Сказочная педагогика. Часть третья. Проблемы развития

Были в выставочном зале выставки цветов и камешков, разноцветных стёклышек и крошечных птичьих пёрышек. И насекомых-зрителей там всегда хватало. Тем более, что червячок Игнатий любил приглашать к себе на чаепитие тех, кто участвовал в выставке, а заодно и тех, кто пришёл её посмотреть. И разговоры за чаем были такими интересными, что некоторые специально посещали выставку ещё раз, чтобы потом поучаствовать в её застольном обсуждении.

Но вот однажды, на открытии выставки листиков, червячок Игнатий, разглядывая листик за листиком, вдруг замер, увидев большие карие глаза, которые смотрели на него через стекло выставочного зала. Он выполз наружу и увидел девочку, которая лежала на земле, разглядывая внутренность банки.

«Только бы ей не пришло в голову взять банку в руки или покатать её по земле», – подумал червячок Игнатий.

Он знал, что дети бывают ой-какие-разные. Поэтому он влез на банку и приготовился защищать её изо всех сил.

Как раз в этот момент девочка вздохнула от восторга и сказала:

– Вот это да! Какая замечательная коллекция насекомых!..

– Простите, – не выдержал червячок Игнатий, – не насекомых, а листиков.

– Листиков?.. – удивилась девочка; и тут же удивилась ещё больше: – Ой, а кто это со мной разговаривает?

– Меня зовут червячок Игнатий, – представился директор выставочного зала. – Мы проводим выставку разнообразных растительных листиков. А насекомые – это те, кто собирал коллекцию, и те, кто её смотрит.

– А меня зовут Маша Макеева. Извините, уважаемый червячок Игнатий, что я так неправильно всё поняла. Но мне очень нравятся и насекомые, и листики. И вообще весь ваш выставочный зал.

«Ну и ну, – подумал червячок Игнатий. – Первый раз встречаю такую вежливую человеческую девочку, которая к тому же может отличить выставочный зал от обычной стеклянной банки. Это очень приятно».

Скоро между ними завязалась оживлённая беседа про всё на свете, от которой оба получали большое удовольствие.

А на следующий день на выставку листиков пришли новые посетители. Несколько девочек и мальчиков, закадычные друзья Маши Макеевой и даже её серый бородатый пёсик Риджи лежали на траве вокруг выставочного зала, внимательно разглядывая коллекцию листиков, а заодно и всех тех, кто её осматривал. Они старались шевелиться как можно осторожнее, чтобы не задеть ненароком кого-нибудь из приходящих или уходящих.

Перед уходом Маша Макеева подарила червячку Игнатию целый мешочек вкусных-превкусных пирожных для чаепития в его норке. Всем эти пирожные ужасно понравились. Ведь это были крошки от бисквитного пирога, который собственноручно испекла для своих друзей Маша Макеева.

Начнём с небольшого

Человечество занимается творчеством уже многие тысячелетия. Но вряд ли мы поможем ребёнку проложить тропинку к собственному творчеству, если сразу ошеломим его величайшими достижениями культуры и искусства. Червячок Игнатий поможет нам соизмерить представления о творческом подходе к миру с масштабами детской жизни.

При этом важно показать, что творчество – это не только изготовление художественных объектов. Это и талантливая дружба, и искусство общения, и способность разглядеть в пустой стеклянной банке выставочный зал. А также многое-многое другое, что оживляет и одухотворяет нашу жизнь и наши взаимоотношения.

Насекомые ещё меньше детей, поэтому ребёнку легче учиться у них, чем у гениев человечества (время такой учёбы настанет попозже). Вот только в живой природе не всегда вовремя встретишь жуков, мастерящих резные шкатулочки, или директора баночного выставочного зала. Что ж, на то и сказочная педагогика, чтобы помочь нам в этом.

Мини-вернисаж

Может быть, после сказки стоит приняться за организацию собственной мини-выставки? Такой, чтобы на ней были только всякие маленькие произведения: картинки на листке из блокнота, скульптуры из спичек, салфеточки для кукольного сервиза… То, что можно сделать быстро и весело.

А потом – слепить из пластилина (подойдёт, если захочется, и любой другой материал) и посетителей для этой необычной выставки. Пусть каждый приведёт туда тех насекомых, которых ему приятно смастерить. А вместо Маши Макеевой вполне подойдут Саша Петров, Нина Иванова – и так далее, по числу детей, участвующих во всей этой сказочно-выставочно-художественной деятельности.

Возможные вопросы

– Почему друзьям из сказки пришли в голову такие разные мысли о том, как использовать банку?

– Что такое, по-твоему, витамины красоты? В чём они содержатся?

– Знаешь ли ты, что такое макраме? Почему им занимались паук Пафнутий и его семья?

– А ты мог бы устроить маленькую выставку красивых камушков? Где бы ты их раздобыл? Кого позвал бы на эту выставку?

– На какой выставке ты сам хотел бы побывать?

– Знаешь ли ты, как называется выставка засушенных листиков, устроенная не в банке, а в альбоме?

– Почему Маша Макеева приняла банку с выставкой листиков за выставку насекомых?

– Хотелось бы тебе увидеть выставочный зал червячка Игнатия? А поговорить с ним?

– Как ты думаешь, Маша Макеева настоящая девочка или сказочная? (Автор сообщает, что это совершенно реальный человек. Я у неё даже просил разрешения оставить в сказке её настоящие имя и фамилию. Правда, с тех пор Маша выросла. И пёсик Риджи был у неё на самом деле.)

– Каким своим творческим произведением поделилась Маша Макеева с насекомыми? Или, может быть, испечь пирог – это не творчество?

Сказка 5

Музыкальные способности

(из историй про червячка Игнатия)

Лето выдалось жаркое. Червячку Игнатию то и дело вспоминался южный город Судак, в котором он побывал когда-то. Он лежал в траве около бухты, что неподалёку от московского Речного вокзала, и ему вдруг показалось, что это берег Чёрного моря. Что рядом вполне могут раздаться голоса его тамошних друзей: богомола Быстроглота, зелёной кобылки Гринмы или бражника Сластёны.

Вместо этого он услышал божью коровку Пятнашку. Не успев приземлиться, она уже оживлённо затараторила. Но первое слово у неё было, как ни странно, как раз «Судак».

– Судак! Цикада оттуда! Её зовут Уня. Не хочет без тебя концерт начинать. Говорит, сначала должна привет тебе передать. Скорее! На концертную лужайку!

Лужайка, о которой говорила Пятнашка, была недалеко, и скоро они уже были там. Насекомого народа собралось предостаточно. Смуглая цикада Уня была очень рада познакомиться с червячком Игнатием и передала ему тысячу приветов от судакских друзей. От Гринмы, Сластёны и Быстроглота.

Потом все расселись, и Уня начала своё выступление. Пение у неё было удивительное. Червячок Игнатий снова вспомнил море, звучащее на разные голоса, – и вдруг почувствовал, что это оно, само Море поёт ему о своих далёких и глубоких тайнах. Но не только. Уня подхватывала любой возникающий где-то звук, отвечала ему и вплетала в свои песни. Вот загудел пароход, плывущий мимо бухты, – и Уня ответила ему, и все почувствовали себя путешественниками, только что отплывшими от Речного вокзала в далёкий водный путь… Зашелестели под порывом ветра деревья – и шелест их тоже стал частью песни… Засмеялся неподалёку ребёнок – и вместе с ним засмеялась песенка, заулыбались слушатели… Да они уже и не оставались просто слушателями. Чьё-то жужжание, чьё-то стрекотание, чьё-то прищёлкивание – всё становилось музыкой и пением…

Когда выступление закончилось и наступила тишина, никто не мог нарушить её аплодисментами. Все прислушивались к звукам вокруг, словно концерт продолжался. Мир был полон отголосками пропетых песен… Но чуть погодя публика спохватилась и принялась бурно хлопать певице, чтобы выразить своё восхищение.

Всем хотелось порадовать цикаду Уню чем-нибудь ещё, кроме хлопанья. Южную гостью повели смотреть паутинные картины паука Пафнутия, а потом – инженерные сооружения жука Дормидонта. Божья коровка Пятнашка устроила специально для Уни несколько своих любимых игр – и певунья участвовала в них с таким восторгом, словно прибыла из Судака специально для этого. А уж потом оставалось одно – отправиться на чаепитие к червячку Игнатию.

Тут-то и разгорелся разговор о музыкальных способностях.

– А мне вот медведь на ухо наступил, – с сожалением сообщил жук Дормидонт. – Хотел я тоже пожужжать во время концерта, но думаю: нет, лучше не надо, а то такую красотищу испорчу!..

Цикада Уня улыбнулась:

– А я как раз думала: чьего-то голоса у нас не хватает, такого басистого жужжания… Вы ничего бы не испортили. Наоборот, ещё интереснее могло оказаться.

– Эх! – крякнул Дормидонт, с досадой хлопнув по столу так, что всё вздрогнуло. – Нельзя быть таким стеснительным.

– Я тоже всегда мечтал о музыкальных способностях, – признался червячок Игнатий. – Чтобы как следует понимать… нет, чувствовать музыку.

На это откликнулись сразу несколько голосов:

– И я мечтал!.. Я тоже!.. И я!..