Война закончится через два дня

Лидия. Так откуда мне знать!

Валентина. Ну, мама! Конечно, ты знаешь! Такой красивый конь, такая грива у него и на нём наездница.

Лидия. Гадать нужно после Нового года, на святки. Даже подумать страшно! 1943 год наступит через три недели. Два года войне, не живём, выживаем. Ну да ладно!

Валентина. Так бабушка Ираиды говорит, что в старые времена, в это время гадали. Точнее получается предсказание.

Лидия (С улыбкой). Так не пожурила её бабушка за ваши гадания?

Валентина. Поворчала немного! Тридцать лет совсем всё другим было.

Лидия. Страшно подумать. Я тогда была польская пани. Маленькая совсем девочка. Прямо как наш Вовочка, всего четыре года. Не знала ни слова по-русски. У меня были мама и папа, две сестры и брат. Всё было, а потом ничего не стало. Горькая доля сироты.

Валентина. Ты когда так говоришь, мне сразу плакать хочется.

Лидия. Так я редко вспоминаю. Одно мне всегда жаль будет. Отца твоего, Николая, уж больно любила я. Как вспомню глаза его, так порой внутри сожмётся.

Валентина. Я совсем его не помню.

Лидия. В три года никто ничего не помнит. Мне шесть лет было, как одна осталась. Много ли помню?! Куда там! Чуть, да ничего! Свадьбу старшей сестры, её отъезд во Францию, да как ехали поездом в Москву к родственникам. Потом как от тифа мамы не стало, и сняли её с поезда. Как держала из всех сил младшего брата, пока не вырвали у меня его из рук. Потом только детский дом в Зиме. Это был кромешный ад. Потом в семью взяли, чтобы меня нянькой сделать. Правда, спасибо им, научили меня русскому языку. Сказать сейчас время хуже? Даже язык не повернётся!

Валентина. (Кивая головой на фотографию Тимофея Дмитриевича в окружении детей и жены). Хотя бы папа вернулся с войны, раз уж мой на руднике погиб.

Лидия. Богу в уши твои слова! Малышей поднимать тяжело совсем будет без него. Чем кормить ума не приложу. Летом хоть как-то, а зимой совсем беда.

Валентина. Он вернётся! Он должен вернуться! Я им каждый день про него истории рассказываю. Как комнату пристроил, как Тамаре кровать смастерил, как Вова на него похож.

Лидия. Один в один! Красивый будет!

Валентина. Красивый! Глаза большие, синие, как глянет, так залюбуешься.

Лидия. Что-то он подкашливает. Ты завтра утром намажь его скипидарной мазью.

Валентина. Томочку тоже? За компанию с ним легче договориться.

Лидия. Можно обоих. Сколько уже времени? (Часы показывают на девять часов). Дарья Леонидовна с сыном уже должны подойти.

Валентина. (Обиженно) Вот ты Ираиде погадать не хочешь! А тут, пожалуйста!

Лидия. От Якова Александровича с фронта вестей нет четвёртый месяц. Я уже посмотрела. Жив он, домой вернётся. Долго Дарья Леонидовна меня уговаривала. Трижды я отказалась. Сегодня утром шла на работу. Она мне на встречу и опять разговор заводит. Как отказать? У нас совсем есть нечего!

Валентина. (Вздыхает). Поэтому я всё вяжу. Пока вяжешь, обо всём забываешь.

Лидия. Кстати про вязание. Надо сдать четыре пары шерстяных носков, собирают для фронта. Утром на работе расписалась. Сдать надо через неделю, я помогу тебе.

Валентина. Да я сама управлюсь. Каждый день дома. Только на колонку схожу за водой, да за детьми смотрю. Только с чего вязать? Салфетки я вижу с того макраме, что ты ещё до войны купила. Где мы шерсть на носки возьмём?

Лидия. Надо посмотреть в шкафу, какой свитер пустить на нитки. Помню, что зелёный как связала для Тимофея, так и лежит. Завтра достанем.

Валентина. Научишь меня гадать на бобах?

Лидия. Вот ещё! Себе ты ничего посмотреть не сможешь, а для других подавно не нужно.

Валентина. Так ведь ты умеешь!

Лидия. Что с того? Ты без родного отца осталась. Когда на других бросаю бобы, то всё чётко вижу. Только на себя ничего.

Валентина. Мы могли бы с этого хорошо жить.

Лидия. Ещё чего! Это у Любаши язык без костей. Зарекалась не болтать! В итоге её соседка мне проходу не даёт.

Валентина. (Прикладывает палец к губам). Кто-то стучит? Пришли уже?

Лидия. Пойду открывать! Раньше времени не выходи!

Валентина. Как мышка буду! (Открывает дверь и уходит к спящим детям).

Стук становится сильнее. Лидия набрасывает шаль. В сенях холодно, но с улицы, кажется тепло.

Дарья Леонидовна. На силу дошли. Студёно-то как. Вася шустрее заходи уже.

Василий. Добрый вечер Лидия Ивановна!

Лидия. Добрый вечер Вася! Декабрь лютует! Быстрее в дом.

Дарья Леонидовна. Колотун-бабай! Зуб на зуб не попадает! На силу дошли по темнотище.

Лидия. В доме тепло. Быстро согреетесь!

Дарья Леонидовна. (Протягивает корзину, приоткрыв край овчины). Вот яички, свежие совсем и сальца немного. Скорее бы войне конец. Сил уже нет. Живём с курами в одном доме.

Лидия. В сарае только оставь. Ни яиц, ни куриц утром не будет.

Дарья Леонидовна. Как же совсем без хозяйства выживаете?

Лидия. Так раньше всё в магазине брали, а теперь так.

Дарья Леонидовна. Хорошо у вас в комнате. Какие слоники хорошенькие! Это фарфор? Уютно живёте.

Василий. Можно я у печки погреюсь?

Лидия. Только чуть тише говорить будем. (Показывает рукой на дверь). Там дети спят. Грейся Вася! Хочешь, стул поближе придвинем? Ленинградский фарфор. Первый муж подарил на рождение Валюши.

Дарья Леонидовна. Хорошенькие слоники!

Лидия. Может кипятка немного?

Дарья Леонидовна. Да мы только чаю выпили. Выменяла на рынке сегодня на масло сливочное. Как люди без коровы живут, я просто ума не приложу.