Подсознательный бог: Психотеpапия и pелигия

Предисловие автора к седьмому изданию

Седьмое издание, помимо обновления библиогpафии, дополнено еще одной главой (12-й), в котоpой впеpвые публикуется на немецком языке текст доклада, пpочитанного на английском языке в 1985 году в Далласе (штат Техас, США) на юбилейном заседании Амеpиканского психиатpического общества по случаю пpисуждения пpемии Оскаpа Пфистеpа. Это был пеpвый случай пpисуждения такой пpемии неамеpиканцу. Названа она в честь швейцаpского теолога Оскаpа Пфистеpа, дpуга и выдающегося ученика Зигмунда Фpейда. Они многие годы пеpеписывались, их пеpеписка недавно была опубликована (Freud S., Pfister O. Briefe 1909–1939. Frankfurt am Main: S. Fischer Verlag, 1981).

    Виктоp Фpанкл
    Вена, май 1988

Предисловие автора к изданию на русском языке[4 - Замысел русского издания этой книги возник еще в конце 1980-х, сразу после приезда автора в Москву в феврале 1986 года. Тогда же началась его подготовка. В 1990 году Франкл написал это краткое предисловие на немецком и английском языках и прислал его. К сожалению, тогда издание не удалось реализовать, оно затянулось на три десятилетия и выходит только сейчас. – Прим. ред.]

Меня наполняет радостью мысль о том, что моя книга, после того как она была переведена на двадцать один язык[5 - К настоящему моменту переводов данной книги может быть гораздо больше. – Прим. ред.], теперь доступна и на русском языке. Когда я приезжал в Москву по приглашению Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова и выступал с лекциями на факультете психологии, мне поведали о плане перевода моих работ теперь и на русский, но тогда я не думал, что это может случиться так скоро. Как это объяснить?

Может быть, дело действительно в том, как мне говорили некоторые коллеги в Москве, что разработанная мною логотерапия каким-то образом «находит отклик в русской душе», соответствует ей, может ей что-то сказать. Я вполне могу себе это представить, вспоминая, какое глубокое впечатление произвели, в свою очередь, на меня, книги таких русских писателей, как Достоевский и Толстой (читатели моих книг постоянно встречают у меня цитаты из произведений этих великих писателей). Неудивительно: я тоже убежден в том, что страдание, вина и смерть – то, что я называю «трагической триадой человеческого существования», – не лишают нашу жизнь смысла, наоборот, от человека зависит, может ли он трансформировать их во что-то позитивное.

Безусловно, это послание проще всего донести до обычного человека, «человека с улицы», на языке искусства, ведь науке не всегда удается достучаться до людей. Оно адресовано скорее сердцу, чем разуму, оно передает мудрость сердца, в том числе сердечную мудрость русского народа.

Если эта книга сможет хоть в какой-то степени помочь российскому народу, это наполнит мое сердце гордостью, а мою жизнь – дополнительным смыслом. Ральф Эмерсон сказал как-то: «Есть только одна честь – честь оказать помощь, есть только одна сила – сила прийти на помощь».

    Виктоp Фpанкл

Я не возбранял устам моим…

    Псалтырь 39:10

1

Сущность экзистенциального анализа

По мнению Артура Шницлера, существует только три добродетели: объективность, мужество и чувство ответственности. Нам кажется небесполезным соотнести их с тремя выросшими на венской земле психотерапевтическими течениями.

Нет сомнений в том, что с добродетелью «мужество» тесно связана индивидуальная психология Альфреда Адлера. Ведь в конечном счете весь этот психотерапевтический подход заключается в попытке воодушевить пациента на преодоление чувства неполноценности, господствующего над ним, – нередко чувства патогенного.

Точно так же можно соотнести психоанализ с другой из упомянутых добродетелей, «объективностью». Разве не она сподвигла Зигмунда Фрейда, подобно Эдипу, разгадать загадку, глядя в глаза Сфинксу в своей душе – и рискуя при этом услышать нечто в высшей степени мучительное и неприятное? В то время это было неслыханным, и достижения Фрейда также оказались беспрецедентными. До него психология, особенно так называемая школярская психология, избегала всего того, что Фрейд поставил в центр своего учения. Подобно тому как анатом Юлиус Тандлер иронически называл соматологию в том виде, в каком она изучалась в средней школе, «анатомией за вычетом гениталий», так и Фрейд мог бы утверждать, что школярская психология – это психология за вычетом либидо.

Но психоанализ не просто вознес объективность на пьедестал – он попал к ней в плен. Объективность привела в результате к объективации, овеществлению того, что называют личностью. Психоанализ рассматривает пациента как подвластного «механизмам»; с этой точки зрения врач – это тот, кто понимает, как нужно обращаться с такими механизмами, то есть он освоил технику, с помощью которой эти механизмы в случае повреждений можно починить.