Остров дракона

Бо привязался к крутившемуся неподалеку мальчишке-дунфаю, но тот лишь яростно мотал головой, повторяя:

– Ниш кахал ирн тхизу, шиллам, – что вероятно, означало «я не понимаю».

Толстяк отпустил паренька, но тот спустя несколько секунд дернул его за рукав.

– Хайа марни афун-тха шарут, – узловатый палец огольца указывал на стоявших в двадцати шагах гномов, что караулили подъем на крытую, без мачт и парусов, галеру, донельзя походившую на исполинский гроб.

В ответ на призыв сорванца Бо лишь досадливо покачал головой. Связываться с подгорными сумасбродами он не алкал. Парень недоуменно пожал плечами, не разумея, отчего человек отказывается от помощи. Торговец все равно дал мальчишке монету, поскольку толстяку дюже не хотелось, чтобы обиженный пройдоха привлек к нему ненужное внимание.

Болур пошел по набережной на юг – туда, где находились суда поплоше. Среди рыболовных посудин, кои вряд ли могли отплыть дальше ста локтей от берега, встречались и вполне благообразные корабли, одначе на палубах и сходнях оных неизменно мелькали круглые физиномии гномов.

Покумекав, Бо остановился. Он решил, что, дабы сбежать из города, ему надлежит тайком пробраться на одну из купеческих шхун. Пусть та отвезет его не на Гатвал, а на один из ближайших островов. Выбравшись из Финхара и сбив Фанджали со следа, можно будет спокойно заняться поисками подходящего судна.

Обрадованный внезапно снизошедшим озарением, толстяк выложил половину оставшихся денег за несколько сомнительного вида пирожков, кои ему продала согбенная старуха-гоблинша, сухая и морщинистая, словно провалявшийся в пустыне несколько недель труп.

Болур пожалел о покупке сразу же, как почувствовал на языке вкус прогорклого теста. Начинкой оной снеди служило жесткое мясо неизвестного существа, обильно сдобренное зловонной пряностью. Почувствовав, что его вот-вот вырвет торговец сплюнул на землю неразжеванный кусок, а затем размахнувшись, швырнул куда подальше остававшиеся в руках харчи.

Вестимо, при других обстоятельствах, он бы обязательно разобрался с бурокожей плутовкой, продающей порядочным людям всякую дрянь. Одначе Бо решил не поднимать ор и, зло фыркнув, будто рассерженный кот, засеменил к ожидавшему его Готрику.

Петляя между горками глины и щебня, беспорядочным кольцом окружавшими городскую свалку, толстяк вернулся к биваку. К его вящему изумлению следопыта возле потухшего костра не оказалось.

– Готрик! – негромко позвал Бо, оглядывая обступившие его серо-бурые конусы.

Не получив ответа, купец склонился, силясь по следам сообразить, куда делся Тихий. Ему почудилось, что на земле возле стоянки прибавилось отметин, будто здесь недавно протопала какая-то ватага. В нижней части груди шевельнулось нечто – еще не страх, но уже предчувствие неприятностей.

Бо сделал несколько шагов, всматриваясь в усеянную грязно-желтой галькой землю.

– Привет, Бо Хартсон! – раздалось глумливое справа.

Торговец едва не подскочил от неожиданности, но спустя миг, совладав с собой, нарочито медленно повернулся к говорившему, чей хриплый голос показался ему знакомым.

У основания песчаного холма в десятке шагов от купца стоял приснопамятный Айдан, сын Залмара. Седобородый капитан «Бардагамара» гадливо улыбался. Облеченные в толстую кожу перчаток ладони карлика мяли толстое древко бердыша. Справа от коротышки застыл его первый помощник – Арим. В лучах солнца тускло поблескивало изогнутое лезвие широкой сабли, кою бородач сжимал в руке. Левую часть тела человека прикрывал круглый щит со стальным умбоном, а на голове красовался мятый кабассет.

Позади Айдана топталось пятеро гномов. Торсы карликов сверкали начищенной броней, точно так же искрились навершия секир, клевцов и чеканов, кои подгорные жители держали наготове.

В шестом коротышке – обезоруженном и выглядящим донельзя жалким – купец без удивления узнал Хилмо. Не извлеча какой-либо пользы из урока, что преподал ему кум Фермунд, рыжий остолоп сызнова обратился за помощью к сородичам.

Толстяк встретился взглядом с сыном Килто.

– Энто ловушка, Бо! Беги отсюда прочь! – будто внезапно очнувшись, заревел Хилмо. И сам, вняв собственным словам, кинулся в сторону. Одначе далеко уйти рыжему не удалось, даже, несмотря на то, что недалекие собратья не удосужились его связать. Приятель торговца сделал всего два шага, прежде чем растянулся, споткнувшись о выставленную одним из стражей ногу. Рудой со смачным хряском впечатался в жесткую гальку, и сипло застонал, не изъявляя желания подняться. Отвесив несколько смачных тумаков, сородичи поставили Хилмо на ноги. Лицо и волосы сына Килто сделались пепельными из-за покрывшей их пыли.

Купец на всякий случай оглянулся по сторонам, уже и так сознавая, что пути к отступлению перекрыты. Бивак тонкой цепью окружили два десятка гномов. В руках у нескольких карликов находились заряженные арбалеты. Имелось среди явившихся и несколько людей – в полосатых сине-белых безрукавках, с саблями наголо и зело разбоничьими физиономиями.

– Бросай меч на землю, Бо Хартсон, – перестав улыбаться, молвил капитан «Бардагамара».

– Давай договоримся, Айдан, – толстяк примирительно поднял руки и располагающе улыбнулся. – У меня при себе имеется несколько весьма ценных артефактов, кои, без сомнения, заинтересуют такого бывалого искателя приключений, как ты.

Сын Залмара задумчиво пожевал губами. Арим сердитым, исполненным недоверия, хмыканьем попытался образумить командира. Но седобородый предпочел не заметить рачений человека.

– Говори, что у тебя есть, – с деланным безразличием бросил гном.

Двигаясь медленно и величаво, точно бывалый фокусник, умело создающий ореол загадочности вокруг совершенно обыденной вещи, торговец сбросил с плеч плащ и плавно потянулся к притороченной за спиной торбе. Стрелки на всякий случай поудобнее перехватили арбалеты. Толстяк все также неспешно поставил суму на землю и нарочито вальяжно почал развязывать тесемки.

– Хватит тянуть время, Бо Хартсон, – сердито хрюкнул капитан «Бардагамара».

– Почтенный друг, я хочу предложить тебе, – молвил купец, после чего взялся копаться внутри котомы.

Кто-то из гномов нетерпеливо хмыкнул. Глаза подгорных жителей алчно блестели, они жаждали узреть таинственные артефакты.

– Зуб кхайзира, – торговец выудил из сумы и поднял над головой, показывая окружавшим его карликам, желтый исщербленный клык размером с половину кулака. – Этот небывалый предмет сделает твою кожу прочной, ровно сталь, и дарует способность выдерживать любые удары.

– Любые? – недоверчиво пробурчал сын Залмара – Энто мы сейчас проверим…

Седобородый сделал шаг в сторону купца.

– Не верь ему, Айдан, он сбывает гномам всякую дрянь, что и половины дуката не стоит, – неожиданно подал голос сын Килто.

– Между прочим, я пытаюсь купить нам свободу, Хилмо! – зло крикнул рыжему недоумку Бо.

– Угу-угу, – закивал рудой. – Токмо энто не значит, что тебе разрешено надувать славных мужей подгорного народа.

– Верно, глаголешь, юноша, – поддержал рыжего седобородый, еще на несколько футов приблизившись к купцу. – Сейчас узнаем, работает ли сей предмет али нет.

Лезвие бердыша угрожающе поднялось.

– Постой, Айдан, – властно молвил Бо. Облаченный в темносиний гамбуаз карлик остановился.

– У меня есть кое-что иное, – вновь затяжная пауза. Складывалось впечталение, что завороженные действом карлики перестали дышать, зависшее над пустырем безмолвие нарушал лишь шорох, кой производил, копаясь, в глубинах сумки торговец.

– Медальон Аризиды, – несколько обескураженно молвил Бо, явив алчущим взглядам гномов болтавшийся на тонкой цепочке золотой кругляш. Толстяк думал, что нащупал в торбе аметистовый кулон, что позволяет пить, не пьянея. Подобная вещь, несомненно, заинересовала бы любого подгорных жителей куда больше.

– Этот могущественный артефакт защитит твою женщину от посягательств других мужчин, – зычно объявил торговец, выбросив сжимавший украшение кулак в сторону приближающегося гнома. Золотой овал, на коем было выгравировано изображение смиренно сложившей на груди руки женщины, мерно покачивался, будто в надежде заворорожить наступающего карлика.

– Мне такое не нужно, – смурно буркнул сын Залмара. – Бабы сами под меня оравами ложатся.

– Погоди-погоди, – купец сызнова полез в сумку, теперь уже суетливо, заполошно, без всякой таинственности.

– Бросай оружие и иди с нами! – потеряв терпение, рявкнул капитан «Бардагамара».

Карлики начали сжимать кольцо. Двое подгорных жителей растянули небольшую сеть.

Внезапно из-за каместистых холмов раздалось торопливое буханье. Купец и его пленители замерли, уставившись в сторону, откуда доносился странный звук. Столь громко ступать не мог даже тролль. К тому же в оном стуке отчетливо угадывался звон стальных набоек о камни. А тролли, как известно, сапогов не носят.

– Хотели обдурить Кахазула! Думали, старый дуралей не знает поисковых заклятий?! – донесся из-за серого гребня зычный бас. – Знамо дело, не знает, одначе ведает, у кого их можно получить.

Сызначала на пустыре появились четверо тощих ярко-зеленых ящериц с длинными узкими мордами. Чешуйчатые гады увлеченно ковыряли землю носами. Худосочные шеи охватывали стальные ошейники, за край холма уходили служившие поводами цепи.

Спустя полсекунды на прогалину вступил хозяин бестий. Кахазул показался торговцу еще могутнее, чем давеча. Хоррумгар облачился в вороненую броню, правая рука пустынного гнома сжимала бродэкс – секиру с расходящимися в стороны полукруглыми лезвиями, а левая – удерживавшие ящериц цепи.

Следом за лекарем явилась его супруга – также в броне и с копьем наперевес. Перед гномицей, ведомый на жесткой пеньке семенил не кто иной, как Страндвир, сын Маркила. Выглядел карлик зело жалко: одежда изорвана, лицо – один сплошной синяк, пшеничная борода заляпана бурым, плечи поникли. Складывалось впечталение, будто несчастного гнома привязали к лошади и долго волокли по усеянной острыми валунами дороге.

– Беги, Бо Хартсон! – приметив купца, сдавленно пискнул карлик и тотчас умолк, получив увесистый пинок от женушки Кахазула.

– А, Айдан?! Старая шельма! Ты-то что здесь забыл? – лекарь остановился, вперив в капитана «Бардагамара» отнюдь недружелюбный взгляд.

– Пытаюсь поймать для Фанджали одного имарского пройдоху, – зло процедил в ответ седобородый.

– Проваливай отсюда, морская жаба! – Кахазул недвусмысленно потряс секирой. – Этот человек и рыжий гном – мои!

– А вот и нет! – с вызовом бросил сын Залмара. – Я первый поймал их.

– Ты покушаешься на мою собственность?! – хоррумгар грозно придвинулся к Айдану, так что тень от его фигуры целиком накрыла карлика.

– Чего? – поднял брови капитан нефа «Бардагамар».

– Гном и толстяк – мои рабы, – охотно пояснил Кахазул. – Они похитили у меня сто динаров, посему теперича я имею право распоряжаться их жизнями.

– Сто динаров?! – изумленно воскликнул Бо. – Ты же просил за лечение и снятие оков только шестьдесят?!

– А ты что думаешь, негодяй, гоняться за вами по городу для меня ничего не стоило?! – громыхнул лекарь, ожегши купца гневным взглядом. – Токмо за ищеек, – он выразительно потряс цепью. – Я отдал десять золотых. А те часы, что пришлось потратить на ваши поиски? За это время я мог бы отработать с дюжину заказов! А покойный Фрилл?! Бедная зверушка! Он стоил куда больше сотни динаров!

– Можешь забирать рыжего, но пузана я тебе не отдам, – глядя прямо в сверкающие глаза Казазула, твердо молвил Айдан. Седобородый сделал едва заметное движение головой и стрелки нацелили арбалеты на дюжую фигуру лекаря.

Хоррумгар разъяренно фыркнул и обвел взлядом клику сына Залмара. Супруга Кахазула опустила копье, всем своим видом показывая готовность к бою.

– С ними должен быть еще и вервульф! – вдруг возопил хоррумгар, точно на него снизошло божественное озарение. – Он где-то здесь! Закхины