Загадочная подсказка

– Прости, что? Почему ты считаешь, что Кэм и Эшли расстались до вечеринки?

Она явно с нетерпением ждала ответа.

– Когда в пятницу Лорен проводила для меня экскурсию по садам, мы видели, как они ссорились. По их поведению, а также словам было ясно, что они расстались.

– Правда? – Ханна уткнулась в носовой платок и высморкалась. – Извини, но все происходящее кажется невероятным. И все же мне очень жаль, полагаю, раз так, полиция будет более тщательно проверять Кэма.

Напряженные мышцы плеч болели от веса сумки, и я перекинула ее на другое плечо.

– Боюсь, так и есть. Кэм и сам сказал об этом. Хотя, честно говоря, на вечеринке было много людей, а значит, круг подозреваемых довольно обширен.

– Да, однако, – Ханна выпрямилась, – не хочу наговаривать на хозяина дома, но некоторые на вечеринке слышали, как Кэм и Эшли ссорились. Конечно, без применения силы. – Она указала на застекленные двери в другом конце бального зала. – За этим выходом есть терраса. Очевидно, Эшли потащила Кэма туда, и в итоге они разругались. Так как я стояла возле дверей, то вполне понимала, что происходит. Не слышала точно, о чем они говорили, но это явно был разговор на повышенных тонах.

Вспомнив слова Кэма о том, что он главный подозреваемый, я нахмурилась. Такое могло случиться только со мной: я нашла отличную работу, но мой работодатель внезапно оказался втянут в расследование убийства.

– Уверена, Эшли разговаривала со многими. Она показалась мне очень общительной девушкой.

– Совершенно верно. Вот только сама понимаешь, отношения между бывшими своего рода индикатор риска. – Ханна поджала губы. – Во время допроса мне пришлось рассказать о споре полиции, это было ужасно неприятно.

– Могу себе представить. Ты ведь дружишь с Кэмом. – Я внимательно изучала лицо Ханны, пытаясь уловить ее реакцию.

Она вытерла нос чистым краем носового платка.

– Мне было крайне неловко, но ничего не поделаешь.

– Если бы об этом не упомянула ты, уверена, это сделал бы кто-нибудь другой.

– Точно. Наоми была рядом, следовательно, тоже слышала, как они ссорились, и я знаю, что она сообщила бы в полицию. Она ярый сторонник правды. – Ханна поднялась на ноги. – А теперь прости, но я, пожалуй, вернусь в зал для завтраков. У меня нет никакого желания есть, но я с удовольствием выпью еще чашечку кофе.

– Прекрасно тебя понимаю. – Я переступила с ноги на ногу. – Ничего, если я пойду с тобой? Мне тоже не помешает немного кофеина.

Опустив голову, Ханна бросила на меня взгляд из-под влажных ресниц.

– Отличная идея. Могу познакомить тебя с другими гостями, если, конечно, они вернулись к трапезе.

– Ты ведь помнишь, я уже знакома с Наоми. А утром по приезде встретила двух мужчин, так что в знакомстве нет необходимости.

Я заметила, как Ханна поджала губы при этом откровении. «Вероятно, она считает меня слишком напористой и чрезмерно любопытной, – подумала я, выходя вслед за ней из бального зала. – Но ведь останься я на прошлом месте работы, точно никогда ничего не добилась бы».

Следуя за Ханной по коридору, который вел на кухню, я размышляла насчет ее откровения о новой ссоре Кэма с Эшли. Для него это событие явно сулило мало приятного. Но как бы то ни было, я сомневалась, что он способен совершить убийство на почве разрыва. Прежде всего вряд ли он так сильно переживал из-за неудачного романа, чтобы пойти на такое.

И все же не стоило забывать о секрете, который упоминала Лорен, ведь она беспокоилась, что Кэм мог пойти на все, лишь бы оставить все в тайне. Возможно, Эшли пригрозила раскрыть его и Кэм сорвался. Подобный мотив выглядел более вероятным.

Интересно, поделилась ли Лорен этим знанием с полицией. Почему-то я в этом сомневалась.

Глава 10

Зал для завтраков оказался больше, чем многие столовые в менее роскошных домах. Он располагался рядом с кухней, а благодаря окнам от потолка до пола на двух смежных стенах пространство даже в пасмурный октябрьский день было залито светом. На маленьком квадратном столике у длинной сплошной стены стояли посеребренная кофейница и белые керамические кружки, а также всевозможные принадлежности для приготовления кофе, на прямоугольном же столе, покрытом льняной скатертью, гостям предлагались всевозможные выпечка и фрукты.

– Если хочешь, Матео приготовит тебе яичницу с беконом или что-нибудь еще, – сказала Ханна, когда мы вошли. – Просто скажи Дие, когда она заглянет в комнату.

– Спасибо, но я позавтракала. – Я поприветствовала Кайла, Брендана и Наоми, все трое сидели за овальным дубовым столом в центре комнаты. Стол украшала цветочная композиция из хризантем, засушенной статицы и веток, усеянных осенними листьями. – Какая прелесть, – удивилась я, направляясь к кофейнику.

– Я внесла свою лепту. – Наоми прижала льняную салфетку к губам. – Всегда считала, что цветы помогают создать особую атмосферу во время трапезы. – Я отвернулась, чтобы никто не видел мое лицо. Я несколько лет прожила в одиночестве, так что моя типичная «трапеза» обычно проходила на диване перед телевизором с подносом на коленях.

– Сожалею, что именно вы нашли Эшли, – произнес Кайл.

– Я испытала настоящий шок, – поворачиваясь лицом к столу, ответила я. Сжимая в руках полную кружку кофе и разглядывая гостей, я отметила беспокойство, омрачавшее их лица. Безусловно, если в месте, где вы остановились, происходит убийство, любой будет переживать. Я подошла к столу и села. – Полагаю, всех вас допрашивала полиция?

– Да, и допрос не входит в список моих любимых занятий. – Я не видела глаз Брендана, они скрывались за темными ресницами. – Когда такое случается, я всегда ощущаю вину, даже если ни в чем не виноват.

Кайл стиснул вилку.

– Они хотели в подробностях узнать, что мы вчера вечером делали, где были… во время приема и позже. Наверное, надеялись, что мы могли что-то увидеть.

– А вы видели? – Я подула на кружку, что заставило Наоми поморщиться.

– Я – нет, как и Брендан, но ничего не могу сказать про других. – Кайл стучал вилкой по краю тарелки и остановился, лишь когда Брендан потянулся и прижал его руку к столу.

– После окончания вечеринки мы сразу ушли в комнату, – поделился Брендан, поднимая ладони. – И не покидали ее до сегодняшнего утра.

– Как и я, – подала голос Наоми, подчеркнув это заявление взмахом руки. – Апартаменты для гостей расположены в крыле, которое находится на некотором расстоянии от библиотеки, поэтому, естественно, я ничего не видела и не слышала, по крайней мере ночью. Во всяком случае, ничего чрезвычайно необычного.

Ханна сложила ладони в молитвенном жесте.

– Боюсь, мы не слишком помогли полиции, в том числе и по этой причине.

– Как это ни печально, но во время вечеринки мы и правда стали свидетелями ссоры. – Наоми бросила на Ханну многозначительный взгляд. – Помнишь эту перепалку между Кэмом и Эшли?

– Неужели? Наверное, я пропустил ее. – Кайл отодвинул стул от стола. – Но не стану винить Кэма. С самого начала от этой девушки были одни неприятности.

Темные ресницы Брендана задрожали.

– Кайл, пожалуйста, прояви немного сочувствия.

Потягивая кофе, я с интересом изучала двух мужчин, точнее, их взаимоотношения. Судя по всему, Кайла не тронула смерть Эшли, тогда как Брендан был обеспокоен случившимся.

– И наверное ты так же, как и Ханна, поделилась подробностями об этом с полицией? Я имею в виду ссору между Кэмом и убитой.

Тонкие брови Наоми взлетели вверх.

– Естественно. Я не говорю, что Кэм имеет отношение к ее смерти, но полиция просила нас рассказать о всех мало-мальски заметных событиях, свидетелями которых мы вчера стали, а для меня эта ссора определенно являлась таковой. – Она сжала губы, как будто сдерживаясь, чтобы не добавить что-то еще.

– Не самая лучшая ситуация для Кэма, – заметил Брендан, переглянувшись с Кайлом.

– Возможно, но Наоми права – мы должны озвучивать правду, которую знаем. Лишь так можно разобраться с подобной ситуацией. – Кайл встал и бросил салфетку на пустую тарелку. – Готов пойти и собрать вещи, Брен? Полиция сказала, что мы можем уехать, и если что-то прояснится, они свяжутся с нами по нашему адресу проживания.

– Значит, решил сбежать? – Морщинки вокруг рта Ханны стали глубже, когда она завертелась на стуле. – Я подумывала остаться еще на несколько дней хотя бы для того, чтобы показать, что не считаю, будто кто-то из присутствующих причастен к этому ужасному преступлению.