Трущобы империй

– Из Ирландии много, да из Швеции, – возразил Фред, но видно, что для порядка.

– Много для ирландцев да для шведов. Сами-то народы не сказать, чтобы многочисленные. Так ведь? Тем более, миграцию не столько перекрыли, сколько перенаправили. В Конфедерации по-прежнему принимают ирландцев и всяких там французов. Англичан не особо принимают? Так у них Канада есть, Австралия… много земель нахапали. Шведов и немцев не слишком охотно в КША, зато в Техасе и Калифорнии принимают.

Алекс замолк и задумался: как сильно отразиться на истории такое изменении миграционных процессов? Понятно, что Англии станет легче направить своих граждан на колонизацию Австралии и Канады, да и прочие колонии внакладе не останутся.

Франция… с этой страной ситуация изменилась не столь резко, мигрантов оттуда по прежнему принимают, пусть и в КША, а не в Союзе. Но поменьше, поменьше… рядышком Мексика и император Наполеон, которые старательно накачивает фактически вассальную державу своими подданными. Французские сеттельменты[259 - Обособленные кварталы, не подпадающие под юрисдикцию местных властей. Под это определение наилучшим образом подпадают дипломатические и торговые кварталы европейских стран, расположенных в Азии, Латинской Америки, Африке.] есть во всех крупных городах Мексики, а поселения с французскими колонистами и правом экстерриториальности[260 - Территории, выпадающие из местной юрисдикции и подпадающие (полностью или частично) под действие законов иного государства. Обычно правом экстерриториальности были наделены поселения (не только кварталы, но и сельскохозяйственные колонии), расположенные в государствах-колониях, или в слабых государствах.] растут как грибы.

А вот Пруссия, Австрия, Балканы, Швеция… полноценных колоний у них нет. САСШ перекрыты, КША предпочитает подбирать униженных и оскорблённых из числа меньшинств. Разумная политика, которую попаданец всецело одобрял.

Те же немцы живут общинами веками, не слишком-то ассимилируясь. Занимаются протекционизмом[261 - Защитой, покровительством, поддержкой.] товаров и идей исторической родины.

Представить же, что ирландцы начнут заниматься протекционизмом британских товаров и идей… не смешно. Осознанно или нет, но они будут покупать местные товары, интересоваться местными идеями… Пусть даже культурные связи с исторической родиной останутся, это не страшно. Напротив, через такие связи КША может наладить неплохую разведку в Европе. Сейчас это не слишком актуально, а вот лет через десять – вполне.

Интересно, куда пойдут миграционные потоки из Швеции, Дании, Германии и прочих стран? В далёкий Техас и Калифорнию далеко не все захотят добираться кружными путями. Не самый простой путь, особенно сейчас.

Какая-то часть поедет в Австралию и Канаду, но вот много ли будет желающих? Если уж сами англичане предпочитали переселяться в САСШ, а не в Австралию и Канаду… это кое-что говорит о Великобритании. Патриотизм, это конечно правильно, но законы Старой Доброй Англии не слишком-то добры даже к своим.

Если ты родился в правильной семье, где есть выпускники Итона[262 - Престижнейшая частная школа Англии.], то Англия и впрямь будет Старой Доброй. А вот если в трущобах Лондона или тем паче где-нибудь в Пруссии… С поговоркой За Каналом[263 - Ла-Маншем.] людей нет и её более мягким вариантом За Каналом заканчивается Европа, отношения к не англичанам там весьма… своеобразные.

Хм… а ведь лишь недавно прекратилась массовая иммиграция европейцев в Россию. Ехали не только немцы, но и датчане[264 - В середине 60-х годов 19-го века в Дании был жесточайший затяжной кризис. Эмиграция из страны была массовой, датчане переезжали в САСШ, Южную Америку, Россию.], шотландцы, швейцарцы[265 - Разбогатела Швейцария исключительно на нейтралитете и посредничестве в двух мировых войнах. Причём до второй половины 20-го века, богатство страны никак не отражалось на уровне жизни простых граждан, которые в большинстве своём жили очень бедно.]…

Иммиграция европейцев в Россию уже не такая массовая, как полвека назад, но оно и понятно – привилегий стало поменьше. Тем же меннонитам в начале века, при переселении в Россию выплачивали по пятьсот рублей подъёмных на семью, да выделялось шестьдесят пять десятин хорошей земли. И это не считая освобождения от службы в армии и безналоговых лет…

Сейчас поскромнее, поменьше привилегий. Но если сравнивать с Канадой или Австралией, так в Россию выгодней ехать. Там государство предоставляет хоть какую-то помощь переселенцам.

Интересно…

– Алекс, хватит в облаках витать, – прервал Фред его размышления, – давай-ка дела обсудим, не зря же я к тебе из Майами приплыл.

* * *

С того памятного разговора с генералом Ли прошёл год. Сотрудничество с хунтой оказалось достаточно успешным. КША всячески показывает лояльность полезным мигрантам, ИРА взамен помогает интегрировать соотечественников в местные реалии.

В большинстве своём, офицеров ИРА разобрали по различным силовым ведомствам, не связанным прямо с армией – береговой охране, полиции, таможне.

Не все члены ИРА настроены воинственно. Кейси, закончив с помощью Ле Тру в формировании бригады, получил один из важнейших постов на железных дорогах Южной Каролины, уверенно врастая в тамошнее общество. Патрик основал в Атланте газету и издательство, женился на представительнице одной из местных старейших семей, став своим.

Фред стал начальником полиции в порту Майми, но проявил себя настолько хорошо, что не так давно стал комиссаром полиции всего города.

Алекс с самого начала получил должность командира береговой обороны Луизианы. Должность изначально предполагалась скорее политической, попаданец должен был стать зицпредседателем[266 - Номинальным руководителем.].

Но сперва умер от лихорадки настоящий руководитель береговой обороны, потом контрабандисты убили второго человека генерала Ли в этой структуре.

По въевшейся в Нью-Йорке привычке, попаданец считал должным мстить за своих. Пусть даже номинальных своих. Когда представители хунты добрались-таки до Нового Орлеана, где располагается база береговой обороны[267 - Новый Орлеан расположен не на побережье, а на берегах Миссисипи, почти на 170 км. выше от Мексиканского залива. Но поскольку река судоходная, а город и сейчас является самым населённым городом Луизианы, там вполне может располагаться главная база береговой обороны штата. В конце концов, одна из обязанностей береговой обороны – борьба с контрабандой, пиратством и прочими преступлениями на воде.], город уже зачистили от нежелательных элементов. По Нью-Йоркскому сценарию.

Вовсю шла зачистка окрестностей, разворачивались добровольческие отряды по всей территории Луизианы. Фокадан действовал грубо, непрофессионально… так, как и требовалось в условиях послевоенного времени.

Попаданец ломал привычный, веками устоявший уклад жизни. Сотни местных семей поколениями занимались контрабандой, пиратствовали потихонечку в водах Миссисипи и Мексиканского залива.

Все повязаны родственными, дружескими и деловыми связями и знали – кому и сколько нужно платить, если появились какие-то проблемы. Кто может решить вопросы до суда, а кто – сделать пребывание в тюрьме максимально комфортным.

Во время войны их услуги были востребованы в Конфедерации. Они могли проскользнуть мимо сторожевых судов Союза в Мексиканском заливе и доставить КША нужные грузы по важнейшей транспортной артерии Юга – Миссисипи.

Сколачивались состояния, и к теневому миру присоединялись всё новые и новые игроки. Потом закончилась война, но не закончились аппетиты… кто-то хотел округлить состояние, кто-то не мог существовать без постоянного риска.

Осложнялось всё это тем, что в Новом Орлеане с началом Гражданской появилось много приезжих, которые начали выстраивать собственные схемы. Теневой мир, прежде однородный и более-менее контролируемый, стал жестоким и хаотичным.

Действовать привычными цивилизованными методами нельзя. На место рассаженной по тюрьмам банды приходило две…

– … так что, – поведал Алекс приехавшему по обмену опытом Фреду, – схема простая. Сперва договорился с местными преступниками из тех, что поколениями своим промыслом занимаются. Покровительство пообещал в обмен на помощь, ну и в самом деле помог конкурентов уничтожать.

– И как… сотрудничество?

– Нормально. Выяснил, кто из них наиболее вменяем. С их помощью уже пиратские базы и бандитские логова вычислил. Ну и… много стрельбы. И не только стрельбы.

Фред подался вперёд… Попаданец замолчал, вспоминая что-то очень неприятное.

– Пытки, – наконец выдавил он, – не горжусь, но… пытал. Не всех подряд! Когда точно знаешь, что этот человек преступник, что крови на нём много, и что он может дать ценные сведения, которые выведут на остальных бандитов. Меньше десяти раз в общей сложности, да и то – пару раз скорее пугал… Всё помню – каждый раз присутствовал…

– Тяжело? – Сочувственно спросил друг.

– А ты как думаешь!? Извини… очень тяжело. Невиновных среди них ни одного, у каждого на счету десятки жизней – если не прямо, так косвенно. Но всё равно…

– Не винись, это того стоило. Зато теперь Новый Орлеан – прямо-таки образцовый город. Да и в Луизиане порядок постепенно наводят. По крайней мере, побережье уже спокойное, да и в глубине вычищают шваль по твоему примеру.

– Ага, – Фокадан нервно хохотнул, покрутив бокал с коньяком, – в газете статью помнишь? Про образцовый кладбищенский порядок? Вот… статья и правда удачной получилась. Сэмюл Лэнгхорн Клеменс[268 - Марк Твен. В то время он как раз начал активно писать.] талантливый писака, ярко пишет, с юмором. Вот и перепечатали в газетах… сперва в КША, потом в Союзе, а потом и до Европы добрались. Все факты один к одному подобраны, не придерёшься. Но всё так… сам чуть не поверил, что я новый инквизитор.

Виллем отвёл глаза, статья и правда громкая. Отбрёхиваться Фокадан посчитал ниже своего достоинства – невместно[269 - Неподобающе, неприлично.]. Жители Нового Орлеана и славного штата Луизиана его поддерживают, а остальные могут идти… лесом. Находило иногда на попаданца такое вот ослиное упрямство, иногда совершенно не к месту.

Можно развернуть дискуссию, можно… Начать хотя бы с того, что достопамятный писака не один год отходил лоцманом на Миссисипи и наверняка сам замешан в контрабанде. Пусть даже по мелочи, задолго до разгула преступности.

Но ведь осталось у автора ощущение правильности своих действий, остались друзья и знакомцы. Вот и… укусил.

– Мотался по реке и побережью, – продолжил Алекс, – но навёл порядок. Сам удивляюсь… всё-таки жизненный опыт невелик, да и помощников поначалу ни одного, присматривались все. Но навёл. Полгода-год ещё, и спокойно в регионе будет.

– Совсем преступность повывел?

– Нет, – Алекс хмыкнул с горечью, – можно было, но только если по всей Конфедерации взяться одновременно. Но нет, здесь каждый штат свои законы имеет… Так что оставил преступные семьи из тех, кто повменяемей – сами пусть гастролёров убирают.

– Захотят ли? – выразил сомнение Фред, делающий пометки в блокноте.

– Кто их спрашивать будет? Пока они в рамках работают, сотрудничают с властями в таких вопросах, то живут. Нет… так можно и повторить зачистку.

– Ага…, – Виллем увлечённо записывал в блокнот.

– Не трудись, – сказал Фокадан другу, – есть у меня заметки по этим вопросам. Тезисно набросал, а потом уже и подробно расписал, чуть ли не философский труд получился.

– Ух ты! – Восхитился Фред, – сильно!