Кассандра – вестница несчастья

Сама же вспоминала то, что узнала о нём. Вроде ничего такого, но у меня складывалось впечатление, что его биография такая же липа, как и моя. И теперь в свете новых открытий, этому не стоит удивляться.

Ну, серьёзно!

Что-то не верится мне, что там всё гладко как писалось. Светский лев, бабник, известный балагур, акула бизнеса, выросшая где-то в глуши, но внезапно ставшая весьма заметной личностью.

Да и этот АдФинанс. Десять лет назад компания называлась Миринг Компани. Но как из-под земли появляется Хейс и несколько его единомышленников. Скупают её, проводят ребрендинг и их дела идут в стремительную гору.

И никакого упоминания о том, что их интересовал или интересует кинобизнес. Невольно задумаешься о причинах такого изменения. Не моя ли это встреча с Шаксом полгода назад? Или накручиваю себя? Может быть это простое совпадение. Но я не то чтобы верю в совпадения или случайности. И всё же.

Откуда у них права на «Борьбу»? Этот вопрос обязательно надо задать этим… не людям. Не сразу, но узнаю.

– Вы прекрасно держитесь, – шепнул мне Нейт. Поддержать хочет? Чтобы не налажала? Вроде и не собиралась. – И выглядите тоже.

– Спасибо, – улыбнулась ему краешком губ.

А сама немного смутилась. Не от комплимента. И так знаю, что сегодня превосходна.

Просто с самого начала не могла решить, как сюда прийти. В смысле довольно часто актрисы максимально меняют свой облик, когда приходят на подобные мероприятия. Чтобы стать похожими на тех, кого им предстоит играть. Но я же выбрала другой вариант – «преобразиться» прямо на глазах. Что в моём случае будет более эффектно и выигрышно.

Была правда ещё одна причина, прийти сюда как королева. После последней встречи с Шаксом, мне чисто по-женски захотелось реабилитироваться. Если не в его глазах, то в своих собственных. Именно так.

Пока размышляла над всем этим мы пришли. Зашли в тот самый конференц-зал, который для этой встречи переделали в своего рода актовый зал для прослушивания. Порадовало, что он полностью отрезан от остальных раздвинутыми жалюзи. Не то чтобы меня смутило бы наличие дополнительных зрителей. И всё же так спокойнее.

– Привет Кэсси! – улыбнулся Норберг, подрываясь со своего места, где до этого о чём-то увлечённо беседовал со своим помощником. – Как дела? Как же рад тебя видеть, милочка!

– Привет Ксандр. Это взаимно, – широко ему улыбнулась, и мы «поцеловались» в щёчку без прикосновения.

Актрисы обычно так измазаны гримом, что иного и не предусматривалось.

– Выглядишь сногсшибательно. Весьма польщён, что ты выбралась.

– Меня подкупил сценарий, – призналась ему откровенно, не став делать ему комплименты. Как и любого «маэстро» у него и так хватает самомнения. – Я уже выбрала сцену, которую хочу показать. Подыгрывать мне не надо, справлюсь и так. Но если будут возражения, то смогу что-то ещё. Без проблем.

– Так и знал, – усмехнулся мужчина лет пятидесяти с нескрываемой сединой в волосах.

Ещё бы он не знал. Мы уже сотрудничали ранее.

– Готовы? – прервал наш обмен любезностями от чего-то раздражённый Шакс. – Мы тут все деловые люди. И времени у нас в обрез.

Ламия хмуро на него посмотрела, как кстати и режиссёр.

– Я готова, – прервала так и не начавшийся возможный спор. – Дайте мне пять минут и приступим.

Глава 12

– Я не признаю слова «играть». Играть можно в карты, на скачках, в шашки. На сцене жить нужно.

– Сцена – это жизнь. И некоторые играют лучше других.

Шакс

У них что-то было? Я смотрел на Кассандру с Норбергом, который «потёк» от одного её вида и не мог не задаться этим вопросом. Мне прекрасно известно о распущенности актрис. Особенно с режиссёрами.

И всё же…

– Я готова, – поспешно сказала Янг. – Дайте мне пять минут и приступим.

Все кивнули, а сама девушка, не дававшая мне покоя уже много месяцев, отошла в сторонку и… Даже не знаю, как это назвать. Гримировалась? Громко сказано.

Она извлекла из сумочки несколько шпилек для волос, пару небольших флаконов и приступила. Прямо на наших глазах, превращаясь в кого-то другого. Точнее не в кого-то, а в Энни Кенни.

Это меня приворожило. Да так, что не сразу понял, что не меня одного. Все присутствующие, в том числе и Ламия, смотрели на неё и не могли отвести взглядов. Захотелось ревниво рыкнуть на них, но понимал, что не имею на это ни малейших прав и причин.

Потому что она пока ещё официально не принадлежит мне. К тому же она не раздевалась. Разве что быстро сбросила босоножки и потом занялась своей внешностью. Быстро подняла волосы и соорудила себе причёску, втыкая в неё шпильки. Капнула несколько капель неизвестной жидкости на… кажется это называется спонж. Несколько уверенных касаний в разных местах на лице и всё. И что удивительно всё это без всякого зеркала!

Она преувеличила. Это не заняло у неё пяти минут. Максимум три от силы.

Отложив свой «реквизит» в сторону, она вышла на свободное от мебели место, на ходу меняя походку, взгляд и осанку. Это что-то нереальное. Если бы не видел собственными глазами, ни за что бы, ни поверил что такое возможно!

Я читал сценарий и биографию Кенни. И сейчас перед нами предстала именно она. Да, платье не очень ей соответствовало. Это так. И всё же! Всё остальное… это она! Известная феминистка девятнадцатого-двадцатого столетий. Само её воплощение.

На секунду Кэсси прикрыла глаза, собираясь. Затем открыла, и в её почти чёрных глазах полыхнул дикий огонь.

– Отпустите нас, – она сделала шаг вперёд и «вцепилась» в решётку. Её немного потряхивало от возмущения. – Вы не имеете права держать нас в тюрьме! Мы свободные женщины и у нас такие же права, как у вас мужчин.

Последнее слово Янг или стоит сказать Кенни? В общем, она выплюнула его как оскорбление.

Секунда заминки, будто она выслушивает ответ.

– Ах! Вы так не думаете? – её лицо скривилось от отвращения. – Да что вы понимаете! Думаете, мы вещи? Ценности у вас на полке, которые ни на что ни способны? Вы… вы… не правы, ясно вам?!

Тут к ней будто бы кто-то подошёл со спины, потому что она дёрнула плечом и слегка повернула голову в сторону. Прислушиваясь к кому-то.

– Нет, Бель, – она снова вперила огненный взгляд перед собой. – Мне всё равно. Я буду говорить. И буду говорить громко. Потому что в моей голове тоже есть мысли. И они не только о шляпках, перчатках и нижнем белье. У нас тоже есть разум! И мы вправе голосовать и высказывать их наравне с мужчинами! Вправе устраивать митинги! Вправе получать такую же заработную плату! Вправе…

Кенни осеклась и вдруг будто бы осунулась. Плечи сгорбились, а глаза потухли. Отошла в сторону и снова повернулась к нам для общего обзора, и не только потому, что так надо. Несколько секунд тишины. Мы все смотрели на это, затаив дыхание.

– Ты права, Бель, – тихо проговорила Энн. – Но я ничего не могу с собой поделать. Почему они не слышат нас? От чего? Я не понимаю…

Её голос затих окончательно.

– Стоп! – воскликнул Норберг и подскочил, хлопая.

Ему последовали все остальные. Ламия в том числе. А я замер, не в силах пошевелиться. Что это было? Во рту пересохло. Гулко сглотнул, радуясь, что тут довольно шумно.

– Ты поразительна, Кэсс. Я не шучу, – довольно улыбнулся Норберг.

– Полагаю, это значит, что роль наша? – проговорил Уильямс.