Маршал веры. Книга первая

– Спасибо, сир. – Незаметно съязвил Филипп. – Есть еще немного…

– Что ещё? Лузиньяны не будут графами де ла Марш!

– И не надо. Это их местные проблемы. В Пуату и Марше Вы верховный сюзерен. Я не покушаюсь на святая святых – суд сюзерена. Наоборот, чту и уважаю. Нормандский Вексен с Жизорским замком во главе.

– Не отдам. Тогда мне трудно станет держать тебя в постоянной опасности и напряжении, чтобы ты не расслаблялся ни на минуту.

– И всё же, я настаиваю на Вексене и Жизоре.

– Я подумаю. Да! Ты пришлёшь мне список предателей, переметнувшихся к тебе и Ришару?

– Естественно и со всей спешкой и тщательностью, сир Генрих, как только вы соизволите подписать Ордонанс о мире и переходе земель под сень скипетра Франции.

– У тебя, я знаю, уже готова эта бумага? – Усмехнулся Генрих, поражаясь расчетливостью и холодности ума Филиппа. – Поражаюсь природе и Богу! Как смог родиться такой разумный сын у отца?

– Не удивляйтесь, король Генрих. Видимо, меня любит Бог, раз Он решил меня наградить умом, а не землями. – Филипп криво улыбнулся, но, тут же подавил эту слабость, прибавил. – Я, вот, не удивляюсь вашим детям, к примеру, а ведь мог с удовольствием ёрничать в волю.

– Вы правы, сир Филипп. Мне, как Вашему вассалу за континентальные лены, негоже говорить подобное.

– Вы не со зла сказали, поэтому мы и не услышали. Будем считать именно так. Вот, кстати, все пергаменты.

Филипп вынул их из футляра на одном уже висела прикреплённая сургучная печать с оттиском его королевской печати. Слуга, появившийся, откуда ни возьмись, ловко прикрепил ленту красного цвета, нагрел и капнул сургуч на бумагу. Генрих, скрепя сердцем, приложил печать к бумаге, даже не вымарав слова Вексен и Жизор.

– А где, простите за неудобство напоминания, список моих «иуд»? – слабым голосом произнес Генрих.

– Он будет у Вас завтра же еще до окончания вечерней молитвы. – Филипп ловко свернул пергамент, с кажущейся, на первый взгляд, небрежностью бросил его слуге, который, схватив его на лету, также мгновенно испарился.

Утомленный Генрих отправился в Шинон, один из своих опорных замков в Анжу и на континенте. В этом замке хранилась его континентальная касса, здесь он решил немного передохнуть и подумать над словами Филиппа. Он отправил своего юриста и канцлера, мэтра Рожэ к Филиппу с просьбой прислать ему, для начала, список изменников, предавших его в последней кампании и переметнувшихся к Ришару и Филиппу.

Генрих неспешно поел и вышел на открытую террасу донжона, чтобы насладить пением птиц и теплым июньским вечером. В это время к нему без стука вошел Гильом де Марешаль. Услышав громкие шаги Гильома, Генрих повернул голову и сказал:

– Как удивительно быстро воротился Рожэ.

Гильом стоял, потупив голову:

– Да, сир. Мэтр Рожэ быстро и расторопно исполняет все Ваши поручения.

– Тогда не тяни, Гильом. Читай список уродов и иуд!

Гильом мялся, не решаясь начать.

– Что такое, Гильом? Темно? Ты ослаб зрением или разучился читать?

– Нет, сир! Мой язык не поворачивается произнести первую фамилию!

– Уж не Вельзевул, случаем там во главе? – попытался острить король Генрих.

– Нет, сир! Сатану я не боюсь! Это ему надо задуматься, ежели он случаем удосужится встретиться со мной лицом к лицу.

– Тогда читай. Это моя боль, я её и приму на себя.

– Но сир! Это очень большая боль!!!

– Читай, Гильом, читай!

– Его королевское высочество мессир принц Жан Плантажене, прозываемый Сантерром….

Король вскочил с кресла:

– Довольно на этом!!!

Генрих Английский лег на кровать, повернулся лицом к стене и не проронил больше ни единого слова. Все эти дни Гильом находился неотлучно возле короля. Кроме него в комнате постоянно молился ещё один человек – невзрачного вида монах в рубище бенедиктинца. На третий день Генрих повернулся лицом к Гильому де Марешаль и посмотрел ему в глаза. В них было столько тоски и боли, что Гильом ужаснулся. Внезапно у короля Генриха изо рта и носа хлынула кровь. Наступило 6 июня 1189 года. Король Генрих II Плантажене умер…

Когда у находившихся в замке Шинон сеньоров прошел шок, вызванный смертью короля Генриха, невзрачный монах исчез.

ГЛАВА VI

Ришар «Пуатевенец» или принц «Уи-Но» становится королем

Филипп играл в шары со своим другом детства графом Рено де Даммартен на зеленой лужайке замка Азе-ле-Ридо, когда его отвлекла возня слуг возле деревьев. Он оторвался от игры, поднял голову и присмотрелся. Рыцари его охраны еле сдерживали какого-то монаха, рвущегося к королю.

– Отпустите слугу Божьего остолопы! Наша святая церковь защищает, а не угрожает нам! Вот, если бы это был гашишин какой, тогда, пожалуйста, держите его, а этого – ко мне!

Рыцари приподняли барахтавшегося монаха и поднесли его к королю. Филипп махнул им рукой, они поставили его на землю и удалились. Филипп взглянул на монаха.

– Свершилось, сир. Старый дрок увял. – Произнес монах, поклонился и исчез в глубине строений замка.

Филипп улыбнулся, потом сделал серьёзное лицо, перекрестился. Он подошел у Рено де Даммартену, который вдумчиво рассматривал комбинацию шаров, сложившуюся на траве, обнял его и, радостно улыбаясь, сказал:

– Рено, старый дрок увял.

Рено не понял, переспросил:

– Что? Прости, Филу, не расслышал.

– Ну и хорошо. На сегодня игра закончена. Передай Клеману, чтобы срочно нашел мессира принца Ришара и пригласил его ко мне.

Ришар, как и ожидалось, пьянствовал с пуатевенскими рыцарями в кабаке ближайшего бурга. Он нехотя прервал застолье и направился к Филиппу. Прискакав в замок, Ришар взбежал по лестнице на третий этаж донжона замка, где его ожидал Филипп.

– Филу! Тебе опять не имётся! Я вынужден был прервать веселое застолье, бросить товарищей, кстати, я почти закончил одну миленькую и весёлую сирвенту. Хочешь, прочту?

Филипп нахмурил брови:

– Ты вечно пьян и весел, Ришар! А ведь сегодня утром скончался твой отец – король Англии, герцог Нормандии и Аквитании, граф Анжу, Пуату, Мэн, Турень, Мортэнь, Бретань, божьей милостью Генрих II Плантажене – твой отец.

Ришар немного пошатнулся, невозможно было понять, то-ли он пьян, то-ли это он так удивился новости:

– Филу! И ради такой ерунды мог бы меня и не отвлекать! – резко отрезал Ришар.