Брюсова жила

Лес надвигался быстро. То синел вдали, а то – вот она, опушка.

В лесу прохладно, и дух совсем другой, не полевой. В поле скакать хочется на резвом коне, а в лесу – идти крадучись, неслышно. Если ломить, не разбирая дорогу, никогда ничего не увидишь, ни ягоды, ни белки, да и себя потерять недолго. Поле для воина, лес для охотника. Следопыта.

Шли они, как настоящие разведчики. Даже сучки под ногами почти не трещали. И лес сегодня большой, бескрайний, и вместе с тем близкий.

Настроение такое.

Не успели дойти до Земляничной поляны, как Корнейка отыскал под кустом травку. Очень на одуванчик похожа. А корешок – будто луковичка маленькая, с вишенку.

– Вот тебе, друг Петр, средство от дырки в зубе. Дома луковку очистишь, разрежешь острым ножичком на тридцать частей, высушишь в тени, и по кусочку через день на ночь под язык класть будешь. Через два месяца станет зуб здоровее прежнего. Только учти, травка эта действует один раз, потому впредь зубы чистить нужно.

– Какой пастой? – деловито спросил Пирог, пряча луковичку.

– Зубной.

– Я понимаю, что не томатной. Их сто сортов, зубной пасты.

– Да какая нравится! Сто сортов для сотни ртов! И конфет поменьше.

– Куда уж меньше… Последний раз первого мая…

– А мне такую луковичку можно? На всякий случай, для профилактики? – спросил Санька.

– Для профилактики и обыкновенный лук сгодится. С огорода. Стоп. Что-то нас того… Заносит.

– Куда заносит?

– Заносит нас, друг мой Петр, в санпросветработу. Просто магико-популярная лекция получается, «О здоровых зубах и путях к приобретению оных».

Пирог почесал макушку.

– То есть ты хочешь сказать, что кто-то нас отвлекает, сбивает с толка?

– Думаю, не специально нас. Всех. Паразиты сознания лезут в мозги и отвлекают от главного на пустяки.

– Паразиты? Червяки? – не на шутку испугался Санька. Представил, как почти невидимый, стекловидный червь забирается в мозг и сидит там, свернувшись.

– Это условное название. Все, что сбивает с толку условно можно определить, как паразита сознания. Человеку нужно думать о собственной судьбе – он беспокоится о тяжелой доле любимой футбольной команды. Следует починить дом – изучает эсперанто. Завтра контрольная по математике – самое время навести порядок в альбоме для марок. И так далее.

– И что, этих паразитов насылают вурдалаки? То есть не вурдалаки, а злая магическая сила?

– Считают, что это стихия, сродни засухе. Но злая магическая сила умело ею пользуется. А мы охотно поддаемся паразитам сознания.

– Так уж и охотно, – не согласился Пирог.

– Друг мой Петр, прикинь, какие телевизионные передачи помогают человеку, а какие существуют только для отвлечения?

– Для развлечения. Нельзя же все время работать и работать.

– Ещё как можно! Но, положим, человек работал, устал, но вместо того, чтобы показать ему, как можно работать эффективнее, объяснить, что нужно делать, его погружают в мир дураков. Вот радости-то уставшему, – Корнейка оборвал себя, обхватил голову руками.

– Что, болит? – всполошился Санька.

– Нет. Давай помолчим минутку. Я ведь отчего в разглагольствование пустился – от паразитов сознания, – он заткнул себе рот рукой. Потом встал, поманил рукой, пошли, мол.

Санька с Пирогом и пошли. Лично он, Санька, никаких паразитов не чувствовал. Хотя, правда, раньше бывало – найдет вдруг полоса, и то змеев воздушных все запускают, то тарантулов ловят, то в ножички играют, а то просто часами болтают ни о чем. На каждое сознание свой паразит. На маленькое – маленький, на большое – большой.

Он оглянулся.

– Куда это мы зашли?

Пирог тоже смотрел недоуменно. Здрасьте. Весь лес, они, конечно, не знают, но ведь шли в глубь всего-то минут десять, ну, пятнадцать. Земляничная поляна по правую руку, ореховый островок впереди, а здесь… что же здесь? Ерунда, неприметчина, ничто.

– Они, они, паразиты сознания. Завели в лабиринты смерти и бросили, не иначе! – место Пирогу нравилось, про лабиринты он больше для смеха сказал.

– В старину говорили – леший водит, а это были паразиты, – поддержал Пирога и Санька. Ничего, паниковать не нужно. Шли они от опушки вглубь направление известно, ориентироваться в лесу они могут, следовательно, назад дорогу найдут.

– Наоборот, – прервал молчание Корнейка. – Мы освободились, пусть на время, от паразитов, и увидели то, мимо чего обыкновенно проходили.

– А что мы, собственно, увидели? Лес, он лес и есть!

Не отвечая, Корнейка сделал ещё несколько шагов.

За деревьями показался домик. Не новый, который богачи строят, а настоящий старинный домик. Что старинный, было видно и по крыше, такой черепицы нигде не сыщешь, и по кованым дверям, да и ели вокруг росли высокие, как сквозь них проедешь, кирпич провезешь? Трава высокая, непримятая.

Джой шёл, как ни в чем не бывало. Не чует опасности, наверное, её и нет. Просто старинный заброшенный дом.

– Вокруг поле наведенное было, из паразитов сознания. Крепкое поле, могучий маг ставил.

– Корнейка, ты хочешь сказать, что люди ходили мимо и не видели этого дома?

– Не ходили, брат Александр, а обходили. Отводили глаза. Поставить защиту на минуту – дело нехитрое, на часок посложнее, а тут лет сто прошло, чуть поменьше.

– Значит, внутри никого нет?

– А вот зайдем, увидим.

– Зайдем? – усомнился Санька. Окна закрыты ставнями, дверь, хоть и столетняя, а стоит крепче новой.

– Конечно. Если ключ оставили под крыльцом, значит, ждали, что кто-нибудь им воспользуется.

– А если взломают дверь? Или окна?

– Ой, не завидую я тем, кто попытается вломиться в этот дом, друг мой Петр, – Корнейка наклонился, запустил руку под ступень и действительно вытащил ключ. Не очень-то и большой ключ, гаражные больше бывают.

Замочная скважина была прикрыта железной навеской. Санька попытался её откинуть, не удалось.

– Заржавела?