Армагеддон: рекомендации к применению

Тут мохнатый террорист удивленно обернулся к спорящему экипажу.

Алан принял свой излюбленный напыщенный вид и пафосно посмотрев на окружающих его людей продолжил свою мысль:

– Мы, – Он провел рукой вдоль присутствующих в отсеке. – Новый состав Лунной экспедиции: одним меньше, другим больше. На нас возложена ответственная миссия по заселению Луны. И ввиду последних событий на Земле – наш долг священен! Мы не можем допустить провал нашей миссии из-за таких диверсий. Необходимо расследовать случившиеся, выявить предателей…

– А вот расстрелять не получится… – Подытожил инженер. – Смерти нет. Да и к тому же, тебе ли говорить о святости.

В сердцах плюнул Дмитрий.

– Заселению Луны? – С чуть заметным акцентом вмешался в разговор араб. – Нас четверо мужиков! Среди нас нет женщин! Как мы будем «заселять»?

«А он разговаривает!» – Отметил себе Дмитрий.

– Молчи там вообще! – Огрызнулся По и кинул в него осколок пульта управления, пролетавший мимо.

Послышалось неразборчивое ругательство. Судя по длине словосочетаний – затейливое.

– Не важно. Великий должен был предусмотреть такой исход событий. Иначе, зачем мы здесь? – Не унимался командир. – Неужели, грядущее разрушение не могло быть предугадано им? Он так много сделал раньше для нас. Он должен был что-то сделать!

– Да! – Напирал Кулибин. – Он должен был привести мир к такому концу. Это и был его гениальный план…

Не успел он договорить свою мысль, как кулак командира заставил искрить нос инженера багровыми сферами. Метко бьет, зараза. Если бы не вовремя подоспевший По, зажавший Алану руки со спины, была бы вместо инженера кровавая жижица.

Араб выразил еще большее изумление от слов русского инженера. Дмитрий буквально сорвал эти слова с его языка. Не ожидал он встретить единомышленника на форпосте идейных противников. Может ему и пришлось примкнуть к команде космонавтов в виду того, что это последние живые люди во вселенной, но идеи и мотивы их он не разделял.

Не упуская случая По, откидывая Беллертона в сторону, хорошенько приложил ему в бок твердой ладошкой.

– Что бы не произошло на Земле – этого уже не исправить! – Выдавил По. – Прекратите ссориться! Мы никогда не сойдемся на общем видении. Кто бы не уничтожил наш дом: Бог ли, Великий ли – это должно было случиться.

– О чем ты говоришь? – Пререкался Алан.

– Не важно… – Еле тихо произнес программист. – Уже ничего не исправить. Нужно жить дальше, хотя бы ради тех погибших двух миллиардов ходячих мертвецов под нашими ногами.

– Это не жизнь! Аллах проклял нас! – Вмешался горе-террорист. – Он собрал здесь тех, кто не достоин даже умереть! Я – великий грешник, пытавшийся заслужить его прощение героической смертью. Не знаю, чем провинились вы – Он посмотрел поочередно то на По, то на Дмитрия. – Но этот сын собаки достоин худшего!

Командира передернуло. «Сын собаки» – такой эпитет он уже слышал раньше… и всячески старался скрывать при каких условиях удостоился такого определения. Алан, под пристальным взглядом араба выглядел настолько бледно, как плешивый пес, загнанный живодерами в угол. Кто-то узнал его тайну…

– Да-да! Моей целью был не ваш шаттл и даже не Лунная станция. – Не унимался араб. – Я должен был взорвать родного сына Шайтана, которого вы называете «Великим»!

Члены экипажа ошарашено посмотрели на своего командира. Ху присвистнул от удивления, что Алан на самом деле не родственник, на третьем киселе, Великого, а именно – сын!

– Да! Это так! – Вспылил Беллертон. – Я его сын! Он знал о надвигающейся катастрофе! Наверное, поэтому мы полетели под командованием Его отпрыска! Нас отослали в космос для зачатия новой жизни на других планетах!

– Именно тебя послали на Луну чтобы … – Выронив последние слова, пробубнил Ху.

– Бред какой-то… – Пробурчал Кулибин.

На сей раз не выдержал уже По. Китаец посмотрел в единственное оконце шаттла, в нем как раз проплывала мертвая Земля. В его голове пронеслись тысячи картин, на которых рушился весь его мир, к которому он только начал привыкать. Все это действительно было кем-то запланировано. И смерти миллиардов людей в долгой войне. И кратковременный рассвет. И этот апокалипсис. Все! Придумано чьим-то изощренным разумом. И кто-то об этом знал – вот что было самым ужасным. Великий мог бы спасти миллионы! Да что там говорить: он может все! Если бы захотел, он бы не допустил такого. Вместо этого, он тайком от всех отправляет своего незаконнорожденного отпрыск в иную вселенную, зачинать новый беспредел.

Дома сейчас бродят толпы ходячих мертвецов, мир рушится, экипаж потерял управление… А значит, Великий этого и добивался. Причем даже их непосредственны командир, оказывается, не последняя пешка в этой партии.

Знал ли Алан о случившимся? Конечно же нет. По крайне й мере не в той степени, как следовало бы ожидать. Его удивление произошедшему было искренним. Его реакция на крушение была не сыграна. Однако, что-то он знал… Догадывался, что не спроста отправился на Луну, знал, что есть какая-то секретная миссия.

Секунда, и По уже месил Алана как только мог, со всей злостью, которую позволял его хиленький организм. Вымещая в каждом ударе ненависть миллионов, воскресших зомби. Невесомость отталкивала Беллертона все дальше и дальше к стенке, и в какой-то момент он оказался словно между молотом и наковальней.

Остальные просто наблюдали происходящее, безучастно смотря вперед себя. Не осталось никаких сил: ни душевных, ни физических, чтобы предотвратить безумное насилие. Да и связанные конечности не особо способствовали этому. Последняя капля морали слетела вместе с крохами мировоззрения, после осознания собственной обреченности.

Время уже не имело значения. Сколько фаршировал китаец своего командира, им было безразлично. Минута, две, может быть час. Они перестали следить за происходящим на корабле. Самоустранились в собственной депрессии.

Последний шлепок по плоти и По рухнул несбалансированным поплавком рядом с жертвой.

Тишина. Инженер, пользуясь случаем, наконец отцепился от кресла. Оттолкнувшись ногой от своего прежнего пристанища, Кулибин подлетел к только что затихшему По.

– Хватит жалеть себя. – Положив руку на плечо китайца, посоветовал тот. – Нам надо придумать, что делать дальше.

– Я убил его? – Испуганно вымолвил Ху.

– Его уже никто не сможет убить. – Ответил инженер, окинув взглядом тело Алана, застрявшее между приборными досками. Хоть застывшая кровь и виднелась на полетном костюме командира, но сама кожа, как на лице, так и на руках его, была чиста словно после спа-салона. – Полетает духом над домом и вернется.

Только теперь Ху смог поднять взгляд на дела рук своих. Забитое в угол тело не выдавало признаков побоев. В чем-то Кулибин действительно был прав.

Смерти больше нет. Как не лупи этого отпрыска проходимца, выдававшего себя за вождя мира, а он все равно не сдохнет. Хотя, и этого было бы мало сейчас для Ху. Естественно, на бедолаге Алане он вымещал всю злобу к Великому, но и этот горе-командир постарался. Мог бы, и рассказать о планах. Как ни как, а в одной команде летели. Одно дело делали.

А вот не одно оказалось… Китаец и русский наивно собирались восстанавливать станцию, в то время как их незабвенный командир тупо спасал свою пятую точку от гиены огненной.

Хотя, чем это плохо для них? Они ведь тоже спаслись! Не идут как завороженные на восток, не ныряют в огненную воронку что расположилась над Манчжурией. Кстати сказать, недалеко от родного дома По.

Родился, рос и не знал, что в паре метров от его хибарки разверзнутся врата рая. Или ада…

Так что же это, Великий спас и их? Нет. Глупо полагать, что в такой милость отсутствует корыстный промысел. Прилетели бы на Луну. Восстановили станцию и сделались бы новыми рабами. Незаметно, ненавязчиво, как и всегда. Правители всегда знали, как закабалить толпу, да так, чтобы сама радостно побежала под плетку.

Синяки на теле Алана таяли на глазах. Будто снежинки, стекая с промерзшего тела, талой водой придавали глянцевый румянец.

С досадой китаец вновь пнул безвольное тело командира. Полый звук от удара ноги по мешку с костями не придал По желаемого чувства удовлетворения. Какой толк его бить, если с него все как с гуся вода!

Теперь, в изменившихся условиях стало проще понять истину – насилие не педагогично. Чтобы проучить человека надо быть чуть изощрённой. Но гнев, переполнявший сейчас душу китайца не был столь изобретателен. Хотелось бить и крушить. А лучше – убить.

Только смерти больше нет. В этом Дмитрий убедился сам, пролетая над головой своей давно погибшей жены. То, что это был не сон и не галлюцинация – он уверен на сто процентов. Или хотел бы быть уверен.

А еще больше хотел бы быть сейчас рядом с ней. Но как там очутиться? Выкинуться за борт как индус? Не поможет. Он еще слишком мало знает о новом мире.

Отец знал больше. Он бы подсказал.

Рука Дмитрия потянулась к сердцу. Туда где во внутреннем кармане лежал его секрет – настоящая бумажная фотография. Почему-то именно сейчас ему захотелось посмотреть на своих давно умерших родителей. Они всегда знали, как нужно поступать правильно. Они бы смогли разобраться, что сейчас происходит с ним: суд или искушение. А может быть последний шанс? Цветное фото на плотной глянцевой бумаге. Таких давно не делают. Цифра заменила людям все – даже воспоминания. Улыбающийся отец обнимал за талию маму. Если бы только картинки умели говорить, он бы, наверное, сказал Диме: «Не отчаивайся! Так должно было быть». И принялся бы искать ответ в книгах.

Точно! Книги! Как Дмитрий мог об этом забыть! Ему читали о наступившем сегодня! Дне страшного суда!

Но где? Когда…