Ведьмина поляна – 2

Брат и сестра одновременно глянули на «юг».

Любава кивнула.

– Похоже. Чёрт! Это может нас задержать.

На палубе появился Гвидо Орловец. За ним хвостиком топал могучий Сломанос.

– Чем занимаетесь?

– Ворон гоняем, – с иронией усмехнулась Любава.

Сотник посмотрел на летающего над парусами Герасима.

– Кончайте. Я хочу повозиться с хладуном.

– Наши хладуны подчиняются только нам, – угрюмо обронил Максим.

– Я их у вас не отбираю. Но случись что с вами, не дай свет, кому они станут подчиняться? Поэтому лучше перестраховаться.

– Я своего не дам.

– Ладно, я выведу своего, – пожала плечами Любава. – Но предупреждаю, эксперимент с перехватом управления может быть опасен.

– Как-нибудь справлюсь.

Любава поманила брата, и они ушли на нижнюю палубу.

Максим мысленно позвал ворона, передал его под изучающим взглядом сотника одному из матросов и стал ждать, спрятав эмоции под маской равнодушия.

Толпа зрителей подалась назад, когда на верхней палубе появилась помесь кенгуру с лягушкой высотой под два с половиной метра, сопровождаемая Любавой и Малятой. Они поставили хладуна перед надстройкой поста управления, и Любава жестом отослала Маляту к зрителям.

Подошёл Гвидо, рассматривая зеленовато-коричневого зверя с огромным зобом и лягушачьей мордой, покрытой бугорочками, в пасти которой уместился бы целый кочар величиной с два-три футбольных мяча.

– Как ты с ним общаешься?

– Думально, – ответила Любава. – Тебя должны были учить этому как разведчика.

Глаза сотника сверкнули, но отвечать девушке он не стал. Подошёл к хладуну ещё ближе.

Монстр продолжал стоять, равнодушно устремив взгляд выпученных, без зрачков, глаз куда-то вдаль.

Застыл и Гвидо, сосредоточив на нём взгляд почерневших глаз.

Стало тихо, если не считать плеск волн о форштевни тримарана. Замолчали и свидетели эксперимента, собравшиеся на всех палубах болотохода.

Максим почувствовал дуновение тревоги: в голове прозвенели колокольчики неприятного ожидания.

Любава тоже уловила пульсацию «нервных полей», вопросительно посмотрела на мужа.

Тот помедлил, не желая вмешиваться в сеанс «гипноза».

Хладун вдруг ожил. Глаза его выпучились, треснули щелями зрачков – так это выглядело со стороны, – зоб надулся бледно-жёлтым пузырём.

Максим понял, что сейчас произойдёт.

– Ложись!

Любава присела. Малята проворно отскочил назад.

Наблюдавшие за происходящим бойцы сотни шарахнулись прочь.

Гвидо всё ещё надеялся на свой волевой посыл, только боднул воздух лбом.

Максим прыгнул и успел развернуть хладуна мордой к болоту.

Гигантская лягушка с лапами кенгуру плюнула!

Струя белёсого тумана прянула за борт, задев поручень, и улетела метров на пятьдесят, опускаясь на воду полосой кристалликов льда. По палубе тримарана прокатилась волна холода. Жёлтый «костяной» поручень покрылся слоем изморози. С палуб донёсся хор криков зрителей.

Хладун развернулся в обратную сторону. Его зрачки то сужались, то расширялись, зоб ходил ходуном, рот открылся, показав ряды острых зубов, лапы согнулись, будто он собирался прыгнуть на сотника.

К чести Гвидо, убегать или прятаться он не стал, вытащил знакомый «мосол» глушара – разрядника глюкополя (по терминологии Хороса), стреляющего особым видом энергии, парализующей мышцы.

Максим тоже схватился за оружие – нож, легко пробивающий зоб мегалягушки, что было доказано уже не раз.

Однако Любава опередила всех.

– Стаяць! – крикнула девушка, вскинув руку ладонью вперёд.

Хладун звучно захлопнул пасть, осел на лапах, как это делает кошка при посадке. Зрачки зверя превратились в щёлочки, исчезли. Он успокоился.

– Дурань! – опомнился Малята, виновато глянув на Максима. – Ох у тя и скоробежка!

Он имел в виду быстроту реакции.

Максим спрятал нож.

Любава подошла к хладуну, что-то проговорила.

Хладун судорожно зевнул, поцокал зубами, затих.

Подошёл Гвидо, пряча глушар. Сказал как ни в чём не бывало:

– Упрямый гадёныш! Прикажи ему слушаться.

Любава усмехнулась.

– Он не человек. И я предупреждала. Лучше его не насиловать. Кстати, Макс тебя спас, ничего?