Пристанище для уходящих. Книга 1. Облик неизбежности

Шон сжал зубы. Челюсти свело так, что щелкнуло за ушами. Он его придушит!

На мониторе Тереза забежала на подземную парковку, включила пожарную сигнализацию и попыталась спрятаться за машинами. Преследовавший ее человек остановился в холле и к нему подошел еще один, рыжий. Шон сразу его узнал. Он частенько мелькал на фотографиях рядом с Виктором. Все встало на свои места, кроме одного: как такое вообще могло случиться? Тереза должна быть на другом континенте, примерять очередное платье или давать бал.

На экране Грин обнаружил Терезу и попытался вывести из здания. Пока она сопротивлялась, не заметила, как эти ублюдки ее нашли. Лорейн ахнула, когда Грин упал. Скорее всего, его застрелили, угол съемки не давал возможности разглядеть. Томпсон молча выбежал из комнаты. Грин Шона не волновал. Его волновала только Тереза и угроза, нависшая над ней в виде двух головорезов Виктора. Ему пришлось наблюдать, как она отбивается, неловко раздавая тумаки. У нее был шанс убежать, но она предпочла остаться, чтобы врезать еще. Ее ударили, скрутили и прижали к капоту черного Форда за минуту.

Шон впитывал каждую секунду, накапливая заряд ярости и ненависти. Все, что он видел, каленым железом выжигалось в памяти, вытесняя остальное. «Этим ублюдкам и любому, кто помешает мне добраться до дочери, придется жестоко поплатиться», – мысль крутилась и крутилась, вызывая головную боль.

Дальше все ясно, пора действовать.

Шон проверил пару ящиков и нашел то, что нужно – пистолет. Схватив Лорейн за руку, он потянул ее на выход.

– Записала? Пошли.

У дверей Шон услышал, как Чейз возмущается, показывая на экран.

– Что делать с номером? – спросила Лорейн. Она не сопротивлялась, поэтому Шон ее отпустил.

– Звони Нику и проси его отследить перемещение черного Форда Рейнджер. Номер у тебя есть. – Шон резко остановился. Его водитель стоял на обочине и виновато смотрел на него. Выезд полностью перекрыли пожарные машины. – Где ты припарковалась?

Шон переключился на режим действия, поборов отчаяние: «В этот раз я не буду колебаться. Заберу дочь и больше не оставлю одну. А если Виктор будет мне мешать – убью его».

Глава 1

Нам повезло найти заброшенную хижину лесника в заповеднике Маунт-Худ, иначе пришлось бы ночевать на земле или в машине. Сидя у костра, я бросила взгляд на домик-развалюху с покосившейся дверью: выглядит не ахти, но на пару дней сгодится. Наш GMC[1 - Американский внедорожник производства корпорации General Motors] отдыхал в сторонке после долгой поездки.

Вечерело и света от костра едва хватало. Келли чистила Ремингтон[2 - Охотничья винтовка], а я снова читала Ошо. Просить фонарь не решалась, поэтому приходилось вглядываться в буквы, разбирая меткие мудрости. Понаблюдала за четкими движениями Келли и снова принялась за книгу: пока она не закончит, мы не потушим костер. Келли экономила батарейки.

Завтра приберусь в хижине, исследую заповедник, может, успею подобраться к вулкану. И вдруг повезет с птицами.

– Точка встречи?

Излюбленный прием Келли: неожиданный вопрос, когда его совсем не ждешь. Зато заставляет всегда быть начеку.

– Риплбрук. Двадцать шесть миль на восток. Заправка в полумиле от города на южном шоссе, – отрапортовала я, наблюдая за ее лицом. В свете догорающего костра Келли выглядела моложе лет на тридцать и походила на ястреба на охоте.

Она кивнула. Подробные карты Орегона лежали в бардачке. Сегодня днем я их досконально изучила.

– Французская революция? – Похоже, Келли решила устроить экзамен.

– Какая из?

– Давай про все, – усмехнулась Келли.

Я остановилась, когда поняла, что она меня не слушает. Келли отложила собранный Ремингтон и смотрела в темный лес, бездумно перебирая стрелы для арбалета. Я делала их сама – и шестнадцатидюймовое древко, и оперение – и знала, что там Келли не найдет повода для выговора.

– Ты должна все держать в секрете, – тихо произнесла она, и я подняла голову от книги. – Среди людей это будет невозможно. Боюсь, есть только один путь.

– Какой? – у меня по спине пробежали мурашки.

– Изоляция, – Келли строго глянула на меня. – И осторожность. Для тебя может быть опасно находиться на виду.

Я нахмурилась. Изоляция меня не пугала, я привыкла к одиночеству и тишине, и Келли это знала. Почему тогда в ее голосе слышалось беспокойство?

– Несколько дней назад ты сказала, что у нас есть цель в Орегоне. Куда мы едем?

Келли никогда не отвечала, если не хотела, как случилось и сейчас.

– Возможно, я сделала вывод преждевременно, – она все еще пристально изучала меня, словно готовилась сказать что-то неприятное. – Кое-кому придется запихать свои планы в задницу.

– Кому? – я так удивилась, что не обратила внимания на грубость. Келли частенько ругалась сама, но запрещала мне. – Какие планы?

Келли молчала. Костер почти потух и уже не разгонял темноту. Захлопывая книгу, я не могла отделаться от неприятного ощущения.

– Утром съезжу в Грешам. Нужны припасы, – Келли сложила стрелы в колчан и явно намеревалась закончить разговор.

– Можно мне с тобой? – быстро спросила я. – Я буду сидеть в машине и ни с кем не заговорю.

– Ты же знаешь, что нет. Зачем спрашиваешь?

– Я хочу зайти в книжный, – от обиды защипало глаза. – Неужели даже продавец в магазине опасен?

– Твоя трогательная наивность прелестна, – криво улыбнувшись и мотнув густыми, но уже седеющими кудрями, Келли склонила голову на бок, – но лучше избавься от нее. Для тебя опасны все.

Я насупилась и уставилась на догорающий костер. Я и сама не рвалась в город. Обычно Келли ничего не запрещала, но когда делала это, хотелось поступить наоборот до зуда в ладонях.

– Тебе предстоит еще много узнать о себе, – неожиданно мягко заговорила Келли, и я, забыв обиду, пыталась в полутьме разгадать выражение ее лица, – но сейчас ты должна понять кое-что очень важное: ты сильная, и умная, и смелая молодая леди. Куда как сильнее и смелее меня. И наверняка умнее.

Ее слова были неожиданностью. Только что Келли сказала больше добрых слов, чем за весь прошлый год. Это так отличалось от нашего обычного стиля общения, что ощущение реальности немного сместилось. Картинка окружающей действительности дрогнула и тщетно пыталась встать на место.

– Что мне предстоит узнать? Это связано с моим отцом? – я затаила дыхание. Келли всегда уходила от ответа, но сейчас она сама подняла эту тему, так может, наконец, скажет хоть что-нибудь.

– Да уж, – Келли скептически поджала губы, скрывая улыбку, – тебе, и правда, стоит держаться подальше от людей. Тебе шестнадцать, а ведешь себя как пятилетка. – Я фыркнула, продумывая план, как спрячусь утром в багажнике и отправлюсь в город тайком. Келли встала и, забросав костер землей, пошла к хижине. Проходя мимо меня, она замешкалась. Хотела положить руку на плечо, но передумала. – Завтра привезу тебе новые книги и учебники. Знаю, ты ждешь. Не уходи далеко в лес. И вообще от хижины. К вулкану сходим в другой день.

Келли ушла спать, оставив меня один на один с темнотой и вопросами. Обычно каждый вечер я брала фонарь и читала до полуночи, но у меня кончились книги, да и настроения не было. Я размышляла над странным поведением тети. Она не склонна к перепадам настроения, но сегодня ее что-то беспокоило. Келли велела держаться подальше от людей. Когда-то она сказала, что я особенная, но люди будут бояться меня, потому что не поймут. Не очень-то и надо мне их понимание. Мне и в лесу хорошо.

* * *

Келли уехала затемно, выдав мне задание по математике и биологии. Почти все из этого я уже сделала, так что у меня появился целый день на прогулку по заповеднику. Я искупалась в озере, наблюдая как лучи солнца превращают темную неразбериху леса в яркие и сочные краски. Плавая на спине, разглядывала темно-розовое небо. Свобода не только во мне, но и вокруг, я вся состою из покоя и мягкого пурпура рассвета. Но потом стало холодно, и пришлось выбраться на берег. Хотелось сплавать на другую сторону, но вода слишком холодная, даже для мая. Вот если мы останемся тут хотя бы на месяц…

Я сделала крюк, высматривая жулана и клювача в кронах деревьев. Из справочника северо-американских птиц я видела каждую, кроме этих двух вертких пташек, но сегодня попались только зимородок, ястреб-тетеревятник и бурый дрозд. Пять национальных заповедников к северу давали повод для оптимизма. На поляне меня поджидал сюрприз: олененок и его тревожная мать. От восторга у меня побежали мурашки по спине. Осторожно понаблюдав за ними, я отправилась дальше.

Мы с Келли так много путешествовали и видели так много разных мест, что я уже привыкла думать о каждом из них, как о временном убежище, но здесь, в Орегоне, мне по-настоящему нравилось. Решено! Как только Келли вернется, попрошу ее, чтобы мы остались у озера подольше. Хотя, если у нее другие планы, спорить с ней бесполезно. Я пробовала, и ни разу не выиграла. Келли словно кремень: ни согнуть, ни сломать. Хотела бы я быть такой же.

В просвете деревьев показался вулкан. Хотелось подобраться поближе, побродить у подножья, а лучше залезть как можно выше. Вдруг мы снова сорвемся с места, не посмотрев Маунт-Худ? Келли частенько меняла планы без предупреждения и редко учитывала мои желания. Вечером она просила не отходить от хижины, но она в городе на целый день. Ничего не случится, если я проведу это время около вулкана и вернусь засветло.

Через час я почти добралась до подножья. С такого расстояния Маунт-Худ казался белым облаком на зеленом покрывале леса. Если продвигаться дальше, то придется карабкаться по предгорью. Я раздумывала, сомневаясь, хватит ли мне времени, как вдруг услышала гудок, подозрительно похожий на гудок нашего GMC. Наверное, показалось. Я подождала, и гудок раздался снова. Вроде чуть ближе. Это Келли? Зачем она шумит?

Я побежала на звук, но он все время перемещался, словно Келли ездила туда-сюда. Зачем? Что случилось? На траве в пролеске я увидела свежие следы шин. Оставлены совсем недавно. И судя по размеру, это следы GMC. Странно, что Келли так быстро вернулась и ищет меня. Я встревожилась и заколебалась: идти быстрее, чтобы узнать, что происходит или бежать прочь?