Власть природы. Один в пути, не считая собаки

– Не знаю. Возможно тем же самым – ответил Торгаш, подумав, что вопрос был адресован ему – ведь у Армена и до взрывов был свой бар, а если я не ошибаюсь, то и не один.

– Они были знакомы ещё до всего этого?

– Естественно, они же братья – засмеялся Женя.

– А так и не скажешь – Виктор был явно удивлён – такой контраст, и во внешности, и в характере.

– Ага, этот худой, миролюбивый, а ещё хитрый как лис. А младшенький гора ходячая, и простой как две копейки – после этих слов Женя наклонился к собеседнику и сказал на порядок тише – да и туповат.

Одна из створок открылась и оттуда появился Рубен, уже с шапкой в руках. Она была светло-серая и сделана крайне добротно.

Евгений протянул здоровяку блок сигарет и взял шапку. Рубен поблагодарил его и вернулся за свой столик.

– Не мой фасон, но скоро зима, кому-нибудь загоню – он повертел шапку в руках, после чего убрал в рюкзак.

Девушка миловидной внешности не заметно подошла к их столику с подносом, расставила для каждого по стакану воды и тарелке с жаренным картофелем.

– Приятного аппетита – произнесла она дежурную фразу.

Выслушав слова благодарности, она удалилась в скрытую часть шатра.

Они молча поужинали, Женя отнёс тарелки и вернулся за стол. Виктор закурил трубку. Евгений резко изменился в лице, серьёзность пришла на место былой улыбки.

– О семье что-нибудь разузнал? – спросил он.

– Нет. Но я уже ближе к ним.

– Думаешь, что найдёшь их на том месте, где они были почти полгода назад?

– Надеюсь, но вряд ли. Но там должны быть какие та следы, просто обязаны.

– Я в этом уверен – поддержал его Женя.

– А твоя матушка как?

– Да что ей станется? Жива, здорова. Живёт всё там же, работает в той же теплице.

– Ну и отлично. Послушай, что мне нужно знать о дальнейших поселениях? – спросил Док.

– О, хорошо, что спросил. Как обычно, не советую углубляться в лес, тут он такой же, как и везде. Выйдешь из города, иди по дороге. Примерно к вечеру первых суток будет выезд на шоссе. Как только его увидишь, перейди в лес, с другой стороны, от него. Мои коллеги говорят там засела какая та шпана, несколько раз их обчистила. На следующем перекрестке поворот на право. Слева есть поселение, не советую к нему приближаться. Там конченные фанатики и чужаков они не любят. По идее, ко 2 ночевке дойдешь до нормального поселения, по типу этого.

Во время этого рассказа Виктор внимательно слушал и делал записи карандашом в блокноте.

– Ну что же, пришло время подарков. – сказал Женя и полез в свой рюкзак.

– Сколько можно? У меня такое ощущение, что ты все доходы спускаешь на меня, прекрати. – ответил Док. Хотя, говоря это он лукавил. Он был рад такому положению вещей.

– Прекратить? Да тот ублюдок меня чуть к прадеду не отправил. И я бы оказался у него, если б не ты.

– А вот тут ты преувеличиваешь. Рана бы сама затянулась, я просто ускорил процесс.

– Да ничего подобного, я одной ногой в могиле был. – не прекращая выкладывать на стол содержимое из рюкзака, парировал Торгаш.

– Значит так, здесь я врач или ты? – не унимался Виктор. Делал вид, что не унимался.

– Ты собачий доктор.

– Но тебя, псину, мне это не помешало выходить.

– Вот! Об этом я и говорю. – Евгений отставил в сторону рюкзак. – Ну, как говорится, чем богаты, тем и рады.

На столе перед Доком оказались: 4 банки собачьего консервированного корма, 2 пачки сухарей, банка тушёнки, банка кильки и небольшой пищевой контейнер, доверху забитый табаком.

– Это слишком дорого, я не могу это взять. – продолжил игру Виктор.

– Моя жизнь дороже. Не возьмешь – выброшу.

– Спасибо огромное. – «сдался» Виктор и убрал всё в свой рюкзак.

– И ещё кое-что. – Женя полез во внутренний карман куртки. Достал оттуда маленький пакет и протянул его Виктору. – Хватит уже ходить с этими тряпками на голове.

Виктор достал из пакета повязку, в лучших традициях пиратов. Аккуратно пошитый круг из мягкой кожи и резинка были выполнены в черном цвете. Виктор, отвернувшись, чтобы друг не видел его шрамы, размотал свою тряпичную повязку и надел новообретенную.

– Смотрится отлично. Ты теперь не похож на вечно контуженного. – ухмыльнулся Женя.

– В отличии от тебя. – Огрызнулся Виктор. – Ещё раз спасибо, так намного удобнее.

– Вот и здорово. А теперь, если ты не возражаешь, я бы отправился спать.

– Сам хотел это предложить. – Виктор заглянул под стол, Ворчи уже во всю посапывал. Док аккуратно потрепал его по голове. – Просыпайся, дружище. Пойдем по нормальному ляжем.

Когда он разбудил пса, Женя уже общался с Арменом за барной стойкой.

– Настенька, проводи гостей в их комнаты. – в привычной для себя манере, снова прокричал за стенку владелец.

Она приоткрыла одну из дверок и пригласила их войти, что они и сделали.

Назвать комнатой помещение, в которое их проводили, было крайне сложно. Это был спальный мешок на полу и маленький журнальный столик, на котором стояла свеча, которую Настя зажгла при них. Столик был если и не старше Виктора, то уж точно старше его пса. Участок с этой «мебелью» был огорожен медицинскими ширмами, приколоченными к полу, а та, что выполняла роль двери была на колёсиках.

Виктор задвинул ширму и разделся, достал из рюкзака 2 пледа, один постелил Ворчуну, забрался в спальный мешок, а под голову положил плед. Задул свечу.

Ночь. Туман. Кроваво-красная луна. Док стоит посреди улицы, а вокруг него домики, похожие по своей архитектуре на дома из фильмов про дикий запад. Улица упиралась в заведение похоже на салун. Звучал детский плач, скорее всего девочки. Но расположение источника звука было нереально. Он был со всех сторон, он окутывал Виктора. Страх одолевал его, но он двинулся в сторону салуна.

Он вошел в салун. Он был абсолютно пуст. И речь не только о посетителях и персонале. В нём не было вообще ничего. Только голые, поросшие мхом стены, из начавших гнить досок. В дальнем правом углу была приоткрытая дверь. Из неё лился тёплый свет. Виктор неуверенно направился туда. Детский плач перерос в истерику. Вся комната, также как и улица была окутана багряным от луны туманом. Виктор шагал крайне осторожно, полы сильно скрипели, а доски мягко прогибались. Он был на грани паники, хотелось развернуться и бежать, но он не мог. Он был обязан узнать, что за дверью. Не в силах этого не делать, он взялся за ручку двери.