Башня Ярости. Книга 2. Всходы ветра

Вот, собственно, и все, что я имею вам сообщить. Надеюсь, будучи вооружены этими сведениями, вы найдете выход из безвыходного положения, в котором оказались. Если мне будет дозволено высказать свое мнение, то Тигру не зазорно вспомнить об опыте мелких мяукающих родичей, которые избегают ловушек успешнее, чем волки, а в случае необходимости могут забраться на дерево или на крышу».

– Итак, господа? Что вы об этом думаете?

Мишель Монтрагэ поднял покалеченную руку. Когда-то это помешало ему избрать военную карьеру, но личное несчастье молодого нобиля для Оргонды обернулось удачей. Мишель оказался прирожденным дипломатом и разведчиком. Пока Авира не сочла уместным разорвать отношения с Лиарэ, он находился при ифранском дворе и знал его, как никто.

– Я склонен верить письму, – твердо сказал дипломат, – но не представляю, кто его написал. Можно изменить почерк, можно взять перо в левую руку, но у нашего «друга» весьма своеобразная манера выражаться, и он более, чем информирован. На первый взгляд, его следует искать среди тех, кто был в Гразе вместе с маршалом Аршо, но вряд ли там оказался бы кто-то, желающий нам успеха. Разве что нас предупредили противники Жоселин.

По приезде я докладывал, что у девицы Пата множество недоброжелателей, главным из которых, на мой взгляд, является граф Вардо. Пока он ничем этого не проявил, но у меня сложилось твердое впечатление, что он готовит переворот. Вардо достаточно умен и циничен, чтобы передать нам секретные сведения, ведь военное поражение Жоселин льет воду на его мельницу. Но он на ножах с маршалом Аршо и другими военными и вряд ли имеет доступ к подобным сведениям.

– Что думает сигнор? Это ловушка или подарок? – сверкнул зубами граф Артьенде.

– Это очень похоже на правду, – задумчиво проговорил Арно Монтрагэ. – Аршо хочет выиграть войну, а это можно сделать и без приграничного сражения. Если они сговорились с дарнийскими капитанами, оборонять Лиарэ будет трудно.

– Но взять еще труднее, – подала голос Марта, – продовольствия нам хватит, а гарнизон и жители встанут насмерть.

– Пусть сигнора меня простит, – Мишель Монтрагэ виновато улыбнулся. – Лиарэ и впрямь может продержаться несколько лет, но за это время Оргонда станет провинцией Ифраны, кроме областей, которые Паучиха подарит Кантиске, чтобы Церковь закрыла глаза на войну.

– Если ифранцы начнут обирать оргондцев, их начнут убивать по ночам, – протянул Диего Артьенде, поигрывая кинжалом, – а мы им поможем. Легкая конница в тылу осаждающей армии изрядно отравит ей жизнь. Когда Али воюет с Сартахеной, он действует именно так.

– Диего, – в глазах Арно вспыхнул живой интерес, – вы следите за вашими южными соседями?

– Да, – засмеялся мириец. – Я очень ленив и не хочу ломать голову над тем, что давным-давно придумано. Клирики нас попрекают сходством с атэвами, но в этом есть свои преимущества. Легкие доспехи, быстрые лошади, безумные всадники… Вряд ли это понравится серьезным дарнийским господам.

– Хорошая мысль, – согласился Сезар. – Но прежде чем дергать дарнийцев за хвост, надо дать по носу ифранцам. Я не позволю им маршировать через всю Оргонду с развернутыми знаменами. Они собираются осадить Лиарэ в месяце Медведя. Дарнийцы раньше не подойдут, незачем, так что время у нас пока есть. Сигнор Гартаж, что бы, на ваш взгляд, сделал Александр Тагэре?

– Разбил бы Аршо, – вздохнул арциец, – не знаю, как, но разбил бы.

– Так мы и поступим. Моя Сигнора, я намерен оставить Лиарэ на ваше попечение. Если дарнийцы придут раньше нас, вам придется выдержать несколько штурмов.

– Я сделаю все, что могу, но оставьте мне настоящего полководца. Я – женщина, хоть и урожденная Тагэре, а не командор.

– Я помню и о первом, и о втором, – Сезар подошел к жене и поцеловал ее руку. – Сигнор Арно, с сегодняшнего дня гарнизоном Лиарэ командуете вы.

– Мы продержимся, – просто сказал маршал.

– Не сомневаюсь. Диего, вы отправитесь с нами. У вас будут все возможности развлечься.

– Мы готовы танцевать все ночи напролет, – засмеялся мириец, – иначе бы нас здесь не было.

– Сигнор Гартаж, я могу рассчитывать на арцийцев, стоящих в Крокаллье?

– Трижды. Как герцог Оргонды, как Мальвани и как наследник арцийского престола.

– Что ж, господа. Мы встретим Аршо там, где это удобно нам, а не ему.

2896 год от В.И.

22-й день месяца Агнца

ТАЯНА. ГЕЛАНЬ

Таянский король, недолго думая, возвел своего гостя в звание коронного [13 - Таянское воинское звание, если сравнивать с арцийской воинской иерархией, коронный находится примерно между командором и вице-маршалом.] и сделал его милитарием [14 - Член королевского военного совета (Милитарии).], так что о билланской войне Сандер знал все или почти все. Это было традицией. В свое время арцийская императрица Белинда Гардани отправила своего первенца на выучку к деду. Арцийский наследник вернулся в Мунт в звании коронного, а единокровный брат Белинды Стефан получил звание командора Арции. Так продолжалось две с лишним сотни лет, потом в Мунте об этом забыли, а в Гелани – нет. В Арции Рене Счастливого старались вспоминать пореже, портреты его – и те исчезли, в Таяне же это имя произносили с благоговением.

Когда Анджей объявил, что Гардани остаются вассалами Арроев, Сандер сперва растерялся, а потом попытался обратить все в шутку, сказав, что лучше он вернет себе трон Арции. В ответ таянец заметил, что вернуть трон с таянскими саблями легче, чем без них, но эти сабли нужно освободить. То есть раз и навсегда выиграть войну с Билланой и Тарской или, по крайней мере, нанести такой удар, чтоб «рогатым» [15 - «Рогатые», «рогачи», «рогоносцы» в Таяне и Южном Корбуте – презрительная кличка билланцев, тарскийцев и северных гоблинов, исповедующих культ Ройгу, символом которого являются белые оленьи рога. В Арции «рогатыми» иногда называют рыцарей Оленя, воинов, присягнувших на верность ордену Святой Циалы, чьим символом является белый олень.] и в голову не пришло нападать, пока таянцы будут заняты с Тартю.

Все было решено еще до появления Александра. Получив письмо графа Лидды, Гардани не колебался ни мгновения: на троне Арции не должно быть бастарда, да еще такого подлого, но прежде, чем воевать на западе, нужно обезопасить себя с востока. Гонцы в Варху и Гар-Рэннок поскакали немедленно, и союзники откликнулись, появившись в Гелани в начале весны.

Первых в своей жизни гоблинов и эльфа Александр Тагэре увидел на Военном Совете, и у него закружилась голова. Нет, это был не Роман, но, несомненно, его родич, тоже стройный и гибкий, с узким, неимоверно правильным лицом и огромными, чуть раскосыми глазами. У Романа были золотые, небрежно подстриженные волосы и синие глаза, и он носил арцийское дорожное платье. Эльф был одет в странные, серебристо-зеленые одежды, а каштановые, зачесанные назад локоны поддерживал изумительной работы обруч, но это не мешало видеть очевидное. Эльта… Эльтова скала или… Эльфова скала?!

– … наш гость…

– …Нидаль Рябиновая Гроздь из Дома Ивы Клана Лебедя, пережившего Разлуку, – эльф с грацией горностая наклонил голову, – я рад приветствовать и знакомых, и тех, кого вижу впервые. К сожалению, Эмзар не смог приехать – в Вархе слишком неспокойно, а Клэр все еще не вернулся из зимнего поиска.

– В Вархе неспокойно? – переспросил Гардани. – Магия или мечи?

– И то, и то. Наши разведчики доходили до Монтайи и дальше на север. Там готовятся не к обычным летним набегам, а к войне. Кольцо горит по-прежнему, но требует все больше и больше силы. Год Трех Звезд близок, те, кто чтут Ройгу, верят, что Варха должна пасть.

– Эмзар думает, что ударят по Вархе?

– Это вероятно, но билланский господарь и тарскийские жрецы горазды на хитрости. Ясно одно – они собрали всех, кого могли, и готовы к вторжению. Мы не спустим с них глаз – это все, чем мы можем помочь. Варха вычерпывает нас без остатка, но Огонь не погаснет, пока жив хотя бы один Лебедь.

– Таяна благодарит короля Лебедей, – в голосе Гардани звучала неподдельная теплота и тревога, – мы поведем войска к Глухариной. Став там лагерем, мы станем ждать известий.

– Это хорошее место, – согласился Нидаль, – оттуда удобно ударить и по Вархе, и по Рысьему тракту, и по Франке. Вы перережете дорогу билланцам, куда б они ни пошли, а мы их из виду не выпустим. А теперь прошу меня простить…

– Но ты ведь только приехал, – не смог скрыть удивления Анджей.

– Верно, но все, что нужно, я сказал, а мое место у Кольца. Узник Вархи рвется наружу. Я боюсь, если так пойдет и дальше, нам придется вернуть даже разведчиков и Клэра, – эльф поднялся и слегка поклонился Александру. – Я рад узнать Последнего из Королей и надеюсь на долгий разговор с ним в Лебедином Гнезде не позднее, чем в месяце Сирени. Этикет не дозволяет одного гостя просить другого проводить его до коня, но, возможно, Александр Тагэре окажет мне эту любезность.

Сандер встал и вышел вместе с эльфом, ему казалось, что он спит и видит сон. Нидаль улыбался, но в глазах застыла осенняя отрешенность.

– Я и впрямь надеюсь на встречу, но мое сердце слишком часто тоскует по несбывшемуся и несказанному. Вот и теперь оно твердит, что встречи может и не быть. Тебе еще расскажут о Всадниках Таяны. Смыслом их существования было не дать Ройгу перейти Горду. Они держались долго, дольше, чем мы надеялись, но враг оказался слишком силен, и они пали. Я все чаще и чаще их вспоминаю. Это придает сил, но лишает надежды.

– Мне кажется, я попал в сон, в легенду.

– Нет, мой друг. Это Арция спит и видит серый кошмар, а Таяна жива, и твоя легенда еще не сложена. Знаешь ли ты, что Пророчество Эрика о тебе? Скоро взойдет твоя Звезда – она зажжена Первым, но будет светить тебе, Последнему. И не бойся пойти на ее зов.

Когда ты был мальчиком, ты встретил нашего родича, и он научил тебя жить, когда ты был юношей, ты встретил Вернувшегося, и он научил тебя сражаться. Ты не должен их подвести.

– Ты знаешь о них?! Они в Вархе?!

– Нет. Как они тебе назвались?

– Роман и Аларик. Но теперь я знаю его полное имя.

– Роман… Нэо Рамиэрль был нашим разведчиком в мире людей, из одного похода он не вернулся. Мы еще надеемся на встречу, но путь домой порой бывает слишком долог. Рене Аррой приходит и уходит, как ветер. Здесь он бывает редко, он принадлежит морю и живет морем, но ты его еще увидишь.

– Когда?