Дикое поле

– Вот как? – Сонливость как рукой сняло, и мурза сразу оживился. Он безошибочно почуял, что в рассказе подчиненного таилась некая загадка. – Куда подевались люди?

– Никто не знает, – вздохнул сотник. – Думаю, их спрятали в доме купца. Но это еще не все!

– Да? Говори!

– Верный мне человек начал наблюдать за купцом и его приказчиками. И увидел, что ночью Ивко выводил из сарая каких-то людей, а под утро они возвращались. Вскоре сам Спиридон куда-то отправился по торговым делам, но Ивко остался. Сегодня он опять пригнал лошадей и спрятал их в лесу.

– Сын оспы! – Мурза вскочил. Похоже, Ахмет действительно не зря приехал в столь поздний час.

– Вчера приказчик гонял по дороге арбу, нагруженную сеном, – продолжал Ахмет. – Арба почему-то выехала из сарая, где хранятся товары, и несколько раз пропылила мимо имения Алтын-карги, а вернувшись, Ивко опять загнал ее в сарай. Скорее всего они там!

– Где? – не понял Азис.

– В сарае! Мой человек много лет страдает бессонницей, поэтому, заметив необычное, он не спускал глаз с дома купца ни днем, ни ночью.

Мурза заметался по комнате, расшвыривая ногами валявшиеся на ковре подушки. Спиридон! Хитрый льстивый грек! Седой, благообразный, всегда исправно платящий налоги и не жалеющий денег для нищих. Кто бы мог о нем такое подумать? Старая лиса!

Но Спиридон очень богат и пользуется заслуженным почетом среди торговцев. У него есть корабли, хорошие товары, большой дом, крепкие связи среди знати и мусульманских негоциантов, которым он в свое время оказал немало услуг. Грек никогда не был замечен ни в чем предосудительном, хотя живет в Крыму уже много лет. Можно ли ворваться в дом такого человека, основываясь только на том, что рассказывает Ахмет? А если там нет урус-шайтанов? А если все только померещилось страдающему бессонницей соглядатаю сотника? Тогда грек обязательно пожалуется хану, и отвечать придется мурзе, а не Ахмету. Воистину, лукавый раб! Но вдруг лазутчики проклятого Паршина действительно прячутся в сарае купца? Как тогда?

– Грязные шакалы! – зло процедил Азис, не зная, на что решиться.

Да, преподнес подарочек драгоценный Ахмет, ничего не скажешь! Зря он по наивности считал его ишаком: тупым, упрямым, но работящим. Теперь тупоголовый сотник может донести на мурзу, если случится какая-нибудь неприятность. Как же: он вовремя доложил обо всем начальнику ханской стражи, а тот ничего не предпринял. Вот и все!

– Где сейчас Ивко? – Азис уперся в лицо Ахмета испытующим взглядом. Вдруг все услышанное им только складная басня?

– Я торопился к тебе, высокородный… – поклонился сотник.

– Не знаешь, – сделал вывод мурза. – Когда уехал Спиридон?

– Вчера. Приказчики погрузили на повозку огромный сундук…

– Э-э, – начальник стражи досадливо дернул плечом, – у каждого купца хватает сундуков с добром. Сколько с тобой всадников? Или ты прискакал один?

– Со мной три десятка сабель.

Азис почесал за ухом, раздумывая, стоит ли рискнуть. Конечно, трех десятков всадников мало, чтобы обшарить лес, но вполне хватит, чтобы внезапно обыскать дом купца. Пожалуй, можно попробовать!..

Час спустя он подъехал во главе отряда стражников к дому грека. Ахмет забарабанил в ворота рукоятью сабли:

– Открывайте! Именем нашего повелителя!

Но Азис не желал ждать, пока сонные обитатели дома протрут глаза. Повинуясь его знаку, несколько стражников перелезли через ограду и распахнули створки ворот. Конные влетели во двор. Быстро спешившись, часть из них кинулась в дом, другие побежали к сараю и начали разбрасывать сложенные тюки с товарами, откидывать мешки, переворачивать бочки. Пламя факелов заметалось по стенам.

Приказчиков и слуг грека, даже не дав им одеться, согнали в угол двора и оставили под охраной вооруженных копьями стражников. Мурза сам обошел весь дом и, ничего не найдя, направился к сараю, зло покусывая кончик длинного уса. Проклятье! Если и там пусто, нужно думать, как оправдываться, когда купец подаст жалобу. Ну, Ахмет!

А сотник уже был тут как тут. Наклонившись к уху мурзы, он шепнул:

– Ивко нигде нет.

Не ответив, Азис вошел в сарай. У дальней стены сгрудилось несколько стражников, что-то рассматривая при свете факелов.

– Что там? – вытянул шею мурза.

Стражники расступились и показали ему плотно закрытый люк, ведущий в подпол. Открыть его они не решались.

Ахмет выхватил у одного из стражников копье, поддел им кольцо люка и откинул крышку. Все отпрянули, ожидая, что из темного провала грохнут выстрелы или выскочат люди с обнаженными саблями в руках, но ничего не произошло.

– Вниз! – приказал сотник.

Стражники неохотно полезли в подвал. При малейшем шорохе они были готовы спустить курки пистолетов, однако подвал был пуст. Азис сам осмотрел его: лавки у стен, истоптанная солома на полу, старые бочки, давно потухший фонарь, какая-то плошка с вонючей грязью на дне и… никаких следов пребывания людей. Разве что тяжелый спертый воздух?

Наклонив факел, Ахмет начал разглядывать пол и вскоре подал мурзе небольшой камушек. Брезгливо взяв его двумя пальцами, начальник стражи поднес находку ближе к глазам. Ба, да это же кусочек кремня от пистолетного замка!

– Они были здесь! – торжествующе улыбнулся сотник.

– Купцы тоже часто носят оружие, – осадил его Азис. – Ты убеждал меня, что урус-шайтаны прячутся здесь. Где они?

Гремя ножнами сабли, по ступеням лестницы в подвал скатился один из оставшихся наверху стражников.

– Высокородный! Неподалеку стреляли!

– Там имение Иляс-мурзы, – вскинул голову Ахмет. – Стреляли за рощей, позади дома?

– Да, – неуверенно подтвердил стражник. – Расстояние большое, слышно плохо.

– Это они. – Сотник поклонился мурзе. – Прикажи отправиться туда и проверить, что случилось.

Азис молча отстранил его и направился к выходу из подвала. Ахмет забежал сбоку и заглянул в искаженное злобой лицо мурзы.

– Арба не зря ездила по дороге около имения! Нам нужно торопиться.

Начальник стражи не ответил. Выбравшись из подвала, он приказал отправить в тюрьму всех, кто находился в доме купца, и вскочил на коня. Сотник почтительно держал ему стремя.

– Мы поедем к Алтын-карге, – наклонившись к Ахмету, зловеще прошипел мурза. – Но если ты ошибся и в этот раз, я сошью себе сапоги из твоей кожи.

Он первым помчался в ночь не разбирая дороги. Следом бросились остальные стражники во главе с перепуганным сотником: Ахмет знал, что мурза не любил бросать слов на ветер.

Ворота усадьбы Иляса оказались распахнуты настежь. Въехав в них, начальник стражи увидел столпившихся во дворе людей, настороженно примолкших при появлении всадников. Приподнявшись на стременах, мурза зычно крикнул:

– Что тут происходит? Почему шум? Вы что, оглохли, правоверные? Отвечайте! Я начальник ханской стражи Азис-мурза!

* * *

Когда выскочили из ворот имения мурзы, Тимофей пересчитал всадников: вместе с ним одиннадцать. Значит, ушли все и дело обошлось без потерь. Теперь скорее к морю! Поднимая пыль, отряд полетел к побережью. Коней не щадили – сейчас все зависело от их резвости.

Вскоре позади остались широко раскинувшиеся по сторонам дороги сады и показался перевал. Лежавший поперек седла, замотанный в ковер пленник беспокойно зашевелился и глухо замычал. Наверное, пришел в себя и пытался понять, что случилось. Почему после страшного грохота и звона в голове он вдруг очутился в душной темноте и не может шевельнуть ни рукой, ни ногой?

Тимофей поправил сползавший с седла тюк с похищенным и хлестнул лошадь плетью, понукая ее бодрее идти на подъеме к перевалу. Ничего, потерпит мурза, надо же когда-нибудь и ему на своей шкуре попробовать, каково приходится полоняникам. Хотя ордынцы обычно ведут полон с веревками на шее, а не везут на конях. И этого татарина не будут ждать в конце пути площадь невольничьего рынка и жадные перекупщики-работорговцы.