Хоть был прекрасен он и смел,
Но опыта любовных дел,
Он раньше в жизни не имел.
Чтоб не ударить в грязь лицом,
И показаться молодцом,
Цветов огромную корзину
Он взял на встречу для дивчины.
И нежных слов на всякий случай
Он сотню заучил певучих.
Отрепетировал визит,
И поборол свой ложный стыд.
Светило солнце, день чудесный
Соблазном веял неизвестным.
А дрожь предчувствий и истома
Была для парня не знакома.
По лестнице дворца бегом,
Он поспешил к невесте в дом.
Предстал, колено преклонил,
Цветы к ногам её сложил.
И в дуновенье вздохов нежных,
Лелеял принц свою надежду:
Зажечь костёр любви меж ними,
Достойными и молодыми.
Она взглянула на цветы,
Как на громаду ерунды,
Зевнув, скривилась втихаря:
«Зачем потратился он зря?!»
А в слух сказала: «Очень мило!
Любезность ваша удивила.
Цветы завянут, верно, скоро,
Но факт почтения мне дорог.»
И сплюнув в сторону цветов,
Поковырялась меж зубов.
Она скучала от безделья,
В своей великолепной келье.
Давно томилась и грустила,
Палаты сделались могилой.
Неряхой стала и ленивой,
А прежде ведь была красивой.
От похвалы наш принц сомлел,
И в мыслях дерзких осмелел.
Здесь может ждёт любовь его,
Семейной жизни торжество.
Но, вспомнив матушкин наказ,
Принц зеркало достал тотчас.
Взглянуть в него он попросил,
Был убедителен и мил.
От зеркала пришёл ответ:
«Тебя она не любит, нет!
Ей замуж хочется давно.
А за кого – ей всё равно!»
На принца грусть, печаль легла,
И думы омрачила мгла.
Мечтал он о любви большой
С младой девицею-красой.
Но тут ему не повезло,
Ошибся парень тяжело.
Принцессе чувства не важны,
Ей узы брака лишь нужны.
Сказав спасибо за приём,
Покинул юноша сей дом.
Сел на коня, и поскакал,
Искать сердечный идеал.
* * *
И вновь дорога без конца,
Что утомляет молодца.
И отдохнуть ему охота,
Но впереди одни болота.
Забрёл он в топи средь лесов,
Здесь жизни нет, лишь кочки мхов.
Крик диких сов и воронья,
И вонь гнилого лишая.
Под вечер мгла легла вокруг,
Вой злобный всюду резал слух.
Но вдалеке огонь блеснул,
Туда уставший принц свернул.
На поле дивном средь трясин,
Прекрасный дом стоял один.
К себе манил его уют,
И запахи чудесных блюд.