Жизнь и приключения вынужденного переселенца. Книга первая. Байки о бабайке

На ее щеках были видны следы от слез, а размазанная тушь на припудренном мелом лице смотрелась зловеще и делала Елену похожей на вампира. Короче страх!

Классная тоже была здесь. Она смотрела на своих воспитанников молча, глазами полными недоумения.

Завуч решительно, раздвигая столпившихся педагогов, прошла к кушетке, нагнулась над пострадавшей, потрясла ее за подбородок, а когда та открыла глаза, сказала:

– Елена Дмитриевна, успокаивайся. Я уже вылечила твоих любимчиков. Вот, полюбуйся! Живы, здоровы! Ты ещё плохо знаешь этих наглецов!

Гек внутри возмутился:

– Почему во множественном числе? Я же больным не притворялся!

– И вообще разве педагог имеет право так говорить про учеников, тем более в их присутствии?

Они с Петькой стояли как две юных гимназистки, смущенно опустив глаза, скромно ковыряя пальчиками ладошки перемазанные клеем.

Всем своим видом они пытались вызвать у присутствующих, если не жалость, то хотя бы сочувствие.

«Кошка» звенящим от волнения голосом попросила всех выйти и оставить ее наедине с Геком и Дробышем.

Гек подумал, что это упрощает дело, и посмотрел на Петьку. Да, он с ним согласен. Сейчас что-нибудь навешаем, убалтаем. Да даже прощения попросим! Куда она денется, ведь мы, как здесь прозвучало ее «любимчики».

Елена Дмитриевна стояла у окна, заложив одну руку за спину, а другой нервно теребила занавеску. В учительской кроме них никого больше не было.

Она повернулась к друзьям, пытаясь поймать взгляд каждого из них.

Они, наигранно смущаясь, смотрели в пол. Подойдя вплотную, развернула голову Петьки к себе левой стороной, где еще висели остатки пенопласта. Это Гек видел угловым зрением.

В следующую минуту он уже ничего не видел, потому, что в глазах засверкали яркие звезды. Ни он, ни Дробыш сразу даже не поняли что произошло! Почему земля так стремительно вылетела из-под ног?

Она влепила им по увесистой оплеухе двумя руками сразу, так что друзья с силой стукнулись головами!

Голова у Гека гудела как колокол. В возбужденном мозгу крутились обрывки мыслей:

– Ну, вот и всё…! Пусть так…! Зато теперь-то мы свободны…!

Но, они ошиблись! Она била «своих любимчиков», пока они не залетели под стол.

Самое интересное, что била она не по-женски – ладошкой, а как пацаны – кулаком. Била за то, что верила им, била за то, что они беспринципно растоптали ее доверительное к ним отношение, била за нанесенное публичное унижение!

Такого позора ни Гек, ни Петька еще не пробовали.

Она отошла от стола, под который забились пострадавшие, пристально посмотрела на них, многозначительно подмигнула, и вышла из учительской, не сказав ни слова.

Пацаны пулей вылетели из-под стола. В считанные секунды привели себя в порядок.

У Гека был разбит нос, у Дробыша губа. Приоткрыли дверь. В коридоре никого не было. Шел урок. Как хорошо, никто не увидит!

Вылетели во двор, умылись, и уже в саду стали соображать, что же это было. Их трясло от такой сверх наглости «Кошки». Ведь никому и не пожалуешься, и ни с кем не посоветуешься.

– Ну и какой же итог? – думал каждый про себя.

– Родителей в школу звать не надо? Нет!

– На уроки биологии ходить не запретили? Нет!

– Даже двоек не поставили!

– Так как теперь себя вести на её уроках?

Решили никому не рассказывать об инциденте в учительской, а после похода на следующий урок биологии решить, как себя вести дальше. Может, это ещё и не всё! Они хитрые – эти учителя! Только всё забудешь, а тут раз – и на педсовет или ещё какая-нибудь пакость.

Прошла неделя. Все было тихо. Завуч и другие педагоги вели себя так, как будто бы ничего и не было. Пацаны не переставали удивляться и ждать последствий.

На уроках биологии тоже ничего не происходило. Только однажды, когда уже стали подзабывать о происшедшем и позволили несколько развязно вести себя на уроке, «Кошка» подошла вплотную к их парте и многозначительно подмигнула. Подмигнула так же как и тогда, когда они сидели под столом. Гека бросило в жар. Ребята притихли. Притихли надолго.