Васильковая история

Ромашки спрятались, поникли лютики,

Когда застыла я от горьких слов…

«Ммм а голос есть, и вполне не плохой. Жаль только, что за столько веков по наследству не достался».

И девушка продолжила:

Зачем вы, девушки,

Красивых любите, непостоянная у них любовь.

Иван несмело тронул струны.

Сняла решительно....кафтан наброшенный,

Казаться гордою хватило сил.

Ему сказала я:

Всего хорошего, а он прощения не попросил.

Ему сказала я:

Всего хорошего, а он прощения не попросил…

Вася смолкла.

– Васька, откуда ты взяла такую песню? Научишь? – разом затараторили девушки.

– Конечно, научу. Только уже поздно, девчата, мне домой пора. Я завтра на рыбалку сходить хочу, кто со мной?

– Да это ж и не поспишь после утренней дойки,– протянулась Анфиса.

– А я схожу, – отозвалась Галка.

– Ну, тогда до завтра, до дома побегу.

– Я провожу, – поднялся Иван.

До дома шли молча. Парень явно нервничал, а Вася из-за его самоуверенности не хотела прийти на помощь и поддержать разговор. Около дома остановились.

– Завтра в лес поеду, деревья валить. Бревна привезу, с ребятами начнем сруб ставить. А там и жди.

Вася чуть не поперхнулась от смеха. Но прабабку надо было выручать.

– Не смей! Не мил ты мне, не мил, понятно тебе?

Вася развернулась и зашагала к крыльцу.

Дома было темно. Мама сидела за лучиной и мотала в клубок шерсть.

– Нагулялась? Тетка Наташка молока принесла, я тебе в кувшине оставила.

– Спасибо, мам.

Вася присела у окна.

– Мам, расскажи, а как ты папу встретила?

– А чего это тебе любопытно стало?

– Понимаешь, тут такое дело…В общем, Иван свататься за меня хочет.

– Знахаркин сын?

Вася кивнула.

– А тебе он люб?

– Совсем не люб, – девушка замотала головой.

– Так а чего кручинишься?

– Вы отдадите меня ему, – Вася очень распереживалась за прабабку.

– Не бойся, милая, не отдадим. Живи с нами, сколько хочешь, пока сама не решишь. А как решишь, там и поглядим. Против воли твоей не пойдем. Я сама отца твоего не как все встретила. Мать моя мне жениха по деревне выбирала, а тут как раз Ивана Купалы день, стояли мы у костра, ночь темная, искры летят. Девушки, парни молодые – все вокруг столпились, парами через костер прыгают, если руки разомкнут- то не судьба им вместе быть, ну а уж если до конца дойдут, то до конца. Визжат, смеются…И тут напротив, через костер, молодой такой парень стоит и смотрит на меня – вот отец-то твой и стоял. Моя очередь пришла, а пары у меня нет. Тут он ко мне подошел и за руку взял. Мать с отцом, как узнали, что нравится он мне, сначала против были, он родом-то из другой деревни, а потом попривыкли – парень хороший. Вот так и живем с ним теперь. Так что против воли твоей не пойдем, а ты не грусти, дочка, как время придет- сердце подскажет.

– Правда, подскажет? А вдруг ошибется?

– Подскажет- подскажет, оно не ошибается. Сама поймешь. Вот как легко и светло станет на душе, значит, встретила того. А теперь ложись, утро вечера мудренее.

Мать подняла Васю ни свет, ни заря.

– Вставай, дочка. Коров в стадо прогнали. Ты на рыбалку никак собралась.

Девушка с трудом открыла глаза, было прохладно, серый свет пробивался из низеньких окон. Отца уже не было – ушел валить лес, мама чем-то шумела в соседней комнате.

Василиса накинула сарафан, вышла на крыльцо.

– Дочка, возьми ведра, сходи на речку за водой.

Речка бежала за домом в овраге, девушка аккуратно спустилась к воде. Зачерпнула одно ведро, затем другое. Поставила на берег.

«Интересно, как они используют коромысло? Надо было больше фильмов советских смотреть…Н-да, если попаду домой, перечитаю Тихий Дон, там воду тоже из речки носили так, кажется».

В кустах на берегу что-то зашуршало. Вася схватила коромысло поудобнее и приготовилась к удару, так, на всякий случай. Из кустов вышел улыбающийся Иван.

– Что, красавица, испугалась?