Браслет ундины

Ирина Петровна молча наблюдала за сборами девушки, прислонившись спиной к дверному косяку. Лев топтался рядом и суетливо одёргивал футболку, испачканную краской.

– Детка, может, не надо? – жалобно проскулил, наконец, парень.

– Чего не надо, Лёвушка? – грозно зарычала мать. – Неужели примешь эту прошмандовку обратно после того, как она шлялась всю ночь неизвестно где?

– Мама, дай нам с Элей поговорить, – неожиданно проявил настойчивость Лев, что было совершенно не в его характере.

– Да о чём тебе говорить с этой? Ты посмотри на неё! Невооружённым глазом видно, что она трахалась с кем-то до самого утра! От неё же за версту сексом несёт! – возмутилась Ирина Петровна.

Элина подивилась проницательности женщины. Хотя в данный момент девушке было уже плевать на мнение матери Льва.

– Мам, ну выйди отсюда! – капризно потребовал сын.

Ирина Петровна фыркнула, но из комнаты ушла. Лев подошёл к Элине и попытался обнять её.

– Не прикасайся ко мне! – брезгливо поморщилась девушка, оттолкнул бывшего жениха.

– Послушай, ты всё не так поняла. Мама сменила замки, но вовсе не хотела выгонять тебя. Это просто недоразумение.

– Лев, единственное недоразумение здесь, это – ты! – выпалила Эля, не без удовольствия глядя, как глаза парня округляются и лезут на лоб. Бывший явно не ожидал от кроткой и нежной девушки такой воинственности.

– Зачем ты так…

– Я не хотела устраивать разборки, но раз ты так напрашиваешься, то держи! – Элина развернулась лицом к парню, прекратив складывать вещи. – Вчера ты чётко обозначил, что не женишься на мне, потому что твоя мать против. Не вижу причин, по которым я должна и дальше обслуживать тебя. Радуйся, что успел пожить за мой счёт и таким образом выплатить кредит за машину. Теперь можешь смело катать на своей *лядовозке новую дуру. А с меня хватит!

– Эля… Что ты такое говоришь? Откуда такие слова? Я всегда считал тебя интеллигентной воспитанной девушкой, – Лев пребывал в шоке. За полгода свиданий и три года жизни под одной крышей Элина ни разу не проявила агрессии. Это не казалось ему странным. Парень искренне считал, что его невеста вытянула счастливый билет. Она была из бедной семьи простых заводчан, живших где-то в пригороде. А он, Лев Корнеев, происходил из богемного рода. Его дед, известный скульптор, многократно удостаивался почётных государственных наград. Отец возглавлял драматический театр, а мать была литературным критиком. Сам Лев считал себя гениальным художником.

– Угу, разумеется, – криво усмехнулась Эля. – Считай, что ты ошибся. Твоя маменька была права – я неотёсанная деревенщина. Наглая хабалка, которая преследовала лишь одну цель в жизни – выйти замуж за потомка великого скульптора Корнеева. Ведь стать женой инфантильного лентяя просто передел мечтаний каждой женщины.

Элину прорвало. Все, что копилось долгих три года у неё внутри, наконец, выплеснулось наружу. И теперь девушку было не остановить. Не зря говорят: бойтесь гнева терпеливых.

– Эля, я не узнаю тебя… – Лев побледнел и попятился к двери.

– Правда? Я тоже сегодня проснулась и не узнала себя! Поэтому, отойди и не мешай собирать вещи. Продолжай дальше малевать свои никому ненужные шедевры, жить на подаяния матери и, если повезёт, новой невесты. Только прежде, чем начать паразитировать на ней, не забудь проверить наличие «голубой» крови. Не все станут терпеть желчные замечания твоей маман, как это делала я. Кто-то да выльет ей на голову кипяток.

Лев с совершенно офигевшим выражением лица вышел из спальни. Элю трясло. Она высказала накипевшее на душе, но легче от этого не стало. Едва правда облачилась в слова, девушка растерялась от уродливости ситуации, в которой жила последние годы. Какого хрена она терпела унижения Ирины Петровны и слабохарактерного Лёвушку? Потому что любила. Единственное оправдание, которое Эля смогла найти для себя. Ведь на самом деле ни двушка в центре, ни фамилия Льва, известная во всём городе, Элину не прельщали. Про деньги даже смешно говорить. Вопрос только оставался в том, как она могла любить такое ничтожество? Где были её глаза?

Девушка аккуратно уложила в отдельную сумку баночки и пакетики с бисером, разноцветными камушками, бусинами, заготовками для украшений и инструменты для их изготовления.

По профессии Элина была дизайнером ювелирных украшений. К сожалению, работать ей приходилось учителем рисования в школе искусств, потому что фирма, в которую она устроилась после института, обанкротилась. А другие предприятия, занимающиеся ювелиркой, не оценили креативные задумки молодого дизайнера.

Периодически Эля рассылала своё портфолио, но неизменно получала отказ. Слишком вычурно, слишком просто, не годится для массового покупателя – чего только не выслушала девушка в адрес своих эскизов и уже готовых работ.

Чтобы окончательно не растерять навыки, приобретённые за годы учёбы, Элине оставалось только заняться изготовлением изделий вручную. Проще говоря, украшениями хэнд-мэйд. И надо отметить, что в этом деле она преуспела. Завела страничку на сайте мастеров и продавала через Интернет браслеты, серьги, броши, ожерелья. Эле нравилось её ремесло. Очень быстро у неё появились постоянные клиенты. Одно было плохо – заработок зависел целиком от продаж и рассчитывать на его стабильность не приходилось.

– Так, милочка, что это ты там насобирала? А ну, покажи! – потребовала Ирина Петровна, когда Элина выставила сумки в прихожую.

– Вам надо, Вы и проверяйте, – дерзко ответила девушка.

Гранд-дама, мнившая себя аристократкой, не побрезговала опуститься до того, чтобы распотрошить уложенные вещи. Эля наблюдала за этой картиной и про себя **уевала. Она давно знала: мать Льва мелочная и жадная, но не думала, что дочь известного советского скульптора, унаследовавшая после смерти отца неплохое состояние, станет копаться в чужом скарбе. Теперь Элина поняла, что Ирина Петровна не случайно оказалась в квартире сына с утра пораньше. Женищна приехала, чтобы помешать лимитчице прибрать к рукам семейные раритеты Корнеевых.

– А это что? – Ирина Петровна вытащила из сумки набор постельного белья. – Это не твоё!

– Вообще-то, моё! Этот набор мне родители подарили на День рождения в прошлом году. Но если Вам не на что купить Лёвушке простыни, то подавитесь!

– Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне, нахалка! Жила три года за мой счёт, а теперь ещё и хамишь?

– Вы что-то перепутали. Это Лев жил за Ваш счёт, не я. Более того, я платила за квартиру, и продукты покупала тоже я. Но думаю, Вы в курсе, – едко парировала Эля.

Ирина Петровна побагровела от злости и зашипела, как ошпаренная кошка:

– Если я тебя ещё раз увижу рядом с моим сыном, в порошок сотру!

– Больно надо! – Элина гордо вздёрнула подбородок, хотя находилась на грани нервного срыва. По натуре своей девушка была миролюбива и плохо переносила ругань и скандалы.

Глава 7

Элю временно приютила подруга. К счастью, её муж уехал в командировку на север и должен был вернуться только через месяц.

– А я тебе тысячу раз говорила: лев – животное мудак! – Анюта пришла в бешенство от рассказа Элины. – Ну не может быть нормальным мужик с таким именем. Ты посмотри любой документальный фильм о жизни львов. И всё сразу поймёшь!

– Ань, прекрати! Корнеев человек, а не животное.

– Да он хуже животного! Львы хотя бы трахаются, как боги. Могут удовлетворять своих жён сутки напролёт.

На этой фразе Эля подавилась чаем и закашлялась. При упоминании про секс внизу живота сладко заныло, а соски моментально начали твердеть. В голове возник образ того, кто реально трахался, как Бог, но чьё имя девушка так и не вспомнила, как ни напрягала память.

«Боже, я превратилась в нимфоманку! – подумала Эля. – Меня всю ночь имели в разных позах, а днём я снова хочу. Это же катастрофа!» Про своё эротическое приключение девушка не осмелилась рассказать подруге.

– А твой чего? – продолжила Анюта. – Два раза в месяц сунул-вынул и уснул. А всё туда же! Самка должна охотиться, чтобы ему было что пожрать.

Эля промолчала. Подруга права. Стоило прислушаться к её словам раньше. Анюта всегда недолюбливала Льва из-за его инфантильности и неумения зарабатывать деньги. Но Эля жалела своего бывшего жениха. Считала, что у них со Львом удивительное душевное единение. Они оба – люди искусства, поэтому тонко чувствуют и понимают друг друга. А мещанские ценности, типа денег, дач, брендовых шмоток, их не интересуют. Оказалось, не интересовали они только саму Элину. А вот Лёвчик был очень даже падким на фирменную одежду, обувь, дорогие рестораны и машины.

Как всякий человек, Эля с трудом признавала свои ошибки. Особенно, если цена этой ошибки измерялась растоптанной жизнью, помноженной на годы. Девушка с горечью вспоминала, как поддерживала Льва, когда он отказывался продавать готовые картины или рисовать что-либо на заказ.

В первом случае парень говорил: «Мне жалко расставаться с моими полотнами. Они же как дети!» А на предложения написать сюжет специально на продажу, под клиента, презрительно фыркал: «Я – творец, а не какой-нибудь бездарь-копиист!» По факту Лев был обычным лентяем. Художником от слова «худо».

– Тёть Эль, а ты мне браслетик сделаешь? – на кухню заглянула Марина, дочка Анны.

– Конечно, солнышко! – улыбнулась ей девушка.

К детям Элина относилась ровно. Находила их милыми, но сама стать матерью не горела желанием. По крайней мере, пока.

Поздно вечером, лёжа на диване в гостиной, Эля вычищала со своей странички в соцсети фотографии со Львом. При этом чувствовала себя девушка погано. Пока она была занята переездом, разговорами с подругой, играми с Маришкой, обида и уязвлённая гордость временно молчали. Но оставшись наедине со своими мыслями, Элина снова ощутила острый прилив боли и жалости к себе. В носу защипало. Глаза обожгли слёзы.

Пальцы сами собой набрали в поисковике фразу «лев животное-мудак». Вылезла куча ссылок, нажав на одну из которых, Эля прочитала: «Лев охотится редко, потому что не любит бегать и вообще у него грива. Не гоже царю зверей портить укладку. Пропитание ему добывают львицы. А если лев раз в году сам чего-то наохотит, то съест всё в одно рыло и ни с кем не поделится. Многочисленные жёны терпят нахлебника, потому что он может совокупляться до срока раз в сутки. А за это можно простить многое».

Элина тихо засмеялась. Сходство с её бывшим определённо просматривалось. Только до способностей в сексе по сравнению с царём зверей ему было, как до Луны.