Глава 3. Попаданский переплёт
Ирке мерещилось, будто кто-то ударил в огромный гонг, и этот звон бесконечно гудел и разливался по всему её телу. Она совершенно точно лежала на земле, вляпавшись в липкую и густую жижу. Девушка поднесла испачканную руку к лицу: кровь. Сколько крови вокруг! Господи, да она же лежит в луже крови, хотелось бы верить, что не своей.
Она ощупала себя: ничего не болит. Но глаза с удивлением сфокусировались на ладонях. Её руки. С ними точно было что-то не так. Слишком широкие кисти, круглые короткие ногти взамен привычных Иркиных овальных, под ними – полосы грязи. На ладонях мозоли, похожие на те, что случались у нее в юности, когда они с матерью окучивали картошку на даче, но только уже одеревеневшие. Одежда тоже странная: плотный кожаный корсетик, короткая юбка, под ней что-то непонятное навязано из ткани. Какие мощные ноги! Ярко-выраженные икроножные мышцы, бедрами можно придушить быка, не то, что человека. А размер босой ступни превышает сороковой точно. Почему она выглядит, как какая-то рестлерша?
Ирка поднялась на ноги. С груди на землю скатились две стрелы с сине-черным оперением Потрогала длинные красно-рыжие волосы, заплетенные во множество кос, спадающие с плеч ниже груди – вот это густота. Огляделась.
Светало. Запах гари, крови и полная разруха царили вокруг. Ирка наступила на что-то твердое и заорала: это было тело человека в темной рыцарской броне, какую носят актеры в исторических фильмах. Молодой мужчина лежал на боку, сжимая в руках лук. Повсюду меж шатров, изготовленных из шкур животных, лежали мертвые люди. В основном, полуголые мужчины и женщины с мощными телами и длинными волосами, иногда встречались латники в черных доспехах. Не нужно было быть особо одаренным, чтобы понять: люди погибли не своей смертью.
“Похоже на какое-то побоище!” – Ирке совсем сплохело.
Что это? Жуткий сон или, быть может, она умерла и попала в загробный мир? Что за загробный мир, в котором все тоже умерли? Ирка зажмурилась, затем открыла глаза, ощутимо ущипнула себя за руку, дернула за косичку. Руки слушались, ноги шли, куда ей хотелось.
Первой ее мыслью было забиться в укромный уголок и подождать, когда все закончится. А лучше вдобавок помолиться. Ирка закатила глаза и стала вспоминать слова молитвы, но дальше “Отче наш” дело не пошло. Точно, нужно спрятаться в укромное место и выждать, авось что-то изменится.
Она пошла по остаткам поселения, вытягивая шею вперед, и не понимая, что страшнее, остаться здесь в одиночестве или встретить кого-то живого, но, возможно, воинственного.
Один из шатров отличался от остальных. Вершину его там, где несущие жерди перекрещивались, венчал череп рогатого животного. У входа в жилище, дверью которого служила плотная занавесь из неведомых Ирке трав, лежали кучки золы, птичьи кости и другие малопонятные атрибуты. Девушка, поддавшись внезапному любопытству, протянула руку, чтобы отдернуть тяжелую штору…
Как вдруг из самого шатра послышался протяжный стон.
Ирка подскочила, как ошпаренная, и в ужасе отпрянула от жилища. Кто это, что это? Сердце заколотилось, как у зайца. “Вали-ка ты, Ирка, отсюда!” – пронеслась в голове мысль. А затем следующая: “А если там человек умирает, а ты можешь помочь? И не поможешь! Вина ляжет и на тебя”. И снова: “А чем поможешь-то? Ты ж ничего не умеешь!” Стон повторился. “Ну бессовестная, Ирка!” – снова заговорил праведный голосок в голове.
“Ну почему я такая совестливая?” – подумала Ира, трясущейся рукой, берясь за полог.
В шатре было мало света и пахло какими-то травами. Как только глаза привыкли к темноте, Ира огляделась. Жилище деревенского знахаря или ведьмы, не иначе: везде, где только можно развешаны и разложены пучки трав, валяются птичьи лапы, гора черепков и битой глиняной посуды. По полу бегает настоящая живая курица. В углу лежит очередное тело. “Так, все. На выход, Ирка!”
– Вырра! – простонало тело. – Вырра, ты?
Ирка остановилась и замерла.
– Нет, не я! – тихо прошептала она чужим голосом. – Я пойду, пожалуй…
– Стой! Подойди, – просипело тело.
Ира присмотрелась: оно принадлежало женщине зрелого возраста, и, похоже, что дела ее были плохи. Из груди, с расходящимся алым пятном на коричневой ткани платья, торчала рукоять и половина лезвия меча. Дыхание становилось все более и более хриплым и тяжелым.
– Чем я могу… чем я помочь? – Ира как всегда теряла дар речи и путала слова даже в собственных кошмарах. Она подошла поближе, расценив, что положение незнакомки не располагает к нападению.
– Почему ты? – простонала женщина, вглядываясь в нее. – Я просила предков послать нам спасителя… Я успела ударить в барабан душ… но ты? – В глазах умирающей плескалось чистое разочарование. Слишком хорошо Ирка знала, как читается эта эмоция во взгляде других людей. – Ты себя-то не спасла! Зачем? Слабо ударила… – последние слова застыли у нее на губах.
– Нет. Нет, нет, нет, нет, – забормотала Ирка, не зная, что делать. – Не бросайте меня тут одну!
Она всхлипнула и заревела. Надо что-то сделать, куда-то пойти. Как в этом разобраться? Ирка села на пол, присыпанный соломой, обняла себя за колени и завыла в голос.
Когда скулы уже свело от рыданий, до Ирки дошло, что можно поискать других поселенцев, оставшихся в живых.
Она выбралась из шатра знахарки, и снова побрела по лагерю, стараясь не отводить глаз от лежавших тел слишком быстро, и с замиранием сердца прислушиваясь к любым шорохам.
– Вырка! – произнес кто-то громким шепотом. – Живая?
У Ирки от этого внезапного звука посреди мертвой тишины сердце вновь чуть не выскочило. Она закрутила головой по сторонам. Куча шкур, похожих на коровьи, лежавшая неподалеку, вздыбилась и заходила ходуном. Из нее ловко выбрался молодой мужчина. Ирка вытаращилась на него с восхищением, смешанным с неверием своим глазам.
По части внешности незнакомец давал сто очков вперед любому голливудскому секс-символу. Если во вселенной существовал идеально сложенный человек, то сейчас он стоял перед ней. На безупречном теле сидела весьма приятная голова с длинными светлыми волосами и ясными голубыми глазами. Ирке показалось странным, что выглядел незнакомец целым и невредимым. Учитывая окружающую обстановку, это настораживало.
Ей было неловко пялиться на юношу, стоявшему перед ней в одних коротких облегающих штанах, но и не пялиться было неимоверно сложно. Взгляд то и дело невольно примагничивался к дивному прессу и рельефным плечам.
Красавец печально обвел взглядом место побоища:
– Всех перебили, Вырка, но ты-то как в живых осталась? Я видел, как ты упала. Сражалась, как истинный потомок орков!
“То Вырра, теперь Вырка! – подумала Ира. – Или это у них это что-то вроде слова-паразита? И что это значит "видел", а помочь никак нельзя было?"
Глава 4. Выжившие
– А ты, вы… Ты почему жив остался? – осторожно спросила она, продолжая удивляться своему голосу.
– Спрятался я тут, в шкурах. Сама понимаешь, мне никак нельзя было…
– Н-не понимаю, – недоумевала Ирка.
– Вырра, но твой же отец… – развел руками красавец.
– Отец?
– Грыр!
– Будь здоров!
Вежливость была Иркиным светом в конце туннеля, если человек чихнул, изволь пожелать здоровья. Парень странно посмотрел на нее и снова рыкнул:
– Грыр…
– Расти большой.
– Что? – не понял пожелания тот. – Ну что я буду говорить. Сама там была, на том совете, все видела. И даже голосовала.
Он скользнул рукой вдоль своего живота, показывая татуировку. в виде круга, перечеркнутого наискось двумя прямыми, и продолжил:
– Еще пару лет нельзя оружие в руки брать. Выходит, вдвоем мы с тобой остались здесь. Трус с клеймом и гордость племени. Хорт и Вырра.
Он сел на корточки и пригорюнился.
– Ты Хорт? Тебя так зовут? – уточнила Ира.
– Пока что да, – теперь насторожился ее собеседник, чуть приподнял голову и пристальнее вгляделся в нее. – А где твои раны от стрел? Там одна горло пробила, я со своего места видел.
Ирка села рядом, и замотала головой: