Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3

Охранников всего было трое. Дежурили по графику – сутки на работе, двое отдыха. Эта боевая команда в черных рубашках с нашивками на предплечьях и коричневых брюках немного беспокоила Джоя, но не так чтобы уж очень. Револьверы, скорее всего, были газовые, в лучшем случае – травматики, для стрельбы резиновыми пулями. Кроме иллюзиониста с монетой, который сегодня дежурил, двух других скорее можно было назвать вахтерами, нежели охранниками: если брать по физическим данным, то слабаки, да и особой рьяности в исполнении своих обязанностей с их стороны он также не замечал.

Кто заказал Беспалова, Джой не знал и знать не хотел. Тем более что это было одним из условий контракта. Связь с заказчиком он держал через человека, которого никогда не видел. Общался с ним по мобильному телефону, при этом все вопросы обычно обсуждались поверхностно или в виде СМС, где сообщалось, что сведения отправлены и с ними необходимо ознакомиться. Далее пользовались интернетовским имейлом, где была представлена более подробная информация по проведению операции в виде различных инструкций, планов, карт, фотографий. Для передачи предметов, таких как оружие, деньги, ключи, документы, использовали автоматическую камеру хранения автовокзала. На железнодорожном вокзале существовала специальная линейная полиция, способная проверить документы и личные вещи любого пассажира. На автовокзале такая служба отсутствовала, полиция появлялась редко, в основном по вызову. Автовокзал на Демеевской работал круглые сутки и располагался удобно, относительно недалеко от центра города, а на машине можно было подъехать почти к самому его входу.

Конечно, теоретически выследить могли, к примеру, на том же автовокзале, но практически этого не делали.

Таким образом, обе стороны друг друга в лицо не знали, имен и фамилий также, в случае провала операции рассказывать им было нечего или почти нечего, в случае ареста Джою позволялось после некоторого молчания сдать связного, а точнее канал связи с ним – номер мобильного телефона. К тому времени этот номер уже становился пустым звуком, или, вернее, бессмысленным набором цифр, за которым уже ничего не скрывалось. А спрятать связного при необходимости входило в обязанности других людей. Скорее всего, этим занималась братва Константина Цапа.

Костя Цап был лидером одной из незаконных преступных группировок города, но это раньше, можно сказать – уже давным-давно, а ныне бизнесмен, предприниматель, владелец рынка, нескольких кафе, ресторана. Раньше, в далекие и в незапамятные времена, контролировали они небольшой райончик на Борщаговке под названием Красный. Базировались на рынке, которым владел Цап и который, как райончик, тоже назывался Красный, потому с тех самых времен так и называли их красными.

Рынок как рынок, ничем не примечательнее остальных. Да, за четверть века немного изменился, покрасившел, осовременился, павильоны обновились, магазинчики разрослись и расплодились, новые кафе с закусочными появились, и название у рынка поменялось – был теперь Южный.

Рядом с рынком располагалось двухэтажное здание. В советские времена первый этаж занимал гастроном под названием, как и рынок, «Красный», на втором было ателье по ремонту и пошиву одежды. До середины девяностых здание некоторое время ходило по рукам полукриминальных бизнесменов, пока не попало к Цапу и не закрепилось за рынком. Сначала помещение гастронома было просто отремонтировано, затем через некоторое время переоборудовано в супермаркет, и, наконец, в течение последних пяти лет наиболее успешным и доходным делом оказался ресторан.

Оформленный в стиле хрупкого модернизма, где самые смелые дизайнерские решения с применением легких металлов, стекла и ярких малярных новаций граничили с неожиданными элементами античного сюрреализма в виде мускулистых бронзовых полуобнаженных фигур, расставленных по залу, что только лишний раз убеждало публику в принадлежности хозяина ресторана к бритоголовой прослойке общества и его специфических вкусах.

Ресторан состоял из двух залов: на первом этаже основной, на втором дополнительный, попасть в который можно было по широкой, плавно вверх изогнутой дугой лестнице, переходящей в зал, в результате представлявший собой длинный и просторный балкон балюстрады. Шикарно убранный коврами, золотистыми тканевыми обоями, массивными канделябрами на стенах и картинами эпохи классицизма, а также элементами рыцарских доспехов кованой полуматовой стали, он оказывал благоприятное воздействие на психику присутствующих здесь, оставляя все же при этом небольшое чувство беспокойства, возможно, от чрезмерного количества средневекового оружия, мечей, кинжалов, топоров, развешанных по углам и колоннам верхнего зала рядом со столиками.

Разумеется, возвышенное место в ресторане было для избранных, которых скрывали от любопытных, а возможно, и враждебно настроенных глаз массивные шторы-занавеси ярко-розового цвета, в многочисленных складках и подтяжках, и отдельные отсеки-кабинки в уютном полумраке. Там же за массивной дубовой дверью находился кабинет хозяина всей этой роскоши – Константина Цапа, в который можно было попасть или незаметно ускользнуть оттуда еще и через другую небольшую дверь, проход к которой вел из кухни на первом этаже, через подсобные помещения и по небольшой служебной лестнице, ведущей наверх.

В отличие от ресторанных залов кабинет Цапа меблирован был скромно. Поскольку окна в комнате отсутствовали, на стене справа от входной двери висело белое матовое панно с флуоресцентными лампами внутри, свет от него исходил мягкий и равномерный, ложась на письменный стол, как и положено, слева. Несколько кресел, небольшой диванчик, книжный столик были небрежно, но удобно распределены по комнате. В углу справа от стола основательно устроился несгораемый сейф медвежьих размеров и цвета. На вершине металлического сооружения гордо восседал орел, один из многочисленных подаяний от просителей защиты и справедливого порядка, с медалью за победы в соревнованиях по восточным единоборствам на пернатой груди, наполовину расправивший свои сандаловые крылья и периодически сверкающий синими светодиодными глазами. На письменном столе слева стояла громоздкая, но величавая настольная лампа эксклюзивной работы, из желтого металла и зеленого стекла в орнаменте. Справа – жидкокристаллический монитор для компьютера – как дань современности, слева – узорчатый стаканчик из тяжелого, потускневшего серебра с ручками и карандашами внутри, подарок от друзей и с надписью поперек «DEER», понимать которую можно было как «олень», «лань», а еще – «красный зверь», это значение Константина умиляло и нравилось больше всего, выполненной округлыми и припухлыми буквами из чистого золота, и в заключение несколько белоснежных листов бумаги, лежащих как бы под рукой.

Слева от стола в стене была небольшая дверь, ведущая в соседнюю комнату, в которой у одной стены полноценный диван позволял при необходимости хорошо отдохнуть, у другой – обеденный стол – при желании поужинать, укрывшись от посторонних глаз. Еще одна дверь в этой комнате была как раз тем служебным выходом, ведущим через кухню в зал на первом этаже.

Костя Цап любил свой кабинет. Надо отметить, что в комнате отдыха имелось еще одно крошечное помещение – туалет и душевая кабинка. Это обстоятельство позволяло ему оставаться в рабочем кабинете сутками. Тем более ни жены, ни семьи у него не было, детей, возможно, тоже.

Ему нравился его ресторан, рынок, кабинет, все то, что окружало и принадлежало ему. Ему нравилось то положение, которого он смог достичь к своим пятидесяти восьми годам, сумевшего пережить те грозные годы смуты и беспредела, выстоять и уцелеть в кровавой мясорубке, когда авторитеты охотились друг на друга, а спецслужбы планово отстреливали их, как бешеных собак. Теперь он крепко держался на своем месте, он был в законе, и не в воровском понимании этого слова, а в законе государственного значения, который охранял и его, и его имущество, движимое и недвижимое. Он водил дружбу и хорошие знакомства не только с преступными авторитетами, а большей частью с представителями власти, чиновничьей братией и даже с людьми повыше. Эти связи расширялись и крепли, укрепляя тем самым Костино положение и постепенно расширяя его бизнес. Времена передела прошли, все уже было распределено и поделено между теми, кто выстоял или вовремя ухватился за власть, и потому были теперь они звеньями той невероятно крепкой цепи, на которой и держалась вся государственная машина, от которой зависело благополучие и будущее всей страны. Почти все было сконцентрировано в их руках: заводы, банки, финансовые и транспортные структуры, связь, управленческие и исполнительные рычаги власти – все подчинялось им и работало на них. Косте нравилось то, что происходило вокруг, ему нравилось его твердое положение, превосходство над другими и понимание своего участия в этом большом, деловом мире, где, прочно и уверенно взобравшись на одну из ступенек, укрепился и он сам, и неважно теперь, каким путем это случилось.

Глава девятая

Зазвонил, завибрировал телефон, и от неожиданности Джой вздрогнул. Позвонить мог только связной. Но не на этот номер, чип был активирован сегодня. Он достал из кармана трубку, на дисплее высвечивался неизвестный номер городского телефона. Как поступить, Джой не знал – ответить или проигнорировать, сделав сброс. Возможно, это был оператор сотовой связи, возможно, городские сервисные службы, или кто-то просто ошибся номером.

Телефон, самый обычный, кнопочный и недорогой, на две симки, он купил специально для работы у торгового центра «Океан Плаза» в небольшом магазинчике мобильной связи, стартовый пакет Водафон с чипом – там же в подземном переходе. Здесь все было чисто. Пока ни единого звонка из этого телефона он еще не сделал.

Отвечать необходимости не было, но плохо, когда загадка остается неразгаданной. Инструкции на этот счет отсутствовали, поэтому иногда действовать приходилось на свое усмотрение. Из телефона по-прежнему раздавалась раздражающая мелодия веселого победоносного марша из увертюры Пера Гюнта «Шествие гномов». На лбу Джоя выступила испарина. «Нужно сменить мелодию, – подумал он и, сдавшись, нажал зеленую кнопку соединения, поднес трубку к уху и неуверенно произнес:

– Да?

На другом конце линии молчали. Никакой реакции на его столь решительное и самоотверженное действие не последовало. Молчали, оставляя за собой право на загадку. Джой уже пожалел, что снял трубку, таким образом, возможно, рассекретив для кого-то свой номер, а возможно, кто-то, затягивая сейчас время, что еще хуже, определял его местонахождение. Только как могли узнать этот номер телефона, как… Просто мистика?

Рядом с машиной пробежал легкий ветерок, томно пропев своими завихрениями в приоткрытом окне, подхватив по ходу несколько пожухлых прошлогодних листиков, обрывков бумаги и закрутив их небольшим вьюном, протащил вдоль бордюра несколько метров, прибил к переднему колесу автомобиля и тут же стих, словно поиграл чем-то немного да и бросил на полпути, потеряв вдруг всякий интерес. Редкие фигуры прохожих иногда появлялись из-за одних домов и быстро исчезали за другими. Время близилось к вечеру.

Джой уже собрался отключить телефон, эти неприятные молчаливые игры не только раздражали и беспокоили, но и не позволяли расслабляться, а хотелось.

Однако там, далеко, на другом конце воображаемой линии, кто-то неожиданно очнулся и, слегка прокашлявшись, прочищая горло, причем то же самое захотелось сделать и Джою, неуверенно произнес:

– Я по поводу съема.

Ничего другого он и не ждал. Абстрактный ответ с целью затяжки времени, возможно, последует еще пара подобных фраз, и затем положат трубку со словами, что, наверное, ошиблись номером. Джой уже приготовился нажать красную кнопку отбоя.

Но неизвестный голос продолжил:

– Кто-то повесил объявление о съеме квартиры на парадной. Видимо, я ошибся.

После чего зазвучали короткие гудки, неизвестный положил трубку. Джой глубоко и облегченно вздохнул. «Надо же, – подумал он. – По поводу съема».

Вот так легко и просто все стало на свои места, и он с удовольствием потянулся.

Неожиданно повеяло свежестью. Солнце спряталось за крышей ближайшей многоэтажки, и тотчас попрохладнело – все же май месяц, еще не лето. Рабочий день приближался к концу.

У техностаровского офиса осталась только одна машина «ауди А4». Это был личный автомобиль Виктора Семеновича Воробья, второго зама Беспалова. Джой не заметил, когда Воробей пригнал свою «ауди», ведь утром тот прибыл на джипе компании, скорее всего, это произошло в обеденный перерыв.

Сегодня Беспалов уже не появится в офисе, это было очевидно, и ожидание, когда последний сотрудник покинет помещение и останется только охранник, смысла не имело. На сегодня можно было оставлять пост наблюдения и убираться восвояси, но Джой уезжать не торопился, ехать было и рано, и как бы некуда, тем более этот неожиданный звонок в отношении квартиры. Разумеется, следовало поинтересоваться более конкретно данным предложением, момент был важный.

Часы на приборной панели показывали половину шестого вечера. У него было в запасе еще минут сто, и теперь он думал, позвонить, этому квартирному воротиле сейчас или перенести разговор на завтра. Если отложить до завтра, то не исключено, что появятся еще и другие варианты, если уже так быстро откликнулись сегодня. Но можно и не ждать до завтра, а вдруг вариант привлекательный, а вдруг позвонивший до завтра передумает, и других не будет? Джой извлек из кармана телефон, нашел в меню вызовов тот самый городской номер, с абонентом которого пару минут назад он имел столь впечатляющую беседу, и нажал зеленую кнопку.

Ответили быстро. Тот же хрипловатый голос спросил:

– Вам кого? Я слушаю.

– Здравствуйте, – уверенно начал Джой. – Вы мне только что звонили по поводу сдачи в аренду квартиры. Все правильно, я ищу квартиру в вашем доме. Если вам это интересно, хотел бы обсудить.

– Да, интересно.

– Тогда несколько слов о квартире, если можно.

– Это да, – ответил человек. – Квартира двухкомнатная, на пятом этаже.

– Какой подъезд?

– Подъезд четвертый.

– Вы знаете, неплохо, – немного подумав, заключил Джой. – А окна куда выходят? – и добавил: – Меня интересует, сторона солнечная или нет?

– Окна на восток, – коротко пояснил незнакомец.

Не сообразив с лету, где восток, Джой сформулировал вопрос несколько иначе:

– Это с противоположной стороны подъездов?

– Да, все окна на восток, – не сдавался незнакомец. – А квартира у меня скромная, но светлая и чистая.

Что понимать под определением «скромная», Джой не знал. Скорее всего, как подсказывал ему жизненный опыт, состояние было не из лучших.

– Одну комнату, кухню и ванну с туалетом, предлагаю в ваше распоряжение, – сделав небольшую паузу, незнакомец продолжил: – Хотелось бы знать, на какой срок вам нужна квартира, и… дорого – это сколько?

Джой уже сообразил, что на восток – это именно то, что ему нужно, все остальное – запущенное состояние квартиры, негодная мебель, или ее отсутствие, перебои с водой или электричеством – должного значения не имело.

– Я не местный, здесь нахожусь в командировке, сроком на месяц, может, немного больше, как сложится по работе, точно не скажу. Остановился в гостинице, но не люблю общественные апартаменты. Что касается оплаты, вас устроит семьсот долларов в месяц?