Ирина Орковна
– Ну и ешь своего убивателя Вырры. А я мясца сушеного погрызу, – он присел за большим валуном и взял из корзины темно-коричневую полоску жесткого вяленого мяса. Иркин рот мгновенно наполнился слюной.
– Хорт, – она грустно поглядела на спутника и жалобно вздохнула.
– Ладно, на! – сжалился тот и достал Ирке другой кусок. – Может, думать головой будешь. Что ты носишься с Полудохлым? Понравился?
Он потрогал носком мягкого кожаного сапога тело, которое упорно продолжала тащить Ирка.
– Нет, – покраснела Ирка. – Совсем нет.
– Я так и понял. Кстати, он тоже беспузый, – довольно констатировал Хорт. – Как я! А спит уже долго.
Тело в ответ на это замечание пошевелилось.
– Слышит, что ли. – Хорт покрутился вокруг своей оси, выискивая что-то. Затем соскреб с крупного камня немного красноватого лишайника себе в руку. Отлепил край восковой лепешки от раны больного, осмотрел с важным видом и высыпал собранный порошок на рану. Затем снова все залепил как было.
– Хорошая штука – кровяник называется, быстро лечит, в крайнем случае можно даже есть понемногу. А если много слопать, то прямиком к вечным воинам отправишься. Так не надо.
Ирка молча жевала мясо, и мечтала о том, чтобы лечь прямо здесь и заснуть на жесткой земле. А Хорт продолжал говорить, погружая ее в подробности этого мира, варварского быта и вообще всего, что ему приходило в голову. Ирка подумала, что более разговорчивого человека в жизни не встречала.
– О, Вырка, – Хорт упорно продолжал называть ее так, как ему было привычнее, – сходи проверь вон то углубление в скальнике. Есть там змеи или нет? А то можно на гнездо нарваться.
– Я так устала, что если умру во сне от укуса змеи, – ответила Ирка, – то хуже уже не будет.
– Ну до чего же бестолковая, – заворчал Хорт, но место осмотрел сам, и помахал Ирке, – иди сюда, устраиваться будем. Будем надеяться, что темные нас тут не заметят.
Ирка уложила “полудохлого” поудобнее, сама легла на землю, подложив руку под голову, и мгновенно провалилась в глубокий сон под аккомпанемент из бубнежа Хорта и урчания собственного желудка.
Ближе к утру она проснулась от ощущения направленного на нее пристального взгляда. И это был точно не Хорт: тот самозабвенно посвистывал носом, прислонившись к ней спиной.
Она села на земле, дрожа от ночной прохлады и растирая ладонями покрытые мурашками голые плечи и ноги.
Выркин убийца очнулся и сейчас буравил ее тяжелым взглядом.
***
– Туда она побежала, скорее лови! – слышались крики загонщиков за спиной.
Вырра неслась по узкому коридору. Прямиком на нее мчалась блеклая тощая девица в просторной распашонке. Оружия у девицы не было, но Вырки она не боялась и пёрла ровнехонько на нее. Вырка ускорилась и придала лицу самое свирепое выражение из своего арсенала. Девица не отошла с дороги и не напугалась. Наоборот, она в то же мгновение соорудила на своем мышином личике аналогичную гримаску. Вырка наклонила голову и пошла на таран.
Послышался звон, треск, шум. Вырка упала на спину, оглушенная мощнейшим ударом, пришедшимся в лоб и на верхнюю часть корпуса. Вокруг нее веером рассыпались осколки битого стекла.
Что такое зеркало Вырра знала. У нее даже было свое, маленькое, в золотой оправе – один из походных трофеев на восточные земли. Но она и подумать не могла, что это хилое тело с маленькой головой и серыми волосами теперь принадлежат ей. И Вырка с разбегу врежется в собственное отражение.
Сверху тяжело навалились и скрутили руки.
Марья и Витька зашли в двери больницы. Их уже ожидали молодой Иркин лечащий врач и худая высокая медсестра.
– За Тишкиной? – с надеждой в глазах спросил врач.
– Да, – опасливо ответила Марья.
Доктор и медсестра переглянулись с видимым облегчением.
– Забирайте скорее!
– А что значит “забирайте”, – начала было Марья, – мы не тупые, мы читали, что ей как минимум две недели реабилитации положено, если что, куда вы ее выписываете?
– Реабилитация по месту жительства, – сказал врач, вручая ей выписку. – Тут все написано, тем более читать вы умеете, как мы уже поняли. Спутанное сознание, частичная амнезия, нарушения речи после инсульта явление нередкое. Наблюдение невролога, консультация психиатра о-бя-за-тель-но. Медикаменты на первое время вот. Там тоже все написано, – он как-то спешно выставил на стол из карманов белого халата баночки с медикаментами.
Марья интуитивно чувствовала во всей этой спешке подвох.
– А ничего, что так не делается? – решил блеснуть знанием своих прав Витька, сгребая лекарства, – мы напишем жалобу в минздрав!
– Хоть в Гаагский суд, – ответила медсестра. – Вон туда проходите. Сидит ваша терминаторша.
Они завели родственников в маленький приемный кабинетик. На кушетке, болтая ногами, сидела тощая, еще более чем обычно осунувшаяся Ирка. С обеих сторон ее плотно держали под руки два крупных санитара.
– Ну вот, Ирина! – начал врач, – ваши родственники приехали забрать вас домой. А дома, как говорится, и стены помогают.
Ирка посмотрела на пришедших исподлобья и прищурилась.
У Марьи от этого взгляда мороз пробежал по коже.
Санитары подвели бывшую пациентку к выходу, медсестра вручила ей сумку и телефон.
За порогом у Марьи внутренним набатом заголосила чуйка и она оглянулась и крикнула:
– Мы передумали ее забирать! Витька, пошли, – она схватила сына за руку и потащила вперед. – Мы вообще не знаем эту девушку. Кто это? Витька, ты знаешь? Я нет.
– Женщина, что вы бессовестно врете? – выкрикнула в ответ тощая медсестра. – Мы по телефону с вами разговаривали, я ваш голос узнала!
– Поздно! – добавил молодой доктор, высовываясь из окна приемного покоя, – передача состоялась. Если что-то с ней случится, на вашей совести! До свидания! – и быстро нырнул назад и закрыл створку.
Марья непечатно выругалась. Ирка крутила в руках телефон и глупо улыбалась.
– Ну что, сестренка! Дай хоть обниму! – Витька по своему бестактному обычаю сграбастал Иру лапищами и тут же заорал, схватившись за ухо.
– Укусила, она меня укусила, тварь! Аа!
– Ты что, совсем больная? – выкрикнула Марья, в ужасе глядя на племянницу.
– Дом где? – Ира утерла рукой кровь с передних зубов.
– Там, – показала Марья.
– Там? – переспросила неадекватная Ирка. – Дом где?
– Там, Ира, дом, там! – снова ткнула пальцем Марья. – В той стороне. Твоя моя понимать? Переулок Кривоколенный, дом двенадцать, квартира четыре. Андестенд?
– Переулок Крывоколенный дом двенадцать квартира чтыре андестенд, – произнесла Ирка вслед за ней и затем снова повторила, разглядывая прямоугольный серый кирпичик телефона:
– Переулок Крывоколенный дом двенадцать квартира чтыре. Андестенд.
Глава 8. Все знакомятся со всеми
Вырру оглушили звуки проезжей части, мчащиеся мимо автомобили показались ей диковинными опасными животными, ревущими, рычащими, завывающими. Но ужас сменился восхищением, когда внутри каждого из них она разглядела сидящего человека. Здесь приручили монстров! Или создали их?
Она еще там, в больнице поняла, что попала в удивительное место. Здесь повсюду царила магия. Это в ее старом мире чудеса были редкими остатками былой роскоши, а здесь магия плескалась через край везде, только руку протяни. Нажми на пупочку, и что-то загорится, зашкворчит или забулькает. Потрогай коробочку, и она засияет диковинным светом. Её страшили и одновременно привлекали эти чудеса. Нужно было только понять, что ими движет. И зачем, собственно, ее, Вырку, сюда принесло. В тщедушное тело какой-то Ырки.
А вот “родственнички” ей понравились гораздо меньше. Слюнявый рыхлый недомужчина со слабыми руками, в теле которого самыми развитыми были ягодичные мышцы, звался, как она поняла, Итькой. Из-за прокушенного уха он ее откровенно боялся и держался подальше. Грузная Маря, она же “тётушка”, была более достойным соперником, в ней чувствовалась настоящая агрессия, смешанная с хитрой осторожностью.
Пока что родственнички нужны были ей, чтобы освоиться здесь. И Вырра понимала, что нужно постараться свыкнуться с ролью Ырки как можно скорее. Это было сложно. Но… возможно? Вырра смотрела в оба за тем, что делают Маря и Итька, и старалась поймать каждую деталь.
Они подошли к краю, возле которого, совсем близко мчала река из монстров со всадниками внутри животов, и стали смотреть на коробку с разноцветными кружочками.
От близости этого ревущего потока даже у закаленной Вырки коленки чуть затряслись. – Зелёный, пошли скорее! – дернула ее за руку Маря.
Они дошли до скамейки у дороги и сели на нее. Вырка, не переставая крутила головой по сторонам.
– О, наш автобус идет! – провозгласил Итька.
Вырра остолбенела, когда один из гигантов остановился прямо у ее ног и распахнул двери, ведущие в свое нутро.
– Ирка, что ты тормозишь, залезай давай! – злилась Маря. Из автобуса на Вырру пялились другие люди, уже сожранные монстром, но вполне живые.
Она решилась и зашла внутрь, автобус закрыл двери и помчался, Вырка чудом удержала равновесие, чуть навалившись на рядом стоявшую женщину. Та оттолкнула её от себя, окинув недовольным взглядом. Вырка с азартом пихнула ее в бок.
– Девушка, что вы себе позволяете? – возмутилась та.
– Ирка, успокойся уже! – зашипела на нее тётушка. – Два! – сказала она подошедшему человеку и приложила плоскую штучку к коробочке. – А эта сама за себя заплатит!
Вырка стала копаться в сумке в поисках золотых или серебряных монет.
– Карточкой рассчитайся уже, – ворчала Марья.
Вырка, не имевшая понятия о том, что это значит, просто вытряхнула барахло из Иркиной сумки на пол, и выудила оттуда плоскую штучку, как у Марьи. Та вместе с Витькой бросилась все поднимать.
– Девушка, уберите немедленно все с пола и рассчитайтесь за проезд, – сказал Вырре мужчина с коробочкой.
Вырка приложила штучку к коробочке.
– Это у вас карта гипермаркета! – укоризненно сказал мужчина.
Вырка посмотрела на него исподлобья.
– Вот она твоя карта! – Марья сунула ей другую плоскую штучку. – Господи, не позорь нас уже.
Вырка взяла эту новую карту и положила на коробочку. Коробочка издала пикающий звук. Сработало! Вырка с торжествующим видом помахала картой перед носом у мужчины.
– Как же достали эти солевые наркоманы, – пробормотал он, разворачиваясь к другим пассажирам.
Вырре стало скучно стоять и она села на корточки. Так было неудобно, и ничего не видно из окна. Тогда она оценила всех сидящих людей и попыталась сдернуть с сидячего места единственного худощавого мужчину, но тот крепко вцепился в спинку впереди стоящего кресла. Тогда она просто села на него сверху.
На следующей остановке их высадили из автобуса.
– Отлично! – обиженно пропыхтел Витька.
– Мать твою, Ирка! Да что с тобой не так? – ругалась Марья.
А Вырка была довольна. Ей нравилось идти и глазеть по сторонам. Не нравился только воздух. Воздух тут был плохой.
Выркин дом оказался непохожим, ни на шатер, ни на дворец, ни на домик крестьянина.
Он был похож на пчелиные соты, одну ячейку которых занимали Маря, Итька и Ырка, то есть теперь она, Вырка.
– Где спать? – спросила Вырка.
– Иди в свою комнату на диван, – показала ей Марья.
Вырка зашла в комнату, потрогала узкий диван, затем заглянула в другую – там ложе было поудобнее. Она завалилась на кровать.
– Эй, я тут вообще-то всегда сплю! Это моя комната! – возмутилась тётушка.
– А ты не спи, – ответила Вырка, – ты еду готовь. Я голодная.
Она похлопала Марью по животу и прикрыла глаза.
***
Ирка смотрела на юношу, юноша смотрел на Ирку. Оба молчали.
Наконец, парень нарушил безмолвие первым:
– Где мы?
– В горах.
– Мы оба умерли?
– Мы оба выжили, – достаточно странно ответила Ирка, но это было именно так.
– Почему ты мне не отомстила за себя?
– Потому что ты убил не меня.
– Ничего не понимаю, что за бред? – схватился тот за голову.
– А ты и не поймешь, Полудохлый, – их разговор разбудил Хорта. – Тут никто ничего не понимает. Ты убил Вырру, а та воскресла и утверждает, что она не Вырра. Чему я уже охотно верю, потому что Вырка никогда бы не совершила такой глупости, притащив на себе в горы кровного врага, спасая его от своих же товарищей.
– На себе? – переспросил тот Ирку с недоумением.
Та смущенно кивнула:
– Ну я теперь немного сильнее, чем раньше.
– А зачем?
– Затем, что тебя бы добили.
– Значит, я у тебя в долгу… – задумчиво протянул он.
– Вообще-то, – уточнила Ирка, – и у него тоже, – показала она на Хорта, – если б он тебе не оказал помощь, то нести мне было бы некого.
– Я не просил, если что, – отвернулся тот от собеседников.
– Во! Началось! Благодарность так и прет, – сказал Ирке Хорт. – Как зовут-то тебя, благородный лучник?
Парень помолчал и все же ответил:
– Дамиан.
“Красиво!”, – подумала Ирка.
– Я Хорт. А эта Вырка – на самом деле Ирка. Я, может быть, и приложил руку к твоей ране, но только по ее просьбе. Дружбы не предлагаю.
– Какое счастье, – ответил Дамиан. – Мне твоя дружба ни на кой не сдалась.
– Благодарить за спасение не буду, – продолжил он, обращаясь к Ирке, – лучше бы добили.
– Так никогда не поздно! – Хорт не успокаивался. – Вырка, тюкни его камушком, пока он сил не набрался и нас не прикончил
– Сам тюкай, если тебе так надо! – разозлилась на него Ирка. – Скажи только, зачем вы на лагерь напали и всех перебили.
– Из-за барабана, – пожал плечами Дамиан. – И тебя.
– А можно подробнее? – спросила Ирка.
– А есть вода? И еда?
– Для тебя нет, – сказал Хорт.
Ирка посмотрела на него укоризненно:
– Хорт! Дай! И мне тоже достань одну, – Хорт недовольно достал кувшин с водой и выдал им по полоске мяса, третью взял себе.
Дамиан положил в рот кусочек мяса и задумчиво пожевал:
– Человек, который ранил меня, это герцог Фольш, мой дядя. Я его очень подвел, когда выпустил те две стрелы в Вырру. А ведь знал, что она нужна живой. И все равно сплоховал, испугался, что она перережет ему горло, и принял решение.
– А зачем ему старый барабан и варварица? – уточнила Ирка.
– А затем, что это не просто барабан. Он служит для вызова и переселения душ, древний артефакт. Ему нужно вызвать из мира мертвых одну душу, но непростую, а очень сильную. И для этого, во время ритуала в барабан должен ударить не обычный человек, а кто-то, в ком течет кровь первых орков, которые этот барабан и создали. По крайней мере так ему объяснил один старый мудрец. С тех пор Фольш грезит вызовом и подчинением себе души одной могущественной колдуньи, которая давным давно канула в небытие.
“Да уж, нам ведь еще колдуний и вызовов мертвых не хватало”, – подумала Ирка и открыла было рот, чтобы задать еще вопрос о том, как вышеуказанный герцог собирается заставить ее бить в барабан, но Дамиан резким движением приложил палец к губам. Ирка навострила уши.
Со стороны донесся шорох шагов и негромкий разговор.
– Да они ушли уже далеко…
– Ну давай тут еще пошарим и вернемся к остальным.
Ирка задержала дыхание.
Глава 9. Накеры
Шорох тяжелых шагов послышался совсем близко, на расстоянии вытянутой руки.
Ирка бесшумно положила руку на топор: а на кого ей еще положиться, как не на топор? Один пацифист с клеймом труса, другой слаб из-за ранения. Если драться, то только ей. А ну как там больше, чем двое?
Хорт и Дамиан тоже замерли, прислушиваясь. Причем второй, как заметила Ирка, держал в руке увесистый булыжник.
– Ты смотри! – раздалось уже у самого уха, и Ира крепко сжала древко топора.
– Что такое? – ответил товарищу второй.
– Вот! Смотри, следы.
– Как будто детские… Ничего не понимаю. Вот пара крупных. И много детских. Вот, вот, еще вот.
– Босые что ль?
– Это недетские. Если это то, о чем я думаю…
– То им крышка. И нам бы убираться отсюда поскорее.
О чем они говорят? Ирка послала Хорту вопросительный взгляд. Тот смотрел на нее расширенными глазами, видимо, что-то понял. На лице Дамиана также читалось недоумение. Он выжидающе наклонил голову к плечу. Все трое почти не дышали.
За пределами их убежища что-то совершенно точно происходило. Они услышали резкое “Бежим” от одного из темных, а затем свист, который издает меч, если его вынуть из ножен. А еще звяканье, бряцанье и какие-то животные звуки похожие на переквакивание, сопровождаемые переливами гортанного урчания.
Ирка хотела чуть высунуться, но Хорт сделал страшные глаза и одними губами беззвучно сказал: “сиди!”.
Ирка снова села.
Раздался истошный мужской крик, следом – почавкивание. Что бы это ни было, оно грызло кого-то живьем. Ирка не выдержала. С диким воплем, вырвавшимся непроизвольно из груди, она выпрыгнула наружу и замахала топором, вращаясь вокруг своей оси волчком.
Однако картина, представшая перед глазами ошеломила. Все небольшую площадку у скал усыпали странные малыши, ростом не доходившие Ирке и до колена. Одеты они были в лохмотья и вооружены разным хламом вроде палок, костей крупных животных, корявых дубинок и просто камней. Крупные головы большинства венчались шлемами из черепов, часть которых была человеческими. Они выглядели бы почти игрушечными, если бы не ряды кривых острых зубок на мощных челюстях.
Твари улюлюкали, квакали, трещали и издавали массу самых разнообразных звуков. Посреди этой толпы стоял один из темных рыцарей в доспехах и ловко работал мечом: мелкие агрессоры отлетали от него десятками, но тут же наваливались новые. В движениях мечника уже стала сквозить усталость. И малыши усилили атаки, чувствуя, что тот вот-вот даст слабину. Второй воин лежал на земле поваленный, его облепили со всех сторон и буквально рвали на части.
Заслышав Иркин вопль, существа на мгновение повернули головы в ее сторону, замерли, оценивая ситуацию, а затем хлынули к ней. Ирку пробила крупная дрожь.
Она раскрутила топор и тут же маленькие тела стали ударяться о него, словно гигантские градины, и отлетать в разные стороны. Один, особенно шустрый, умудрился устроиться прямиком в месте, где лезвие нанизывается на ручку, и летел на оружии, как на карусели. Ирка могла поклясться, что на сморщенном личике лилипута было написано удовольствие. Он подтянулся маленькими ручками и, урча и поквакивая, пополз по древку к Иркиным рукам.
– Ах ты ж ёлки! – взвизгнула Ирка, – Фу, какой мерзкий! Отвали от меня!
Когда у ее ладоней, сжимающих деревянную ручку топора уже открылась серая пасть с двумя рядами острых зубов, маленькое тельце шмякнулось на землю, сбитое метким ударом камня.
Краем глаза Ирка разглядела, как привалившись на один бок, у входа в их убежище, полулежит Дамиан, и ведет обстрел противника.
Её прикрывают, уже хорошо.
Возле Иркиных ног уже кучками лежали “сбитые летчики” и затрудняли передвижение, некоторые все еще пытались ползти, не переставая щелкать челюстями, и поквакивать. На мощном выбросе адреналина она продолжала без устали крутить топором, рыцарь подобрался к ней поближе и, стоя рядом, они отбили для себя приличный кусок земли. В своих доспехах он быстро выдохся, замедлился и тяжело дышал. Ряды мелочи изрядно опустели, и они ослабили частоту волн, а затем один из них издал протяжное курлыканье. Остальные замерли столбиками, как суслики, побросали свое нехитрое оружие и схлынули в мгновение ока.
Не успела Ирка выдохнуть, как раздался истошный визг.
Хорт носился по площадке, завывая, как оперная дива, взявшая самые высокие ноты в своей жизни:
– Кыш, кыш, брысь! Фу! Аыыаыыыааа! – в ногу бедолаге вцепился один единственный зубастик, видимо, наткнувшийся во время бегства на Хорта, отсиживающегося по своему обыкновению подальше от боевых действий.
– Да замри ты уже на месте, дурачок! – крикнул ему Дамиан, целясь булыжником.
Хорт кое-как остановился на месте, подрыгивая ногой. Шмяк. Лилипутик упал на землю.
– Мог бы и получше прицелится! По ноге мне смазал, криворучка! – заворчал Хорт, осматривая пострадавшую ногу.
Бой закончился и силы тут же покинули Ирку. Она с выдохом села на землю. Рыцарь, присев на корточки, осматривал товарища.
– Что это было? – спросила Ирка.
– Накеры, – сказал Хорт. – Жутко противные твари. Раньше так близко к лагерю они не подбирались. Осмелели. Ну, Вырка, врагов ты спасаешь даже лучше, чем друзей. Вот их уже стало двое. И как обоих-то сразу понесешь. Одного на левом плече, другого на правом… Ой! – он отпрыгнул, потому что в опасной близости от лица, пролетел со свистом камушек, легонько пущенный Дамианом.
Ирка пропустила мимо ушей этот выпад.
Рыцарь снял с головы шлем и подошел к Ирке. Под шлемом обнаружилось немолодое лицо, обрамленное усами и бородой, все еще красное после тяжелой битвы.
– Я не знаю, зачем ты это сделала, – произнес он. – Но благодарю тебя. Это ужасная смерть, такой участи врагу не пожелаешь, – он кивнул на бездыханное тело товарища. – Будешь ли ты теперь убивать меня?
Ирка пожала плечами.
– Если вы нападёте, то буду защищаться. А нет, так идите на все четыре стороны.
Хорт, заслышав это, воздел глаза к небу.
Мужчина понимающе кивнул:
– Тогда я сохраню молчание о том, что видел вас здесь. И про тебя, Дамиан, тоже не скажу никому, – обратился он к юноше.
– Нам этого достаточно, – ответил тот.
Рыцарь взял шлем подмышку, и пошел к спуску, ведущему вниз, к разоренному лагерю варваров.
– Вырра, – вдруг обернулся он, и Ирка вскинула голову, привыкшая к этому обращению. – К отцу не советую ходить. Не надо.
– Почему? – спросила Ирка вслед.
Но тот уже спускался вниз, скользя тяжелыми сапогами по крутому наклону.
– Почему? – адресовала Ирка этот же вопрос Дамиану.
– Не имею даже предположений, – ответил тот.
– Так очевидно, – сказал Хорт, присыпая следы укуса на ноге кровяником. – Первое. На пути к Грыру тебя и будут ловить. Второе. Если Грыр увидит тебя живой и невредимой, он сам тебя убьет.
– Это еще почему? – возмутилась Ирка.
– Это будет означать, что ты не погибла в бою. Вероятнее всего, сбежала. Не сохранила барабан. Не отстояла лагерь. И получишь ты немедленную расправу, или клеймо трусихи. Если пожалеет доченьку.
Дамиан присел, отрывая от раны восковую лепёшку и изучая состояние своих дел, Хорт тут же напустился на него:
– Не трожь, всю работу мою испортишь. Тебя-то не жалко, Полудохлый, а вот свой труд! Надо лепешку поменять. И подсыпать кровяника.
Он принюхался:
– Гнилью не пахнет, уже хорошо. Смотри-ка, Вырка, заживает, как на собаке. Еще день-два и своими ногами пойдет.
– Только нам сидеть день-два на месте никак нельзя, – задумалась Ирка. – Накеры знают, где мы засели. Да и рыцарь этот, может, соврал, что не скажет. А сам всем всё скажет. Припасы уходят быстро. Идти надо. Только куда?
– Ну назад путь отрезан, выходит, только наверх и искать проход сквозь скалы, – вздохнул Хорт. – А вот искать его мы можем бесконечно. Я знаю только, что он существует.
Глава 10. Выркины правила
Небольшую квартирку дома в Кривоколенном переулке сотрясал чудовищный храп, который издавала хрупкая девушка, раскинувшаяся звездочкой посреди кровати. Ей снился прекрасный сон о том, как она на своем Вихре охотится в степи на кабанов.
На кухне приглушенно горел свет. Марья и Витька держали военный совет, сидя за пустым столом. Сегодня вечером ни одной, ни второму кусок в горло не лез.
– Мать, что, блин, это за монстр? Какие у нас варианты?
– Ну какие, какие. Не знаю, какие!
– Валить в Решотинск?
– Да погоди ты валить, Цупыркины так просто не сдаются! Нам нужна эта квартира. И мы ее получим. Главное, не распускай сопли. Подумаешь, прикусила ушко.
– Подумаешь? – недовольно зашептал Витька в ответ, дотрагиваясь до распухшего уха рукой. – Она во сне придушит, как котенка, и не почешется!
Храп в комнате резко прекратился послышалось сонное бормотание:
– Завалю, завалю, завалю кабана… Шмякну!
Витька с Марьей переглянулись и замерли. Храп возобновился.
– Слыхала? Это она меня завалить хочет. За то, что туалет по утрам занимал, ой, мать, ты как хочешь, а я поеду. Жизнь она дороже учебы!
– У тебя каждый год разные отмазки! – шлепнула Марья сына по руке. – Не смей валить! Ты видел, она вообще ничего толком не понимает, как дитё малое. Её вокруг пальца обвести – как нечего делать. Главное потерпеливее с ней пока да поласковее быть, тут хитростью надо брать. Подготовим потихоньку документы, якобы купили у нее хату за наличку. Да подсунем ей половчее на подпись. Если постараться, можно даже в присутствии нотариуса обстряпать, чтоб комар носа не подточил. Никакие Васюковы не пикнут. А Ирка как только вякнет, так сразу вылетит из квартиры. Такой шанс выпал, а ты валить!
