Ущелистые улицы внизу
дворов провалы
старые дома
поросшие печными трубами
как пни в опятах
юркие машины
лоток с оранжевой прямоугольной крышей
и люди
не глядящие наверх.
21—22.6.72
Становлюсь сентиментальным
Становлюсь сентиментальным,
не успевшим старым стать.
Позабыл свои верлибры,
начал ямбами писать.
Веря прежде, что условно
почитание имён,
бросил к пушкинскому бюсту
поэтичнейший пион.
Становлюсь сентиментальным,
да не в шутку, а всерьёз.
Стал смеяться без причины
и до слёз почти дорос.
Не стыжусь жалеть несчастных,
не привеченных судьбой…
Впрочем, что там – и счастливых
тоже жалко мне порой…
21—24.6.72
Гляжу на тебя
Гляжу на тебя
и – взгляд за взглядом —
бросаю в дверцы своих глаз
кусочки радости
в пищу алчному чудовищу
очаровательному дракончику
который – как кошка спрятав когти —
играет моим сердцем
царапая и кусая его
когда голоден
2—3.8.72
Моя любимая. На миг?..
Моя любимая.
На миг?
На век отныне?
Не всё ль равно,
когда сейчас во мне
скрестились шпаги
стольких вещих линий:
ладонь,
душа,