Девять жизней Кота. Книга вторая: «Великое княжество Московское»

– Сейчас разбужу! – как-то озорно решил Олег про себя; а княгине кивнул, – хорошо, Ирина Святославовна, я готов.

– Прошу, – Ирина Святославовна выпрямилась, и чопорно показала на трибуну-пюпитр.

Олег к ней, конечно, не пошел – подставочка, на которой, быть может, до сих пор лежала шпаргалка Великого князя, как раз загораживала бы его голову. Двинулся рядом с женщиной – прямо на шеренгу, на Главу Тайного приказа. И Олег Николаевич подвинулся, потеснил соседа, тем самым разрешая мальчику встать в один ряд с верховной властью Московского княжества. А Кот на ходу нашарил в кармане монету, мысленно молясь неизвестно кому – чтобы золотой оказался нужным, что он не перепутал монеты, когда вынимал их из испорченного костюма, а потом перекладывал их в новый. Не перепутал! Вот так, под первые звуки духового оркестра, заставившего народ в зале закрутить головами в недоумении, а потом вытянуться в большинстве своем по стойке «Смирно!», старший лейтенант Котов сжал в одном кулачке монету, а в другом – рукоять артефактного кинжала, и сделал четкий поворот через левое плечо. А потом запел:

– Через войны, пожары, века
Звон малиновый в небо летит
Слышен звон этот издалека
Это сердце России звенит…

Сердце России звенело не голосом Олега Котова, или его тезки, Газманова. Медью труб и грохотом барабанов заполняли залы Кремля души москвичей, от первых дней ее существования – строителей, возводивших стены Москвы; воинов, защищавших их; матерей и жен, растивших строителей и воинов, провожавших их на битвы, и ждущих их до самой смерти…

– Москва – звенят колокола
Москва – златые купола
Москва – по золоту веков
Проходит летопись времен.
Москва!

– Москва! – текли слезы у старичка генерала.

– Москва, – чеканили шаг рядом в строю, пусть и на месте, заслуженные воины.

– Москва, – шептал даже митрополит, крестившийся на каждое «звонят колокола».

А князь Московский, Георгий Александрович Рюриков, словно в забытьи повторял другие слова: «С возвращеньем двуглавых орлов, Продолжается русский язык…».

– Ой, что будет?! – Олег, кажется, первым пришел себя и, не ожидая здесь больше ничего – ни дурного, ни хорошего – без разрешения выбежал из зала.

4. У Великого князя Московского

– Ну как, прогулял Наследника?

Старший Мастер Силы граф Юрий Сергеевич Кутепов постарался скрыть изумление, остановившись взглядом на довольном лице князя Рюрикова, дяди Великого князя Московского. Как такового наследника у Главы Тайного Приказа не было. В большой семье Рюриковых Наследник был один, старший сын Георгия Александровича, и тот весь торжественный обед, которым закончилось такое эффектное Малое награждение, был на глазах у Кутепова. А вот Олега Николаевича, кстати, на трапезе не было с самого начала. Как и героя церемонии, кстати – этого малолетнего певца, Наследника Котовых. Юрий Сергеевич выглядывал его весь обед, но так и не обнаружил. Уверен был, что и все остальные выглядывали…

– Наследник!

Догадка уже скользнула было в голову, но ее опередили слова Великого князя – чуть насмешливые, а больше – тревожные:

– Да не гадай, Юрий Сергеевич, не дяди моего то наследник был. Это общеизвестно – дела свои семейные Олег Николаевич давно старшему сыну передал, а сам живет заботами княжества нашего Московского, на страх его врагам.

– Это да, – невольно пробормотал граф, передернув плечами единственно при намеке о Тайной Страже, – враги Его Светлость куда как боятся.

Великий князь на его замечание внимания не обратил, продолжил:

– Наследника я имел в виду Рода Котовых. Как он тебе показался, Юрий Сергеевич?

– Шустрый парень, – граф огляделся, словно выискивая человека, ушам которого слова, что он готов был произнести, и были предназначены.

Но тут, в рабочем кабинете Великого князя Московского, таких не было – ни людей, ни ушей. Из первых на этом сборище, или совете присутствовали лишь трое, включая хозяина кабинета, из ушей же… помещение это было защищено от чужого внимания, пожалуй, лучше, чем любое другое в княжестве. Старший Мастер Силы сам обеспечивал эту защиту; в своей части, конечно. А были еще и технические специалисты, и люди того же Приказа отметились… даже от митрополита кто-то приходил – проверял отсутствие угрозы от Высших сил. А граф продолжил:

– Шустрый, и полный тайн. Мне, кстати, непонятно, за что, за какие услуги мальчика этого осыпали такими наградами? И не только мне.

В голосе Юрия Сергеевича не было обиды, или зависти – хотя того же «Александра Невского» за долгие годы безупречной службы он не заработал.

– Этому есть свои причины, – чуть нахмурил брови главный Рюриков, – «Невского» парень по заслугам получил. А на Георгии Ирина Святославовна настояла. Не смог отказать. Ну, а про крест сами видели – я ни сном, ни духом не был, пока митрополит слово свое не сказал.

– Кстати, насчет «Пересвета», – вспомнил только теперь Старший Мастер, – награда, я бы сказал не только почетная, но и… сомнительная, что ли. С подвохом.

– С каким же? – чуть подался к нему телом Олег Николаевич.

Кутепов улыбнулся; речь пошла о предмете, в которой он был здесь главным специалистом:

– Крест этот от первых Рюриковых считается одним из орудий против тех самых «исчадий ада». Причем, в прямом смысле, не аллегория. Если бы в юноше нашем нашлась хоть капля Силы Смерти, гореть бы ему в том самом аду. А если по нашему, по земному – осталась бы от него кучка пепла; прямо там, в зале Георгиевском. Так что сдается мне, что это была проверка. И Котов ее выдержал.

Великий князь глянул на дядю с укоризной, а тот, никак не отреагировав на этот взгляд, проговорил, в раздумьи:

– Значит, и по этому поводу к митрополиту нашему старец из скита приезжал. Про него, пожалуй Алексий и упоминал, об иерархе церковном, – он вдруг резко отвернул от темы; вернее, вернулся к прерванной, – ну, так что ты там говорил про тайны, Юрий Сергеевич?

Кутепов поднял на стол, за которым сидел напротив Великого князя, тонкий дипломат, в котором носил с собой необходимые в каждодневной службе вещи, и вынул из нее планшет. Вообще-то сведения, которые он собирался донести до Рюриковых, можно было легко и с точностью извлечь из головы, не привлекая технические средства; но так, посчитал граф, будет солидней и, убедительней, что ли.

– Вот, – ткнул он пальцем в загоревшийся экран, куда никто и не подумал глянуть; кроме него самого, конечно, – посланник мой к князю Бельскому, во Владимир, доложил, что юноша этот, Котов Олег Георгиевич, владеет аж пятью ветвями Силы. Всеми стихиями, и Чувством, в придачу к ним. Уровень, правда, слабенький – от седьмого до десятого. А в среднем – уверенная восьмерка.

– А имя у этого посланника есть, – вкрадчиво спросил Глава Тайного Приказа, – и не сообщил ли он еще чего-нибудь… странного?

Граф Кутепов знал, что на прямо поставленный вопрос князя Рюрикова нужно отвечать откровенно, и с максимальной полнотой – правду Глава Приказа все равно доищется. Да и не собирался он ничего таить от Рюриковых:

– Андрей Юрьевич Поклонский, молодой Мастер, три года, как выпустился из академии. Подает большие надежды, хотя Силой и не очень велик. Повинился по приезду из Владимирского княжества.

– В чем же?

– Получается, развел его мальчишка. На информацию. Показал ему Поклонский лишнего. Но передо мной Андрей Юрьевич отчитался до донышка, – он постарался с максимальной твердостью во взгляде посмотреть в глаза Олега Николаевича.

– Не буду я трогать твоего Поклонского, – махнул тот рукой, – расскажи своими словами.

– Ага – вот так же: «Своими словами, как малолетке несмышленому», – Котов и заставил показать…

– Импульс? – подсказал Глава Приказа.

– И его тоже. Мальчишка и сам пробовал, Воздухом. Мастер мой утверждает, что ничего у него не получилось.

– Да, – хмыкнул, внешне добродушно старший Рюриков; младший, Великий князь, повторил секундой позднее, – а во дворце князя Бельского получилось просто замечательно. Так, что командор Черных остался без головы. На полусотне метров, кстати.

– Такого тот же Поклонский не сумел бы, – покачал головой граф, – может, артефакт какой был?

– Может быть, – не стал развивать тему Рюриков, – ты, Юрий Сергеевич продолжай. Что еще там, с Поклонским, и Наследником Котовых?

– Еще там случился «смеситель».