Апокалипсис нашего времени

Т. е. в стихах двух поэтов. Оба как «хлестнули крест-накрест» поперек. И плети вонзились в тело всего человечества. Там – правда, здесь – правда. Все – ужасная реальность, – о, какая реальность…

И висеть, висеть Христу, неизбывно висеть между этими двумя разбойниками, именно – этими, никакими – еще:

«– Помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствие Твое».

– Другой же хулил Его, говоря: «Избавь Себя и нас».

И человечество… но где же быть цивилизации в двух этих воплях, между этим умилением и этим разбоем: где тут зерно для развития, для жизни? Зерна – нет, а две судороги.

А ведь цивилизация – это рост… Видите ли вы синие волны Средиземного моря, и Адриатику, Рим и Египет.

Полно.

Солнце.

Счастье.

О, не надо христианства. Не надо, не надо… Ужасы, ужасы.

Господи Иисусе. Зачем Ты пришел смутить землю? Смутить и отчаять?

Как падала и упала Россия

Нобель – угрюмый, тяжелый швед, и который выговаривает в течение трех часов не более трех слов (видел в заседании Совета товарищества «Новое Время»), скупал и скупил в России все нефтеносные земли. Открылись на Ухте (Урал) такие же – он и их купил и закрыл. «Чтобы не было конкуренции наследникам».

Русские всё зевали. Русские всё клевали.

Были у них Станиславский и Владимир Немирович-Данченко. И проснулись они. И основали Художественный театр. Да такой, что когда приехали на гастроли в Берлин, – то засыпали его венками. В фойе его я видел эти венки. Нет счета. Вся красота.

И записали о Художественном театре. Писали столько, что в редкой газете не было. И такая, где «не было» – она считалась уже невежественною.

О Нобеле никто не писал.

Станиславский был так красив, что и я загляделся. Он был естественный король во всяком царстве, и всех королевских тронов на него не хватило бы. Немирович же был так умен, что мог у лучшего короля служить в министрах (обоих видел у барона Н.В. Дризена).

Совет юношеству

Кто есть кормилец твой, – кто прокормляет тебя, питает, – и после Бога и родителей есть «все для тебя» – тому не лукаво отдай всю душу свою. Думай о пользе его, – не о своей пользе, а – его, его, его… ежечасно, ежедневно, ежегодно, всегодно. Сложи в душе своей, что и после смерти его ты должен не забывать его, а молиться о душе его и вечном спасении. И никогда ни одним словом… нет я говорю глупости: ни одною мыслью в собственной душе, не осуди его, даже и самые его недостатки, так как нет человека без недостатков. Но именно – ему, ему, который питает тебя, ты должен все простить, во всем в душе своей постараться оправдать его, забыть, обелить. Ни в чем не умалить – именно в душе, в душе, в совести.

Помни: Небо как и земля. И открытое Небу – открывается «в шепотах» и земле. В шепотах, сновидениях и предчувствиях. Поэтому никогда, никогда, никогда не лги, в совести-то, в главном — не лги.

Не будь хулиганом, – о, не будь хулиганом, миленький.

И вот этот совет мой тебе— есть первый социологический совет, какой ты читаешь в книжках. Первый совет «о социальной связности». Тебе раньше все предлагали на разбой и плутовство. «Обмани кормильца», «возненавидь кормильца». И советовали тебе плуты и дураки, которые отлично «устраивались около общества», т. е. тоже около кормильца своего (читатели). А тебе, несчастному читателю, глупому российскому читателю – подсовывали нож. И ты – нищал они – богатели (плутяга Некрасов и его знаменитая «Песня Еремушке»).

* * *

Ни от кого нищеты духовной и карманно-русского юношества не пошло столько, как от Некрасова. Это – диссоциальные писатели, антисоциальные. «Все – себе, читателю – ничего». Но ты, читатель, будь крепок духом. Стой на своих ногах, а не

Что ему книжка последняя скажет,
То на душе его сверху и ляжет (Некр.).

И помни: жизнь есть дом. А дом должен быть тепел, удобен и кругл.

Работай над «круглым домом», и Бог тебя не оставит на небесах.

Он не забудет птички, которая вьет гнездо.

notes

Примечания

1

Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. С. 526.

2

Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. С. 523–524.

3

Шаляпин Федор Иванович (1873–1938).

4

Федор Иванович Шаляпин. Литературное наследство. Письма. М., 1976.1. С. 354.

5

Олсуфьева Софья Владимировна (урожд Глебова) – жена графа Ю.А. Олсуфьева (1878–1937?), знакомая семьи Розановыхпо Сергиеву Посаду, где с 1918 г. ее муж вместе с П.А. Флоренским работал в Комиссии по охране памятников старины.

6

Дурылин Сергей Николаевич (1886–1954) – литературовед, искусствовед и театральный критик.

7

Розанова Надежда Васильевна (1900–1958) – дочь писателя.

8

ОР РГБ (Отдел рукописей Российской государственной библиотеки), ф. 249, оп. 2, картон 10, ед. хр. 2, л. 110–111.

9

Розанов В.В. Собр. соч. Около церковных стен. М., 1995. С. 421.

10