Остановись. Оглянись. Прислушайся. История о том, как открыть сердце и прислушаться, о чем оно мечтает

Что нашел и что оставил,

Что запомнил он.

Мои глаза увлажнились, голос стал слегка подрагивать.

Время мчится, будто всадник на горячем коне,

Но сегодня мой избранник,

Отшумевший звонкий праздник,

Вспоминается мне-е-е.

Выводила я песню про ярмарки, которую исполнял Валерий Леонтьев. Хотя мне больше нравится в исполнении Марыли Родович на фестивале песни в городе Сопот.

Этой ярмарки краски, разноцветные пляски,

Деревянные качели, расписные карусели.

Звуки шарманки, гаданье цыганки,

Медовый пряник, да воздушный шарик.

На припеве я пела громко, как могла. Связки напрягались как струны и, казалось, вот-вот лопнут.

Я стараюсь, успеваю, но нахлынет печаль,

Где-то шарик мой летает,

И медовый пряник тает,

Ах, как жаль, ах, как жа-а-аль.

Слезы, сопли, слюни – все перемешалось. Я парила с песней, мне стало тепло и легко.

Тем временем начальница перевела дух после моей истерики. Несколько раз подняла рюмочку и уединилась в своем кабинете.

Веселье нарастало. Приближалось к полуночи. Радость с песнями и плясками откликалась гулкими звуками под потолком и разносилась по всему общежитию. Хорошо, что это был июнь, и часть студентов уже уехала.

В самый танцевальный пик, когда мы выдавали канкан, вошла Михайловна и заявила:

– Этот блядский пиздабол и мозгоёб признал, что был не прав. Он прекращает шароёбиться и гнать всякую хуйню. Завтра вместе со своей тощей задницей припиздюхает на сделку. В противном случае порву его жопу на британский флаг и отхуярю мозги по самые яйца!

Упс, я просто обалдела от новости. Мои мозги, которые были изрядно разбавлены 40-градусным алкоголем, в момент протрезвели. Михайловна взглянула на меня и скомандовала:

– Значит так, марш домой. Завтра в восемь тридцать ты заезжаешь за мной.

С какой скоростью я уговорила пьяную компанию собраться и пойти по домам, не понимаю до сих пор. А потом быстрее сверхзвукового лайнера, как будто у меня был пропеллер в жопе, убраться в офисе.

Дома я рухнула на кровать, но сон не шел. В голове каша: отказ от сделки, поздравления с днем рождения и Леонтьев с ярмаркой. Так я промучилась еще час без сна. Снова и снова мусолила, какого хрена все так? Наконец, я провалилась в тревожный сон.

Утро наступило так же неожиданно, как и сон. Я пыталась понять, что происходит, так как стадия трезвости до конца еще не наступила. Но мысль о том, что сегодня состоится моя первая сделка, заставила меня со скоростью спринтера начать собираться. Этот спринтер явно был олимпийским чемпионом. Выпив чашку кофе на бегу, я полетела на встречу к новому испытанию под названием «Первая сделка с недвижимостью в качестве риэлтора».

Доверьтесь профессионалам и не ищите пятый угол

Ароматы цветущих яблонь перемешивались с запахом только что скошенной травы. Легкий ветерок приносил еле уловимый запах свежей выпечки из соседней пекарни. Я вдыхала и наслаждалась, добавляя к этим ароматам еще и вкус только что выпитого кофе. Эти несколько минут, как спасительная волна, пробежались по моему невыспавшемуся и не до конца протрезвевшему организму.

Звонок телефона как резко заработавшая газонокосилка выдернул меня из блаженного состояния. Я коротко ответила: «Лечу». И села в машину. Первым делом – забрать начальницу.

Через пять минут я уже была около ее дома. Михайловна не заставила себя ждать, через минуту вышла из подъезда. Рядом с ней гордо вышагивал ее внук. Он видимо думал о чем-то. Его бровки домиком смешно двигались вверх-вниз. Я невольно улыбнулась и вспоминала своих деток в таком возрасте. Они такие умильные, прямо ми-ми-ми-шные. Когда они хмурил лобики, с серьёзным видом говорили про свои дела, я всегда таяла и целовала эти чудесные складочки.

Мы поехали в детский сад. Когда Михайловна стала выходить, то внук промолвил фразу, от которой нам стало стыдно:

– Бабуля, вам надо конфетку съесть.

– Зачем мой хороший? – спросила та.

– Ты знаешь, от тебя плохо пахнет.

Как же от нас, пардон, воняло, что даже ребенок сделал замечание. Естественно, наши вечерние возлияния, да еще вкусняшки с чесноком, не прошли даром. Аромат перегара, чеснока и фиг знает еще чего преобладал над ароматом чистой одежды и парфюма.

Что делать в таких случаях? Если есть петрушка, съесть целый пучок. Ну а если нет, то жвачка с мятой и ментолом. Конечно, весь запах не уберет, но хоть как-то его снивелирует.

В таком виде две прилично одетые дамы с жующими челюстями как у коровы приехали в банк.

Тут же к нам на всех парах выбежал риэлтор (слава богу, не тот, который все откладывал) и прохрипел:

– Боже, боже мой! Я не знаю, что делать!

Как всегда абсолютно спокойно и твердо моя начальница спросила:

– А теперь какая загвоздка?

– Наша клиентка боится идти на сделку и упирается. И вообще не хочет выходить из машины.

Михайловна пошла к испуганной женщине, попутно очень популярно объяснила риэлтору, который истерил и бежал радом, что да как. После ее слов, тот встал как вкопанный и еще минут пять в образе мраморной статуи обдумывал услышанное.

Тем временем начальница исчезла в машине с клиенткой, и потянулось ожидание. Через десять минут женщины, как ни в чем не бывало, направились в банк. Как же я хотела послушать, что Михайловна сказала.

Сначала клиенты сами читали договора и считали деньги. Нам пришлось несколько раз перепечатывать бумаги, так как люди ошибались, подписывая их. Более того, каждый раз пересчитывая деньги, они умудрялись получать новые цифры. Когда наше терпение и ожидание превысило лимит доступных попыток, Михайловна тихим и металлическим голосом произнесла:

– А теперь, господа, хватит страдать хуйней! Доверьтесь профессионалам. Мы за свою работу получаем деньги и знаем, как правильно и быстро все сделать.

Все застыли и через секунду стали твердить:

– Да! Мы согласны! Мы уже устали! Мы хотим домой!

Мы приступили к делу. Заложили деньги в банк и подписали бумаги. Михайловна попрощалась и ушла на другую сделку. А мы дружной толпой двинулись в регистрационную палату для сдачи договоров.