– Можно вас на минуту? – тихо сказал он.
– Хотите послушать мое мнение о сексуальном харассменте? – я хитренько улыбнулась. У Гранта напрягся подбородок.
Через минуту мы подошли к его кабинету. У двери Грант жестом пригласил меня войти первой.
– Это я проявляю хорошие манеры. Надеюсь, вы не сочтете это харассментом?
С порога Грант обратился к своей помощнице, а я рассматривала обстановку. Просторный кабинет оказался пресловутым угловым офисом с окнами от пола до потолка на две стены, с очень мужским, темного дерева письменным столом в центре и отдельной гостинной зоной. Мое внимание привлекла фотография на тумбочке – Грант с сестрами и немолодой женщиной, видимо, матерью, но уточнять, когда Грант вошел в кабинет, я не стала.
Он показал на гостинный уголок.
– Присаживайтесь. – Сев напротив, Грант расстегнул запонку и принялся подворачивать рукав. – Значит, если начальник начальника приглашает вас на обед, это харассмент?
Я засмотрелась на его мускулистое предплечье, но вопрос вынудил меня очнуться и поднять глаза. На совещании я просто валяла дурака, но в глазах Гранта не было иронии.
– Я пошутила. Я просто дразнилась.
– То есть вы не сочли приставанием, когда я пригласил вас на ланч, чтобы обсудить ваше восстановление в должности?
Вообще-то, когда он пригласил меня на ланч, я еще не знала, кто он, однако Грант, судя по всему, действительно беспокоился, что задел мою гордость. Я почувствовала, что пора признаваться, и отрицательно покачала головой:
– Ничуть. Харассмент – это бесцеремонное сексуальное домогательство, а вы ни разу не попытались за мной приударить после того, как я узнала, кто вы. Что касается вашего предложения в кафе, оно… вовсе не было нежелательным.
Плечи Гранта расслабились.
– Я хочу извиниться, если я невольно поставил вас в сомнительное положение…
– Ничего, я не в претензии, – искренне ответила я.
Грант, словно избегая смотреть на меня, кивнул, закатал другой рукав и поднялся на ноги.
– Благодарю за честность.
Я тоже встала.
– Пожалуйста.
Возникла странная неловкость – я отчетливо чувствовала, как моему телу нравится быть близко к Гранту. Стоило ему оказаться рядом, как я кожей чувствовала непонятное электрическое напряжение в воздухе. Неужели и Грант ощущает нечто подобное? Но после недавнего совещания подобные мысли были крайне неуместны.
– Ну, до следующего собрания.
Грант кивнул. Казалось, ему хотелось отпускать меня не больше, чем мне хотелось уходить. Тем не менее я пошла к дверям, но, сделав несколько шагов, передумала. Раз уж я высказалась начистоту, пусть и он позволит себе маленькую откровенность.
– Могу я вас кое о чем спросить? – начала я.
– А конкретно?
– Вы придумали женскую комиссию, пока разговаривали со мной по телефону, или этот проект уже находился в разработке?
Грант приподнял бровь.
– А вы от скромности не умрете, Айрленд. Президент многонациональной компании на ходу придумывает актуальнейшую инициативу, лишь чтобы провести немного времени с вами?
Я почувствовала, что краснею, и смущенно засмеялась.
– Да, это было бы невероятно.
Грант шагнул ко мне.
– И крайне неприлично, не правда ли?
Я могла поклясться, что в его глазах мелькнули смешливые огоньки! Что-то воображение у меня сегодня разыгралось… Надо уходить, и побыстрее.
– Безусловно. – Я встряхнула головой. – Ну, мне пора возвращаться к работе.
Сдерживая желание перейти на бег, я подошла к двери и уже взялась за ручку, когда сзади послышалось:
– Айрленд!
Я обернулась. Господи, какой красивый мужчина! Заглядевшись на такого, можно споткнуться на ходу. От таких красавцев лучше держаться подальше, особенно когда на его лице цветет эта дерзкая улыбка.
– Я рад, что мои ухаживания не были вам неприятны. До новых встреч… надеюсь, в ближайшем будущем.
В полном недоумении я вышла в коридор. Что это было? Я призналась, что мне нравятся его ухаживания, а он в ответ признался… в чем?
Повторяя про себя разговор, я направилась к лифтам. Получалось, что я раскрыла свои карты, а вот Грант в принципе ничего существенного не сказал. Более того, когда я спросила, не ради меня ли вся эта петрушка с женским комитетом, он тут же вывернул мой вопрос наизнанку. Я ведь так и не получила прямого ответа, правильно?
Грант
– Значит, женская комиссия? Да ты что, издеваешься?!
Я вздохнул, когда сестрица Кейт без приглашения ворвалась в кабинет.
– Насчет комиссии мы уже все обсудили, чего тебе еще?
– Я не закончила!
– Ну, еще бы, – буркнул я еле слышно.
– Зачем ты вообще вылез с этой инициативой? Должна же быть причина!
Я сделал вид, будто перебираю бумаги на столе.
– Я уже некоторое время обдумывал этот проект.
– Давно? – Кейт прищурилась.
– Что давно?