Спираль Эолла. Часть третья. Возвращение на Гаур. Книга 1. Седьмое включение. Книга 2. Теократия

– Сложная, но у тебя всё получится, только ни чём не думай, просто смотри, вот и всё, что от тебя требуется. Я верю в тебя, мой милый, а сейчас мы вновь попытаемся проникнуть в город и найти в нём Турона, – ответила Наэла и, поцеловав мужа, спросила его готов ли он приступить к новому эксперименту.

– Готов! – твёрдо ответил Эур и направил взгляд на медальон.

Вторая попытка проникнуть в город увенчалась успехом. Наэла без большого труда и довольно-таки быстро пробила защиту города и вплотную подошла к Турону, но войти в его подсознание не смогла, хотя уже это одно посчитала успехом, о чём тотчас сказала Эуру после выхода из полёта мысли.

– Спасибо, милый, у нас всё получилось и на первый раз это очень хорошо. Если честно, то даже я не верила в наш эксперимент, но всё прошло прекрасно!

На следующий день Наэла вновь предприняла попытку входа в подсознание Турона.

Верховный жрец находился в тронном зале своего дворца, когда лёгкий укол в лобной части головы пошатнул его, после чего Турон увидел яркую вспышку, вслед за которой на противоположной от трона стороне возник светящийся оранжевый шар.

– Девочка, – улыбнулся своим мыслям Турон и спокойной походкой направился в сторону трона. – Я ждал тебя, милая принцесса. Вот ты и стала взрослой. Что же, пора поговорить с тобой.

Усевшись на подножие трона, Турон направил взгляд на огненный шар, свечение которого, пульсируя, стало быстро разгораться. Он знал, что только Наэла могла предпринять попытку входа в его подсознание, но так как оно было закрыто для всех, то стремление Наэлы отсканировать его мозг проявилось именно таким образом, о котором она не могла даже и помыслить, т.е. в виде яркого свечения. Турон, зная, что именно так произойдёт первый сеанс с Наэлой, зная, что такое явление ошеломит её и, возможно, даже введёт в акинезию, остановил возгорание шара и раскрыл его в видео экран, но только со своей стороны, оставив обоюдную звуковую связь. Но Турон ошибался, он даже мысленно не мог представить, какой силой обладает юная девушка, не мог предположить, что ей помогает Эур. А Наэла была уверена, что силой своей мысли усиленной Эуром, пробьёт защиту Турона и увидит его, затем войдёт в его подсознание. Секундное затухание свечения было усилено Наэлой и развёрнуто в видео экран со своей стороны. Одновременно жрец и Наэла с Эуром увидели друг друга и все втроём были поражены явлением видео связи. Турона, сидящего на подножии трона, увидели Наэла и Эур. Наэлу и Эура увидел Турон.

Жрец был ошеломлён. Он знал об Эуре, но не мог предположить, что тот может обладать силой мысли. Эур молча наблюдал за раскрывшимся действом. Наэла спокойно приняла своего врага, видимый на экране, но лишь на несколько кратких секунд, после которых уже не смогла сдержать эмоции, выразившиеся в гневных словах, брошенных в лицо Турона. Не сдержалась, хотя должна была спокойно посмотреть на него и войти в его подсознание. Эмоциональный выплеск ослабил силу её мысли, в результате чего дальнейшее движение к подсознанию жреца было остановлено.

Наэлу можно было понять. Спокойный вид Турона возмутил её и выбил из «колеи», что, между прочим, было благом для неё, так как дальнейшее продвижение к разуму Турона грозило ей неминуемой смертью, о чём она, конечно же, не знала и даже не могла предположить, что была близка к самоубиению.

Вход в подсознание Турона не состоялся, и это Наэла поняла, оставалось одно, изливать на жреца всю свою боль и выплёскивать в его лицо всё накипевшее в душе, что она и предприняла. Её дальнейшие яростные слова были гневны и жестоки, но Турон даже не показал вида, что принимает их близко к сердцу, он улыбался, слушая Наэлу, как будто это было даже приятно ему. Выслушивая принцессу, он дождался интервала в её речи, а это произошло, когда она сделала глубокий вдох для дальнейшей тирады, и спокойно произнёс:

– Рад тебя видеть, милая!

– Что-о-о? – опешила Наэла.

– Да, да, рад и очень, милая девочка! – повторил приветствие Турон.

– Не смей называть меня милой, – крикнула Наэла и крепко сжала пальцы рук, как боксёр перед боем. В груди Наэлы пылал огонь мести, она почти захлёбывалась от гнева, и это видел Турон и был он спокоен. – Моли всевышнего, что жив, что не лишился жизни, что не уничтожила в тот же миг, как увидела тебя! – выплёскивала она кипевшую в груди ярость и от этого становилась похожа на пантеру.

Эур был молчалив, он был сторонним наблюдателем, но не безучастным, в голове его проносились мысли, ответы на которые пытался, но не мог найти. Он понимал свою жену, но одновременно с этим и не поддерживал в её гневе, и этому была причина. Его захватило нечто более важное, нежели созерцание двух непримиримых врагов, коими были Наэла и Турон. Его поразило сходство самого себя с Туроном, – обликом, глазами и даже голосом они были как братья близнецы.

– Лишиться жизни! – улыбнулся Турон. – Каким образом? Силой твоей мысли? Пойми, милая девочка, жизнь моя не подвластна тебе, а вот ты рисковала, предприняв попытку входа в мой разум. Хотя… я знал, что со временем ты поступишь именно так, поэтому уберёг тебя от глупого поступка. Всё, что тебе хочется знать, ты узнаешь, но лишь тогда, когда этого захочу я. А вот твоя тревога напрасна. Я ничего не замышляю против тебя, как и против человека, что находится рядом с тобой. Живите в мире и покое, я не желаю вам зла. Заботься о своём муже Але-Эуре.

– Не бравируй своей мощью. Ты был, есть и будешь моим рабом! – не утихая в гневе, ответила Наэла.

– В какой-то мере ты права, милая. Все мы чьи-то рабы, а перед очами прекрасных женщин мы мужчины бессильны. Гнев тебе не к лицу, но глаза… они прекрасны в неистовстве. Не надо метать молнии, строить козни, твоё дело любить и быть любимой, милая девочка! Укроти свою ярость и отправляйся с мужем в долину жизни. Скоро зима, не теряйте время на проникновение в мой разум, он для вас закрыт. Готовьтесь к суровой зиме. Обустройте своё новое жильё и заготовьте топливо впрок. Когда снег покроет землю, добывать его будет трудно. Вот о чём вам нужно думать сейчас, а не о мести. Повторяю, я против вас ничего не замышляю!

Наэла слушала и понемногу усмиряла свою ярость. То, что она хотела узнать, узнала, – жрец не замышляет против неё и Эура ничего плохого, но всё же на душе было как-то тревожно, а почему не могла понять. Сомненья в правдивости слов жреца терзали её, но ничего не оставалось, как верить. Наэла прекрасно понимала, что вторичное проникновение в подсознание Турона будет невозможно, после этой попытки входа в его разум, он закроет его непроницаемой защитой. Оставалось одно, принять совет Турона и готовиться к зиме.

– И всё же я буду бороться с тобой и возвращу трон отца, а ты предстанешь перед судом. Пока же наслаждайся властью и свободой, скоро всего этого ты лишишься, – успокаиваясь, ответила Наэла и прервала связь со своим врагом – Верховным жрецом Нур Таура Туроном.

Экран погас. Турон приподнялся с подножия трона и, улыбаясь, направился к выходу из тронного зала.

Крупные капли пота стекали со лба Наэлы на раскалённый медальон и, с шипением испаряясь, оставляли память о себе тонкими струйками пара. В глазах Наэлы была усталость и ещё что-то трудно уловимое, но что именно Эур не мог понять, как только не вглядывался в них, а спросить об этом Наэлу он не хотел, так как прекрасно понимал, что после столь тяжёлого и опасного входа в сознание Турона ей нужен отдых.

– Всему своё время, – подумал он и вновь мысленно перенёсся к Турону, облик которого всё ещё волновал его.

Быстро прокатив на самодвижущейся тележке по тоннелю, Эур и Наэла молча ступили в эдем, каждый был занят своими мыслями, и лишь в жилище Наэла обратилась к Эуру.

– Эур, я уже дважды обращаюсь к тебе, – проговорила она и пристально посмотрела в его глаза.

– Прости, я видел всё, – ответил он.

– Так и должно было быть.

– Ты не поняла меня. Я видел в тебе самодовольство. Выплёскивая гневные слова, ты наслаждалась властью женщины над мужчиной, которые мне неприятно было слышать. В тебе пылал гнев с гордыней. Боюсь, став царицей, ты будешь жестока.

– Родной мой Эур, во мне пылала не гордыня, а боль за поруганную честь моей семьи, за смерть родителей, за унижение и рабство, постигшие страну с приходом к власти жестокого и кровожадного верховного жреца Турона. К сожалению, ты не увидел этого, принял мой гнев за самодовольство, которого у меня нет. Я не самовлюблённая фурия, я простая девушка, лишённая родины и родных мне людей. Сознаюсь, была не сдержанна, но как можно было сдержать себя, зная, что этот мерзавец лишил жизни всех родных мне людей, а меня подверг унижению? Поверь, мне не власть нужна, своё счастье я нашла рядом с тобой, а торжество справедливости. Только этим я буду удовлетворена, хотя… о каком удовлетворении может идти речь, зная, что никогда больше не увижу моих родных людей. Не гнев, а боль души моей видел ты, милый мой!

– Верю, что так оно и есть, – ответил Эур и с нежностью прижал к своему телу готовую расплакаться Наэлу, что тотчас с ней произошло, как только её головка коснулась его широкой и сильной груди.

Прижимая её к сердцу и поглаживая как ребёнка по голове, Эур мысленно перебирал в памяти весь ход проникновения в сознание Турона, и ему казалось, что во всём этом было что-то упущено и не осмысленно до конца, о чём сказал Наэле.

– И всё же я в беспокойстве. В нашем проникновении в сознание Турона мы упустили что-то очень важное. После сеанса входа в сознание Турона у меня появилось чувство потерянности и отрыва от реальности, как будто я нахожусь здесь и одновременно в нескольких измерениях. Кроме того Турон, предполагаю, – секундная задумчивость. – Нет, уверен! Ждал нас и дал нам то, что хотел дать и не более.

Подводный зал.

Дар таинственному незнакомцу, оставленный на столе перед уходом к плато, исчез, что убедило Эура, а Наэлу утвердило в отсутствии злых намерений по отношению к ним со стороны четырёхпалого, а его ответный дар, вдобавок, доказал, что он не является агентом Турона и быть им не может. На столе в большой чаше из бересты лежали крупные ягоды лесной земляники, которые очень любила Наэла и знала их как средство профилактики и борьбы с вирусными и простудными заболеваниями.

– Своего человека Турон не отправил бы шпионить за двумя беззащитными людьми без съестных припасов, без тёплой одежды и без обуви на пороге зимы, – сказала Наэла Эуру, чем полностью настроила его на миролюбивое отношение к Невидимке, как называл его Эур.

К наступлению устойчивых холодов Наэла и Эур закончили дубление кожи, пошив меховой одежды и полностью обустроили новое жильё. Во всём этом большую помощь оказал металл, найденный Эуром на гребне кратера, куда била молния в памятную для него и Наэлы грозовую ночь.

Восхождение Эура на гору было не случайным, память по крупицам отдавала где-то и когда-то им виденное и слышанное, и эти всплывшие в его памяти знания сказали ему о залегании жилы железной руды, которая под ударами молнии превратилась в полосы и куски крепкой стали. Скребки, ножи, топоры и масса других металлических предметов не отличались изяществом, но всё же составляли гордость Эура, они были прочны и остры. Все эти инструменты ускоряли работу по изготовлению одежды, без них изготовить тёплую одежду они смогли бы лишь к исходу зимы. Но особую признательность Эур получил от Наэлы за изготовленную им металлическую посуду, от которой она была в восторге каждый раз, когда приходилось готовить что-либо к столу. Собственно, благодаря Наэле и появились металлические инструменты и посуда в их жилище. Она, видя как Эур бил по металлу камнями, пытаясь что-то смастерить из него, сказала, что прежде надо накалить его докрасна, так он станет податливее, а потом уже ковать всевозможные предметы.

В один из дней, работая над своим новым изобретением, – дощечек для ходьбы по снегу, Эур обратился к Наэле с заманчивым предложением.

– А не вскрыть ли нам стену, которой мы отгородились от тёмного пространства тоннеля, создав этим наше нынешнее жильё?

– Зачем? – пожав плечами, ответил Наэла.

– Так-то вроде бы и не зачем, но… что-то тянет меня туда, вглубь. Чувствую, что в конце коридора кроется что-то очень важное для нас. Да и… – секунду помолчал, – с целью безопасности нам нужно исследовать его, наш новый тоннель. Возможно, тот монстр был не один и в глубине тоннеля живёт его второй собрат. Подумай, что будет, если он тоже захочет выйти наружу и полететь в небо?! Благо если в это время мы будем вне дома, а если это произойдёт ночью,.. тогда нам не выжить, он раздавит нас.

– У-у-о-а-а! – протянула Наэла, широко раскрывая в испуге газа, и стремглав преодолев разделяющее её от Эура пространство, спряталась за его спиной. – Я об этом даже не подумала! Эур, милый, надо срочно что-то предпринять! Я боюсь!

– Вот и я об этом. Не будем откладывать задуманное на потом. Разберём стену сейчас и исследуем тоннель.

Тёмный тоннель дохнул на Наэлу и Эура удивительно для них чистым и тёплым воздухом. С факелом в руке Эур сделал первый острожный шаг в неизвестность, затем второй, третий и так далее. Свет, бросаемый факелом, освещал идеально гладкую поверхность тоннеля, необычность которого заключалась в том, что он не имел стен, а являл из себя широкую трубу.

Шагов двадцать исследователи шли прямым тоннелем, затем он круто свернул вправо и пошёл под уклон. Через три сотни шагов свет факела стал ослабевать, но это было кажущееся явление, ибо мрак тоннеля стал растворять льющийся из его глубины голубой луч. С каждым шагом луч ширился, набирал силу и вскоре полностью затмил колышущееся пламя факела своей яркостью, но Эур не стал гасить факел, так как знал, что обратный путь предстоит в темноте, а он, возможно, будет в стремительном беге. Неведомо, что таилось в глубине трубы.

Круглый зал, казалось, выплыл из ниоткуда, всё произошло неожиданно и быстро, – осторожное движение по тоннелю, голубое свечение и миг, открывший взору путешественников идеально круглый зал с широким столом в центре, на круглую столешницу которого с высоты метров пяти падал тугой сноп небесного сапфирового света.

– Где мы? – подняв голову к светло-голубому куполу, проговорила Наэла.

– Понятия не имею! – пожав плечами, ответил Эур.

– Восхитительно! Сказка! – поражённая великолепием зала, восклицала Наэла.