Эдден. Роман

– Значит, признаешься, что стреляешь глазищами налево?!

– Гелио! Ты чего? Больно же. Это я так, сказал, ну, типа делали вид, что не видели.

– Не видели! – твердо сказала она. – Потому, что меня рядом с тобой не было, достаточно долгое время.

– А где ты была?! – уставился он на нее. И оба расхохотались, не в силах сегодня больше воевать.

– Папочка! – подбежала Ния. – Я домой хочу, очень, очень!

– Лапатуля, что же ты молчала?

– Забыла!

– Дети, быстро в машину! – скомандовал Дэн. – Я отвезу всех.

– Давай! Мы справимся и тоже греться. – отозвался Эд, подсаживая девочек.

Хоть и ехали пару минут, но все время прыгали на сидении, а попав в дом, понеслись по ступенькам, на ходу прощаясь с Максимкой. А он, чуть позже, усаживаясь в кровать, говорил:

– Мамочка, миленькая моя, давай еще погостим. Мне так хорошо здесь!

– Погостим. Интересно, что тебе тут нравится?

– Все! Так весело! Все такие хорошие! А Влад больше всех.

– Занятно. Чем же он хороший?

– Он такой веселый! И добрый.

– Веселый?

– Да! Знаешь, сколько историй знает. Жаль, что он не мой папа.

– Не говори так. Папа – это папа.

– Только он меня не любит, а Влад любит! И я ему интересен, а папе нет!

Ольга растрогалась, ушла в ванную, чтобы не спорит с сыном, а главное, чтобы Максим не заметил слез, накатившихся на глаза, открыла воду. А когда вышла, он уже мирно посапывал, улыбаясь во сне. Поправила одеяло, пошла, открывать дверь, в которую тихо стучали.

– Прости, ты, наверное, уже легла… – сказал Влад, переминаясь с ноги на ногу. – Я на минуту, узнать как вы. Не замерзли?

– Проходи! Все хорошо, не замерзли. Максим сразу уснул, вон, улыбается. – кивнула она на ребенка и прикрыла дверь в спальню.

– А может, чай? – Глянул он на нее с надеждой. – Еще так рано….

– Чай?! – удивилась Ольга. – Но…

– Я быстро! Сейчас все принесу! – немедля ушел, вернулся почти сразу, с дымящимся чайником, двумя чашками и конфетами. – Любишь сладкое?

– Не знаю, как-то не думала над этим.

– Я не очень нагло? Спать не хочешь?

– Нет! И… Влад, давай на сегодня без уточнения и множества вопросов.

– Давай!

Глава 5

– Какой замечательный день! – кутаясь в плед, говорила Вел. – Так повеселились и наши-то, как сблизились… Я о Владе с Олькой.

Эд присел возле нее, поправил одеяло:

– Можно спросить?

– Тебе, все можно!

– Скажи, я дождусь того дня, когда ты будешь думать о нас с тобой?

– Не поняла!

– Что тут непонятного. Милая, родная! Вечно о ком-нибудь думаешь – ни Ольга, так журнал. Там все хорошо – находишь новые проблемы.

– Подожди! – Вел села, накрыла плечи, приготовилась бурно оспаривать его, как ей показалось, необоснованные претензии. – Ты чем-то конкретно недоволен?

– Нет, что ты! Я всем доволен.

– Что тогда за наезд?

– Нет никакого наезда. Просто хочется, хоть иногда, что бы ты обо мне так заботилась и переживала.

– «Так» – это как? Носки стирала, или штопала?

– Вел! Что за глупости! Хочешь поругаться? Для меня это не будет сюрпризом, привык за столько лет. Проглочу, и опять буду ждать. – в его облике было полное спокойствие, но вот во взгляде было нечто новое для Вел, непонятное, неизвестное. Ей бы разобраться, прислушаться, а нет, она уже завела себя, вытащила на поверхность ту малую капризность и недовольство, что живет в каждой женщине:

– Нет, родной, мой! Это ты меня хочешь обидеть. И после такого головокружительного дня!

– Я хочу лишь одного, хоть раз почувствовать твое полное внимание, тепло к себе, чуткость и интерес. Что бы ты, хоть раз в неделю, спрашивала: как у меня дела на работе, звонила днем, без повода, соскучилась и позвонила! Да, что юлить, хочу, чтобы надоедала звонками, по разным мелочам.

– Вот, сам сказал – надоедала! И не подумаю.

– Признаю, не так выразился. Позвонила бы уточнить, где я, скоро ли буду.

– Эд! Я прекрасно знаю, как мешают пустые звонки! И потом, я тебе доверяю. А насчет работы, тут ты не прав, мы постоянно обсуждаем, делимся, что да как.

– Да, да! – кивнул Эд, собрался прекратить разговор, который сам уже не знал, зачем начал, но не смог. – А я хочу, очень хочу, чтобы ты меня отвлекала, встречала, а не только провожала. Торопила с возвращением. Да ревновала, в конце-то концов! Или покапризничала, не отпуская!

– Я подумаю. – Бросила она и улеглась, укутавшись по самый нос, чтобы больше не говорить об этом. В висках пульсировали его слова и Вел, отбрасывала их, как ракеткой, одним единственным словом: «подумаешь»! Но в глубине души уже засело, зацепилось и начало пускать корни, подозрение и самокритика.