч свалилась. Они по-прежнему останутся друзьями, ничего не изменится и ее не будет мучить совесть от того, что она разбила ему сердце, но при этом она может ему помочь и пусть для окружающих они будут парой!

Девушка надолго задумалась, поэтому молодой человек забеспокоился и взял ее руку в свои теплые ладони, чтобы привлечь внимание:

– Прости, я был эгоистом и думал только о себе. Я не спросил, может у тебя есть кто-то и я буду только мешать? Тогда скажи, я всё пойму.

У нее и правда никого здесь в Париже не было, и она даже не пыталась начать с кем-то отношения, потому что ее сердце давно было занято и принадлежало одному из братьев Макдугал у нее на родине в Шотландии.

– На самом деле, у меня есть один человек, в которого я влюблена еще со школы, но он находится не здесь, к тому же, возможно, даже не догадывается о том, что я чувствую. Так что, я думаю, не будет ничего плохого, если все вокруг будут считать меня твоей девушкой, – скромно улыбнувшись, согласилась Эмма.

– Ты – лучшая подруга на свете! – восторженно воскликнул молодой человек, целуя девушку в щеку. – Можешь рассказывать мне обо всем! Я выслушаю тебя и поддержу в любой ситуации.

Девушка улыбнулась и рассказала другу о своей давнишней любви к Эйдену Макдугалу. О том, как еще в детстве он дергал ее за косички дразня и подшучивая над ней, чем поначалу ужасно раздражал ее. О том, как пугал, подкладывая лягушек к ней в комнату, когда она приезжала в гости в Дуверан. О том, как любил притворяться своим братом Лукасом и подстраивать какие-то мелкие пакости и розыгрыши, пользуясь тем, что они близнецы и Эмма их плохо различала. Тогда она злилась и сначала срывалась на Лукасе, который часто получал шишки за брата. Но потом поняла, что Лукас не способен на гадости, а напротив, всегда жалел ее и успокаивал после шалостей Эйдена, когда она сидела где-нибудь под деревом в их саду вся в слезах.

И тогда, однажды, Джейн, их сестра, с которой Эмма хорошо дружила, предположила, что, возможно, Эйден просто проявляет так свое внимание к ней, что натолкнуло ее на неожиданную мысль: а вдруг она ему нравится? Эта мысль так плотно укоренилась в ее мозгу, что больше она ни о чем не думала и теперь смотрела на него совсем другими глазами. Девушка прекрасно знала о том, что дети у тети Люси Макдугал приемные и сами родители от них это не скрывали, а значит, она вполне могла допустить, что Эйден питает к ней совсем не братские чувства. В общем, с этого момента, она перестала воспринимать его, как старшего брата и в ней стало зарождаться нечто другое. Она стала замечать в нем качества, которые раньше не сильно бросались ей в глаза. Молодой человек был веселым, смелым, обаятельным и имел весьма эффектную привлекательную внешность, и что больше всего ее почему-то цепляло в нем – он всегда оставался невероятно популярен у женского пола. По словам Лукаса, который учился вместе с братом в Оксфорде, буквально ни одна девушка не могла обойти вниманием Эйдена, стараясь познакомиться с ним или просто заговорить и Эмму это обстоятельство только подхлестывало к сближению.