Я шепчу о любовности бдения,
Но устал от ночной ослепленности,
Мне противны ночные волнения
И не нужно греховной влюбленности.
Я слепой – в ослепленности бдения,
Я устал от усталости ропота,
Я шепчу о греховных волнениях
И взволнован греховностью шепота.
(из цикла «Господа, я встал с постели»)
А. Терентьев
Ни слова
Ни слова прощания, ни слова прощения,
Ни проблеска жалости, ни тени раскаяния, –
Забытыми вязами ночного свидания
Не будет внимаемо соловьиное пение…
Но снова забытое проснется в сознании
И снова рассеется туманность забвения, –
И сердце согреется сознаньем раскаяния,
И счастье сознания искупит прощение…
Л. Самосейко
Бросьте кокетничать!
Ах, погодите, милая!
Вы не сказали главного:
Если вы любите, милая, –
Отчего же боитесь главного?
Ах, перестаньте, крошечка!
Вспомните ваше прошлое!
Вы же признались, крошечка,
Что ваша невинность – прошлое!
Ах, не сердитесь, лапочка!
Ваша упорность тягостна!
Разве ж бывает, лапочка,
Тело любимого – тягостно?
Ах, поспешите, душенька!
Вот и рассвет подымается!
Вместе с рассветом, душенька,
Хер и любовь подымаются!
Сбросьте стыдливость, милая!
Сбросьте бюстгальтер, лапочка!
Сбросить вам веток, душенька?
Сбросить вам счастье, крошечка?
Сбросить?!
Прррекрасно, Шкатова!
Сколько с меня причитается?
В. Савельев
Музыкальная элегия
Ночь встречает меня душным запахом трав,
Томным блеском луна покоряет меня,
В этом блеске волна непонятно грустна
И напрасна тоска в дивном запахе трав.
Я не стану взывать, дорогая моя, –
Ты обманешь меня, не узнаешь меня, –
И ночная земля не устанет рыдать,
И меня навсегда заласкает волна…
Вновь настанет весна, пролетят облака,
И угаснет в веках мой печальный рассказ,
И заплачет луна, и затихнет волна,
И заполнит глаза молодая слеза…
31 января
И обязательно Валерий Савельев…
…иногда – в обличии водочной бутылки, но чаще –
в образе ангела-хранителя…
И в этом случае даже приход его заранее предсказывает видимость…
От земли поднимается традиционный туман… скорее, не туман, а тепловые волны… что-то вроде испарений нагретой земли…
И надоевшие чудеса моментально улетучиваются в atm…
А все воспринимаемое начинает вибрировать… Все предвещает ангельское шествие.
Это – Он.
…Он останавливается, опускает руки и аккуратно пережевывает колосья национального герба… Он уже не вибрирует. Он только любуется тихомировским отражением… И весь его вид выражает полнейшую растерянность перед лицом совершаемых чудес…
И я объясняю ему, хотя понимаю, что недостойно чудесному растолковывать материальность совершаемого…