Великая Зеленая Лиса. Сила Волка
Малакиния пошла в свою спальню – небольшую каморку на чердаке, уютную и теплую, которую, тем не менее, ей приходилось делить с двумя тонконогими паучихами. Она вернулась, протянула коту потертую книгу. Маг раскрыл учебник.
– Айайай! – тонкой струйкой он выпустил дым, бросив упрек Малакинии, глядя поверх края книги. – Кто-то вырвал первые страницы!..
– Это не я! – выпалила лиска и отвела глаза, на которые навернулись слезы. – Это… мама…
– Тяжелые времена были у книги… И у лисички… – сказал Кот задумчиво, быстро пробегая глазами по строчкам, листая книгу. – То ли еще будет. Соберись. – Он захлопнул книгу и протянул Малакинии. – Ну, все понятно. Значит книгу ты прошла, но далеко не зашла. Отчего так?
– Мой Дух слаб… Он не являлся в форме живного до Донития… А сейчас не является вообще…
– Девочка, мы тут говорим про передвижение предметов – осязаемых и существующих в пространстве и времени вещей – с помощью одной только силы воли! Без рук! Ты делаешь это. И утверждаешь, что слаб Твой Дух? – Кот снова принялся проводит рукой по подбородку. – Потенциальная сила твоего Духа, Магическая Сила, намного больше силы Духа Левсана, например. Он не сможет передвигать предметы. Это значит, что слаба ты, а не Дух. Слаба в своей с ним связи. В его принятии… Вот и все. Другим териантропам Дух не является до Донития вообще. Ни в каком виде. – Кот кивнул на учебник. – Иди и начни сначала. По этой книге. Ты же помнишь, что было на первых страницах?
Малакиния насупилась и ушла к себе.
– Она уверена, что ты ее не выносишь, – сказал Левсан.
– Это глупости в ее голове, которые она должна сама преодолеть. Как и непринятие своего Духа и себя самой. Время, тренировки, постоянная занятость, упражнения и твоя поддержка – это все, что ей нужно для преодоления придуманных себе проблем.
– Твои поддержка и расположение тоже пригодились бы, – робко добавил Левсан.
– Они ее только расслабят. А нам всем нужно быть в тонусе. – Кот подмигнул Дракошу и вышел во двор.
*******
Малакиния сидела на постели, разложив перед собой книгу. Она закрыла глаза, снова и снова проделывая одно и то же путешествие внутри себя, по своим органам чувств и сознанию, в поисках затаившегося Духа Лисы. Но Дух ей не являлся.
Урожай был собран. Лесной Кот поделил его на две части, из одной сделали запасы. Другая пошла на продажу.
Следующие дни проходили только в обучении и тренировках. Кот строго следил за распорядком: утро начиналось с первыми лучами светания. Все трое умывались и начинали день пробежкой по лесополосе. Бег был с препятствиями и довольно сильно выматывал. Но потом была еще тренировка: отжимания, приседания, подтягивания, пресс, скрутки, растяжка. Кот гонял учеников до седьмого пота. Без поблажек. Домой возвращались почти ползком, но настроение у всех задавалось наилучшее.
– Вот так, день только начался, а мы уже хорошенько поработали. В здоровом теле – здоровый Дух. Поэтому начинать надо с заботы о теле. Сейчас позавтракаем и перейдем к занятиям, тренирующим Дух. И мозг. – Кот всегда был бодр, хоть и любил поворчать. Сам он не делал из физических занятий ничего, кроме бега. Но от него Учитель получал неприкрытое удовольствие.
Завтракали овсянкой с медом и сухофруктами. Потом Малакиния устраивалась в уголке и старалась вызывать свой Дух, а Левсан садился за учебники. История, право, закон и народ, краткая перепись участников Стола Правления – Лесной Кот готовил дракоша стать новым правителем Долины, когда придет время. Лисенка старалась не думать об этом. Ведь они с Левсаном стояли на разных социальных ступенях, меж ними пролегала настоящая пропасть. И однажды она грозила стать совершенно непреодолимой. Эти мысли наводили на девочку тоску и грусть. И она их прогоняла.
Когда ей надоедало медитировать без результата (а это случалось, как правило, довольно быстро), она переключалась на домашнюю библиотеку Кота. У него были книги о путешествиях между Мирами, о природе Темной Сущности, о демонических существах Темного Мира. Гораздо более захватывающее чтиво, чем учебники дома. Но, по подозрениям Малакинии, менее полезное.
Из травников она узнала многое о садоводстве и огородничестве, и обсуждая эти вопросы с Котом, обрекла себя быть вовлеченной в предстоящие весной посадки гораздо больше, чем хотела бы. Ее навыки в портняжном деле он тут же активно принялся эксплуатировать. То постельное надо починять, то занавески шить. А одним субботним утром он вывалил к ее ногам целую гору своих рваных брюк и предложил попробовать спасти хотя бы половину из них, пустив на заплаты другую половину. Остатки пошли на тряпки. Совсем же ни на что не годные обрезки Левсан искромсал и использовал, чтобы законопатить щели в окнах и утеплить двери перед наступлением морозов.
Приближался конец зимы, а с ним и Новохит. Жизнь в доме с Котом и Левсаном была нетороплива и тепла. Дракош всегда был готов и помочь, и утешить. Мог и рассмешить. А вот Кот не мог. Его шутки в моменте вызывали у детей искреннее недоумение. Но зато потом, воспоминание о попытках Учителя пошутить становилось настоящей уморой. Ближе к празднику Малакиния и Левсан украсили дом еловыми ветками, свечами, гирляндами из шишек и сухофруктов. Они сделали несколько мешочков, наполненных специями и травами, и разложили по небольшой светлой Лесного Кота. В доме витали ароматы хвои, кардамона и сандала, и Малакиния испытывала щемящую тоску. Все это так напоминало девочке мирные и счастливые времена в ее родном доме, с ее семьей.
Она достала из кладовки овсяную муку, которую попросила купить специально для Новохитней выпечки, и расплакалась. Горько, искреннее и навзрыд. Лисенка стояла и рыдала, не в силах остановиться, хоть и слышала, что кто-то вошел в кухню, смежную со светлой. Этот кто-то подошел и крепко обнял Малакинию, поглаживая по спине. От вязанного пестрого свитера пахло курениями из трубки. На ощупь свитер оказался ворсистым и колючим, как папина борода. Он впитывал слезы со щеки Малакинии, и ей стало так спокойно, словно это снова Мудрый Лис обнимает и баюкает ее.
– Поплачь, постреленка, поплачь, не держи внутри боль и грусть. И злобу не держи долго, и ненависть. Не надо. Они травят тебя изнутри, а ты же такая добрая и чуткая. – Лесной Кот тихо приговаривал, гладя Малкинию по растрепанным рыжим волосам.
– Спасибо, – Малакиния краем рукава промокнула остатки слез и утерла нос. Она вернулась к муке, отмеряя ее в заранее приготовленную миску.
– Ну, и чем тебе тут помочь? – деловито спросил Кот, заглядывая в миски и плошки с приготовленными ингредиентами.
– Не мешать, – так же деловито ответила Малакиния, размешивая ложкой дрожжи в теплой воде.
– Я, конечно, не уверен, что тебе следует доверять кухню и печь вот так запросто… – Кот открыл крышку кастрюльки и втянул аромат тушеных трутовых грибов с луком. – Или доверять такие ценные блюда в качестве начинки… Ну, если что, потом можно грибы выковырять и все равно съесть. Что ж. – Учитель направился в светлую, к комоду странной формы, стоявшему у стены. Малакиния много раз стирала с него пыль, но никак не могла понять, где у него ящики. – Раз в готовке моя помощь не нужна, то я, по крайней мере, тебя развлеку.
Лесной Кот достал из кармана маленький ключик, повернул в отверстии на боку странного комода и откинул вверх его крышку. Под крышкой оказался ряд черных и белых клавиш. Учитель пододвинул стул, сел перед комодом и тронул клавиши. По светлой разлились звуки, прекраснее которых Малакиния не слышала в своей жизни. Длинные тонкие пальцы Лесного Кота порхали над клавишами, и звуки, которые издавал незнакомый лисенке инструмент, проникали в самое ее сердце. Она застыла, внимательно наблюдая за Котом и слушая, даже приоткрыв рот от изумления.
Левсан появился на кухне незамеченным и какое-то время наблюдал за лисенкой.
– Клянусь воздушными эклерами из лавки Сдобного Фиба, что напротив травяной лавки тети Лирии, это самый приятный оттенок зеленого, который я когда-либо видел! – Малакиния недоумевающе посмотрела на дракоша. Он кивнул на что-то позади нее и закинул в рот горсть кешью, усаживаясь за стол. Лиска обернулась и увидела, что у нее появился длинный лисий хвост. Пушистый и зеленый, с графитово-серым кончиком. Она плавно поводила им в такт мелодии, что вырывалась из-под пальцев Лесного Кота.
– Ой, – рассеянно обронила Малакиния, переведя взгляд на Левсана. – Прости, я не могу это контролировать… Оно само… – Девочка густо покраснела.
– Ну и за что ты извиняешься? Для того мы тут и собрались. Чтобы научиться себя контролировать. – Левсан отправил в рот новую порцию кешью. – А фвост у тебя пыосто уеликолепный, – добавил он с набитым орехами ртом. – Рыошкошный!– он поропился с комплиментами и, поперхнувшись, закашлялся.
– Не дразни меня, – Малакиня нахмурилась, и хвост исчез.
– Я не дразню! – Дракош откашлялся и посерьезнел. – Я совершенно искренне мечтаю увидеть Зеленую Лису! Промчаться с ней наперегонки по лесу… Представить ее как Хранительницу Рода Лисоборотней у Стола Правления… Видеть ее среди почетных гостей на Цестусе… А может, на арене? Награждать ее званием самого сильного борца? Кто знает, ведь твой магический потенциал огромен!
Кот приоткрыл глаза как раз за мгновение до исчезновения малакининого хвоста. Он довольно ухмыльнулся и, зажмурившись, полностью отдался потоку музыки. Ровная печальная мелодия, захватившая его Дух ранее, теперь плавно перешла в приятный легкий джазовый ритм. Он отрывисто нажимал на клавиши, и вместе с музыкой менялось настроение и у Малакинии. Она взялась за замес теста, выдав целый ворох заданий Левсану. И поминутно отчитывая его за то, что он то и дело съедал что-то из ингредиентов.
– Еще немного, и начинок в пироги и булочки у нас не останется. Оставь орехи в покое! – шутливо грозила дракошу лиса. Она раскраснелась от печного жара, волосы выбились из и без того неаккуратного пучка. Нос был перемазан мукой, красиво оттеняющей веснушки Малакинии. Левсан любовался ею, как картиной. Она была весела и беспечна, как никогда. Впервые со времен смерти отца Малкиния была по-настоящему счастлива в эту новохитнюю ночь, занимаясь вымешиванием сдобного теста в компании шуточек Левсана и неземной музыки Лесного Кота.
К рассвету накрыли стол. На праздник пришли Зизи и Аливия. Кот открыл свой старый вещевой сундук и вежливо попросил дряхлую Моль присоединиться к празднованию. Моль молча согласилась. Специально для нее Кот достал кусочек высококачественной шелковой ткани.
– Это настоящий деликатес в мире моли. Завалялся у меня для особого случая. – Он осторожно положил ткань на уголок стола рядом с собой. Моль, облетев вокруг взлохмаченной головы Кота, села на лоскуток, впиваясь в него своими когда-то более острыми зубами. Кот поднял блестящий медный кубок, наполненный густым вишневым соком. – С наступлением Весны нас! Мы уже успели с вами хорошенько потрудиться этой осенью, и я уверен, мы еще лучше потрудимся этой весной! Урррааа!
Пироги и булочки, испеченные Малакинией, и близко не напоминали папины. Радовало хотя бы то, что ничего не подгорело и достаточно пропеклось. Но тесто получилось сбитое и подошло плохо. Девочка было расстроилась по этому поводу. Но Кот и Левсан нахваливали ее выпечку наперебой, то и дело уплетая сладкое вслед за соленым, а соленое за сладким.
– Трутовые грибы зашли на ура! – восхищался Кот. – Возможно, это один из лучших вариантов их применения!
– Но эфи крутуны с коыифей и огефками, это фе воопфее магия какая-то! – с набитым ртом вторил ему дракош. Его смешная манера так разговаривать забавляла Малакинию. Ей особо льстило, когда именно Левсан хвалил ее старания. Очень хотелось ему сделать приятно.
Кроме выпечки стол ломился от блюд: кисло-сладкой квашеной капусты с грибами и зелеными березовыми почками, фаршированных тушеных перцев, голубцов, лапуря на гриле с перцем, сырных шариков в томате. В качестве гарнира были толченая картошенька, кускус со сливочным соусом и греча. Из выпечки: пироги с трутовыми грибами, булочки с корицей и орехами и пирожки с тушеной капустой. А на десерт сливово-яблочный торт на песочной основе со сливками. Вот песочное тесто у Малакинии вышло просто замечательно.
– Охх! А такой десерт можно бы и продавать, – восхищался тортом Кот.
– Не надо его продавать, – Левсан запивал кусок торта прохладным вишневым компотом такой густоты, что тот оседал на сверкающих стенках кубка. – Нам самим мало.
*******
С вступлением весны в полную силу, как только окончательно сошел снег, начались огороднические хлопоты. Почву под посадку лапуря следовало подготавливать заранее: разрыхляя и удобряя перегнившими остатками, собственно, ботвы лапуря.
– Лапурь прямо как птица Феникс, о которой я вчера прочла в Большой Книге Заморских Сказок. Феникс возрождается из собственного пепла, а лапурь растет из собственного перегноя. – Малакиния наседала на лопату. Влажная тяжелая земля плохо поддавалась, но лисенка не сдавалась.
– О, я тоже читал про такую птицу! И правда, этот лапурь не так прост. Не зря он такой вкусный! – Левсан копал невдалеке, и за ним было жарко даже наблюдать: он играючи махал лопатой, перекапывая ряд за рядом.
– Я привез в Долину этот корень. Из Темного Мира. Он сразу стал очень популярным деликатесом. Но я поделился секретами его взращивания всего с несколькими фермерами… – Кот нежно выкладывал перегной на грядки, присыпая горки коричневой жижи взрыхленной землей. Запах от перегноя вперемешку с ароматами влажной почвы и молодой зелени был не так уж и плох. И настроение Малакинии было хорошим, несмотря на стертые до мозолей ладони. Сейчас она чувствовала себя довольно свободной в присутствии Лесного Кота, и все сильнее радовалась каждому новому дню в компании Левсана. Постепенно к ней возвращалось утраченное когда-то счастье.
– Из Темного Мира? – Левсан опасливо посмотрел на Учителя. – Но, говорят, оттуда не возвращаются.
– Только если попали туда не по своей воле. – Кот вздохнул, и Левсан снова ощутил чувство, которое Великий Маг тщательно от него скрывал. – Не подглядывай в меня, – хитро зыркнул на Дракоша Учитель. – Копай давай.
Малакиния много работала физически, избегая тренировок связи с Духом. Но иногда, оставаясь наедине с собой, она все же пробовала призвать его и обернуться. Ничего не получалось. Чего-то все еще не хватало лисичке для принятия своей нестандартной масти, кажущейся ей противоестественной.
Когда выдавались свободные часы днем или вечером, Малакиния любила проводить их вместе с Левсаном. Он обращался Драконом и катал ее на спине. В середине весны лисенка решила познакомить его с лиственницей.
– Пойдем со мной, – она взяла дракоша за руку и подвела к одной стороне знакомой тропки. Левсан немного покраснел от нежного прикосновения ее руки и послушно следовал за девочкой. – Гляди! – Малакиния достала из рукава спрятанную там в потайном кармане веточку с красивой шишкой и коснулась земли. Деревья будто бы немного посторонились, образовав узкий коридор.
– Ух ты! – восхитился дракош. Магия не давалась ему от слова совсем, даром что Драго. Но восторгала и манила его. – Это дорога к…
– К тетушке Пендуле, – кивнула Малакиния. – Пойдем вместе.
Старая лиственница очень обрадовалась гостям. Хоть серая МышЬ и развлекала старушку, крутясь у нее под корнями день и ночь, да еще и каждые полгода с новым выводком маленьких мышат, все же тетушка Пендула успела порядком истосковаться по лисенке.
– Ну наконец-то ты пришла! Я вся извелась ужо. Как прошел твой Донитий? Как тебе жизнь у Лесного Кота? Он, конечно, тот еще ворчун, но дело свое знает. Уж я его просила тебя взять, уж я ему объясняла, что да как надобно… Он ведь талантлив неописуемо, но тот еще халтурщик и лентяй!
– Да ты посмотри, трухлявая ворчунья, Малакиния-то не одна пришла! – пропищала МышЬ, ловко поднимаясь на ветку повыше. Она внимательно заглянула в глаза Левсану и, смешно топорща короткие усы, повела носом по воздуху. – Кошаком он пахнет. Это от Кота, что ли, подхватил?
– Моя мама львица, – как бы извиняясь, пояснил дракош.
– Ааа… Соболезную. Вот Малакиния кошаком не пахнет. Это хорошо, это правильно. Я к кошкам не очень, уж извините! – МышЬ фыркнула в сторону Левсана, вильнула хвостом и так же быстро юркнула вниз, к корню, у которого копошились ее четверо совсем маленьких, еще слепых, новорожденных мышат.
– Ох… И правда!.. Что ж это я? Кто это с тобой, дочка? – Лозы лиственницы, покрытые нежными, тонкими, еще совсем молодыми иголками, ласково потянулись к лицу мальчика, погладив щеку и скулу. Еще пара лоз тронула сережки в хряще и мочке уха. – Не иначе пират? Тыщу хит пиратов не встречала.
– Здравствуй, тетушка Пендула. Это мой новый друг и как бы однокурсник Левсан. Он тоже обучается у Кота. Он не пират, он Драго!
– Да я знаю, знаю, что Драго. Так, а что, Драго нельзя быть пиратом? Да ладно, шутю я, шутю. – Тетушка Пендула скрипнула и хихикнула. – Я же стара и мудра, и Магия моя сильна, и Натура питает мои корни столькие хиты. Я все знаю. Ведаю, что было и что будет. От меня ничего не утаить, и ничем меня не удивить. Я вижу природу вещей, суть Магии и Духи териантропов. Знаю я ваши судьбы, детки мои… -Лиственница посмеивалась, довольная визитом Малакинии.
– Спасибо, что попросила за меня у Кота, тетушка. Я очень рада жить и учиться у самого могущественного мага Долины…
– Стоп стоп стоп! – оборвала лису лиственница, лозы ее метнулись к Малакининому левому глазу и коснулись шрама, пересекающего бровь. – А это еще что такое?!
**********
Прежде чем исчезнуть в неизвестном направлении на два дня, Кот выдал Левсану и Малакинии, как всегда, целый список заданий. Он все чаще позволял себе вот так пропадать, предоставляя учеников сами себе. Но всегда по возвращении проверял исполнение своих указаний. И знал, если ты присела на два раза меньше указанного или подмела пол только посреди комнаты, оставив даже обметанные недавно, углы без внимания. Лесной Кот не был привередлив касательно чистоты, но был очень требователен по части выполнения его заданий.
Малакиния с Левсаном дурачились и трудились на прополке молодых кустиков лапуря. Он брызгал на лисенку водой из лейки, она отмахивалась короткой тяпкой, прячась за нежными, но уже довольно широкими листьями куста. Похожие на лопухи, эти листья радовались попадающим на них брызгам, ибо день выдался очень жаркий.
– После прополки перед закатом надо полить. А сейчас поливать рано, оставь воду. Спалишь солнцем молодняк! – верещала Малакиния, прыгая и уворачиваясь от воды, которую дракош, уже настойчивее, выплескивал в ее сторону.
И тут раздался страшный хруст. Лисенка, не удержав равновесия, покачнулась и упала на раскидистый невысокий кустик лапуря. Поднявшись, Малакиния увидела, что листья куста все до единого лежат плашмя на земле, помятые и обломанные у самого корня.
– О-ооу, – Лисенка поджала губы. – Вот это мне попадет… У Кота каждый куст на счету. А видел, как он с ними сюсюкает? Что с детьми родными… а этот? Это ему теперь тапки?
– Тапки, – кивнул Левсан. – Но, может, и не попадет. – Надежды в его голосе было мало.
– Попадет, попадет! Еще как попадет! – Малакиния присела на корточки возле сломанных листьев и протянула к ним руку. – Эх, что я за растяпа… Обязательно все испорчу… – Лисенка положила ладонь на основание листочков, на самую верхушку немного торчащего из земли корешка. Он был маленьким, потому что только начал завязываться.
Она закрыла глаза, повинуясь странному внутреннему позыву. Желанию попрощаться с кустом, принять свое грядущее наказание за неосторожность. И увидела очертания своего Духа. Лиса, Зеленая, как и раньше, сидела, и ее пушистый хвост с темным кончиком мягким полукругом окутывал ее лапы. Она иронично и как бы с жалостью смотрела на Малакинию. Девочка ощутила желание к ней обратиться.
– Ну наконец-то ты явилась! – неожиданно даже для себя выпалила девочка. – То выставляешь меня на посмешище своим цветом, то своим игнором! Я ищу и зову тебя уже больше полухита! Почему так сложно быть обычным Духом? Рыжим и послушным!
Лиса только помотала мордой. Она подняла переднюю лапу, тихо тявкнула и растворилась.
Когда Малакиния открыла глаза, первое, что она увидела, – был ошарашенный Левсан. Он смотрел на нее не в состоянии говорить, потом перевел взгляд вниз. Малакиния проследила за его взглядом и отдернула руку. Куст больше не был помятым. Листочки, совершенно целые и здоровые, бодро торчали вверх.
– Что это было? – спросил Дракош.
– Я не уверена, я не знаю … – Малакиния недоверчиво переводила взгляд со своей ладони на куст и обратно. – Я видела свой Дух, – наконец призналась она. – Обычно я ее не вижу. Я ее спугнула, обидела и прогнала тогда – там, в Роще. Потому не могу обернуться. О каком единении тут может идти речь, если я ненавижу саму идею быть зеленой лисой?! Вот она от меня и прячется… А сейчас я ее увидела. Но что видел ты?
– Ты положила руку на поломанные листья. Потом в ладони у себя я ощутил растущее тепло, перешедшее в жар. Было почти больно. Тем временем твоя рука, ну, она начала сиять. Светиться таким ровным зеленым светом. И листья просто поднимались, один за одним, и срастались в местах переломов. Это было настоящее чудо! Я таких чудес никогда нигде не видал! Только читал про них в книжках… Но в книжках это не то! А вот то, что ты способна творить магией!.. Вот это невероятное чудо! Надо рассказать Коту, скорее!
Восторг Левсана был приятен Малакинии. Но внутри снова появилось тянущее и сосущее чувство. Чувство предвкушения большого открытия и страха этого открытия. Почему у нее так много магических талантов? Почему она такая странная Лиса? Кто такая эта загадочная беловолосая фея, дважды спасшая ее Дух? Почему на ее пути встречаются ликантропы, которых никто не видел уже сотни хит? Малакиния рассказала Левсану о своем страхе и о странных историях в ее жизни, не дававших ей покоя.
Но одним своим страхом она не поделилась даже с дракошем. Страхом перед грядущей необходимостью однажды расстаться с Левсаном и Котом и пойти своим путем. Вспомнить забывшиеся обиду, гнев, страх и жажду мести. И жить с этим. Со всеми этими жуткими мыслями. Но теперь еще и со знанием, даже точной уверенностью, что можно жить иначе. Стоит только отпустить и забыть боль и научиться просто прощать. Прощать териантропам их ошибки и прощать причиненную тебе боль. Причиненную тебе ненарочно, без умысла, конечно. Для всего остального в сознании Малакинии требовательно мерцало слово «месть».
*********
Лесной Кот внимательно наблюдал за вверенными ему детенышами. За тем, как они изо дня в день росли и крепли. Малакиния постепенно превратилась в юную девушку. Полная фигурка ее приняла новые формы. Женственность сочеталась в лисенке с резкостью дикого зверька, нежность жила в ней полной силой рядом с вспышками гнева и ярости. Лесной Кот понимал, что Малакиния с детсва была невероятно ранима и восприимчива, и от этого решила прятаться в ненависти и жажде мести. Он постепенно менял эту склонность в лисенке, подготавливая к тому, чтобы встречать свои чувства и переживания лицом к лицу, принимать их, проживать и не давать им себя сломить. Что бы ни происходило.
Наблюдал Кот и за Левсаном. Складный подросток постепенно превратился в крепкого молодого парня. Дракош еще подрос, но Малакинию все-же чуточку не догнал. Его сложение быстро обрело очертания каменных статуй, которые Кот видел в других Мирах. Такие же, будто высеченные из гранита или мрамора, крепкие мышцы плеч и спины, широкие предплечья, твердый пресс. Своим нутром и характером Левсан был так же крепок. Он готов был принимать серьезные решения и нести ответственность. Не спасовал бы перед любыми трудностями. Настоящий дракон с львиным сердцем. Отважный и добрый. Правитель из него должен был получиться не в пример лучше нынешнего. Свои длинные волосы Левсан заплетал в косы или тугие пучки. Но вечерами, после ужина сидя во дворе у костра с теплым чаем или прохладными фруктовыми настойками, дракош распускал золотистую львиную гриву. Кот играл на пианино, которое на лето вытащили из дома. Малакиния укладывала голову Левсана себе на колени и вплетала ему в волосы колоски, ромашки и васильки, ласково перебирая золотые пряди. А под веселые мелодии дракон и лиса пускались в пляс вокруг костра.
*********
Кот обратил внимание на новое проявление магии Малакинии. Из дальних углов библиотеки он выудил учебник по контролю Магии Растущего.
– В связи с новым талантом будем тебя обучать по нему. – Лесной Кот протянул изумленной лисенке толстую книгу в темно-зеленом переплете. На обложке красовалась аппликация из ткани, изображающая радужный семилистный цветок. – Вообще это довольно интересно… Слишком в тебе много Магии для одной маленькой лисы… Вот и вопрос, твоя взаимосвязь с растущим – это нечто врожденное или приобретенное с магией ликантропа? Вообще это же странно, что твоя встреча с вовкулаком никак не сказалась на тебе…
