Любовные тайны знаменитых

– Ты еще не раз пожалеешь! – грозил он на прощание Авроре.

Возможно, она и впрямь пожалела, поскольку биографы больше не отмечают в ее жизни появления подобного «полового гиганта». Но какое сравнение мог выдержать плешивый Мишель из Буржа с утонченным и изысканным композитором Фридериком Шопеном?

Да, представьте, знаменитый Шопен также не сумел избежать любовных ловушек не менее знаменитой писательницы-романистки. Она пускалась на всяческие ухищрения, лишь бы только заполучить его, и наконец заполучила!

Теперь они почти не расставались. Он божественно играл на рояле – как известно, Шопен был блестящим пианистом с мировой известностью, – и Аврора наслаждалась его импровизациями и полными неизъяснимой грусти ноктюрнами. Считают, что именно Саид предприняла все меры, дабы расстроить помолвку Шопена с Марией Водзинской, и завладела композитором целиком, позволила ему жить в мире музыки, но с ней. И еще на Фридерика стала оказывать огромное влияние дочь Саид – Соланж. Создалась ли там «шведская семья», большинство исследователей скромно умалчивает. Для сведения стоит сообщить, что подобные сожительства давно практиковались во Франции, где отец и сын спали с одной любовницей, мать и дочь имели одного мужчину на двоих и даже тетки и племянники делились друг с другом «сексуальными утешениями».

Поэтому некоторые из биографов Саид высказывали подобное мнение: за рубежом хорошо известно, что через некоторое время сожительства Шопена с Саид врачи запретили ему «переутомляться».

– У вас достаточно слабое здоровье. Чрезмерное увлечение только одной стороной любви может сказаться на его состоянии весьма отрицательно, – предупредили маститые медики.

Авроре пришлось смирить свою страсть, накинув на нее крепкую стальную узду, дабы не потерять Фридерика навсегда. Как на это реагировала Соланж и что она делала в тот период, остается неизвестным. Факт в том, что Шопен тяжело воспринимал наложенные докторами ограничения, но потом смирился и… превратился в жуткого ревнивца.

– Лучше отказаться от воздержания, чем терпеть его ревность, – однажды призналась Аврора.

Стало ясно, что Фридерика она тоже потеряла.

Старость

Шопен действительно вскоре совсем отдалился от романистки, но она не сделала ничего, чтобы удержать его, хотя ее психика в тот момент находилась в очень тяжелом состоянии, на грани срыва. Видимо, Санд уже почувствовала, что ужасающе быстро стареет и ничего не может с этим поделать.

Незаметно стали утихать бушевавшие в ней безумные страсти, исчезать упоительные желания, сглаживались резкость и одержимость. Она почти смирилась. Но только почти!

Известно, что одним из ее последних постоянных любовников уже в довольно зрелом возрасте стал некий Марсо, сын садовника, который был на тринадцать лет моложе прославленной романистки. Ее по-прежнему сильно тянуло на «сладенькое».

В конце жизни она писала: «Будем же принимать жизнь такой, какова она есть, и будем благодарны за нее Господу Богу…»

Неутомимый охотник

Решительно все женщины и большинство мужчин признавали его красавцем – высокий рост, пронзительно синие, сверкавшие подобно драгоценным сапфирам глаза, гибкая фигура. А вдобавок острый ум, блистательные способности, литературный дар и гигантская работоспособность.

Такой человек мог появиться на свет только в условиях великих потрясений. Например, во времена Великой Французской революции, когда его отец – генерал Александр Дави-Дюма – совершенно невероятным образом встретился с его матерью – дочерью трактирщика из Вилле-Котгре Мари-Луизой Лабуре. Сын аристократа из Нормандии и рабыни, храбрец и генерал в ночь безумной страсти, проведенную с дочерью трактирщика, зачал литературного гения, книгами которого спустя десятки лет зачитывался весь мир. И продолжает зачитываться.

Сына, рожденного Мари-Луизой, назвали в честь отца – Александром. Фамилию он получил уже более простую – Дюма. Юность будущего великого писателя прошла в провинции, где он пристрастился к азартной охоте в окружающих родной городок лесах. Но со временем, когда парнишка подрос, он понял: существует куда более увлекательная охота – радующая душу и тело охота за женским вниманием и благосклонностью.

И Александр Дюма с юных лет превратился в неутомимого охотника за женщинами, став не только великим писателем, но и великим любовником.

Первые победы

О любовных похождениях Александра Дюма известно достаточно хорошо. Он сам многого не скрывал, да и большая часть его жизни проходила на виду у множества женщин, которых он любил, не говоря уже о друзьях, знакомых и просто поклонниках его великого таланта романиста.

Среди биографов писателя принято считать: свою первую любовную победу Александр Дюма одержал еще в провинции, в Вилле-Коттре, когда ему исполнилось пятнадцать лет. Тогда он соблазнил девятнадцатилетнюю модистку Аглаю Телье. Якобы Аглая даже была уже замужем, и юному донжуану ловко удалось сохранить добрые отношения не только с ней, но и с ее мужем. Надо полагать, как часто это случается, обманутый муж обо всем узнал последним. Но возможно, вообще не узнал ничего.

По некоторым не вполне точным сведениям, Аглая даже забеременела, но о ее дальнейшей судьбе известно мало, как и о судьбе ребенка. Дюма в этот период уже был увлечен другой, тоже замужней женщиной, которая буквально сводила его с ума своей красотой и загадкой – все вокруг считали, что спустя год после свадьбы она по-прежнему сохраняет девственность.

– Я полон решимости пронзить ее своей шпагой! – хвастливо писал одному из приятелей молодой Александр. – Необходимо исследовать этот предмет поглубже!

Кто эта женщина, нам неизвестно. Ее звали Люси – это все, что удалось выяснить о ней биографам писателя. Скорее всего, он добился желаемого, однако длительных любовных отношений не последовало: Дюма отважно отправился в столицу, покорять Париж!

Конечно, у его отца имелись высокие связи в столице, но никто не собирался дать сразу все молодому повесе и донжуану из провинции. На первых порах Дюма пришлось жить довольно скромно и довольствоваться должностью мелкого письмоводителя. Правда, при канцелярии очень большого вельможи. Однако нам куда интереснее другое!

Совершенно точно известно: поздним вечером 20 октября 1823 г. Александр постучался в двери юной соседки, жившей напротив него, намереваясь попросить огня для свечи. Вдохновение часто приходило к нему по ночам, и он упорно занимался литературным трудом, веря в свою счастливую звезду и будущий большой успех.

– Дай мне огня, Лора! – попросил будущий великий романист.

Лора Лабе – так звали юную соседку – дала ему больше: она отдала Александру себя, и он вышел от нее только утром 21 октября 1823 г.

Почему вдруг такое пристальное внимание к этим датам? Потому что позднее Лабе сделала Дюма и всему миру неоценимый подарок – 27 июля 1824 г. Лора родила сына, которого в честь отца и деда назвали Александром. Александром Дюма-младшим.

– Он должен превзойти меня! – ликовал Дюма-старший.

И сын не обманул его надежд: он написал бессмертную «Даму с камелиями».

Впрочем, отец уделял не слишком много внимания сыну и его матери, на которой так никогда и не женился, – его привлекала литературная слава, которой он во что бы то ни стало решил достичь, и конечно же по-прежнему увлекала охота за женщинами!

Салон привидения

В Париже существовал известный литературный и светский салон мадам Мелани Вальдор, которую другой великий французский писатель, Виктор Гюго, метко окрестил Привидением, – Мелани обладала почти не слышной походкой и была худощавой брюнеткой. Конечно же прозвище дали в шутку и любя, но оно тут же буквально «прилипло» к мадам.

Естественно, Вальдор была замужней женщиной и старше Александра Дюма на шесть лет. Он был представлен ей знакомыми, и она стала его наставницей в парижском свете и литературных кругах. А двери ее спальни Дюма открыл сам: он был молод, ненасытен и напорист в любви. Мадам Мелани не сумела устоять перед его очарованием, и они пережили очень бурный, полный сумасбродных страстей роман, о котором оба вспоминали до конца дней. Но, вероятно, по-разному, поскольку ветреник Александр, еще не успев испытать оглушительный успех своей первой, «на ура» принятой публикой пьесы «Генрих III и его двор», оставил мадам Мелани.

Охотник подстрелил дичь – салон Привидения открыл перед ним широкую дорогу, и Дюма пустился в бешеные любовные авантюры за кулисами театра, где молоденькие и смазливые артистки буквально вешались ему на шею гроздьями, и он с упоением отдавался им, одерживая одну легкую победу за другой. Они кружили его молодую курчавую голову и будоражили кровь.

По мнению ряда биографов романиста, список его побед в этот период способен поразить воображение и конечно же далеко не полон: трудно уследить за всеми амурными похождениями прибывшего в столицу из провинции донжуана, жаждавшего славы, денег и любви всех красивых женщин. Неизвестно, чего он желал больше!

– Ах, все мои связи не имеют никакой моральной ценности, – сказал в этот период Дюма одному из близких знакомых. – Я быстро увлекаюсь и столь же быстро остываю.

– Интересно, чем все это закончится? – вопрошали его знакомые, с любопытством наблюдавшие за любовными приключениями Александра.

– Славой, друзья мои, славой! – отвечал им Дюма.

Он никогда не страдал скромностью. Литература, драматургия и женщины – вот его всепоглощающие страсти.

И тут на его жизненном пути появилась сводившая всех с ума, обладавшая гривой черных, как вороново крыло, пышных волос и такими же, как у самого Александра, похожими на драгоценные сапфиры голубыми глазами актриса Белль Крейсамнер. Она казалась божеством, спустившимся на землю, и Дюма потерял покой.

По мнению биографов писателя, именно очаровательная Белль Крейсамнер, выступавшая под сценическим псевдонимом Мелани Серр, и стала серьезной и роковой соперницей до того владевшей сердцем молодого литературного донжуана Мелани Вальдор.

«Я бросаю матерей, но не детей!»

Белль серьезно взяла в свои маленькие, но крепкие руки Дюма, и он проводил долгие часы в ее постели, забыв об остальных увлечениях. Естественно, столь пылкая и долгая – для Дюма! – любовная связь не могла остаться без последствий. Вскоре Крейсамнер подарила писателю дочь, которую назвали Мари.

– Бог мой! – в отчаянии схватился за голову отец. – Что мне теперь делать? Жениться я не желаю, но не могу бросить ребенка. Я вообще всегда бросаю только матерей, но не детей!

Биографы полагают: Белль страстно желала сделать то, что не удалось до нее сделать Лоре Лабе, родившей Дюма сына, – выйти за Александра замуж! Но она тоже сурово просчиталась, ее чаяниям не суждено было сбыться. Дюма боялся венца, как черт ладана! Он жаждал полной свободы, чтобы на воле продолжать охоту за женщинами, прекрасными и соблазнительными, и писать, писать, писать!

Однако предусмотрительная госпожа Судьба потихоньку подготовила для донжуана новый сюрприз. И этим сюрпризом стала для неутомимого любовника и плодовитого автора красивая актриса Ида Ферье. Роскошные плечи, выразительные глаза под тонкими бровями, изящные руки – все это очень привлекало и страшно нравилось Дюма. Но самое главное, Ида без всякого жеманства и кокетства, без лишних слов и клятв занялась воспитанием дочери писателя Мари, которую родила Белль, и фактически стала ее второй матерью.

– Господи, ну как мне теперь от нее отвязаться? – однажды в сердцах сказал романист одному из своих друзей о преданной Иде.