Калужские очерки

В студенческие годы я ещё, конечно, не был знаком с дореволюционными периодическими изданиями и прочей мемуарной литературой. Мне удалось приобщиться к чтению этих материалов гораздо позже, через два десятилетия. Но что любопытно, многое из того, что я мысленно представлял, гуляя в состоянии лёгкого опьянения по тихим калужским улицам, самым удивительным образом совпало с той реальностью, о которой поведали документальные источники.

Каждый из нас, наверное, хорошо представляет себе, что почти все праздники до революции носили, преимущественно, религиозный характер. Причём, большинство жителей царской России хорошо знали общепринятый церковный календарь. Религия для людей была в некотором роде формой знания, в чём-то заменяющей объективное познание реальности. Грамотность среди населения Российской империи оставалась на предельно допустимом уровне. В Калужской губернии, например, по данным статистики, лишь около 50% процентов от общей численности населения умело читать и писать.

Однако, если бы церковь была в состоянии влиять на умы и поступки всего народонаселения! Так может думать только наивный человек, не способный глубоко понять и оценить загадочную русскую душу. О необузданном темпераменте русских купцов, проявлявшемся в дни праздников и народных гуляний, да и просто обычных мужиков, думаю, многие из нас слышали неоднократно.

Для небогатого люда в Калуге, как, вероятно, и во многих других городах царской России, устраивались достаточно незатейливые увеселительные мероприятия. Так известно, например, что на площади Старый торг публику некогда развлекал аттракцион «Медвежья комедия». Это была в своём роде мизансцена. Самые известные калужские медведи – с именами Зоя Ивановна и Мартын Иванович – изображали «как барышня стесняется кавалера» или «как в праздничный день пьяные на базаре шатаются». В конце выступления, неизменно, демонстрировалась борьба человека с медведем. Эта финальная часть как бы служила «гвоздём программы» и приманивала разношёрстную толпу горожан. Однако, при всей картинности зрелища, оно скорее напоминало о давно забытых традициях Средневековья – исконно славянских обрядах.

Под стать вышеописанным примитивным забавам были и шумные ярмарочные балаганы. Вот, к примеру, что констатировалось на страницах одной из самых читаемых в Калуге дореволюционных газет. Неизвестный автор статьи с некоторым чувством сожаления подмечал:

«…Приближающаяся пасхальная неделя будет у нас ознаменована, как всегда, устройством незатейливых народных развлечений на Сенной площади. Вероятно, появятся прежние „петрушки“, „безрукие художники“, „скрипучие фонографы“, „глотатели горящей пакли“, и будут слышаться плоские остроты балаганных клоунов. Короче, никаких изменений в этом направлении против ряда прежних лет. До разумных развлечений, хотя бы в образе народного театра, Калуге ещё не близко…[1 - Цитировано по материалам книги: Афанасьев К. М. «Летопись провинции. ХХ век. Хроника событий в зеркале периодической прессы», Калуга, «Фридгельм», 2012, // из газеты «Калужские губернские ведомости» за 1901 год.]»

Не радовали калужан и эпизодически проводившиеся в городе демонстрации произведений отечественного изобразительного искусства. В одном из местных периодических изданий, в частности, можно найти резюме следующего содержания: