Уркварт Ройхо

Это уже оскорбление и за него было необходимо потребовать сатисфакцию. Но дуэли в Йонаре были запрещены под страхом смертной казни, и за свои клинки, ни я, ни Виран не схватились, а вместо этого переглянулись, кивнули один другому, без слов понимая, что необходимо сделать. А затем, Альера повернулся к дворянам и, выставив вперед левую ногу, поинтересовался у новых постояльцев гостиницы:

– Животные, вы из какого хлева выползли!?

– Что!?

Пристроившиеся у огня дворяне резко обернулись и в недоумении посмотрели на Альеру. И тут в разговор вступил я:

– Мой друг интересуется, где выращивают такое быдло как вы?

Здоровяки вскочили и кинулись на нас. Один на Вирана, второй на меня. И мой противник, приблизившись ко мне поближе, чуть развернул корпус своего тела, и широко размахнулся правой рукой. Кулак у него был увесистый, и если бы он в меня попал, то черепно-мозговая травма мне была бы гарантирована. Но я не стал ждать, пока мне нанесут увечья, а сам стал действовать. И пусть фехтовальщик я пока никакой, но о рукопашном бое понятие имею. Поэтому, чуть пригнувшись, я поднырнул под богатырский замах дворянина и, снизу вверх, врезал противнику в челюсть.

Здоровяк в камзоле, на развороте, рот открыт, видимо, он хотел что-то выкрикнуть, а тут его встречает сильный и отработанный удар, который не раз выручал меня в непростых ситуациях. Вот и сейчас все сложилось так, как надо. Наглец потерял пару зубов и сознание, наверняка, сильно прокусил свой поганый язык, и спиной рухнул на обеденный стол, который разнес в щепки. А я кинулся на выручку к Вирану, который схватился с более массивным, чем он, противником, в жестком клинче, и никак не мог вырваться из захвата, а хамоватый бычок с позументами по всей одежде, пытался ударить его головой в переносицу.

– Эй! – подскочив к борющимся сбоку, выкрикнул я.

Наглец, посмевший оскорбить нас с Альерой, обернулся, и мой кулак впечатался в его прямой аристократический нос, который моментально смялся под ударом. Противник залился кровью, взвыл от боли, отпустил Вирана и прыжком отскочил назад к камину. Можно было считать конфликт исчерпанным, но пришлый дворянин решил не отступать, и выхватил меч. Мы схватились за свои клинки, и могла бы разгореться более серьезная драка. Однако появился управляющий гостиницей и стражники, которые прекратили драку, пригрозили нам гневом герцога и разогнали нас по комнатам. Так что пришлось мне возвращаться в номер, где ворчливый Сенас Аминари смазал сбитые костяшки моих пальцев целебной мазью, и все время говорил, что я притягиваю к себе неприятности. Я выслушал его молча, а затем, уже засыпая, подумал о том, что неплохо мы с Альерой посидели, с вином, интересным разговором, и дракой, из которой вышли победителями.

Ночь прошла спокойно. Зато утро было насыщенно новой порцией событий.

Во-первых, мы с моим новым товарищем узнали о том, что должны заплатить управляющему гостиницей за сломанный во вчерашней драке стол и стул. И естественно, я и Виран с этим были не согласны, ибо по всем понятиям, кто в схватке проиграл, а это были не мы, тот ущерб и оплачивает. Однако два побитых нами барона, кстати сказать, тоже будущие кадеты «Крестича», и верные вассалы великого герцога Канима, с поля боя слились и, уходя, они пообещали нам мешок неприятностей. Так что крайними остались мы с Альерой, и в итоге за разбитую мебель нам пришлось заплатить. Немного, всего три серебряных нира, но все-таки деньги.