Старлей из УГРО, или Честь имею. Книга первая

С рубашкой Аня решила быстро: однотонная, чуть посветлее джинсов. И с пуловером проблем не возникло: светло-серый, классический, с треугольным вырезом воротом. А цена семь тысяч с копейками за две вещи. Я почти в нокауте. Думал же прослушку приличную приобрести. А когда начали примерять турецкие мокасины за четыре пятьсот, то я сказал подчинённой открытым текстом:

– Я искренне сожалею, но ресторан, как и эти туфли, отменяются. Я полный банкрот.

– Я столько сил положила, чтобы ты круто выглядел и соответствовал, так сказать, приличному обществу, и на тебе – всё отменяется… Если дело только в деньгах, то это не вопрос. Займи у меня десятку. Надеюсь, что в ресторане ты не станешь всех шокировать купеческой удалью. Ну, там шампанское вёдрами, цыгане с песнями и плясками.

– Какие цыгане? У меня денег ни копейки, а зарплата только через месяц.

– Не переживай, положись на единственную сотрудницу твоего детективного агентства. Ты в надёжных руках.

– Прямо скажем, не ожидал. Твои скрытые таланты заиграли всеми своими бриллиантовыми гранями.

– А мы, оказывается, умеем комплименты дарить! Это очень вас поднимает в моих глазах, молодой человек. Куда везти?

– Домой. Надо отдышаться после шопинга, помыться и переодеться.

– В присутствии дамы надо говорить: «Приму душ». А то люди могут подумать, что редко моешься. Я за тобой заеду в семь вечера.

– Никогда не думал, что узнаю столько нового за очень короткий срок. Такой темп меня даже слегка пугает. Кстати, душ я принимаю ежедневно.

– Я не только так думала, я верила в это, – девушка засмеялась.

Когда Анка смеётся, лицо её становится опасно красивым.

– А ты в ресторане пить будешь?

– Мужчина, я не пью. Могу пригубить хорошего вина. И не больше.

– Извини. Но я это к тому, что ты за рулём. Может, без машины обойдёмся?

– Я уже не могу без моей малышки. Да и ты как-никак, а полицейский. Думаю, прикроешь, – она посмотрела на меня хитро, улыбаясь.

– Без «базара», если, конечно, в стельку не напьёшься. Я, кстати, всегда считал тебя немножко заторможенной, такой тихой серой мышкой – бухгалтершей.

– А вот хамить и утверждаться за мой счёт не надо. Мне твоя крутость прекрасно известна. Я отлично знаю, кто чего в нашей фирме стоит.

– Я не хамлю и не утверждаюсь. Ты у нас тихой девочкой сидела, бухгалтерию в основном вела. А вот сейчас прямо вся из себя раскомандовалась. Да так, что я, можно сказать, чуть ли не в ступоре, со мной такого ещё не было.

– И это для тебя так неожиданно, что ты ввёл в оборот такие слова, как «базар» и «в стельку»?

– Именно так, совершенно в точку. Вылезло, понимаешь ли, из меня пролетарско-бандитское. Сама знаешь, где тружусь. В общем, ты для меня полнейшая неожиданность.

– Не представляешь, какие тебя ещё ждут открытия!

– Хорошие или не очень?

– В основном хорошие. Можно сказать, даже отличные.

– Успокоила, а то я даже стал немножко мандражировать.

– Если, конечно, можно, то забудь свои ментовские выражения хотя бы на сегодняшний вечер. Мы воспитанные, интеллигентные молодые люди из приличных семей. И ни шага в сторону от этого.

– Ты позвонишь, когда подъедешь или мне у подъезда ждать?

– А ты как думаешь? Тест на сообразительность и порядочность.

– Ровно в семь я у подъезда.

– Можем же, если захотим. Ты всё выше и выше поднимаешься в моих глазах, – Анка засмеялась, а я почему-то смутился.

Ресторан как ресторан, ничего особенного. Но и дешевизны, бросающейся в глаза нет. Медленные танцы под плачущую скрипку, никаких тебе разудалых плясок. Все чинно и солидно. Черноокая и вся из себя красивая певица исполняет свой песенный репертуар без микрофона. Я уже притёрся к новым вещам и чувствую себя просто отлично. Прямо весь из себя такой ладный, широкоплечий и стройный. В обычной одежде на это как-то внимания не обращал. На спутнице обтягивающее светло-серое платье, которое откровенно подчеркивает её изящную фигурку. Смотрю, что уже многие мужики косятся в её сторону, но не решаются при мне глазеть откровенно. Когда в фойе, у огромного, на всю стену зеркала я увидел себя и Анку, мне показалось, что мы созданы друг для друга. Прямо идеальная пара как внешне, так и, возможно, внутренне. Второе определит время, лучший судья во всём.

Зал заполнен на три четверти, за четырёхместным столиком мы одни, на котором в хрустальном графинчике триста граммов коньяка «Хенесси» для меня, и вся из себя красочная бутылка итальянского вина для дамы. Для неё же два экзотических салата, для меня громадная отбивная из телятины.

– А ты почему без мясного?

– Здесь так положено. Сильные мужчины употребляют исключительно мясо, если они, конечно, мачо, а хрупкие и нежные дамы лёгкие салаты. Прелесть этого ресторана в том, что отсутствует дресс код. Не надо выряжаться в обязательные вечерние платья и костюмы. Хотя народ собирается здесь приличный: средний класс и даже немножко выше. Главное, чтобы все были одеты в брендовую одежду. Китайский ширпотреб здесь не котируется и, в общем-то, презираем.

Мы танцуем через танец. Триста граммов коньяка – доза для меня не критичная, можно сказать, даже слабая, но перебор сегодня исключён. У меня по плану продолжение этого романтичного вечера до утра (как минимум). И моя спутница явно не против. Она уже изрядно разогрела меня плотными танцами, её тело покорно и податливо прижимается ко мне. А мои руки уже изучили её талию и чуть-чуть бёдра. Если честно, то я бы уже отбыл с Аней к себе на квартиру, но в этом заведении свои правила, и мы выбираемся на улицу только в первом часу ночи. Очень неприятный момент в виде счёта за ужин, почти пятнадцать тысяч рублей. Понятно, почему здесь тусуется определённая публика, голытьбе это просто не по карману. Чувствовал себя последней дешёвкой, когда Анка передала мне эти пятнадцать тысяч. Успокаивает одно – это долг и никак иначе. Чувствовал себя так паршиво, что остатки коньяка замахнул одним глотком, не смакуя, как здесь принято. А это больше ста граммов, и хорошо, что девушке хватило ума не смотреть на меня в этот момент осуждающе, настроение упало бы еще ниже. А она улыбнулась ласково и увела танцевать. Прижалась так плотно, что невыносимо захотелось остаться с ней поскорее наедине. И Анка это почувствовала, так что за стол мы больше не вернулись.

Вот и мой дом, пора решать вопрос кардинально. Не выпендриваясь, без страстных поцелуев и тисканий, спрашиваю:

– Ко мне?

– Я не против, если у тебя постель свежая, – улыбаться-то улыбается, но глаз не отводит. Понятно, что это для неё важно.

– У меня один комплект совершенно новый. Устраивает?

– Вполне. Мама, наверное, об этом заботиться?

Я не ответил на эту подколку, на уме совсем другое.

Всё у нас получилось просто и отлично, как у супругов со стажем. Аня по-хозяйски сменила постельное бельё на новое и, молча, ушла в ванную. Когда я после неё вернулся в комнату, она лежала в постели. Всё было предсказуемо и спокойно, пока наши губы не соединились, мы просто взорвались. Рассуждая здраво после всего произошедшего, мне подумалось, что «этого» у нас обоих долго не было.

Я люблю просыпаться не спеша, когда утром не надо никуда торопиться. А когда проснулся рядом с женщиной, с которой у тебя все так славно сладилось, и от которой не будет отказа, по крайней мере, сейчас, когда мы оба голые. То всё происходящее сравнимо разве что с высшим пилотажем, а может быть, с наступившим коммунизмом, про который я читал в книжках. Удерживаю подругу от попытки убежать в ванную, обнимаю, и она, расслабившись в моих руках, закрывает глаза. Дыхание у нас участилось до предела.

Что на меня накатило, не знаю, может, усталость скопилась, я отрубился почти на два часа. И когда очнулся от тяжелой полудрёмы, первое что почувствовал, это аппетитный запах чего-то жаренного. Анка появилась из кухни в сексуально короткой моей рубашке на голое тело. В такой короткой, что мне её захотелось невыносимо. Но она, видно предчувствуя такой вариант, ближе метра ко мне не подходит. Можно сказать, умоляю:

– Иди ко мне…

Улыбается в ответ:

– Рада бы, да у меня яичница подгорит. Вставай завтракать, – и гибко увернулась от моего рывка в сторону, приветливо помахав мне уже из кухни.

Раз поднялся, пришлось идти в ванную, а было желание ещё подремать часик-другой. Завтра на суточное дежурство заступать, так что сегодня можно вообще никуда не выходить, тем более, все мои подчиненные разбежались. Надо будет еще раз просмотреть записи с постов ГИББД, где-то в них скрыта нужная информация.

Никогда не думал, что простая яичница, моё основное блюдо на завтрак, может быть такой вкусной. Наверное, от того, что лук и молочная колбаса накрошены мелко-мелко. В общем, нереально вкусно! А обжигающий кофе со сгущёнкой, поднял настроение до высшего бала успеха. Если после такого роскошного завтрака ещё нырнуть в постель, да не одному… Это будет на грани фантастики! Оказывается, как мало человеку надо.

В постель-то я нырнул, но только один. Анка решительно уклонилась от такого предложения. Мол, выспалась отлично, а если на счёт этого, то она ещё пока не хочет. Ну, это её личное дело, а я подремлю часик-другой. Как говорится, минута сна – мешок здоровья. От переизбытка сна ещё никто не загнулся, одна только польза от него. А мне, оказывается, нравится спокойная работа, без внеплановых дёрганий среди ночи. Сутки отдежурил, не суетясь, и трое отдыхаешь. Вроде даже мысли не держу о возвращении на оперативную работу. В приятных мечтах о спокойной жизни заснул и проснулся, когда Анка нырнула ко мне под одеяло. С утроенной радостью обнял её, у нас получается всё отлично!