Воспоминания таежника

Нарезав метровых прутьев, толщиной с палец, и связав их у основания, вставил три прута-кольца – малое у основания, пошире – в средней части, и крупное – в широкой части. В широкую часть вставил небольшой, так же устроенный, плетеный из лозы конус. Установив «морду», я аккуратно закрыл домик мхом и ушел к палатке. Вынырнув сбоку от моего сооружения, ондатра, по моим расчетам, ныряя обратно, должна была прыгнуть в середину лунки (прямо в широкое кольцо конуса), проскочить сужающуюся часть, а обратно выбраться ей должно мешать малое кольцо.

Вечером пошел проверить результат моей работы. «Морда» была пуста, а в боку зияла прогрызенная дырка. Я удивился – об этом я как-то не подумал – ведь не бобр же она.

Я сплел другую «морду», уже из толстых прутьев, с большой палец руки. Но она прогрызла и ее. Я был в недоумении – как же ее поймать? Проволоки или сетки у меня не было. Оставалось одно – почаще проверять.

И действительно»! Залатав дыру и установив свою ловушку, я пошел проверить ее через пару часов. Вскрыв домик, я не успел еще дотронуться до «морды», как неожиданно ондатра вынырнула из воды и уставилась на меня… Я даже растерялся…

Она уставилась на меня

– У! – вскрикнул я на нее.

Она мгновенно нырнула в лунку, прямо в «морду». А я тут же выдернул «морду» из воды. Зверек крутился внутри, не в состоянии найти выход. А как мне ее достать?

Разъединив конуса, вытряхнул ее на снег. Как она понеслась от меня… Еле догнал. Попробовал пристукнуть… Она обернулась, посмотрела на меня, да как прыгнет… Вцепилась в сапог и давай его грызть… А зубы то у нее… ого-го… как у бобра. Хорошо у меня болотники подняты и резина на них толстая. Я ее стряхнул, и она опять понеслась на утек. Опять пришлось догонять. Все-таки я ее пристукнул…

Шкурку я простирнул, подсушил, натянул мехом внутрь на согнутый U-образно прутик из лозы тальника и подвесил у палатки проветриваться.

Надо еще сказать, что для чтения в дни вынужденного безделья у меня было два ящика журналов – это я набрал в поселковых библиотеках. Сначала в Жиганске, затем в Нюрбе (в командировках) и в Оленьке. Просто заходил и просил дать те, что им совсем не нужны. В Жиганске этими журналами оказался заполнен целый сарай. Бегло просматривая оглавления, я выбирал произведения известных авторов, книги которых были в дефиците, и набивал пару рюкзаков. Когда об этом узнали наши работяги, они за несколько сезонов опустошили жиганский сарай дочиста. Я же выдергивал то, что мне нужно было и осенью отправлял в Москву авиагрузом от экспедиции. Дома я сброшюровывал сборники и сам переплетал их, посмотрев, как это делается в нашей переплетной мастерской. Картонную обложку клеил на коленкор, а названия и авторов выбирал и сводил из шрифта, выдаваемого нам для оформления схем и различный карт. Таким образом, у меня собрались две полки самодельных книг, даже различающихся по тематике разным цветом коленкоров (черный, коричневый, зеленый, малиновый) – проза, приключения, фантастика, детективы.

За всем за этим прошло несколько дней. И, наконец, за нами пришел борт. Мы не стали даже снимать палатку. Вынули только несущие стояки и поперечину и опустили палатку на раскладушки – все равно приезжать. Забрали только спальные мешки и рацию. Загрузились в вертолет и вылетели в Оленек.

3. НЕВЕЗУХА – 2

К этому времени, для буксировки нашего вездехода, с подбазового лагеря на Беемчиме, в Оленек пришел ГТТ, пригнал его Федор, наш молодой курчавый красивый ГТТ-тист. К этому времени у нас было уже два ГТТ, парочка 47-мых и небольшой гусеничный трактор (для работы на полевой подбазе).

Не задерживаясь надолго, я только зашел к своему приятелю Сергею Кореневскому, главному механику в аэропорту поселка, который дал мне три капкана. Приедем на место, поставлю на озере, думал я. И еще захватил пустую здоровенную стеклянную банку из толстого стекла, литров на 20-ть (минералоги держали в таких кислоту). Пригодится.

И еще я взял у Сергея его собаку (у него в это время было две) – сибирскую лайку. Он держал пса в сарае и редко отпускал на улицу – тот мгновенно разгонял всех поселковых собак и был свиреп, крепок и закален. Я попросил передать «Серого» из рук в руки, чтобы пес понял, что его передали, и за поводок отвел к своему «вагончику».

Сергей вообще был абориген этих мест, «пионер» можно сказать. У него был мотоцикл с коляской и несколько двигателей «Вихрь» для двух дюралевых лодок И еще он один из первых построил дачу – небольшую избушку на реке ниже поселка. Многие жители тоже строили такие дачи по его примеру. Он даже ондатру разводил в сарае – как кроликов, в клетках. Прилетая весной, я старался привезти ему свежих помидоров и огурцов (в поселке, где завоз продуктов летом был только самолетом, их вообще не было). А к нему я мог всегда обратиться в случае нужды – то сеточку попросишь небольшую на ленка, то подшипник или винт для лодочного мотора.

Мы тронулись в путь. Собаку засунули в вездеход, т.к. она рвалась все время наружу – не привыкла быть внутри. ГТТ простучал гусеницами по улице мимо здания аэропорта поселка, спустился по наезженной дороге вниз в основной поселок, по центральной улице вышел на лед реки, куда приезжали водовозки для забора воды и обеспечения ею жителей поселка.

По льду мы на хорошем ходу понеслись вверх по реке. Снег опять выпархивал из-под гусениц, светило солнце, голубело небо, по берегам высились заснеженные сопки, залесенные лиственничной тайгой. Отъехав километров двадцать мы выпустили собаку и она бежала рядом. Так, в хорошем настроении и бодром расположении духа, мы отмахали километров 50-т, как что-то неприятно заскрежетало в моторном отсеке. Федор выключил двигатель.

Подняв капот, он выяснил причину поломки:

– Муфта «полетела», – сказал он. – Это серьезно! У меня запасной нет, надо заказывать.

«Да что ж такая невезуха», – опять подумал я.

Расчистив место на пабереге, мы поставили 6-ти местную палатку. установили печку, раскладушки, я наладил рацию и сообщил о случившемся. Достать муфту оказалось делом непростым и мы прождали ее доставку с неделю минимум.

Чтобы как-то занять себя, я расставил капканы у основания склона метрах в 100 выше и ниже нашего вынужденного лагеря. Устройство простое – делаешь шалашик полуметровой или метровой высоты и подвешиваешь внутри наживку – все, что под руку попадет: рыбку, птичку, кусок мяса – что есть. Внизу капкан, ближе ко входу. Зверек пытается достать приманку, прыгает на капкане и тот срабатывает. Попасться может все – от горностая и соболя, до песца и лисицы. Бывало и глупая кукша попадалась. Два раза в день совершал моцион-прогулку для проверки. А затем усовершенствовал устройство, тоже «подсмотрев» у якутов. Подвешиваешь на дерево очищенную от сучков тонкую лесину, зачищенную у комля до бела и крепишь тонким концом за тросик у капкана. Светлый комель, таким образом, находится вверху. Если капкан срабатывает, тонкий конец с ним поднимается, а комель опускается. Видно издалека, особенно в бинокль. Но, за неделю так ничего и не попало.

Один раз Серого за ногу прихватило. Я его скулеж услышал и освободил. Это было ему уроком и больше он в ловушки лапы не совал.

А однажды, крутясь рядом с нами, он внезапно остановился, принюхиваясь к чему-то и глядя вдаль, и стремительно понесся вверх по реке, пока не скрылся из глаз. Что он там унюхал, или кого, я так и не понял.

В палатку он не заходил, не приучен был. Если только морду засунет из любопытства и назад. Спал прямо на снегу, свернувшись клубочком и прикрывшись хвостом.

Ребята, за время ожидания, подготовили вездеход к ремонту – установили над моторным отсеком треногу из бревен и подвесили двигатель на блоках. Привезут муфту, двигатель поднимут, установят привезенную муфту и поставят мотор на место.

Так и произошло. На самолете нам скинули муфту, ее установили, опробовали движок и с утра мы двинулись в путь. Капканы я оставил на месте, надеясь забрать на обратном пути.

До места, где стоял аварийный вездеход, мы добрались к вечеру. Федя хотел сразу ехать назад, но я заставил его отдыхать. Мы просто подняли оставленную палатку на стояки и поперечину и растопили печку.

Я же, укрепив в бутыль изготовленный заранее конус из жестяной банки, пошел на озеро. Собаку брать с собой не стал, чтобы не мешала. Установил банку в лунку. И в это время из лунки вынырнула ондатра и устроившись поудобнее, не обращая на застывшего над ней человека, принялась жевать принесенную с собой травинку.

Я шикнул на нее и она нырнула в лунку прямо в бутыль. Я выдернул банку из воды – ондатра металась там как в аквариуме и вдруг высунулась до половины из конуса. Я вытряхнул ее на снег и она быстро понеслась от меня. Пришлось догонять и глушить припасенной дубинкой.

Сняв «чулком» шкурку на месте, чтобы не смущать ребят, и установив на место бутыль с затянутым поуже конусом, я вернулся к палатке. Саму тушку зверька я скормил собаке.

Ночью Федя поднялся один раз и прогрел на всякий случай двигатель. Утром мы собрались. Я сходил на озеро, но ловушка была пуста. Пожалев, что не снял установленные на прежней стоянке капканы и забрав бутыль, я вернулся к своим и мы тронулись в обратную дорогу.

4. НЕВЕЗУХА – 3

Дорога к дому всегда веселей. ГТТ катил вперед, сзади мотался взятый на буксир 71-вый с «Сохатым» за рычагами, собака бежала сбоку. Проезжая мимо места поломки ГТТ, я собрал капканы, в них так ничего и не попалось, и я еще раз пожалел, что не взял их на озеро.

К вечеру мы доехали до Кирбея – небольшого, с десяток разрушенных домиков, нежилого поселка, от которого остались только развалины и торчащие печные трубы.

Мы заезжали сюда по дороге к оставленному 71-му и еще тогда подивились варварству тех, кто довел избушки до такого состояния. Подивившись еще раз и посетовав на это варварское отношение к тому, что еще может пригодиться, мы решили здесь заночевать.

В боле-мене пригодном для ночевки домике мы затопили кирпичную печь и две наших буржуйки, выставив их трубы в форточки окон, занавесили дверь и полуразбитые окна брезентами. Комната скоро согрелась и мы спокойно переночевали в тепле.

А поутру спокойно продолжили свой путь. Опять летел снег из-под гусениц, «Сохатый» на 71-м слегка притормаживал рычагами, чтобы вездеход не слишком заносило влево и вправо, а я посматривал на карту, где перед поселком был показан зимник, проходящий по левому склону реки по сопке и «срезающий» петлю реки в районе устья Арга-Салы. Меня смущала возможность открытой воды в месте впадения этого крупного притока в реку Оленек. А вдруг!.. А что, если… Незнание обстановки волновало. Где ехать? По льду реки или по зимнику? Если бы не было буксировки, можно было бы ехать вперед, а, в случае опасности, вернуться к зимнику.

Но соляра была на исходе и рисковать не хотелось. И мы поехали по зимнику. Поехали помедленней, чтобы буксируемый вездеход не тыкался в сугробы по бортам дороги. Но «сохатый» скоро приноровился и к этому. Мы спокойно двигались по зимней заснеженной набитой дороге вверх по склону. То ли ее чистили бульдозерами, то ли движение по ней было частым, но дорога была хорошо накатана.