Девушка рокера

Сегодня я засыпала в чудесном настроении, и даже начало рабочего режима ничего не портило: я искренне соскучилась по своим деткам.

– Сегодня проверим, что вы подзабыли за лето, – Улыбнулась я, сидя за учительским столом, – Читали на каникулах?

– Да, Анжелика Владимировна! – Хором ответил класс.

Первым уроком было чтение. До «литературы» они пока не доросли, так что их задача была просто бегло читать отрывки.

– Хорошо. Алимова, начинай. Двенадцатая страница.

Всё было более-менее сносно. Кто-то читал на «4», кто-то на «5»… всё было хорошо, пока дело не дошло до нового ученика, Вити Мамонтова.

Он читал даже не по слогам, а по буквам, иногда делая ошибки. Я понимала, что он новенький, но не могла не отругать:

– Мамонтов, я понимаю, ты новенький, – Довольно строго произнесла я, – И поэтому я делаю тебе поблажку, вместо двойки я сегодня поставлю «3». Пожалуйста, удели больше внимания домашнему заданию. И в ближайшее время я хотела бы видеть в классе твоего отца.

Мальчик опять кивнул, не произнеся ни слова. Я стала слушать других учеников.

На перемене Витя опять преподнёс сюрприз: когда все остальные побежали из класса в просторный холл, он остался сидеть за партой. Я подошла к нему:

– Витя, что-то случилось? – Произнесла я, садясь на стул за соседней партой, – Пойди, поиграй с ребятами, познакомься!

– Я не хочу, – Буркнул он.

– Что-то случилось? – Опять спросила я, – Ты расстроился из-за тройки?

– Нет.

Я не знала, что делать: на самом деле мне попадались «трудные» ученики, но «трудные» в плане того, что они шумели и хулиганили. Но даже к таким подход найти было легче, чем к замкнутому, угрюмому ребёнку.

– Когда твой папа сможет прийти? – Спросила я.

– Сегодня после уроков, – Витя не отрывал взгляда от тетради.

– Хорошо, я буду его ждать, – Едва улыбнулась я, – Посиди пока, порисуй что-нибудь.

После этих слов я вышла в холл, где остальные дети бегали наперегонки, смеялись и кричали. Что не так с этим парнишкой?..

После долгого, насыщенного дня весь класс разбежался по домам, кто-то расстраивать, кто-то радовать родителей оценками. Мамонтов не блистал ни по одному предмету, и я подняла его документы из старой школы. Удивительно, но в первом классе в первые три четверти он был пусть и не круглым отличником, но уверенным хорошистом. В последней четверти стояли одни тройки. Мне срочно нужно было переговорить с его отцом. Наконец, мужчина вошёл в класс.

– Вы отец Вити Мамонтова? – Спросила я, хотя прекрасно помнила его ещё с линейки.

– Анжелика Владимировна? – Спросил он.

– Да, я классный руководитель второго «Б», и я бы хотела с Вами поговорить. Витя, выйди пока, погуляй, пожалуйста.

Было видно, что мужчина ожидал чего-то подобного, но всё равно напрягся. К тому же он выглядел крайне усталым, измотанным.

Когда Витя вышел, я предложила мужчине присесть за парту перед учительским столом. Он сел и представился:

– Дмитрий Борисович Мамонтов.

– Анжелика Владимировна Орлова, – Снова представилась я, на случай, если он забыл, – Меня очень беспокоит состояние Вити.

– Оценки, Вы хотели сказать? – Виновато пробормотал он.

– Оценки тоже, но в первую очередь состояние, – Сказала правду я, – Понимаете, дети в этом возрасте обычно живые, активные и общительные, а Ваш сын… – Я пыталась максимально тактично подбирать слова, – Ваш сын не идёт на контакт. Ни с учителем, ни со сверстниками. Отвечает односложно, не смотрит в глаза. Скажите, Вы пытались отвести его к специалисту? Возможно, у него синдром Аспергера…

– Анжелика Владимировна, – Дмитрий Борисович провёл рукой по волосам и отвернулся, – Мой сын регулярно посещает психотерапевта, но дело не в том, что у него какое-то отклонение. Мы оба в сложной ситуации. Полгода назад моя жена и мать Вити умерла от лейкемии.

Я вздрогнула, услышав эту информацию. Между тем, вдовец продолжал, видимо, у него у самого было желание всё рассказать и облегчить душу:

– Болезнь буквально «сожгла» её в считанные месяцы. Когда она стала худеть, бледнеть, таять на глазах, чувствовать слабость – она сама пришла к психиатру и попросила выписать ей антидепрессанты, но врач ей отказал, потому что посчитал, что у неё нет депрессии. Она думала, что врач ошиблась, ходила ещё к одному, и ещё… Мы с Витей понимали, что она болеет, но она уверяла, что это всё расшатанные нервы и не более того. А когда один из врачей послал её к онкологу, было уже поздно. Сказали, даже химиотерапия не поможет. Остаётся только колоть обезболивающее и ждать конца.

История меня ужаснула и потрясла до глубины души:

– А Витя? Когда он узнал, что маму не спасти?

– Мы до последнего скрывали её состояние, Катя сама настояла на этом. Когда стало совсем плохо, я отвёз её в частную клинику для онко-больных, где она хотя бы получала обезболивающее, но… в конечном итоге, она там и умерла. Вите сказали уже после похорон, и он замкнулся в себе. Перестал играть, рисовать, стал плохо учиться… его будто ничего не интересует.

– Мне… мне очень жаль, – Искренне посочувствовала я.

– Анжелика Владимировна, пожалуйста, – Вдруг с болью посмотрел на меня отец ученика, – Я понимаю, у Вас ещё тридцать таких же ребят, а мир не крутится вокруг моего Вити, но… пожалуйста, будьте с ним помягче. Ему нужно женское внимание и тепло, которое я не могу дать, как бы я этого ни хотел. Я прошу Вас привлекать его к учёбе, к общественной жизни, к играм с другими детьми… он хороший и умненький ребёнок, просто дайте ему шанс.

– Конечно, – Кивнула я, понимая, что слово сдержу.

Глава 5 – Признание

Учебная неделя быстро пролетела, и, вот, я уже собиралась на свидание.

Джинсовый сарафанчик, позволяющий продемонстрировать длинные ноги, лёгкий макияж, создающий эффект полного отсутствия косметики, свежий маникюр и педикюр… Перед свиданием я сделала фотографию и отослала её Анюте. Аня полностью одобрила мой внешний вид и пожелала удачи. В предвкушении я отправилась в кофейню, расположенную недалеко от школы.

Я подошла ровно к 10 утра, как мы и договаривались, но Тигран уже ждал меня. Одетый в шёлковую рубашку и джинсы, он смотрелся, как киноактёр: копна непослушных чёрных кудрей и высокий рост выделяли его из толпы, и на него засматривались многие девушки, но ждал-то он меня. Причём с длинной белой лилией в руках!

– Давно ждёшь? – Спросила я, решив, что даже для поцелуя в щёчку пока рано.

– Мужчина должен приходить заранее, – Улыбнулся он, и сам поцеловал меня в щёчку, – Изумительно выглядишь.

– Ты тоже, – Улыбнулась я, принимая лилию.

– Сядем на открытой веранде? – Спросил он.