Надежда на свободу

Они начали спрашивать о том, что случилось, а я лишь могла прижиматься к отцу, будто бы пытаясь накрыть его собой, спрятать.

– Я убью тебя! – снова раздалось сзади, и я обернулась, все так же пряча папу за своей спиной.

– Итан, что случилось? – спросил Джейл, встав между нами и альфой.

Все что происходило дальше было настолько стремительно, что сложно было разобрать хоть что-то.

Вокруг нас, не смотря на совсем раннее утро, начали сбегаться парни. Стоило мне окинуть их взглядом, то сразу стало понятно, что Итан завладел их сознанием.

– Итан, пожалуйста! – взмолилась я, поняв, что наши силы не то, что не равны, а по сути я и папа против всех.

– Уберите ее! – рявкнул альфа, и кольцо вокруг нас начало стремительно сужаться.

– Подожди! – крикнул из-за моей спины папа.

Я почувствовала, как он ласково взял меня за руки и начал опускать их вниз, поворачивая меня к себе лицом.

– Кайла, – поймал мой обезумевший от страха взгляд папа. – Прости меня. Я совершил огромную ошибку много лет назад. Это я виноват, во всех твоих и его бедах и несчастьях. Я думал, что так смогу защитить тебя, но ошибся.

Я вижу, как по щекам отца текут слезы.

Не могу в это поверить.

Мой папа – мой пример во всем.

Он не мог. Только не он.

Но мне все равно. Я не отдам его Итану. Мы во всем разберемся.

Не успеваю преобразить хоть какие-то потоки мыслей в слова, как меня кто-то обхватывает сзади, прижимая мои руки к телу, и оттаскивает в сторону.

– Папа! Нет! – кричу я в истерике, срывая голос. По моим щекам струятся ручьи слез.

– Кайла, прости. Я не могу иначе, – еле улавливаю слова у себя рядом с ухом и понимаю, что меня держит Джейл.

Это очень жестоко. Все, что сейчас происходит слишком. Я буквально ощущаю, что какой-то хрупкий солнечный мир внутри меня рушится в это самое мгновение. На его месте остаются лишь безжизненные серые руины.

Вижу, как отец, бросив на меня последний взгляд, поворачивается к Итану и говорит:

– Прости меня, если сможешь. Но не совершай сейчас той же ошибки. Она не сможет простить тебя. Дай мне уехать и разорвать связь, без нее я не протяну долго, – в голосе отца я не слышу страха, лишь горечь сожаления и вины.

Итан не отвечает. Кажется, что он немного успокоился и взял под контроль свои эмоции, но это лишь кажется. Потому что так ничего и не ответив, он с невероятной силой бьет отца по лицу, и тот не приготовившись к удару отлетает на несколько метром, рухнув на асфальт.

Я снова кричу и извиваюсь, находясь в какой-то неконтролируемой истерике. Ничего не вижу, кроме того, как альфа подходит и снова, и снова бьет моего папу, как в кровь окрасились его кулаки и лицо моего отца.

Джейл что-то повторяет мне на ухо, но я не могу разобрать слов. Передо мной кто-то все время мелькает, но я практически не замечаю этого.

Меня полностью засасывает какой-то водоворот, возможно я теряю сознание, потому что ничего не слышу, перед глазами какие-то смазанные тени. Возвращает меня в действительность резкая боль, словно рвущееся внутри меня что-то. Я вою, не в силах унять ее. Может меня тоже бьют и сейчас вонзили в живот что-то острое?

Боль отпускает также внезапно, и я оглядываюсь по сторонам, не сразу поняв, что происходит, и где я нахожусь. Меня уже никто не держит, я просто стою посреди улицы, на которой дерется не меньше двадцати парней. Мне достаточно доли секунды, чтобы я увидела самую страшную картину в моей жизни. Картину, которая навсегда изменит меня и мир вокруг меня.

Мой папа лежит посреди всего этого безумия. Я бросаюсь к нему.

– Папа, папочка, – все время повторяю, как мантру, как молитву.

Слезу, которые не переставали лить из моих глаз, стекают по моему подбородку и капают на грудь и изуродованное лицо папы. Я сижу рядом с ним на коленях, но боюсь прикоснуться к нему. Пока не почувствую, что в нем больше нет жизни, это все не правда. Все еще будет хорошо.

Лицо настолько разбито, что в нем я не узнаю своего папу, это не может быть он.

Касаюсь сначала его груди и вздрагиваю. Он все такой же теплый, как всегда, как и тогда, когда я прижималась к нему, ища ласку и поддержку, но его сердце не бьется, грудь не поднимается от глубоких вдохов.

Я всхлипываю все громче и сильнее, будто бы папа сможет услышать меня, встать и пожалеть, сказать, что все будет хорошо, что он защитит меня от всех бед, от всего мира.

Падаю лицом ему на грудь и вою, как зверь, пытаясь так освободиться хоть от капли своего рвущего на части горя.

Сквозь слезы и мелькающие вокруг силуэты замечаю его. Итан неторопливой походкой уходит прочь, и внутри срывает какой-то тумблер. Меня настолько поглотил страх, что другим чувствам просто не осталось места, а сейчас этот ограничитель исчез, воплотив все самые жуткие страхи в реальность. И пустоту, образовавшуюся внутри, резко заполнила ненависть. Лютая не знающая преград, правил и ограничений ненависть. Это чувство полностью вытесняет милую девушку с косичкой по имени Кайла. Сейчас здесь осталась только альфа. И она не знает ограничений и тормозов, все то, что раньше ее могло остановить, больше не имеет для нее никакого смысла. Инстинкты – вот что сейчас управляет ей.

Я замираю, обводя взглядом все вокруг. Замечаю среди дерущихся Скилу, Нойса, Люка с его друзьями и Джейла. Словно в компьютерной игре все участники драки подсвечиваются для меня красным и оранжевым, деля их на команды.

Толпа бьющих друг друга парней немного сместилась, и теперь я с отцом окружена стаей черных воронов. Кто-то сидит около нас на асфальте, кто летает над головой, громко каркая.

Со всех сторон продолжают сбегаться студенты и преподаватели. Некоторые простые пришли не с пустыми руками, у кого-то в руках деревянная балка, у кого-то арматура. Несколько альф уже лежат на дороге без сознания, а значит и любимое лекарство Нойса тоже вовсю идет в ход. А значит времени у меня совсем мало.

Я вскакиваю на ноги, тут же уворачиваясь от медвежьей хватит Скилы. Я выбрала себе необходимое оружие, теперь осталось его только забрать.

Стоило только сорваться с места, как на меня открылась охота, и пробираться сквозь все время увеличивающуюся толпу становилось все сложнее. В один прыжок я взобралась на плечи простого парня, который лупил одного из альф арматурой, выхватила его реквизит, и разрываемая своей ненавистью и лошадиной дозой адреналина, побежала по спинам и плечам. Вокруг меня кружат черные птицы, громко каркая и атакую любого, кто пытается меня поймать или остановить.

Я ощущаю, как мое тело напряжено до предела, как обострены все мои чувства. Сознание полностью покинуло мою голову, уступив место лишь мести и вымещении своей боли.

Не знаю, что заставило Итана повернуться ко мне в тот момент, когда оттолкнувшись от спины очередного альфы, я, пролетев расстояние между нами, взревев, будто взбесившийся зверь, обрушилась на него, сбивая громилу с ног и пронзая его грудь, крепко сжатой в моей руке арматурой.

Я стою рядом с пораженным альфой, все так же крепко сжимая металлический прут в двух руках, и яростно кричу, срываясь то на рычание, то на всхлипывания. Дыхание совсем сбилось, и мне не хватает воздуха.

Птицы словно сошли с сума в безумном крике и хлопанье крыльев.

Глаза Итана больше не красные, они снова стали бездонными черными омутами, которые притягивают и поглощают меня.

Я не заметила, как стала рядом с ним на колени, все еще держась за этот чертов прут, уже просто рыдая во весь голос.

Альфа протянул к моему лицу свою огромную горячую ладонь, которая подарила мне столько ласки, и начал стирать с моего лица слезы, вновь залившие его.

– Такая красивая, моя букашка, – его голос такой тихий на фоне моих рыданий, но я его слышу.

Как же все не правильно. Как все поздно. Я так много хочу ему сказать, но не могу. Слова застряли у меня в горле, разрывая его до хрипов.

Наконец отрываю руки от арматуры и прижимаюсь к его руке лицом, обхватывая ее своими ладонями, и заливая ее своими солеными слезами.

– Я его отпустил, – Итан с трудом выдыхает слова, смысл которых я не хочу сейчас понимать.