– Голод и эпидемии, – со знанием дела сказал Красное Одеяло, цитируя договор. – Королева обещала, что будет давать нам пищу во времена голода и эпидемий.
Этот обмен мнениями был встречен одобрительными возгласами, после чего Маленький Барсук продолжил повествование. В конце концов, сказал он, королева дала комиссару по делам индейцев деньги, для того чтобы он создал неприкосновенный запас, которым мы могли бы воспользоваться в случае крайней необходимости. Этот запас хранился в фортах, охраняемых конной полицией.
Комиссар был старшим вождем всех индейских агентов. Он был богатым человеком – коммерсантом – и использовал деньги правительства для того, чтобы закупать продовольствие у своих собственных компаний. Иногда он привозил индейцам тухлую свинину, а когда те начинали жаловаться, говорил, что им придется съесть ее или голодать, будь они все прокляты!
За исключением одного или двух порядочных людей, говорил Маленький Барсук, все индейские агенты, пользовались своим положением, чтобы всячески притеснять кри. Они предоставляли индейцам гадать, когда им будет выдано продовольствие, добиваясь, чтобы те, как нищие, буквально умоляли их об этом. Агенты выдавали больше продуктов тому, кто раболепствовал перед ними и доносил на других; кто работал на них или оказывал им и их приближенным услуги, в том числе сексуальные. Они требовали к себе такого почтения, какое кри обычно оказывали только вождям и охотникам, обеспечивавшим людей пищей.
Чистый Голос вглядывался в лица сидящих в кругу старейшин, пытаясь понять, какой отклик находят у них слова Маленького Барсука. Но старейшины отводили глаза и беспокойно ерзали на своих местах. Маленький Барсук помолчал, чтобы собраться с мыслями, а потом продолжил рассказ, обращаясь к Чистому Голосу.
– Некоторые воины хотели силой взять продовольствие из хранилищ. Они готовы были воевать с солдатами и конными полицейскими, как это сделали метисы в Манитобе. Но мы напомнили им, что кри заключили договор о мире и дружбе. У метисов индейские пути смешались с французскими и британскими путями. Они не заключали договор о мире и дружбе с королевой Англии, и поссорились они не с ней, а с правительством белого человека в Оттаве.
Маленький Барсук напомнил собравшимся о военной победе метисов на Утином озере в Манитобе. Весть об этом разлетелась по прериям, как ветер, и всколыхнула всех воинов равнинных племен кри, ассинибойнов и стоуни. Но Тот-Кто-Строит-Загоны удерживал своих людей от военных действий. «Надо использовать победу метисов для укрепления наших позиций на переговорах, – говорил он, – но мы должны сохранять мир, как обещали».
Тот-Кто-Строит-Загоны собрал делегацию, состоявшую приблизительно из шестидесяти мужчин, женщин и детей, и двинулся с нею в маленький городок Батлфорд, который в то время являлся столицей Северо-западных территорий и был расположен более чем в тридцати милях от его резервации. Впереди делегации Тот-Кто-Строит-Загоны послал вестника, который должен был объяснить жителям города, что индейцы идут к ним с мирными намерениями; они только хотят получить продукты и одеяла, фермерские инструменты и другие припасы, обещанные им по договору, а заодно наладить рабочие отношения с индейским агентом. По дороге к делегации присоединились индейцы стоуни, удвоив ее первоначальный состав.
Однако вести о кровавых событиях на Утином озере вызвали панику среди населения Батлфорда и всей округи. Опасаясь всеобщего индейского восстания в прериях, около четырехсот поселенцев побросали дома и фермы и укрылись в маленьком деревянном форте. Когда Тот-Кто-Строит-Загоны провел свою делегацию по пустынным улицам города и остановился у ворот форта, индейский агент отказался выйти, чтобы говорить с ним. Индейцы были сбиты с толку и возмущены. В поисках пищи некоторые из них взломали склад Компании Гудзонова залива и несколько покинутых домов. Тот-Кто-Строит-Загоны пытался удержать соплеменников от опрометчивых поступков. На следующий день он повел делегацию длинной дорогой на холм Кат-Найф-Хилл.
Маленький Барсук замолчал. Если уж разговор зашел о битве при Кат-Найф-Хилл, то кто как не Ловкий Охотник лучше всех расскажет о ней, ведь в этой битве он сражался в первых рядах. Но вождь хранил молчание, выжидающе глядя на Маленького Барсука, поэтому шаман продолжал.
Объединенными канадскими вооруженными силами на Северо-западе командовал британский генерал Фредерик Добсон Миддлтон. Воспользовавшись новой железной дорогой, проложенной через прерии, Миддлтон перебросил в Батлфорд войско из пятисот человек под командованием канадского офицера, подполковника Оттера. Несмотря на то что прошел уже почти месяц с того дня, когда делегация Того-Кто-Строит-Загоны покинула Батлфорд, Оттер послал экспедиционный отряд, чтобы догнать индейцев и преподать им урок в наказание за дерзкую выходку, которая была творчески отражена в его рапорте, как «месячная осада Батлфорда».
Маленький Барсук напомнил, что согласно обычаю кри в случае военной угрозы в лагере возводится Дом Воинов, который становится командным пунктом. После этого вождь мирного времени обязан передать власть военному вождю. Военным вождем Того-Кто-Строит-Загоны был Камиокисихквев12 – Прекрасный День. За несколько дней до атаки Оттера Прекрасный День передвинул лагерь на вершину холма Кат-Найф-Хилл и установил Дом Воинов в роще, откуда он мог вести наблюдение за холмом и прилегающей местностью.
Оттер совершил ночной марш-бросок и атаковал холм на рассвете. Позже подполковник оправдывал это внезапное нападение тем, что ему, якобы, не были точно известны намерения Того-Кто-Строит-Загоны.
– Для того чтобы узнать наши намерения, он мог просто спросить нас, – заметил Ловкий Охотник презрительно.
– Он не хотел ничего знать, – возразил Красное Одеяло. – Он пришел с войной, а не с миром. Ему нужен был предлог, чтобы уничтожить нас.
Маленький Барсук убедил Красное Одеяло продолжить повествование, и тот подхватил эстафету.
Прекрасный День не ожидал нападения в такой ранний час. Только несколько стариков во всем лагере не спали. Один из них пошел прогуляться и поднял тревогу, услышав стук колес по камням. Это фургоны с солдатами и снаряжением переправлялись через ручей у подножия холма. Экспедиционный отряд насчитывал триста двадцать пять человек. В него входили королевские стрелки с востока, местные конные полицейские и рейнджеры13. С ними прибыли сорок восемь фургонов со снаряжением. Солдаты были вооружены современными многозарядными винтовками и двумя латунными пушками. Кроме того, у них был пулемет Гатлинга. В идеальных условиях его скорострельность достигала нескольких сот выстрелов в минуту, а в реальных условиях он мог совершать от шестидесяти до ста двадцати выстрелов в минуту в зависимости от расторопности пулеметчиков. Красное Одеяло слышал, что пулемет Гатлинга проходил тогда полевые испытания. Представитель американской фирмы-производителя участвовал в сражении вместе с солдатами, чтобы наблюдать работу пулемета в условиях боя.
Солдаты установили пушки на склонах холма, откуда были видны верхушки типи за деревьями. Подполковник Оттер привел в боевой порядок взводы стрелков и приказал открыть огонь по спящим индейцам – мужчинам, женщинам и детям.
Первыми в противоборство с «армией вторжения» вступили четверо молодых воинов стоуни. Они нацепили на палки одеяла и размахивали ими, ползая по земле и появляясь то здесь, то там, чтобы обмануть артиллеристов и вызвать огонь на себя. Тем временем Прекрасный День увел женщин, детей и стариков в безопасное место за деревьями и оставил Того-Кто-Строит-Загоны и еще несколько человек охранять их. Затем он собрал около пятидесяти воинов-стрелков, разбил на маленькие отряды и велел им постоянно перемещаться за кустами, чтобы создать у Оттера ложное представление о количестве и диспозиции противника. Брат Того-Кто-Строит-Загоны, Желтое Одеяло, командовал одним из этих отрядов.
Красное Одеяло прервал рассказ, чтобы перечислить имена других воинов, участвовавших в сражении. Ловкий Охотник и Маленький Барсук добавили несколько имен, которые он пропустил.
Чистый Голос видел, что история битвы при Кат-Найф-Хилл действует на слушателей воодушевляюще. Старшие члены совета подняли головы и распрямили спины. Ловкий Охотник тоже воспрянул духом. Он пояснил, глядя на Чистого Голоса, что пулемет Гатлинга оказался не таким страшным, как о нем говорили. Он рассыпáл пули весьма неточно, а его сектор обстрела был ограничен. Ловкий Охотник и его воины держали расчет пулемета под огнем, не давая солдатам как следует прицелиться. Солдаты сохраняли боевой порядок, прописанный в военных учебниках, в то время как индейцы постоянно перемещались с места на место, меняя свои позиции под прикрытием кустов и деревьев. Когда пушки Оттера вышли из строя, вместе с ними был сломлен и боевой дух его армии.
Маленький Барсук продолжил рассказ. Однажды он спросил отставного полицейского в Батлфорде, почему Оттер бежал с поля боя. По мнению полицейского, это случилось потому, что в то время еще свежа была память о трагических событиях у реки Литтл-Бигхорн. Не прошло и девяти лет с того дня, когда армия генерала Кастера, напавшая на индейцев, была окружена и разгромлена воинами сиу под предводительством Сидящего Быка. Сам генерал Кастер был убит в бою.
В Соединенных Штатах и Канаде не было офицера, который не изучил бы досконально все просчеты, допущенные Кастером, и не размышлял о том, что он сам предпринял бы в подобных обстоятельствах. И Оттер не был исключением. За время боя, продолжавшегося шесть часов, его стрелки убили шестерых индейцев и ранили двоих, в то время как в перестрелке погибло восемь солдат и еще четырнадцать были ранены. А между тем было всего одиннадцать часов утра. Пушки Оттера вышли из строя, и индейцы в любую минуту могли окружить его отряд.
Красное Одеяло не мог сдержаться и снова пустился в воспоминания о событиях на Кат-Найф-Хилл. Оттер подал сигнал к отступлению, и его солдаты бросились наутек. Они отступали в полном беспорядке, позорно оставляя на поле боя своих убитых. Солдаты спускались с холма, покрытого деревьями и оврагами, которые служили отличным укрытием для преследовавших их индейских стрелков. Когда солдаты, скользя и падая в воду, пересекали ручей у подножия холма, у воинов кри была возможность полностью уничтожить отступающее войско. Некоторым воинам не терпелось нанести сокрушительный удар, и они уже вскочили на мустангов, но в это время к ним подъехал Тот-Кто-Строит-Загоны. Снова приняв власть от военного вождя, он приказал прекратить огонь. Он сказал, что больше не хочет кровопролития. «Солдаты пришли сюда, чтобы убить нас, и мы достойно ответили им, защитив себя, своих женщин и детей. Но теперь пусть они уходят».
Красное Одеяло привел знакомую всем историю к первой кульминационной точке. Собравшиеся ожидали, что Маленький Барсук извлечет из всего вышесказанного урок, что тот и сделал.
Несмотря на то, что индейцы победили в битве при Кат-Найф-Хилл и ни разу не потерпели поражения в других битвах, Тот-Кто-Строит-Загоны понимал, что его люди слишком ослаблены голодом и слишком малочисленны. У них недостаточно оружия и боеприпасов для того, чтобы противостоять пятитысячной армии солдат, конных полицейских и гражданских волонтеров, которые собрались в прериях, чтобы по первому сигналу выступить против индейцев. Знал он и о бесчисленном войске, стоявшем в резерве на востоке и готовом погрузиться на поезда; и о тех войсках, которые могли приплыть на кораблях через Великую Воду из Англии. Поэтому, услышав, что метисы разбиты при Баточе генерал-майором Мидлтоном и его отрядом из восьмисот человек, Тот-Кто-Строит-Загоны послал в Батлфорд парламентера, священника из христианской миссии, чтобы найти мирное решение конфликта.
Маленький Барсук рассказал, что Ловкий Охотник и Красное Одеяло вместе с другими многочисленными представителями народов кри, стоуни и ассинибойнов сопровождали Того-Кто-Строит-Загоны, когда тот отправился в Батлфорд для переговоров с Миддлтоном. На открытой встрече перед Батлфордом Тот-Кто-Строит-Загоны сказал Миддлтону, что первые люди равнин были против воли вовлечены в «благородную оборонительную войну» и что они желают закончить ее. Они не собирались нарушать мирный договор, заключенный с королевой перед лицом Великого Духа. Они не хотели прогонять белого человека со своей земли. Им просто нужно было продовольствие, одеяла и сельскохозяйственный инвентарь, чтобы не умереть с голоду. Все это королева обещала индейцам при заключении договора в обмен на право пользоваться их исконными землями.
Лицо Ловкого Охотника помрачнело. Не пытаясь скрыть возмущения, он прервал Маленького Барсука:
– Миддлтон пытался унизить Того-Кто-Строит-Загоны. Он называл его лжецом, вором, изменником и скво14.
– Но Тот-Кто-Строит-Загоны достойно отвечал ему, – уверил вождя Маленький Барсук. – Он сказал, что Тот-Кто-Строит-Загоны сам знает, кто такой Тот-Кто-Строит-Загоны, и все оскорбления Миддлтона ничего для него не значат.
Ловкий Охотник повернулся к Чистому Голосу.
– Когда Тот-Кто-Строит-Загоны попытался изложить свои мирные предложения, генерал велел ему заткнуться. Он сказал, что не будет слушать «женщину». В ответ на это Тот-Кто-Строит-Загоны спросил генерала, почему тот слушается приказов королевы. Тогда Миддлтон арестовал его. Он послал своих людей на поиски Большого Медведя. Те преследовали вождя на протяжении двухсот миль. Вместе с Большим Медведем был его тринадцатилетний старший сын Мистатимавасис15 – Сын Лошади. Но Большой Медведь явился к белому человеку сам, по доброй воле. Он не хотел, чтобы его люди продолжали голодать.
Чистый Голос почувствовал, что при упоминании об аресте Того-Кто-Строит-Загоны и Большого Медведя настроение слушателей снова упало. Маленький Барсук ждал, пока улягутся страсти, прежде чем подвести итог и назвать цену, которую кри заплатили за столкновение с белым человеком. Некоторые были убиты в сражении, сказал он, другие сбежали от властей, чтобы жить в изгнании за Магической Линией в Монтане или Дакоте. В числе последних был старший сын Большого Медведя и многие из его последователей. Многие из тех, кто остался на своей земле, особенно вожди, воины и шаманы, были арестованы. Против большинства из них были выдвинуты серьезные обвинения, и они были приговорены к тюремному заключению – некоторые на срок более десяти лет.
В числе приговоренных оказался и Странствующий Дух – военный вождь Большого Медведя. Когда его загнали в угол, он попытался своими руками убить себя, чтобы не сдаваться в плен, но ребра отклонили лезвие ножа. Он и восемь его товарищей обвинялись в убийстве девяти человек на Лягушачьем озере. Согласно записям полиции это произошло во время спора с индейским агентом, который не хотел выдавать им провизию из запасов, сделанных на случай голода.
Во время судебного разбирательства в Батлфорде обвиняемым даже не предоставили переводчика. Один из них был признан душевнобольным. После пятнадцатиминутного совещания присяжные, в числе которых были только белые люди, сочли всех остальных виновными.
Солдаты силой заставили индейских детей из ближайшего ремесленного училища наблюдать, как восемь их сородичей будут повешены на только что построенных виселицах внутри форта. Осужденные пели песни смерти в камерах, после чего их вывели на улицу в кандалах, чтобы повесить в ряд. Их головы были обриты, а руки связаны за спиной. Из толпы раздавались песни в их честь. Двое осужденных произнесли проникновенные прощальные речи, которые заканчивались воинственным криком, выражающим открытое неповиновение. Другие издавали боевые кличи или пели свои песни духа. Странствующий Дух хранил молчание, оставаясь, по-видимому, безразличным к смерти. Его волосы поседели, а тело ослабло из-за раны, которую он нанес себе ножом.
– В тот день был повешен мой брат, – произнес Ловкий Охотник тихо.
– И мой двоюродный брат, – добавил Красное Одеяло.
– А я учился в ремесленном училище и был одним из тех детей в толпе. Я видел, как их вешали, – сказал Много Перьев.
Все собравшиеся молча кивали головами, ерзая на своих местах и поправляя одеяла. Потом Маленький Барсук рассказал о судебном процессе по делу Большого Медведя и Того-Кто-Строит-Загоны.
Во время суда над Большим Медведем напыщенный юридический язык обвинений был слишком труден для переводчика. Большому Медведю пришлось просить разъяснений: почему его обвиняют в том, что он украл шапку у королевы и воткнул пику ей в ягодицы? Во время суда над Тем-Кто-Строит-Загоны в Реджайне16 присяжные заседатели совещались всего тридцать минут, а во время суда над Большим Медведем – пятнадцать минут.
– Этого времени не хватит даже для того, чтобы помочиться, – проворчал Ловкий Охотник презрительно.
Тот-Кто-Строит-Загоны и Большой Медведь были осуждены на три года заключения в исправительном доме Стоуни Маунтин в Манитобе. Тот-Кто-Строит-Загоны напомнил судьям, что если бы он хотел, то был бы сейчас на свободе в прериях. Он находится под стражей только потому, что сам сдался в руки белого человека. А сделал он это для того, чтобы не пролилась кровь его народа. И сейчас он скорее согласится быть повешенным, чем позволит белому человеку остричь его, – на такое унижение он не пойдет.
Военные опасались гнева приемного отца Того-Кто-Строит-Загоны, Вороньей Ноги – вождя черноногих, чьи воины были достаточно сильны, чтобы оказать британцам серьезное сопротивление. Поэтому они дали указание тюремному начальству оставить волосы Того-Кто-Строит-Загоны как есть. Но они остригли всех остальных, включая Большого Медведя.
В тюрьме здоровье Того-Кто-Строит-Загоны стало быстро ухудшаться, поэтому его освободили раньше срока – еще до окончания первого года заключения. Когда он вернулся в свою общину, то обнаружил, что солдаты разграбили дома, а белые поселенцы запугивают и травят его людей. Тот-Кто-Строит-Загоны решил обсудить положение дел с приемным отцом, Вороньей Ногой, и отправился почти за четыреста миль в Блэкфут Кроссинг. Он шел пешком или делил единственную лошадь со своей новой женой. Кашель, который начался у него в тюрьме, усиливался. Во время участия в Танце Солнца17 Тот-Кто-Строит-Загоны умер от легочного кровотечения на руках у своего приемного отца.
Среди белых людей было немало таких, кто восхищался Тем-Кто-Строит-Загоны и хлопотал о его досрочном освобождении. Но и они возмущались тем, что Большой Медведь сопротивляется канадским властям. Хотя Большой Медведь был двадцатью годами старше Того-Кто-Строит-Загоны, власти не выпускали его из тюрьмы, пока его здоровье не ухудшилось настолько, что ему потребовалось лечение в госпитале. Для того чтобы избежать обвинений, которые, несомненно, последовали бы, если бы Большой Медведь умер под стражей, они посадили его и Сына Лошади на поезд, идущий на запад в Реджайну. Спустя месяц после освобождения вождь прибыл в резервацию Маленькая Сосна, где жила его дочь Земляная Женщина.
Хотя Большой Медведь и поставил свою отметку на договоре, чтобы обеспечить продовольствием свой голодающий народ, но он так и не согласился жить на землях, которые правительство выделило для его общины. Из-за отсутствия постоянной территории для проживания большая часть его людей рассеялась по прериям по обе стороны Магической Линии.
В конце концов Большой Медведь остановился в резервации Того-Кто-Строит-Загоны, где и умер, полный горестных раздумий. Его мрачное видéние сбылось: земля сочилась кровью, и белый человек вешал индейцев кри.
Так называемое Северо-западное восстание индейцев 1885 года повлекло за собой череду арестов. Солдаты свирепствовали. Они совершали набеги на жилища всех, кого подозревали в сочувствии восставшим. Под эту категорию подпадали семьи убитых, заключенных в тюрьмы и бежавших за Магическую Линию. Солдаты присваивали наиболее ценные личные вещи индейцев: лошадей, оружие, меха, боевые дубинки, барабаны, головные уборы, расшитую бисером одежду и любые другие вещи, которые представляли материальную ценность или просто вызывали их любопытство.
Маленький Барсук замолчал, и тогда в первый раз заговорил Тот-Кто-Стоит-Прямо. Не сводя глаз с Чистого Голоса, он сказал:
– Мне было тогда семнадцать лет, сын. Они связали мне руки и острием ножа разрезали кожу на горле. Они привязали меня к лошади и тащили по земле, чтобы заставить меня рассказать, где находится твой дед.
В разговор вступил Ловкий Охотник.
– Он ничего не сказал им. Я пересек Магическую Линию вместе с людьми Большого Медведя. Пока я отсутствовал, солдаты украли мою священную сумку, мои стрелы, мое копье, мой головной убор, мои украшения и меха. – Эту историю он рассказывал уже много раз. – И еще они украли мою серебряную медаль договора. Они взяли все это на глазах у моей жены и моих детей. У меня осталось только это одеяло, – он показал на одеяло Компании Гудзонова залива, накинутое на плечи.
Маленький Барсук окинул взглядом сидящих в кругу соплеменников.
– Они обокрали всех, кто присутствует здесь, – всех, кто были в то время взрослыми людьми. В конце концов казни, побои и грабежи 1885 года возымели действие, которого добивался белый человек. Договор обещал нам продовольствие, но когда мы попросили о нем, белый человек начал против нас войну. Он воровал наше имущество, сажал нас в тюрьмы и вешал. Королева обещала защищать нас на землях резерваций, но это ее солдаты пришли к нам в лагерь ночью с пушками и пулеметом, чтобы убить нас, пока мы спали. Королева обещала, что конные полицейские будут защищать нас от лихих белых людей, но оказалось, что именно полицейские вторгаются в наши дома. И теперь наши люди боятся жаловаться, потому что маленькая беда может очень легко превратиться в большую беду, раз просьба о продовольствии может обернуться тяжкой изменой. Поезда, идущие с востока, стали длиннее и быстрее, и теперь они могут перевозить больше солдат и пушек, чем раньше.
– Зачем белому человеку нужны законы? – Маленький Барсук вернулся к главной теме разговора. – Он хочет, чтобы мы забыли о свободе, которая была у нас всегда. Он хочет, чтобы мы чувствовали себя осиротелыми волками, которые выросли в его хижине как собаки.
Следующим взял слово Ловкий Охотник. Он повел речь о различиях между Договором №6 и индейскими законами белого человека. Эти законы были известны как Индейский акт. Они были написаны на языке белого человека, в Совете белого человека в Оттаве в 1876 году – еще до подписания договора. На Совете договора вице-губернатор спрятал их в своей седельной сумке.
Ловкий Охотник обратил внимание старейшин на различия между Договором №6, который все они подписали, и Индейским актом, который никто из них не видел и уж тем более не подписывал. Ловкий Охотник задавал этот вопрос индейскому агенту. Тот ответил, что когда вожди и старейшины поставили свои крестики на договоре в Форт-Карлтоне в 1876 году, они тем самым согласились, что их люди будут подчиняться законам белого человека.
– Кто видел договор с тех пор, как поставил на нем свою отметку? – Ловкий Охотник оглядел собравшихся. Все они отрицательно качали головами. – Человек королевы в тот же день увез договор в Виндзорский замок. Но он сделал копию и положил ее в Совете белого человека в Оттаве. Поезд идет до Оттавы семь или десять дней. Мы должны послать кого-нибудь, чтобы он прочитал документ и убедился, что в нем на английском языке записано то, о чем мы договорились на языке кри.
Это предложение было встречено с энтузиазмом. Однако Ловкий Охотник считал, что индейский агент ни за что не даст разрешение на путешествие в Оттаву, – он не захочет, чтобы индейцы получили возможность прочитать договор и передать свои жалобы Совету белого человека или представителю королевы в Оттаве. Если же кто-то посмеет поехать туда без разрешения, – все они знают, что произойдет. Такое случалось с Ловким Охотником много раз. Он напомнил, как Королевская полиция арестовала его и вернула назад в кандалах, когда он поехал верхом в Блэкфут Кроссинг, чтобы поучаствовать в Танце Солнца и почтить память Того-Кто-Строит-Загоны на его могиле.
– Есть и другая неувязка, – добавил Ловкий Охотник. – Где мы найдем человека, которому мы доверяем и который может читать английские слова договора и говорить от нашего имени перед Советом белого человека?
Чистый Голос видел, что отец украдкой бросает взгляды на деда, словно его беспокоила боль, которая читалась в глазах старика. А еще он заметил, что некоторые из старейшин как будто съежились от разочарования и бессильной досады.
Чистый Голос горел желанием высказать свои мысли и чувства, но он помнил слова отца о том, что человек должен говорить только тогда, когда у него есть, что сказать. А что он мог сказать старейшинам, не имея достаточно глубоких знаний? И когда ему все же дали слово, речь его представляла собой вереницу вопросов, ограниченных, к тому же, словарным запасом десятилетнего мальчика кри.