Ксерокопия Вселенной. Космическое фэнтези

– На какую? – уточнил я, все еще безуспешно пытаясь придти в себя.

– Не понял! – недоуменно сообщил мне Симпатяга.

Меры предосторожности

Коробка была сделана из пластика: продолговатая, почти бесцветная и без маркировки. Но пленник узнал ее сразу: стандартная упаковка с ароматическим самоклеем. Маленькие полосочки самоклеющейся пленки, которыми обычно заклеивали рот при похищении. Кто и зачем придумал их ароматизировать, пленник не знал. За последние несколько часов, пока его перевозили на корабль и размещали в рубке под присмотром Клементины, он даже проникся к ней невольным уважением. Профессионал! Казалось, что она предусмотрела все.

– Какой вкус предпочитаете? – ядовито спросила Клемма. Она была несколько разочарована в пленнике – ни одной серьезной попытки к бегству. Лишь примитивная попытка ее подкупить. За что только Борвиш деньги платит? Впрочем, расслабляться ни в коем случае нельзя. Громил – в каюты. Рубку, где она находилась вместе с пленником, заблокировать. Браслеты, стягивающие руки и ноги этого странного человека, на автономном управлении – никаких пьютерных технологий. Мало того, все датчики и клавиши управления защищены стальными чехлами – телекинез, о котором болтал Борвиш, полная чушь, конечно. Но чем звезды не шутят. Рот ему сейчас заклеим. Что еще?

– Кажется, подобные штуки запрещены Гражданской Конвенцией? – спокойно обронил пленник, рассматривая разноцветные ароматические ленточки.

– Совершенно верно, – подтвердила Клементина, – желаете подать жалобу? Нет? Вот и прекрасно! А сейчас на всякий случай и глазки вам завяжем. Не жмет? Впрочем, потерпите.

Внимательно оглядев пленника, женщина удовлетворенно кивнула и подошла к бару. Теперь можно и расслабиться. Кажется, ничего не забыла. Взяла со стойки бутылку минеральной воды, налила в высокий стеклянный бокал и уселась за корабельный пульт. Проверила заданный маршрут, отправила послание Борвишу, подняла упавшую фотографию: единственная, где она вместе с пилотом, и, откинувшись на стуле, прикрыла глаза. Все—таки она устала…

«Плюну на все, – подумала Клементина, – вот закончу это дело, получу свой миллион, куплю новый быстроходный корабль и улечу вместе с пилотом на край Вселенной. В какой-то Рукав Короля Шульца. Хватит мотаться по этим чертовым заданиям. Надоело! Небольшой уютный домик в горах у прозрачного озера, радушные соседи, с которыми можно весело и беззаботно справлять Рождество, зеленый сад с большим цветником – я ведь так любила раньше живые цветы! Нет, закончу дела с Борвишем, дождусь пилота и уговорю его улететь куда подальше!»

Внезапно Клементина почувствовала, как чья-то рука легла на ее плечо и резко вздрогнула. А этот кто-то аккуратно извлек из ее уха кусочек воска и тихо почти ласково произнес:

– Спать!

И Клементина тут же заснула.

А пленник неторопливо обвел взглядом помещение рубки, склонился над пультом и бегло застучал по клавишам, меняя маршрут корабля.

– Телекинез, – насмешливо фыркнул он, – стальные чехлы…

Нет, все—таки он ее переоценил. Никакой мистики, простые биопьютерные технологии. Впрочем, это для него они простые, а эти люди дорастут до них только лет через двадцать. Хотя идея-то вовсе не нова. Обычный симбиоз в принципе. Только вместо сопутствующего организма пьютерный вирус. Делов-то! Несколько лишних веснушек на лице, кто их будет пересчитывать? Сейчас вот на одну стало меньше, зато на свободе. И хорошо, что не поторопился, не сбежал прямо из склепа. Теперь у него есть корабль, а значит весь космос!

Пленник бросил взгляд на фотографию Клементины, стоящей в обнимку с каким-то мужчиной. И тут же у него перехватило дыхание. На руке мужчины было Кольцо Освободителя. Кольцо, которое считалось древним мифом. Кольцо, которое он видел только на рисунках старинных книг!

Возвращение домой

Когда-то Неизвестность уже флиртовала со мной, и я оказался в ином мире. Теперь, когда этот мир стал мне домом, она решила увести меня обратно. Взяла за руку, довела до двери и вдруг… передумала. И теперь маленький пугливый ребенок снова искренне благодарил Звезды:

– Как хорошо, что ничего не случилось!

Я повертел массивное кольцо, подаренное мне Мастером, и неожиданно подумал:

– А ведь Симпатяга мне вновь что-то не договаривает! И это уже не в первый раз!

Взять хотя бы прошлогодний случай на Айкале. Айкал – уникальная планета—заповедник, защищенная ста тридцатью семью Всеобщими охранными законами. Ста тридцатью семью! Сокровищница Всеобщего Правительства регулируется «всего-то» двадцатью четырьмя. Но все эти законы мало спасают Айкал от браконьеров. Главное, зачем они охотятся – это платиновый линь: огромный мохнатый зверь, чей мех при правильной выделке практически вечен. И что не менее важно, настолько дорог, что почти никогда не выходит из моды. Шубы, манто, шапки и прочие меховые изделия из платинового линя имеют даже свои паспорта! Их заводят те, кто выделывает шкуру, регистрируют в Торговой палате, и не дай вам звезды подделать такой паспорт! Тринадцать лет каторжных работ, как минимум. Изделия из платинового линя передаются по наследству, и чем древнее их история, тем выше они ценятся. Впрочем, на новые меха тоже всегда есть спрос – появление нуворишей в разных концах Вселенной – процесс непрерывный. А платиновый линь, словно пропуск в высшее общество.

Впрочем, мы с Симпатягой прилетели на Айкал вовсе не за мехом достопочтенного линя – опасного хищника, живущего в малодоступных непроходимых джунглях.

Во—первых, я работаю только по заказу, и линя мне еще никто не заказывал.

А в самых главных, насквозь коррумпированная Надзорная служба все же защищает свою планету от чужаков. Им свои тайные охотничьи общества еще и доплачивают за это.

Заказ у меня был на рыбу фу—фу от одного столичного ресторанчика под витиеватым названием «Последний приют гурмана». Раз в год там устраивают Большой Рыбный День и готовят настолько странные и редкие блюда, что за одно название их можно вносить в Книгу рекордов Иннеса.

Рыба фу—фу тоже охраняется законом – а что только на Айкале этими законами не охраняется? – но на самом деле ее там столько, что даже Надзор и тот не особо усердствует в поиске браконьеров. Однако нам крупно не повезло: на планете как раз начался месячник борьбы с незаконным ловом рыбы. По закону подлости группа надзорников свалилась с неба буквально нам под ноги и улетать не собиралась. Пришлось срочно прятать контейнеры с рыбой вне корабля, а самому изображать очумевшую от счастья одиночества мелкую пьютерзвезду, выбравшуюся на отдых.

Я уже решил плюнуть на все и исччезнуть, потеряв кучу денег.– один расход топлива что стоил! – когда Симпатяга попросил еще ночь на размышление. Не знаю, что он там собирался придумать, но я кивнул головой и улегся спать. А когда утром проснулся, мы были уже в космосе с уловом на борту. По словам Симпатяги, рыбу притащил какой-то местный абориген по его просьбе. Вы можете поверить, чтобы абориген с Айкала помогал инопланетникам? Я не могу! В результате мы с Симпатягой разругались насмерть и не разговаривали целых три дня. Я даже пилотирование перевел в ручной режим и, как последний идиот, самостоятельно прокладывал маршрут. Симпатяга потом ехидно заявлял, что это были три самых лучших дня в его жизни: они были наполнены исключительно литературным творчеством и уморительным сериалом под названием «Пилотирование вручную». Мол, он даже записал это и в минуту грусти – у него минуты грусти, видите ли, случаются! – просматривает в качестве лекарства, поднимающего настроение.

Думаете, это единичный случай? Ничуть не бывало! Подобные истории разной степени загадочности происходили и в Галактике Красных Цветов, и в Рукаве Стонущего Ветра, и даже в столичном космопорту!

Вот и сейчас. После того, как Симпатяга «пришел в себя», он смог отцепиться от корабля пиратов и, просчитав маршрут, двинулся в обратный путь. Но кто мне ответит на следующие вопросы: как на наш борт попал спящий Гатсон?!! А его странная собака? На все эти вопросы Симпатяга лишь виртуально пожимал плечами и говорил «не знаю, сэр».

Гатсона с его чудной собакой, Ату и загадочную незнакомку, усыпившую меня с помощью каких-то ультразвуковых колебаний, я растащил по разным комнатам, решив, что разбудить их никогда не поздно, и чем позднее, тем лучше. Сначала необходимо хорошенько обдумать ситуацию. А что нужно для того, чтобы мысли нашли правильный путь в голове? Конечно же, стаканчик доброго старого рома!

– Сэр! Позвольте заметить, что вы стали злоупотреблять этим напитком!

– Ничего себе злоупотреблять! – возмутился я, – в последний раз я к нему прикасался еще до этой истории с черной дырой!

– Кстати, сэр, за время пребывания в черной дыре к нам пришло интересное письмо. Некая Ил сообщает, что вы с ней впервые встретились во «Вшивой собаке».

– Что?!!! – заорал я, – Ил нашлась?! Где она?

– Сообщение послано с планеты Хруст.

– Поворачивай! Симпатяга, все дела к черту! Поворачивай на этот Хруст немедленно! Хруст! Какой идиот придумал планете такое название?

– Это были вы, сэр!

– Твой дурацкий юмор, Ржавая…

– Я вовсе не шучу, сэр! – перебил меня донельзя ехидный голос Симпатяги, – это чистая правда!

– Я никогда, слушай внимательно: ни – ког – да не придумывал никаких имен планетам! Тем более таких идиотских!

– Вы ошибаетесь, сэр. Это было через пару месяцев после моей покупки. На планете Изящная бухта местное правительство объявило конкурс на новое название. Вы услышали об этом в пьютер—новостях и загорелись идеей подзаработать. Потратили на придумывание различных имен целые сутки, но когда узнали, что конкурс благотворительный и победителю ничего не светит, велели мне заглянуть в словарь, выбирать по очереди все слова на букву «Х» и каждые полчаса отправлять этим, по вашему выражению, жмотам.

– И это сработало? – искренне удивился я.

– Ага, – подтвердил Симпатяга, – они остановились на слове Хруст!

Загадка Шарки

Есть слова, которые все мы понимаем одинаково: паровоз, котлета, популярность. А есть слова, которые каждый понимает по—своему: счастье, любовь, удача, чудо… Что для кого-то успех, для другого – полная катастрофа. Что для одного чудо, для кого-то – привычная обыденность. И если даже оставить в стороне чудеса науки, вроде беспроводной связи, мультиклонирования или межзвездных кораблей, следует признать, что мы живем в удивительном мире, полном чудес. Говорят что наши чувства суть простые химические реакции. Полная чушь. Даже если страсть или ненависть сопровождается какими-то химическими процессами, то ученые явно путают причину и следствие местами. Не химия вызывает чувства, а чувства – химию.

Во всех мирах у науки есть прескверное качество: она упорно отрицает все, что не может объяснить. Человек двигает усилием мысли предметы, прыгает через пятиметровые заборы, левитирует и угадывает чужие мысли, падает с огромной высоты и отделывается парой синяков… Наука упорно игнорирует эти явления, и люди относят их к области чудес. Но чудо ли это? Является ли чудом событие, механизм которого мы просто пока не понимаем?