Оценить:
 Рейтинг: 0

Дорога оружия

Год написания книги
2012
Теги
<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 26 >>
На страницу:
7 из 26
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Оба замерли. Время тянулось, из камеры сквозь запертую дверь едва доносились шорохи, тихий говор, звяканье металла.

– Тихо как, – облизнув пересохшие губы, чуть слышно выдохнул Самоха. – Когда Птаха работает, обычно ор стоит…

Мажуга, не отвечая, вытащил кольт и приготовился. В пыточной камере глухо стукнул пистолетный выстрел, раздался возглас:

– Э! Ты шо?..

Кто-то сдавленно ахнул хриплым голосом, потом зашуршало, на пол брякнулась мягкая туша… Мажуга бросился к двери, вскинул револьвер и четырежды выстрелил, кроша доски вокруг замка. На счастье, здесь дверь стальными листами не обивали, как на складе. Ржавый ударил ногой, дверь с грохотом распахнулась. Он влетел в комнату, заозирался. Самоха сунулся следом. Из-за широкой спины сыскаря ему было плохо видно, что происходит, разглядел лишь, что жирный Пашута лежит на полу, а под ним быстро растекается кровавая лужа. Востряк Птаха, согнувшись, стоял у кресла, к которому пристегнули воришку. Когда раздались выстрелы и Мажуга выбил дверь, Востряк выпрямился, уронил короткий нож, которым резал ремни, и потянул из-за пояса пистолет. Мажуга рухнул на пол, дознаватель выстрелил. Взвыл Самоха – пуля ударила в левое предплечье. Тогда громыхнул кольт. Метил Мажуга в правую руку Востряка, но тот прыгнул в сторону и получил пулю сорок пятого калибра точно в сердце. Сыскарь бросился к креслу и остановился – понял, что опоздал. Пойманный воришка был мертв, застрелен. Вокруг пулевого отверстия на груди расплылось пятно гари. Востряк выстрелил, прижав ствол вплотную, потому и звук вышел глухой.

Самоха стонал, зажимая рану, между пальцев сочилась кровь, он обалдел от боли и от того, что не понимал смысла происходящего. В углу, дребезжа ржавыми звеньями цепи, раскачивался и мычал мешок…

Мажуга тоже слегка растерялся, потом спохватился, поспешил перебинтовать раненого. В одном из многочисленных внутренних карманов тяжелой куртки нашлись и бинт, и плоская фляга со спиртом. Когда спирт попал в рану, Самоха охнул. Потом, наблюдая, как Игнаш бинтует, попросил:

– Ржавый, ты ж мне объяснишь? Я вижу, ты ждал, что такое случится. Значит, понимаешь, что тут творится?.. Ну, Ржавый, чего молчишь? Ну скажи мне, скажи, что хоть ты это дело понимаешь!

– Сейчас, Самоха, сейчас… – Игнаш затянул узел. – Сам никак не могу в себя прийти.

– Ты уж приходи в себя скорее, что ли? Пять золотых сразу в руки, слышишь, сыскарь? Остальное после, как разберемся. Говори, я не обману!

– Я премию просил, если живым вора возьму. Хотя… – Мажуга покосился в угол, где дребезжала цепь. – Хотя кое-что у нас пока еще осталось… Немного, правда, совсем немного. Ладно, слушай. Эти мелкие, – он кивнул в сторону мертвеца на деревянном стуле, – не брали ваше барахло, ясно?

Самоха подумал немного и ответил:

– Нет, не ясно.

– Ладно, смотри. – Мажуга вытянул из кармана бечевку. – Вот размер ящика, того, что ближе к входу в схроне твоем стоял. Видишь узелок? Вот такая ширина. А второй узелок – это ширина лаза, в который мелкие пролезли. Не утянуть по нему ящик – там, внутри, в тесноте же застрянет, верняк!

– Ах ты ж…

– И обломков ящика на полу не было, значит, не вынимали ваше добро, лишь вместе с упаковкой вынести могли бы.

– Чего ж ты раньше не сказал?

– А почем я мог знать, что это не ты? Подумай, Самоха, если не через дыру в стене, то, значит, кто-то из своих в дверь вынес. А кто ж мог такое учинить? Через дверь – у кого была возможность? Ты мне сам сказал: знали только пятеро.

– Так я ж как… как я мог?! – Управленец стал надуваться от возмущения. – Ты шо, Ржавый, на меня подумал такое?!

– Я на всех должен думать, работа моя такая. Ты меня потому и позвал, чтоб я всех подозревал, потому что я не ваш, не цеховой.

– Ну, так если я сам тебя позвал…

– То мог думать: Игнаш постарел, Игнаш нюх потерял, его, дурня, я живо обману. Нет, Самоха, по правде я на тебя не думал, но работа ведь моя такая. И потом… Ты уже остыл?

– Ну ладно. Говори дальше.

– И потом, у вора все было заранее готово: дыра в стене, под обшивкой, и мальцы эти команды ждали – он загодя позаботился, чтобы сыскаря по ложному следу пустить. Кто про новую управу понимал, как она устроена? Особенно нижние этажи, секретные? Вы ж недавно сюда переехали, мне откуда знать, кто здесь распоряжался? Так вот, крыса у пушкарей завелась, так что я никому не верил. Ну, когда Востряк дыру нашел, он первым попал под подозрение, только он не один в деле. Кто-то еще есть, кто и установку вынести мог, и после побежал сигнал мальцам дать: дескать, лезьте нынче в ночь. Птаха-то здесь сидел в засаде. Смекаешь? Тут я снова подумал…

– Что это я?

– Ну, работа моя такая, Самоха. Чего ж теперь?.. Ну что, получу я свои пять гривен? За живого вора? – Мажуга пошел в угол, где, позвякивая ржавыми цепями, болтался мешок. Поднатужился и стянул груз с цепи. Разворачивая над полом, сказал Самохе: – Я бы и Востряка взял, да он палить начал. Мне бы ничё, но тебя он подстрелил, пришлось и мне… В руку его хотел, до он сам под пулю вскочил… Что молчишь?

– Да, пять гривен, Ржавый… да… это верно, получишь нынче же. – Самоха подошел поближе, поглядеть, что появится из мешка.

Игнаш слегка тряхнул – на пол шмякнулся связанный по рукам и ногам подросток с кляпом во рту.

– Видишь, какая мелкота? – Сыскарь носком сапога пошевелил пленника, тот вяло заворочался. Долго висел вверх тормашками, кровь прилила к голове, и малец все еще не соображал, что с ним происходит. – Востряк бы сейчас обоих пристрелил, а нож, которым того парня зарезал, мальцу в руку вложил бы. Сказал бы: он сумел нож спрятать, при обыске не нашли, ремни порезал, охранника завалил, пришлось мне стрелять. Наврал бы, а вам ничего иного не осталось, как поверить.

– Это верно, Игнаш. Если б не ты… Да, это ты ловко все развел. Ну а пропажу нашу сыщешь?

– Самоха, я тебе о чем толкую? Установку не сейчас стащили, а давно. Это мальцы лишь нынче полезли в дыру, потому что сигнал им даден был. Пропажа может быть где угодно, хоть в Вертикальном Городе, хоть у небоходов, хоть в минских болотах! Забудь, некроз с ней!

Самоха засопел, потупился, погладил забинтованное предплечье и буркнул:

– Не, Мажуга, не получится забыть. Если она где в Пустоши объявится, да к призренцам слух дойдет, да доищутся они, что от нас следы тянутся…

– Призренцы! Вы, цеховые, сами это пугало создали, и сами же его теперь страшитесь!

– Призренцы нужны, ты не понимаешь, Игнаш.

– Не понимаю. – Мажуга нагнулся и стал резать веревки, которыми был связан пленник. Тот лежал лицом вниз и помалкивал.

– Если наши, цеховые, не будут бояться призренцев больше, чем друг дружку, они перегрызутся, – пояснил Самоха. – Этот страх нас вместе сталкивает, в одну толпу. А вместе мы – ого-го! Вместе – сила! Мы теперь все заедино, потому что призренцев боятся все одинаково. В том и смысл. А установку сыскать надобно, тут ты как хочешь, а сыщи!

Подросток зашевелился, сел. Приметил башмак, который стянул с его ноги Востряк, когда щекотал, и медленно натянул. Потом поднял голову, увидел привязанного к стулу приятеля с кровавым пятном, расплывшимся на груди… завизжал тоненько, вскочил и с неожиданной прытью бросился к выходу, отпихнув Самоху. Мажуга перехватил беглеца за шиворот, встряхнул и отшвырнул обратно – в угол. Воришка отлетел от этого толчка, ударился лбом о крюк, покачивающийся на цепи, сел и заплакал, размазывая грязными руками слезы. Мажуга пригляделся – знакомая рожа-то! Та самая девчонка, что стянула кошель у приезжего возле лавки, где грибы слизневые… Судьба, значит.

– Что ж, Самоха, я попробую поискать следы.

– Да, Игнаш, поищи! Раз уж такое дело, что наша вина, нашего цеха, раз уж ты предателя нашел, то награда выйдет великая, только найди пропажу!

– Попробую, сказал. Идем, что ли, наверх? Мне тут как-то не по себе, дрянное это место. И дознаватель ваш был дрянь. – Мажуга взял девчонку за шиворот, поставил на ноги. – Пойдешь со мной, дура, поняла? Попробуешь сбежать – тебя поймают и, вон как дружка твоего, пристрелят, а то и чего похуже сделают. И учти: если б не я, тебя бы уже пришили.

– Поняла, дядька, поняла, – шмыгая носом, протянула воровка. – Не отдавай меня этим только, и я буду хорошей.

Мажуга хмыкнул:

– Хорошей! Кочерга ты закопченная… – и пошел вслед за Самохой к двери, не выпуская из кулака воротник пленницы. Задержался только, чтобы ударить ее по руке и заставить выпустить нож, который девчонка сумела на ходу подобрать с мертвого тела.

По дороге она стала ныть:

– Дяденька, дяденька, ты меня призренцам только не отдавай! Слышь, дяденька!

Мажуга не отвечал, только иногда встряхивал ее, чтобы не вертелась и шагала в ногу.

На лестнице стояли давешние каратели. Тот, что не курил, осторожно спросил:

– Стреляли вроде? Али почудилось мне?

Приятель ткнул его локтем и указал взглядом на свежие бинты на предплечье Самохи.

<< 1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 26 >>
На страницу:
7 из 26

Другие электронные книги автора Виктор Ночкин