Блокчейн и криптовалюта в системе цифровой экономики
• обеспечение обмена деятельностью между субъектами по добыче актива,
• защита прав собственности производителя, инвестора и пользователя на факторы производства – капитал и труд,
• регулирование первичного распределения полученного дохода от эмиссии.
Такой подход позволяет определить права собственников, государства, участников рынка и выявить объекты и уровень дохода от эмиссии, отделить первичное распределение ресурса от вторичного (использование как денег), а также наметить источник и субъект налогообложения. Субъектами этих отношений являются частные собственники-эмитенты материальных факторов производства, непосредственные производители (рабочая сила), государство как институциональный регулятор и как эмитент.
Таким образом, по моему мнению, можно говорить о новой экономической категории криптовалютного рынка. Майнинг – это экономические отношения по производству финансового (денежного) криптоактива, способного выполнять роль всеобщего эквивалента, обмену деятельностью в ходе этой эмиссии и распределению полученного дохода, защите прав собственника, эмитента и пользователя ресурса.
Выполнение разных видов работ оплачивается. В сети различается два понятия. Первое – доход только от майнинга, второе – доход от использования финансового крипто-ресурса. В первом случае должны применяться следующие показатели:
– доля затрат на производство валюты в «корзине» материального обеспечения стоимости валюты,
– сроки их окупаемости затрат на добычу актива,
– количество выпущенных монет по сравнению с потребностями рынка, на котором функционирует данный вид криптовалюты (локального или национального).
Если майнеры участвуют в работе «пула», то награда распределяется между участниками, но при этом пул взимает комиссию 2–4 % с каждой выплаты. Кроме того, майнеры за добавление транзакции в блок получают доход в виде комиссии, которую платит отправитель перевода. Программным способом задано условие, что транзакции с большими комиссиями включаются в блокчейн раньше, чем транзакции с малыми комиссиями или без них. Полученное вознаграждение можно использовать только после получения 120 подтверждений, то есть система разрешает тратить деньги через 20 часов. Эксперты указывают следующие методы расчета вознаграждений в пулах, занимающихся майнингом:
1. Pay-per-Share(PPS) – пользователь получает вознаграждение за каждую долю, сдаваемую в пул,
2. PROP (пропорциональный), когда вознаграждение пропорционально количеству вложенных долей пользователя,
3. Score (временной), когда вознаграждение зависит от времени предоставления доли,
4. Pay per Last Shares(PPLNS), когда каждый пользователь получает вознаграждение в зависимости от последних N – долей.
Таким образом, трудовые контакты майнеров в значительной мере являются программными, что ставит участников в равные условия. Но хотя используются децентрализованные технологии, избежать централизации в регулировании некоторых отношений невозможно. Речь идет, например, о разработке приемлемых для всех или большинства участников мер по совершенствованию транзакций – различных форков. Однако сейчас эти центры имеют локальный характер и группируются вокруг наиболее топовых валют. В дальнейшем уровень регулирования станет еще более централизованным для сегмента частных криптовалют. Для государственных криптовалют, как показывает опыт некоторых стран, процесс сразу замыкается на государстве. Думаю, что этого недостаточно. Речь должна идти о создании условий для выработки консенсуса между ведущими силами рынка – пулами майнеров, пулами криптовалютных бирж, государством – по вопросам функционирования данного рынка и замене централизованного взаимодействия на децентрализованное.
Недостаточно изученным является оценка материальных затрат на производство валюты. Примерно с 2012–2013 года в мире стали активно использоваться специализированные ASIC-майнеры, что позволило перевести майнинг на промышленную основу и выполнять только одну функцию – расчет хэшей транзакций и генерирование новых блоков. Однако совершенствование техники продолжается. Достаточно сказать, что новые более производительные поколения чипов сейчас выходят каждые полгода, а ранее плотность размещения транзисторов в логических схемах удваивалась лишь за два года. Процесс морального износа оборудования тем самым сильно ускоряется, что требует дополнительных капиталов.
Отсутствует также полная информация о размерах оплаты труда при майнинге, о ее доле в совокупных затратах. Сведений о размерах затрат на майнинг пока почти не публикуется из-за того, что они во многом индивидуальны. Так, по оценкам экспертов банка Saxo Bank, фундаментальная стоимость изготовления (добычи) одного биткоина в конце 2017 года составляла 1000$, а в штате Луизиана – 3224 $, в штате Гавайи – 9483$. По расчетам экспертов Федрезерва США, если основываться на стоимости майнинга, то ценность биткоина составляет на начало 2018 года 1800 долларов за монету. Не все с этим согласны, но пока не было специальных расчетов. Процесс рыночного усреднения затрат пока находится в зачаточном состоянии. Ряд исследователей пытаются вычислить такие средние затраты по отдельным позициям, например, по затратам на расход электроэнергии, которые продолжают неуклонно расти. Но все же по отдельным затратам составить общую картину пока трудно. Спорным является вопрос о доходности от майнинга. В основном он оценивается при купле-продаже валюты на биржевых рынках. По расчетам российских экспертов, окупаемость затрат на майнинг с учетом курса валюты и стоимости оборудования составляла на начало 2018 года от 8 до 12 месяцев. Самый обычный соло-майнер может начинать свою работу в 2019 г. с 17–18 млн. рублей, то есть с 240–260 тыс. долларов.
Сложный вопрос о количестве денег, необходимых для обращения на крипторынке. Он пока не решен. Традиционно при оценке количества денег, необходимого для обращения, для обычной валюты учитывается объем ВВП, причем может быть корректировка из-за размера кредитных операций и взаимозачетов платежей, которые уменьшают объем денег. Существенно влияет скорость оборота денег. Для криптовалюты здесь необходимо уточнение: из-за однократности ее оборота главным остается объем произведенных и реализуемых товаров и услуг.
Вопрос об общей сумме выпуска криптовалюты – дискуссионный. Пока преобладает технический подход, когда технологически их выпуск ограничен. Экономически расчет выпуска суммы крипровалюты может примерно прогнозироваться на базе объема ВВП страны и мирового рынка и перспектив их роста. Применительно к росту криптовалюты таких предложений пока нет. Идет активный мировой процесс повышения ее денежной массы.
6. Основные институты крипторынка и их взаимодействие
6.1. Экономические функции институтов крипторынка
Основными институтами крипторынка являются пулы майнеров, пулы криптофондов, пулы криптобирж, государство как субъект рынка и как регулятор. Рассмотрим подробнее их функции и взаимодействие.
Первое – это пулы майнеров. Пока их деятельность сводится только к объединению усилий для ускоренного генерирования блоков в процессе майнинга, что, по моему мнению, недостаточно. Полагаю, что сейчас роль пулов должна быть усовершенствована. Основной их функцией может стать координация деятельности майнеров по добыче криптомонет: сравнение затрат и результатов, структура расходов и т. д. Чем больше будет координация на фазе добычи, тем больше возможностей у рынка к снижению высокой волатильности валют.
Второе – это криптофонды, которые стали возникать в 2018 году. Дело в том, что покупка криптовалюты сопряжена с сложным процессом регистрации и работы на криптовалютной бирже. Поэтому удобным кажется купить акции биржевого фонда и затем участвовать в работе биржи. Но это не снимает проблемы рисков использования этого нового инструмента. Эксперты выделяют следующие риски:
• у этих фондов пока низкое доверие,
• изменения цен на финансовые инструменты (фьючерсы), связанные с биткоином, могут негативно сказаться на результатах работы,
• фонды не занимаются активным управлением и будут, как обычно, отслеживать динамику базового актива,
• права на интеллектуальную собственность, которыми пользуются фонды, могут быть оспорены,
• неинституциональные инвесторы могут получать акции фондов только на вторичном (внебиржевом) рынке,
• правовая и регуляторная защита, применяемая для инвестиционных фондов, пока не распространяется на биржевые фонды, торгующие криптовалютой,
• налоговое бремя может превысить денежную прибыль от акций фонда.
Таким образом, можно констатировать, что на этом начальном этапе фонды не могут в полной мере принимать участие в достижении консенсуса между участниками крипторынка. Но это, по моему мнению, является для них актуальной задачей в самых разных странах.
Третье – это пулы криптобирж. Первая биржа была основана в 2010 году для торговли биткоинами. В настоящее время в мире имеется более 200 криптобирж. 52 % мелких бирж имеют официальную государственную лицензию, они находятся в основном в США и Канаде. Эксперты отмечают высокий уровень монополизации в сфере торгов. Так, на 10 крупнейших криптовалютных бирж приходится около 40 % объема торгов. По данным Валика Ткача, на декабрь 2019 года на главных криптобиржах мира хранится как минимум 1.925 миллиона биткоинов. С учётом сегодняшнего курса это чуть больше 14 миллиардов долларов. Считать этот процесс негативным было бы неверно, ибо процент монополизации каждой биржи невысокий. Но одновременно создаются условия для координации усилий по выработки мер корпоративного регулирования. Оценивая перспективы развития, эксперты считают, что развитие должно идти по пути формирования децентрализованных бирж. Но в процессе таких изменений возникают разные проблемы. Первая из них связана с тем, что использование централизованными биржами практики распределенного реестра наталкивается на отсталость механизмов взаимодействия «биржа – клиент», в том числе: разная юрисдикция при международных переводах, дублирование сведений при идентификации клиентов, риски хищений средств со стороны третьих лиц при взаимодействии с налоговой службой или полицией при проведении операций.
Другая проблемы возникает при становлении самой децентрализованной биржи (DEX – Dezentralized exchanges). Отмечаются достоинства децентрализованных бирж: анонимность, более высокая степень защиты от мошенников, меньше шансов уйти в простой (сбой программ), внедрение новых методов купли-продажи. Но имеются и слабые стороны. По оценке экспертов, у децентрализованных бирж в 2018 году не было поддержки фиата, что затрудняло транзакции. Далее, биржи предлагают торговлю «крипто – на – крипто», но поиски пользователей друг друга непосредственно он-чейн (то есть в цепочке) пока несовершенны, а также сохраняется низкая скорость обработки ордеров. Наконец, сохранение средств в безопасности при торговле зависит от качества смарт-контракта и по сути является собственной ответственностью клиента. Особенно это касается нового метода мошенничества, известного под названием «фронтраннинг». Суть его в том, чтобы некоторые участники сети при осуществлении намерения исполнить сделку стараются «прыгнуть впереди» добросовестного клиента, купить валюту по более дешевой цене и перепродать ее ему.
Ведущий элемент рынка – это государство как субъект рынка и как регулятор новых отношений. О соотношении этих во многом противоречивых функций высказываюся разные мнения – от абсолютизации прав и обязанностей до полной либерализации. Многие страны, как метко заметил журналист, «экспериментируют с запретами» из-за собственной неготовности ввести новый платежный ресурс, высоких рисков и опасений сильной конкуренции. Некоторые государства занимают компромиссную позицию. Но власти многих стран активно внедряют новую систему.
Важно отметить еще одну особенность развития рынка криптовалют. Ассоциации стран – Европейский Союз, ЕАЗС и другие – начинают активизировать свое участие в разработке мер совместного регулирования. Так, после принятия пятой Директивы о борьбе с отмыванием денег в 2019 году провайдеры криптовалютных кошельков и платформы виртуальных валют будут обязаны проводить верификацию пользователей и мониторинг транзакций. Почти одновременно – в июне 2018 года – на саммите стран ЕАЭС в Минске было отмечено, что к 2025 году национальное законодательство стран будет изменено по отношению к криптовалютам из-за возрастания рисков на новых финансовых рынках, из-за необходимости противодействия отмыванию средств и ухода от налогов в странах ЕАЭС. Такие предложения нужно оценить положительно. Однако главной их недоработкой является то, что предполагается только сотрудничество ветвей власти. А бизнес, корпорации оказываются не вовлеченными в этот процесс координации деятельности на равных правах с государством. Недостаточная развитость законодательной базы предполагает ускорение разработок новых законов.
Общей тенденцией является формирование инфраструктуры криптовалютного рынка, в том числе:
• выработка стандартов функционирования валюты,
• более безопасное хранение (управление ключами) в течение полного жизненного цикла человека (и включая наследование),
• патентование изобретений в сфере блокчейна,
• организация работы децентрализованных бирж,
• хеджирование как способ защиты собственности,
• обобщение опыта разработки юрисдикций в разных странах.
Эти предложения являются во многом техническими, но они имеют существенное значение для экономических контактов между фиатным и криптовалютным сегментами рынка. Они пока не решены. Как тенденцию, можно отметить рост конкуренции между платежными системами за клиента за счет сокращения комиссионных сборов, увеличения скорости транзакций, улучшения функциональности при объединении перекрестных активов в одном пакете и т. д. Особый интерес вызывают попытки приспособить известные финансовые инструменты к новой ситуации с криптовалютой. В качестве примеров приведем такие:
– Австралийский банк Commonwealth Bank of Australia выпустил первые в мире облигации на блокчейне (разрешено Всемирным банком) с названием «bond-i» как продолжение опыта с использованием выпуска электронной облигации «е-bond» еще в январе 2000 года,
– организация процесса своп-токенов (token swap), когда одна криптовалюта обменивается на другую по заранее определенной ставке.
– американский финансовый конгломерат Citigroup в конце 2018 года начал разработку нового инструмента, который называется «распиской на цифровой актив» (DAR). Она напоминает известную депозитарную расписку, которую фирма использует с 1928 года. Отличие только в том, что такой прямой способ инвестирования в криптовалюту не предполагает владения ею. Это особенно важно для тех стран, в которых запрещено хождение криптовалюты.
Развитие этих институтов продолжается. На новых финансовых рынках начинаются серьезные институциональные изменения, возникают новые институты и модернизируются традиционные. Общей тенденцией со стороны власти является поиск путей усиления государственного регулирования. Бизнес и его структуры принимают более активное участие в организацию регулирования. Так, крупнейшие держатели криптовалюты (Galaxy Digital, Coinbase и Binance) начали регулярно встречаться для рассмотрения вариантов более масштабного внедрения цифровых активов. Начато формирование так называемого «черного списка» компаний и лиц, которые дискредитируют криптовалютную индустрию. Предлагается также ввести аккредитацию всех предприятий, чтобы минимизировать риски мошенничества. Заниматься выдачей лицензий сможет ассоциация криптокомпаний Crypto OTC Roundtable Asia (CORA).
Развиваются интернет-платежи. Первый их вид – карточные платежные системы, когда оплата производится банковскими картами через Интернет на сайтах продавца товара или услуги. Второй вид – операторы цифровой наличности, когда оплата производится в Сети внутренней валютой, которую можно обналичить у участников сделки. Третий вид – это платежные шлюзы, которые выступают как симбиоз первых двух систем и представляют возможность взаимной конвертации фиата и криптовалюты и способов оплаты.
Накапливается опыт совместного государственно – частного регулирования рынка. Так, американский криптовалютный кошелек и Blockchain-компания BitGo получили чартерную государственную трастовую лицензию из отдела банковской деятельности в Южной Дакоте (США) в августе 2018 года. Это позволяет им стать квалифицированным банком для хранения криптовалюты, для осуществления всех необходимых проверок, в том числе KYC (проверка личности клиента, места проживания, рода деятельности) и AML (проверка против легализации доходов, полученных преступным путем). Усиливается потребность в регулировании так называемого вторичного, внебиржевого рынка, когда формируются разные крипто-офшоры, а сети ананимных алькоинов превращаются в инструмент организации скрытых сделок. Все это требует совершенствование работы по преодолению хакерства и мошенничества. Иными словами, государственное участие на криптовалютном рынке постепенно становится реальностью.
Применение криптовалюты рассматривается как важный способ расширения безналичных платежей, экономии на денежном обороте. Специалистами системы Visa подсчитано, что бизнес тратит на обслуживание входящих нецифровых платежей до 2–3 % от выручки. Из-за неудобства расчетов наличными покупатели отказываются от относительно крупных покупок. Кроме того, фирмы могут экономить время на зачислении средств на банковский счет, когда для нецифровых платежей требуется время 1,5–3 дня, а для криптовалюты – несколько минут. Активно ведутся поиски инструментов, с помощью которых возможно улучшить использование криптовалюты как финансового актива. Наиболее популярным оказался фьючерс, с помощью которого можно обеспечить гибкость при инвестировании, хеджирование и приемлемое участие государства в регулировании действий субъектов на криптобиржевом рынке.
Новым инструментом становится платформа «МАРКЕТПЛЕЙС». Суть ее в том, что на одной платформе объединяется разная информация о возможных товарах и услугах, в том числе и финансовых услугах. Маркетплейс оказывается интернет-магазином, в котором множество независимых продавцов выставляют свои товары на общую витрину. Так работают Amazon, eBay и AliExpress. В России Ozon, Avito, Lamoda и другие ведущие онлайн-площадки уже перешли на эту модель полностью или частично.
Госдума на заседании в июне 2019 года приняла пакет законопроектов о создании в РФ супермаркета финансовых продуктов (marketplace). Концепция marketplace изложена в основном законопроекте "О совершении сделок с использованием электронной платформы". Через marketplace граждане смогут заключать сделки на предоставление банковских, страховых услуг, услуг на рынке ценных бумаг, сделки с финансовыми инструментами, заключать договоры доверительного управления имуществом, а также сделки на предоставление иных услуг финансового характера
Оператором электронной платформы может быть юридическое лицо, но с определенными ограничениями: не вправе совмещать свою деятельность с деятельностью кредитной организации, некредитной финансовой организации, За ним закрепляется деятельность организатора торговли, депозитария, специализированного депозитария или регистратора. Минимальный размер собственных средств оператора электронной платформы должен составлять 100 млн. рублей. Реестр операторов будет вести ЦБ РФ. Тем самым сохраняется централизованный контроль как способ избежать «отмывание» незаконных доходов. В целом такое решение связано с использованием криптовалюты.
Начался процесс формирования технологии обналичивания криптовалюты в России. Возникают в разных городах обменники. В Москве, например, можно обменять на фиат биткоины, эфир, лайткоины, Dash, Monero. Биткоин-автомат позволяет самостоятельно провести операцию, а для визита в онлайн-обменник требуется подать заявку, определиться с суммой обмена и временем посещения. То есть пока эта процедура еще несовершенна. Таким образом, на новых финансовых рынках начинаются серьезные институциональные изменения, возникают новые институты и модернизируются традиционные. Общей тенденцией со стороны власти является поиск путей усиления государственного регулирования. Бизнес и его структуры недостаточно вовлечены в этот поток действий. Но потребность в координации деятельности институтов по поиску механизма баланса интересов между сегментами фиатных и крипто-денег возрастает.
6.2. Новая оценка конкуренции криптовалют
Развитие криптовалютного рынка требует новых подходов к оценке конкуренции. Монополизм государства сводил ее до минимума на внутреннем рынке и перемещал в основном на международные отношения. Но сейчас ситуация другая. Появление частной криптовалюты делает весь рынок – внутренний и внешний – средой конкурентной борьбы. Кроме того, использование новых технологических методов защиты информации «уравнивает» силы участников, заставляет государство вырабатывать более гибкие методы взаимодействия. Об этом, например, говорит принятая в июле 2018 года Еврокомиссией концепция о развитии конкуренции на финансовых рынках. В ней во многом по – новому дается оценка происходящих изменений и предлагается не отрицать их, не запрещать, а активно использовать для развития бизнес-сотрудничества. Эксперты отмечают, что:
• конкуренция дисциплинирует лучше, чем фиксированные обменные курсы,
• конкуренция обеспечит более надежные деньги, чем правительство,
• контроль за ценностью валюты с помощью конкуренции,
• при введении конкурентных валют можно помешать быстрому обесценению единственной валюты.
Выделяют следующие виды конкуренции валют:
• равноправное обращение на рынке валют разных национальных государств,
• обращение национальных валют и альтернативных средств обмена.
На рынке может быть много видов частных альтернативных денег. Но, по мнению отдельных лауреатов Нобелевской премии, новые валюты должны вводиться сразу, а не постепенно. Тем самым предполагается сразу же сильный накал конкурентного противостояния. Но последствия этой борьбы могут быть разными. Спрос на деньги будет на одном уровне, если:
• люди смогут использовать деньги при отсутствии ограничений (мы бы сказали сейчас – институциональных),
• возможна успешность поддержания ценности валюты на одном уровне,
–*если будет найден механизм регулирования количества выпускаемых монет.
Отметим, что эти условия не достигнуты вплоть до нынешних времен. Тем самым организация такой конкуренции валют является очень сложной задачей. Фирмы в основном используют такие регуляторы конкурентного противостояния, как форки и протоколы, что делает соперничество технологическим. Конечно, оно применимо лишь как вспомогательный инструмент. Но на первый план должны быть выставлены экономические и институциональные показатели.
Жизнь вносит существенные поправки в трактовку так называемого «закона Грэшема», введенного в научный оборот еще в 1560 г. Суть его состоит в том, что «лучшие деньги не в состоянии вытеснить худшие». По мнению экспертов, критики закона не учитывают, что речь идет о законных, разрешенных деньгах, на которые установлены обменные курсы. Когда же идет отбор между деньгами, выпущенными разными агентами, то этот закон превращается в свою противоположность: хорошие деньги вытесняют плохие, – необеспеченные, инфляционные – добавим мы, подчеркивая оценку «плохих денег». Применительно к криптовалюте эти положения, по моему мнению, носят двоякий характер. Первое. Если криптовалюта будет законным средством обмена, то можно допустить длительное сосуществование фиата и криптовалюты. Второе. Если криптовалюта не станет в какой-то стране законным средством обмена, то соревнование валют переместится в теневой сектор, и тогда более выгодные гражданам валюты будут действительно вытеснять худшие.
В литературе выделяются еще другие возможности действия «закона Грэшема»:
– деньги, искусственно переоцененные государством, вытесняют искусственно недооцененные,
– деньги, с которых можно не платить налоги, вытесняют из обращения деньги, с которых платить налоги обязательно.
Предлагаю свой вариант современного действия закона Грэшема по отношению к криптовалюте: чем больше консервативных запретов и ограничений на криптовалюту, тем шире ее теневой рынок, тем меньше сегмент фиатных денег.
Поскольку на криптовалютном рынке субъектами в основном являются фирмы, постольку к нему применима известная методика о пяти силах конкуренции. Как известно, в их составе находятся конкурентные отношения между существующими фирмами в отрасли, между возможными новыми компаниями, которые хотят проникнуть на рынок с помощью товаров-заменителей, между поставщиками ресурсов и производителями и между производителями и потребителями. Это все конкурентное окружение, оно есть и у субъектов крипто-рынка. Оно влияет на прибыль, цены, на капиталовложения в бизнес-проекты. Но характеристики данных конкурентных сил на крипторынке носят денежный мотив и требуют иных правил. Должны измениться формы, методы конкурентной борьбы и оценочные показатели. Коротко о последнем.