– Тогда почему не хочешь мне рассказать все, поделиться со мной?
В лице Марселя читалось, как в нем борются сейчас два желания.
– Она мне очень понравилась. Она так интересно рассказывала всякие
истории. И еще она такая красивая.
Щеки Марселя слегка порозовели.
Марко постарался скрыть улыбку.
– И с чего ты взял, что красивым девушкам жутко нравится, когда
молодой человек начинает верещать?
– Я не верещал!
– Верещал – верещал! Я сам слышал. В другом отделении.
– Не мог ты слышать, – Марсель улыбнулся. Впервые за долгое время
по – настоящему, по – детски искренне.
– Что дальше делать – то собираешься?
– Ты о чем?
– Да о девушке! Мне помнится, – Марко склонил голову набок, – у
кого – то была заветная мечта – сходить на самое что ни есть настоящее
свидание. Так почему бы ее не воплотить в жизнь?
– Такие красивые девушки не ходят на свидания с больными
мальчиками, – взгляд Марселя опять начал затухать. Он был как маленькая
свечка в тот вечер. Одно неосторожное движение – и пламя исчезает.
– Ну, давай мы не будем за нее решать. Твое дело, мужское, – на
свидание пригласить.
– Но я так на нее кричал … Вряд ли она вообще слышать обо мне
захочет.
– Так значит все – таки признаешь, что кричал? – Марко хитро
прищурил глаз.
– Ты вынудил меня это сказать, – Марсель залился хохотом. Прекрати
меня щекотать. Я же боюсь щекотки!
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
В доме Марины, неважно, в какой он стране, всегда живет уют.
– Знаешь, а мне очень нравится идея твоей съемки, – Марина
рассматривала фотографии Каролины с ее последней фотосессии. Ты здесь
такая живая.
На фото Каролина была с минимумом макияжа, в уютном кашемировом
свитере и рваных джинсах.
– Тебе, правда, нравится?
– Что за вопрос? Ты же меня знаешь, если мне что – то не по душе, я так
сразу и говорю, безо всяких прикрас. Особенно тебе. Ты мне слишком дорога,
чтобы говорить тебе лишь комплименты.
Каролина взяла в руки свои снимки. На нее смотрела она. Та самая
девочка из прошлого. Та, которая жила до встречи с Алексом. Та, которая умела
мечтать. Как только фотографу удалось это запечатлеть? Или она возвращается?
Сама к себе?
– Прекрати! – Марина зашвырнула в Каролину подушку. – Сколько
можно думать! Ты опять погружаешься в свои дурацкие размышления. Я прямо
вижу, как ты в них тонешь. Сколько раз я тебе говорила – живи здесь и сейчас.
Хватит думать!
– Да, я больше не хочу думать. Я вообще уже не знаю, чего хочу!
Каролина не могла понять, что с ней такое происходит: в глазах словно
потемнело.