Карусель
Иван, вероятно, решив поддержать Марину, предложил:
– Михалыч, ты, если принципиальный такой, сам расскажи в прессе, как помогал Главе и его жене денежку заколачивать путем не совсем праведным.
Сергей, наблюдая, как сдувается борец за правопорядок, оживился:
– Интересно, интересно! Поведай, Михалыч!
Вся компания стала шумно уговаривать милиционера расколоться.
А тот, для виду поломавшись, вдруг заявил:
– Ну их всех в баню! Давайте лучше споем, пока я еще гармонь от табуретки отличить могу, – и, пошатываясь, вынес из спальни старенький, но, как оказалось, хорошего качества инструмент.
Когда отзвучали обязательные для каждого россиянина песни, начиная с трех сосен по Муромской дорожке и заканчивая златыми горами, Марина и Михалыч, словно после многих репетиций, слаженно затянули еще одну, так же трогавшую своей простотой и лиричностью.
Ехали казаки на конях.
И один вдруг глянул на меня.
Подкрутил усы и выгнул бровь. Говорит, что знает про любовь!
Молодой, красивый, озорной,
Все равно, казак, ты будешь мой. Вот надену платье белое,
Сам увидишь, что я смелая!
Сяду рядом с милым на коня И уедем в дальние края.
Скоро будем свадьбу праздновать.
Пригласим мы в гости каждого!
***
Едва затихли последние слова песни, девчата, о чем-то пошептавшись, выскользнули за дверь. Заметив их отсутствие, Михалыч пояснил мужикам, что основные удобства во дворе, и предложил последовать туда же. На крыльце Василий стал приставать к нему, расспрашивая про последнюю песню, которую никогда не слышал.
Пока Михалыч темнил, ссылаясь на исторические казачьи корни и завещание предков, Иван пояснил, что сочинила текст Марина, а этот гармонист подобрал мелодию. Вот и коронка у них теперь во всех компаниях.
– Вообще-то я люблю побалагурить: погулять, выпить и по-петь. Непременно веселую, заводную песню. Часто с ненормативной лексикой и пикантным содержанием. Сейчас перекурим, я такие частушки заверну – уши осыпятся!
Семеныч, протерев очки, пытался разглядеть время на часах и сам себя спрашивал:
– Два или три ночи?
– Заплутали наши девчата? – проявил нетерпение Сергей.
– Не должны бы, – отозвался Михалыч. – Марина хозяйство лучше меня изучила.
Вдруг на заднем дворе раздались приглушенный женский вскрик, отрывки мужских голосов и громко взревевший мотор автомобиля, потом второго, со шлифами рванувшихся с места.
«Что такое?» – возникла у всех первая мысль. Вторая, если и была, то упала на крыльцо, не зацепившись за мозги мужиков, резко рванувших с места. Кто прыжками, кто семеня, а последний – слоновей поступью, обогнув дом, проламывались они через садовый участок, чертыхаясь и местами даже матерясь.
Калитка ограды на задах, сорванная с петель, валялась тут же. И если Малыш перепрыгнул через нее по-кошачьи мягко, Сергей и Василий – каждый споткнулись, получив ссадины, то под ногой Ивана она, хрустнув, перестала существовать как хозяйственная принадлежность. Михалыч, страдая одышкой, приближался с другой стороны, обегая участок вкруговую слева, пытаясь перехватить отъезжающих на пути предполагаемого движения. Но те, как обычно, огорчив милицию, скрылись в противоположном направлении. Прихромал к месту сбора и Семеныч, потерявший в суматохе очки.
Женщин нигде не было! Но в чистом и прохладно-сытном ночном воздухе явно стоял запах бензиновых выхлопов.
С той стороны, где слышался шум автомобильных движков, к стоящим приближалась еще одна мужская фигура, что-то держащая в каждой руке.
– Вертлявый?! – вырвалось у Малыша. И все надвинулись на объект внимания.
Иван, протянув левую руку, сгреб Вертлявого за грудки и прогудел:
– Что еще натворил, сученок?
Против ожидаемого, тот не вырывался, но, болтая в воздухе ногами и пряча за спиной руки, пытался издавать какие-то звуки. – Осторожно, у него нож, – предупредил Серега.
Тут Малыш спокойно и твердо сказал:
– Он здесь ни при чем. Он мириться пришел.
При этих словах Вертлявый (так и будем его теперь называть) часто закивал головой и, в доказательство сказанному, развел в стороны руки, в каждой из которых было по поллитровке водки.
Поскольку времени для душеспасительных бесед не было, все, кроме Вертлявого, которого Иван через невысокий забор отбросил в палисадник, толкаясь, побежали к машинам.
Автомобили Михалыча и Маши стояли с порезанными покрышками, и стало очевидно, что погоня срывается.
Возбужденное внимание всех вновь обратилось к Вертлявому.
– Почему ты решил, что он тут не при чем? – с немого одо-брения остальных поинтересовался у Малыша Василий.
– Знаю я, – ответил тот, – да вот он и сам желает объясниться.
Действительно, к ним вновь приближался побывавший в компостной яме и оставивший на заборе часть штанины Вертлявый. Всхлипывая, он проскулил:
– Братцы, это сектанты-сатанисты, знаю я их! У меня машина за углом. Может, догоним?
Иван грузно плюхнулся на переднее сиденье для пассажира, Малыш за руль, а остальные, кроме Семеныча, который без очков для предстоящего дела был бесполезен, сплющились на заднем сиденье сорок первого «москвича».
Выхватив из трясущейся руки Вертлявого ключи, Малыш включил зажигание. Машина, взревев мотором, стартовала в темноту ночи. Звякнуло стекло поллитровок.
Иван буркнул:
– Побереги добро! Пригодится еще.
– По какой дороге они могут уходить? – задал вопрос Ма-лыш, выжимая возможный в условиях ночной погони максимум скорости. В ответ не прозвучало ничего разумного, кроме последней фразы:
– Я знаю, где у них база, и уверен, что они едут именно туда.
Поэтому не обязательно гробить мою машину, – все распознали в темноте салона голос Вертлявого, немного пришедшего в себя.
Малыш, слегка снизив скорость, полуобернулся и убедительно попросил:
– Рассказывай теперь все по порядку, не торопясь, но и по-быстрее, ужас, как интересно!
***
В течение ближайшего часа тряски по дороге, называемой ездой, участники погони узнали следующее. Где-то в болотистых лесах Мещеры, примерно в двух-трех сотнях километров от их поселка находится заброшенная деревушка с гадким названием Змеиная пустошь. С весны этого года она стала заселяться какимито пришельцами из других мест, которые «косили» под староверов. На самом деле они творили что-то сектантское, связанное с тем, чье имя, не перекрестившись, ночью и произнести страшно.
Вертлявый был там всего один раз по своим бандитским делам, но дорогу хорошо запомнил, и показать может. А запомнил потому, что, хотя и было с ним несколько хорошо вооруженных «быков», все сильно дрейфили и спешили скорее свалить из атмосферы недоброты, которая властвовала в деревне.
– Я ведь, как увидел, что они подъехали к дому Михалыча, где вы гулевали, сначала подумал – к нему, – кивнул Вертлявый в сторону Малыша. – Их старшой, отец Григорий, такие же внушения может делать, как и вы мне на речке. У меня до сих пор мозги не на месте. Поэтому и решил замириться. Может, снимешь порчу? – обратился он уже напрямую к Ивану.
Не получив ответа, продолжал:
– Так вот, когда мы там были, нам, кроме всего прочего, обе-щали хорошие бабки, если сможем им для жертвоприношения к полнолунию пару телок, то есть баб, доставить и, желательно, непорочных. Не знаю, как ваша беленькая, а с Мариной они, похоже, маху дали.
– Я те дам щас и по маху и по другим местам, – выплеснул Михалыч, на коленях которого в силу тесноты уютно пристроился рассказчик.
– Да я ничего, мы отношения к этому не имеем, отказались сразу. Похоже, и никто другой не согласился, если сами появились. И этот, Григорий, здесь был. Он и пробовал сначала внушать девчатам. Но, возможно, чего-то не получилось, потому и применил силу. А те кричать стали. Тут уж я понял, что они не к вам на семинар, а сами по себе. Видать, наскучило им по ночам плясать вокруг костров и венков, собранных с могил защитников отечества и рядовых граждан. Захотелось со смаком посатанеть.
– Разболтался ты чего-то! – пробурчал Михалыч, – ишь, как удобно устроился, – сказал он, явно пытаясь сдвинуть пассажира в сторону.
Вертлявый, уже успокоившийся от перенесенного потрясения, пошутил:
– Где только я не сидел – и в колониях, и на нарах, а вот на коленках мента не приходилось. Интересно, засмеют кореши или скажут: «Вот это пацан!!!».
Михалыч, окончательно перевалив насмешника соседу, буркнул:
– И я, как только не возил таких… и в наручниках, и ласточ-кой, а на коленочках – не приходилось. Срамота-то какая! Нет, пора на пенсию. Поднажми, давай, Малыш! Я помню, по карте есть дорога короче, может, и на этом драндулете догоним.
***
Ночные гонки – благодать для настоящего автомобилиста! Особенно, если снаружи милиция спит, а та, что внутри, – поторапливает. Правда, если вплюхаешься – помочь некому будет: нет дураков по ночам останавливаться. Учен стал народ на всяких мошенников поживиться за счет запоздалых путников.
Кто там голосует? Некогда! Пусть другие помогут: у нас более важное – успеть бы спасти, сутки до полной луны остались!
Но что это? Нога сама автоматом выжала тормоз, и машина, слегка сгармонив, стала. Лежит кто-то на дороге?!
Как горох высыпали из машины. Малыш наклонился над лежащим и сразу отпрянул: на него смотрел ствол пистолета в руке ухмыляющегося мужика в спортивном костюме. Ствол как ствол, мало ли сейчас воруют таких с армейских складов… Но этот смотрел не кому-то в глаза, а именно Малышу с завораживающей возможностью выплюнуть пулю, от которой увернуться не успеешь.
– Ну что? Попала Росна? – поднимался с асфальта мужичок, сопровождая свои действия хрипловатым смешком.
– Попала, попала, – ответил Малыш, – ладно, некогда нам, давай сюда пистолет.
Взяв протянутое оружие и поставив его на предохранитель, заткнул за ремень.
– По коням, хлопцы, – скомандовал своим, и те, так ничего и не поняв, стали вновь тискаться в машину.
Когда отъехали, к оставшемуся на дороге мужику из кустов подошли еще двое, и один спросил:
– Не понял я, где эти? Ты че? Где машинка моя, пистолет, то есть?
– А хрен его знает. Я и сам ничего не понял, – мужик с удив-лением разглядывал свою руку, в которой только что держал оружие. – Он попросил, я отдал. Огляд взял.
– Я те дам огляд, я за баксы его покупал! Договаривались же не принимать перед делом!? А ну-ка, дыхни, паразит…
В машине – те же разговоры, на которые Малыш ответил кратко:
– Никогда не забывайте, что источник страха – в вашем сердце, а не в руках устрашающего. И все будет в порядке.
А затем потребовал от Вертлявого более подробного рассказа о местонахождении базы похитителей и членах секты. Оказалось, что у отца Григория свои боевики есть. Возглавляет их особо приближенный к лидеру некий Седой. В прошлом, говорят, офицер, прошедший Афганистан. Является конкурентом Григорию в борьбе за власть над сектой. И остальные селяне – те еще мордовороты! Вроде, хозяйством занимаются, но все равно держатся как боевой лагерь – по первому сигналу мобилизуются, кто с чем: от вил до автоматического оружия.
***
А в это самое время Марина и Маша тихонько сидели на заднем сиденье салона первого джипа вместе с бородатым мужиком, в глубине зрачков глаз которого, как заметили еще у калитки, плескалась гнильца. На передних сиденьях располагались два бугая, из-за чьих спин не было видно дороги. Притихли девчата после того, как один из них, с пухлыми губами, влепил Марине затрещину, от которой затих бы и мужик.
Следом, как привязанный, катил второй джип с еще тремя широкими спинами. Запомнить дорогу, из-за темноты и тонированных стекол, не было возможности. На попытку задавать вопросы губастый показал в качестве консультации здоровенный волосатый кулак.
– Знаешь, что, подруга? – бодрясь, прошептала в ухо Маше Марина, – чтобы отомстить этим маньякам, сначала я всем буду рассказывать, что они меня изнасиловали. А если спросят: «Ну и как?» – отвечу: «Да, так себе, ничего особенного…»
– Пожалуй, они не переживут такой огласки, – поддержала Маша. – Да и насчет изнасилования ты можешь оказаться права.
Неожиданно автомашины остановились. Кто-то из второй подскочил с поклоном. Бородатый неторопливо вышел на дорогу, отошёл в его сопровождении в сторону и стал что-то говорить. Последний внимательно слушал, стоя в полупоклоне с прижатыми к груди руками. Через пару минут все расселись по местам. Дальше поехала только первая машина. Вторая стала разворачиваться в обратную сторону.
Её пассажиры, переговариваясь между собой, уточняли инструкции, данные бородатым наставником. Тот считал, что за ними должна быть погоня. У дома милиционера он заметил подъезжающего на москвиче Вертлявого, знающего, где его искать. Дал установку: встретить, в переговоры не вступать, сразу стрелять на поражение, а потом догонять своих.
Джип встал в засаду на ответвлении просёлочной дороги. Почти час ожидания коротали пустой болтовней о напитках, в которые изготовители подмешивают наркотики, налогах в Зеландии на газы в желудках всего живого и о том, что у нас самая пьяная страна в мире. Кто-то с гордостью вспомнил случай, когда в Германии за рулём была задержана россиянка, содержание в крови алкоголя у которой в три раза превысило смертельную дозу. Она объяснила, почему в таком виде села за руль: «Муж не смог, так как слегка выпимши». Раскручивая тему секса, прикидывали, сколько баксов будет стоить «Индикатор страсти». Это устройство калифорнийского изобретателя, которое позволяет с достаточной точностью определить сексуальные качества женщины, так как улавливает особые летучие вещества, излучаемые ею. Один вспомнил анекдот о том, как решил мужик в последние холостые дни перед свадьбой в футбол поиграть и получил бутсой прямо точно по… Ну, к врачу, туда-сюда, всё распухло. Врач изучил его сексуальные меньшинства, заклеил и забинтовал. Потом свадьба, брачная ночь. Сидит печальный мужик на кровати. Тут из ванной выплывает молодая жена, вся из себя, и говорит:
– Ну, милый, то, что ты сейчас получишь, ещё не было тро-нуто никем.
В ответ муж, снимая штаны:
– Да чего там, у меня вообще ещё в упаковке.
При этом все трое активно жевали, сглатывая слюну, сушеные мухоморы, стараясь, как викинги, достичь бесстрашия в бою. Был в их компании один более-менее начитанный. Но двинулся на этих викингах: заготавливал для возбуждения храбрости мухоморы и мечтал «хлопнуть ластами», то есть героически погибнуть, с оружием в руках. Дело каждого, конечно, как заканчивать свой жизненный путь. Но, наверное, и эти ребята были по-своему храбры, поскольку все больше народу, наблюдая эпоху перемен, считает – лучше пять минут быть трусом, чем всю жизнь покойником, и предпочитает – чтобы говорили, что он отсюда бежал, чем, что его здесь убили.
Наконец наши храбрые потомки викингов дождались появления «москвича». Не включая фар, мощно протаранили его в левый бок и столкнули в кювет, глубоко вмяв бампером внутрь салона заднюю дверцу.
Василий, сидевший на заднем сиденье у левой дверцы, видимо, погиб сразу. Сергею чем-то зажало ногу. Остальные, получив легкие повреждения и ссадины, вывалились наружу с противоположной стороны автомобиля. Малыш, сидевший за рулём, так и остался на месте, прижатый к баранке спинкой собственного кресла и выполняя роль прокладки между ними. Он наблюдал, как из джипа не торопясь выплывают трое с автоматами. Вальяжно приближаясь, они, как в замедленной киносъемке, подняли стволы и… открыли огонь на поражение… друг друга.
Когда последний из стрелявших перестал шевелиться, Малыш повернулся к друзьям. Те лежали на обочине в ожидании своей участи и бессильно наблюдали за развитием событий.
– Иван, хватит валяться, вытащите меня отсюда!
Иван и Вертлявый, мешая друг другу, как слон и мартышка, бросились выполнять команду. Они справились так скоро, насколько позволяло их собственное состояние после такой «торжественной» встречи. Сергей бесполезно пытался оживить Василия. Михалыч в разодранном мундире так и остался, закатив глаза, сидеть на месте, прислонясь спиной и затылком к стволу сосны.
***
Рассвет в компании четырёх покойников встретили без особого веселья. У Сергея оказалась сломанной нога. Михалыч тоже был не в себе: его покачивало и тошнило, из рассеченной головы струилась сукровица. Посоветовавшись, решили, что продолжать преследование будут трое: Иван, Малыш и Вертлявый. Остальные, оставшиеся в живых, дождутся помощи и попробуют по рассказам Вертлявого вывести её на след похитителей и друзей. Перед отъездом, сожалея, но с чувством выполненного братского долга, оставили Михалычу с Сергеем для лечения оба пузыря.
«Москвич», у которого Иван, излишне усердствуя при освобождении товарища, оторвал руль, окончательно перестал быть надежным транспортным средством. А джип через два десятка километров отказался катить дальше, сославшись на то, что в нём засело несколько автоматных пуль.
Пешком прошли ещё пару миль и оказались в рабочем поселке, откуда послали помощь товарищам и наняли грузовик для дальнейшего следования. Конечно, понадобились деньги, которые Ивану пришлось в прямом смысле вытрясти из жадничавшего Вертлявого. Водитель, узнав, куда они на самом деле едут, сбежал сразу за околицей, хорошо ещё, оставив ключи в зажигании. Дальше поехали без него. Иван из кузова пересел в кабину. Широкие плечи единомышленников так сжали Вертлявого, что его глаза выкатились из орбит и упёрлись в лобовое стекло, вспоминая дорогу к загадочной деревне.
Накручивая баранку, Малыш решил воспользоваться случаем и уделить время воспитанию Вертлявого, в котором просматривалось что-то человеческое.
Для начала, постыдив его за проявленную жадность, гвоздём вбил в сознание воспитуемого положительное утверждение, что ЩЕДРЫЕ ЛЮДИ ЖИВУТ ДОЛЬШЕ! После чего продолжил внушение. Мотивируя мнением ученых, убеждал, что дольше живет человек, каждый день помогающий другим и легко расстающийся с материальными ценностями.
– Кроме того, – обволакивал слушателя Малыш, – любящий помогать получает не только чувство удовлетворения, но и так называемую «эйфорию помогающего». Те же, кто только и делает, что пользуется помощью других, живет не так долго. Человеческая раса не могла бы выжить, не делись люди друг с другом. Поэтому в процессе эволюции помощь окружающим стала важным фактором, влияющим на продолжительность жизни! Например, – Малыш полез в самую глубину сознания Вертлявого, – доказано, что инстинкт заботливости женщин так же продляет им жизнь…
***
Тем временем Сергей, коротая ожидание помощи, утихомиривал спиртным болевые ощущения в ноге и доставал Михалыча вопросами. Расскажи, мол, да расскажи, что это у тебя с Главой за криминальные дела, о которых стесняешься поведать товарищам. Михалыч, непонятно почему, стал вяло излагать события, участником которых недавно оказался, и о чём обычно помалкивают всю жизнь.
– Вызывает меня как-то в числе других начальник и сообща-ет следующее. Жена Главы, работающая в банке, взяла льготный кредит на строительство жилья, и эти деньги у неё, а была очень большая сумма, пропали. Завила, что, вроде бы, украли. Поэтому нам, значит, команда – кровь из носу, но деньги следует найти!
Собрали мы бандюков, которые поважнее, и наехали на них: хотите спокойной жизни – найдите обидчиков. Те обещали помочь и, в свою очередь, начали розыскные мероприятия. Неделя, друга проходит – нет результатов. А Глава лютует на милицию. Бездельники, мол, не владеете обстановкой, даром жильё получаете и хлеб едите.
Опять нас собирают на сексуальное мероприятие, с которого все выскочили, беременные идеей полного, под корень, уничтожения криминалитета. Бандиты взмолились: была бы кража на самом деле – знали бы и вернули, хоть с головой похитителя. Но не было её, по их мнению!
– Знать ничего не знаем, – передаём им дословно позицию начальства! – Или деньги, или война до опупения!!!
– Рассказал мне позднее, доверительно, один из бандитской верхушки, когда на рыбалку приезжал в наши места, что сход у них после этого был. Решили просто – собрали деньги в складчину и подбросили, как случайно найденные. Между собой же решили, что если Главы опытом обменяются, то и в других местах у пацанов такие складчины предстоят. В общем, как в том случае, когда: «на одну путёвку можно отдохнуть всем коллективом, если сброситься и купить эту путёвку начальнику». Вот она, история, брат, о новых способах заработков чиновников. Смотри, кто-то едет, кажется, за нами. Ну, слава богу!
***
За пару километров до «Змеиной пустоши» участники погони оставили машину и углубились в лес. Шли насторожённо, опасаясь змей. Каждый сломал себе по длинной ветке, которой, как сапёр, прощупывал траву, прежде, чем поставить туда ногу. И всё равно появление змеи было неожиданно. Темноспинная, «в яблоках» по бокам, она нахально-спокойно лежала на пути их движения, свернувшись, как корабельный канат. При приближении группы змея зашевелилась. Присутствие посторонних ей не понравилось. Она стала показывать устрашающий норов, и от неё пошёл отвратительный запах. Строптивая, не желающая уйти в сторону, змея была небольшой – метра полтора. Понятие «небольшая», конечно же, относительное. В действительности никто не знает, сколь большими змеи вырастают в природе. Отдельные путешественники встречали экземпляры совсем фантастические – до двадцати метров. Грамотные люди понимали эти преувеличения, родственные рассказам рыболовов. Многие, однако, верили тому, что говорилось. Известно, что американский президент Теодор Рузвельт – большой любитель и знаток природы – назначил награду в пять тысяч долларов охотнику, который поймает или убьёт анаконду, превышающую десять метров. Награда так и осталась невыплаченной, хотя достоверно известно, что попадались экземпляры до двенадцати метров в длину.
Наконец, змея уступила дорогу. Но это ничуть не облегчило положение путников, так как через несколько шагов они увидели клубок примерно из одиннадцати крупных змей, одна из которых была, по крайней мере, длиной более двух метров.
Наблюдая эту картину, Малыш, используя вынужденный перерыв в движении, успокоил товарищей рассказом о том, что в других местах и странах встречаются и более страшные гады. Например, анаконда – водяной удав. В своей стихии она чувствует себя неуязвимой – быстро плавает, хорошо владеет мускулистым телом, толщиной с телеграфный столб, может опуститься на дно водоёма и долго там оставаться, зарывшись в ил. Пища её – небольшие животные: водосвинки, грызуны и рыбы. Рыбу анаконда ловит, применяя приём, достойный истинных рыбаков, – выпускает из пасти пузырящуюся слюну, к которой немедленно устремляются рыбы. Анаконде надо только вовремя разинуть пасть. Находили в её утробе и двухметровых кайманов – родственников крокодилов.
Вертлявый грустно выдавил из себя:
– Эти, хотя и поменьше твоей анаконды, но, наверное, ядо-виты и, похоже, начинают проявлять к нам интерес.
– Боишься быть изнасилован кем-то из них, Вертлявый? – поинтересовался Иван, медленно отступая в сторону вслед за Малышом.
– Да уж, это не с русалками дело иметь, там хоть подержаться приятно, а здесь… Давайте побыстрее, а то вон шуршит одна в нашу сторону.
Мужики припустили почти бегом, уворачиваясь от веток с висящими на них во множестве змеями и перескакивая через кочки, где грелись хладнокровные. Лишь бы выбраться быстрее на опушку ближе к деревне. Пробегая вдоль речки, услышали нарастающее шипящее громыхание с верхнего края берега. Приостановились, и, оказалось, своевременно. Увидели, как поперёк пути их движения сверху в ложбину катился огромный комок сплетённых змей. Не надо говорить, какие «радостные» чувства испытали парни, наблюдая в непосредственной близости этих гадких тварей. Прокравшись не более десятка метров, вдруг услышали встревоженный гвалт множества разных птиц. Причина их беспокойства обнаружилась сразу: на ветке дерева висела, примеривалась, как достичь другого сука, крупная, серого цвета с тёмным узором змея. Тело её ниже головы было вспучено – видимо, проглотила птенца и теперь, сопровождаемая проклятьями птиц, с ловкостью акробата спешила спуститься вниз. Увидев в радиусе трёх метров от неё ещё несколько таких же пресмыкающихся, мужчины не стали останавливаться. Заботясь о своём здоровье, они продолжили утренний оздоровительный марафон.