Эдден. Роман

– Спасибо! – Виен сразу ушла, догадавшись, что дочери совсем не хочется вести душещипательные беседы.

Вел покрутила флешку, положила на стол, но тут же вернулась к ней и вставила в ноут. « ВеЛюр». – гласили большие буквы на весь лист. Посмотрела на него, но листать дальше не стала:

– И что все это значит? Ладно, прочту, чтобы не обижалась! – и Вел с ленью перешла на вторую страницу:

«ВЕЛюр. Девушка провела рукой по мягкой ткани, на любимой юбке.

– Ах, как же я люблю ее! Вот бы найти такую любовь – вечную и надежную. ВеЛюр – вечная любовь. Странно, что возникла именно такая ассоциация. Придет же такое в голову…»

Вел погрузилась в чтение. Сначала так, с ухмылкой на губах, только потому, что это попросила прочесть мама, затем ее мимика сменилась на удивление, о чем говорили широко открытые глаза и поднятые брови вверх. Еще пару листиков и она уже начала задумываться над смыслом и делать пометки, а еще через пять и вообще – очертила поля и ставила галочки – отмечая, где надо доработать, где вообще изменить. Со второй главы она уже окунулась в чтиво, примерив героиню к себе.

«Девушка ходила по комнате, нервно переменная в руках уголок своей блузки:

– И что мне делать?! Что? Как же я его люблю. Так никто и никогда любить не сможет! Люблю на столько, что готова отдать себя без остатка! Только, оказывается, этого мало… – Она присела на краешек подлокотника кресла, стоявшего у самого окна, и положила голову на подоконник. Прикрыла глаза, смотря в себя, а не в мнящую даль. – Что? Что делать?! – в доме, в одной из комнат, зазвучала музыка, прибавляя громкость и выводя ее из самопоедания. – Это же моя любимая песня…. Господи! А я и забыла, за столько лет… – она подняла голову, прислушалась и начала подпевать. Мимо проплыл воздушный шарик, красный, сердечком, открыла окно, собираясь взять ниточку, но вовремя прочла надпись на широкой ленте, тянувшейся за ним: «Вова! Я тебя люблю!»

Веланти высунулась из окна. Внизу стояла девочка, лет пяти. Кучерявые волосики, рыжие как апельсинка, веснушчатый нос и улыбка, без двух передних зубов. Она кивнула ей и кучеряшки подпрыгнули, как шапочка одуванчика.

– Это же надо, я когда-то тоже была такой! – улыбнулась ей Веланти. Глубоко вдохнула и оторвала глаза от очаровательного чада. Облака, проплывающие у нее над головой, превратились в кучные воспоминания, сыпались на нее как листья с пожелтевших деревьев. Душа замерла, в висках зазвучали сказанные ею, но совсем забытые слова: «Я выйду замуж только за того, кто сможет разбудить во мне массу желаний. Разнообразных и непредсказуемых! Моим мужем будет только тот, ради кого мне захочется делать глупости, милые женские глупости! Дарить подарки – незначительные и те, что были мечтой всей его жизни…. Это будет тот мужчина, в руки которого я упаду, закрыв глаза, с любой высоты, ни на миг, не задумавшись об опасности, потому, что он будет моей опорой, а я его! Мужчина – любовь которого будет бесконечной и неповторимой, неописуемой и необъяснимой…. Потому, что именно так могу любить я…»

Веланти отвернулась от окна, стерла со щек слезы умиления, вспоминая, как же он любит ее – безпретензионно! Без единого – «за что», а просто любит. Всю – от корня волос, до кончиков ногтей. Поставила в холодильник бутылочку его любимого вина, накрыла стол совсем легкой закуской. Украсила комнату свечами и набрала его номер:

– Милый! Ты очень занят?

– Да, но это совсем не важно.

– Тогда, приезжай скорей. Я так люблю тебя!»…

Вел прочла последние строки и шмыгнула носом:

– Навыдумывала! – но продолжала смотреть в экран, на последние слова маминого сочинительства. – Эд, а ты где? – повысив голос, спросила, даже не ожидая ответа.

– В кабинете. Работаю. – отозвался тут же муж. – Нужен, я отвлекусь.

– Нет, постой. – говорила она, растягивая слова, обдумывая. – Можно я зайду?

– Вел! Ну что за ребячество! Заходи. Я ничего предосудительного не делаю! – усмехнулся, ожидая ее подколки, но жена молчала.

Она надела любимое платье, уложила, как он любил, волосы, подвела глаза и вошла к нему, присела на краешек стола и, прикусив губу, смотрела на его, не изменившиеся за годы их совместной жизни, любимые глаза, в которых она тонула уже много, много лет и хотела тонуть, как можно дольше.

– Солнышко мое! – сказал он, так и не дождавшись ни одного звука. – Ну не до такой же степени… Дорогая, любимая, не издевайся, пожалуйста! Уж лучше будь как прежде.

Вел наклонилась, поцеловала его мягкие и горячие губы, раз, второй. Затем настойчивей. Закрыла глаза и они оба почувствовали легкое головокружение, но даже не задумались разомкнуть губ. Эд притянул ее к себе сильнее. Поднялся и, не почувствовал почвы под ногами….

Отпустил ее губы, открыл глаза – темень! Полная и непроглядная. Мотнул головой и схватил жену сильней, не понимая в чем дело. Постепенно глаза привыкли к темноте и Эд, наклонившись к ее уху, прошептал: – Ты куда это нас отправила?

– Встречать наш рассвет! – тихо ответила она. А в ее ладонях загорелись два маленьких огонька и осветили их лица. Ее глаза блестели, тело дрожало. Эд обнял ее двумя руками и тут же спугнул сияющие точки, те отлетев, затерялись вдали. Вел развернулась и прижалась к нему спиной, запрокинув голову. Его крепкие объятия, горячие поцелуи – будили в ней все, что только можно, и от этого вокруг них вспыхивали огоньки и уносились ввысь.

– Любимая… – шептал он. – Ты сводишь меня с ума…. – и опять целовал, прерываясь, спрашивал: – Так, где мы?

– Я же сказала….

Эд начал различать, благодаря танцу огней, сочную траву под ногами, не тронутую человеческой ногой. Ее малейшее движение и огоньки вспархивали, кружились, отлетали и возвращались вновь, спускаясь вниз, усеивая дол.

– Это же светлячки! – догадался Эдгар. – И они, как бы услышав его, подлетели, приняв силуэт девочки, принялись изучать его. – Красиво! – мужчина не сдержался от эмоций.

А светлячки уже образовали шар, отлетели немного. Замерли, и как по команде разлетелись, кто куда, оставив их наедине, оставляя за собой хвост туманной дымки. Еще миг и Эд словно прозрел – заметив вокруг миллиарды звезд, что угасали, подмигивая. А луна, луна была совсем рядом, только протяни руку. Осветила небольшую, безлюдную, без единого деревца поляну. – Обалдеть! Такое чувство, что мы с тобой одни во всей галактике!

– Да… – тихо сказала Вел.

– Так ты признаешься, где мы?

– Понятия не имею.

– Вел, не шути так.

– Всегда мечтала попасть туда, где ощутила бы себя необычайно счастливой!

– Значит, тебе рядом со мной счастья мало? – засмеялся Эд, прекрасно понимая, о чем она говорит. Взял ее за руку, смело повел вперед.

– Осторожно! Места эти нам неведомы…. – проговорила Вел.

– Разве?! – бросив на нее беглый взгляд, Эд остановился, набрал полную грудь воздуха, выдохнул и, смотря ввысь, произнес: – Мне казалось, что ты знаешь все уголки моей любви к тебе!

– Не старалась даже. И не буду. Пусть открывается постепенно. Но ты все равно, будь не настолько смел, сейчас. – ее слова оказались пророческими. Эд не сделал и десяти шагов, как посыпались камни, и он разглядел, что они стоят на вершине горы. – Хочешь сказать, что мы достигли пика взаимоотношений?

– Хочу сказать, что необычайно высоко тебя люблю! Вот только девочек не взяла. А жаль, тут необыкновенно красиво.

– Я не могу найти слов.

– И не надо! Эд, ты помнишь, очень давно, когда мы только познакомились, ты спросил меня, каким должен быть мой мужчина? – Эд кивнул, он помнил все ее слова, ну почти все. – Так вот, он должен быть тобою! Ведь только ты мог довести меня до такого состояния, блаженства! Ты подарил мне жизнь, вкус любви, а я дарю тебе всю себя и любовь, какой я ее вижу. Только прошу, не пытайся меня сделать иной, не убивай во мне то, что заложено природой. Просто поверь и знай, что именно так я тебя люблю, как ты это видел сегодня!

– Родная моя, я даже не думал этого делать…

– Значит то, что случилось, спишем на недоразумение…

– Лучше на экстрим. Ну, многие же прыгают с парашюта, нам дано нечто невообразимое. Зато ты нашла, как выразить свои чувства. – Он невольно сделал несколько шагов назад, чтобы отвести ее от края.

– Эд! – воскликнула Вел. – Туда, смотри туда! – она повернула голову немного левее, где снизу, пробивались лучи, очищая дорогу солнцу. – Ничего не видела прекрасней! И почему все восхищаются закатом?

– По разным причинам. Давай это будет нашей с тобой тайной. Ты согласна? Ведь это наш с тобой рассвет…

Вел не ответила, провела рукой по его губам, прося помолчать немного. А солнце уже залило белым светом вершину горы, унося их к началу…

Глава 7

29 декабря, снежок все еще освежал их «Снежный город», а мороз старался сохранить, сделанную собственными руками сказку, как можно дольше. И в воздухе, по-настоящему, пахло праздником.

Рано утром, на каждой двери спален взрослого семейства Гаев, появилось объявление, выведенное детской рукой: