Фрогхамок

– Мне конец, так ты думаешь? – спросил Крюк, вытирая лоб грязным рукавом. – Этот безумный белец… Он все время смотрит на меня так, будто собирается вот-вот продырявить из своего самострела!

Грир налил изрядную порцию вина и сунул кубок в руку Крюка.

– Не будь же ты идиотом, – произнёс он. – Утихни. Ничего с тобой не сделают. Успокойся, и назло завистникам доживёшь до самой своей смерти.

Края кубка застучали о зубы Крюка.

– Хотел бы я, чтоб это было так, – вздохнул Крюк, выпив вино залпом. – Если так дальше пойдёт, я тоже с ума сойду. Они всё смотрят, смотрят, смотрят на меня! Я как в вольере с голодными волками – только и ждут, чтоб я отвернулся, чтоб на спину запрыгнуть и шею перегрызть. А девица… так она хуже всех. Буйная. Ты не представляешь себе…

Вошли Магон и Дорсия. Крюк испуганно попятился.

– Любезный хозяин, не откажи нам в любезности, составь компанию Чаду, – произнёс Магон спокойным голосом. – Уверяю, мне искренне жаль столь часто беспокоить тебя, но ведь в этом есть доля и твоей вины, согласись?

– Нет, я не пойду! – вдруг заорал Крюк, отступая к стене. – Довольно с меня! Убирайтесь!.. Я требую! Уходите… умоляю!

Слёзы выступили на его глазах, когда в комнату вошёл Чад.

– Пойтём, – приказал он.

Обессилевший Крюк, словно на заклание, побрёл медленно через комнату. Чад следовал за ним неотступно и прикрыл за собой дверь.

––

– Крюк уверен, что вы собрались прикончить его, – насмешливо произнёс Грир. – Вы его изрядно запугали.

– Мы порешили выплатить затребованную тобой сумму, – произнесла Дорсия, пропустив мио ушей его предыдущую реплику.

Несколько сбитый с толку подобным поворотом событий, Грир тут же забыл про Крюка. Он ожидал, что троица будет торговаться дольше.

– Половину сейчас, половину – после работы?

– Именно, – подтвердила девушка.

Гриру почудилось что-то неладное. Подозрения зародились в его душе: уж больно всё сладко да гладко. Верно, где-то его ждёт капкан. Или же он переоценивал противника?.. Грир застыл в кресле, поглаживая кончиками пальцев свой кубок и не сводя глаз с Дорсии.

Девушка стояла посередине комнаты, засунув руки под белоснежный передник. Лицо её было непроницаемым. Магон отрешённо смотрел в окно.

– Что ж, отлично, – сказал Грир. – Теперь выкладывайте частности, и я примусь за работу. Описание герцога мне не нужно – он присутствовал на моих пытках, я помню его лицо. Но вот место его нахождения – вы знаете?

– Его местонахождение… – начал, поворачиваясь, Магон. – В наших руках есть две нити; Эдагар и Ганус воспользовались ими и в конечном итоге нашли на Фрогхамока. Тебе придётся проделать то же. Только будь предельно осторожным, чтобы не разделить их участь.

Грир широко улыбнулся. Пока Магон говорил, он непрерывно чувствовал на себе взгляд Дорсии. Настороженная недоверчивость этого неотступного взгляда заставляла его быть начеку.

– Я всегда осторожен. Итак, какие же это нити?

– Нам изначально показалось, что будет нетрудно найти Фрогхамока. Однако, он тщательно заметает все следы. Мы знаем только аристократический замок династии Фрогхамок, да имя его местной пассии. Родовое гнездо этой ветви Фрогхамок – в замке Букки, около Белой Воды. Ганус поехал, чтобы повидаться с графом… и остался на тракте между Белой Водой и Большим Мисром. Похоже, в то время, когда Ганус заявился туда, там находился Фрогхамок. Что касается его пассии, то её зовут Ровена, она держит швейную мастерскую изысканной одежды на улице Ренегата. К ней отправился Эдагар. На следующий день его труп обнаружили в пруду в районе Холма Винмана. Возможно, там, где-то рядом, живёт Ровена. Вот те две нити, по которым следует искать нашего Минотавра. И я рекомендую тебе воспользоваться ими.

– …в робкой надежде, на то, что ваш предусмотрительный Минотавр не порвал их заранее, – закончил Грир. Он допил вино и поставил кубок на стол. – Ладно. Посмотрим, настолько он хорош, ваш герцог. Я буду оповещать вас по ходу событий.

– Не могу утверждать, что мы останемся здесь, – возвестил Магон. – Это ещё предстоит решить… – Он кинул мимолётный взгляд на Дорсию. – Но мы знаем, как тебя найти. Не бойся потерять нас, – добавил он с недвусмысленной улыбкой. – Этого не случится, даже если очень постараться.

Намёк был очевиден, и скрыть затаившуюся в нём грубую угрозу никакой улыбкой не получилось.

Грир рассмеялся.

– Ну что ж, за дело!.. – И, поднявшись, с напускным энтузиазмом добавил: – Пора за работу. Охота представляется интересной, трофей – первоклассным. Надеюсь, мы друг друга не разочаруем. – Он положил руку поднял самострел. Дорсия и Магон заметно напряглись при виде этого движения, но успокоились, когда Грир оставил арбалет на диване. – Это – вашему приятелю в сером бикокете.

Ни Дорсия, ни Магон не проронили ни слова.

– Неплохо было бы расплатиться.

Дорсия сделала шаг к винному шкафу и вытащила из него старую кожаную торбу. Растянув стягивающий шнурок, она выложила на стол пять аккуратных стопок по четыре золотых монеты, добавила ещё пять и застыла, касаясь пальцами приклада самострела, готовая поднять его при первом же подозрительном жесте Грира.

– Пересчитай деньги, – сухо произнесла она.

– Только не делайте вид, что оказываете мне одолжение, это вы упросили меня взяться за эту работу, – подчеркнул Грир, уязвлённый пренебрежением, сквозившим в её взгляде. – Это вы меня нашли и наняли. Надеюсь, вы не будете спорить, что всякий труд должен оплачиваться?

– Пересчитай! – отчеканила Дорсия ещё более холодным тоном, и в её взгляде вспыхнул огонёк.

Пожав плечами, Грир быстро проверил деньги.

– Всё хорошо, – сказал он, сунул деньги в кошель, повесил его на пояс под блио и встал. – Предлагаю встретиться завтра вечером в «Одинокой Даме». К тому времени у меня уже будут какие-нибудь новости.

– Идёт, – напряженно проговорил Магон. – Быстрый результат – то, на что мы рассчитываем. Для нас эти деньги немало значат.

– О, для меня они тоже немаловажны, – парировал Грир, не сумев скрыть довольной улыбки.

– Мы полагаемся на тебя, – напомнил Магон.

– Конечно, – сказал Грир, взглянув на Дорсию.

Девушка смотрела на него пристальным, немигающим взглядом. Её тёмные, большие глаза были словно затуманенными, а губы – плотно сжатыми.

– В таком случае – до завтра.

Они не пошевелились. Грир сделал несколько шагов, но у самой двери обернулся. Магон смотрел задумчиво ему вслед, Дорсия замерла у стола, держа руку возле арбалета. Атмосфера царила напряжённая, однако для того, чтобы испугать Грира, этого было мало. Монеты уже у него!.. Все получилось до смешного просто и легко, как никогда. Конечно, когда эта троица прозреет, они станут угрожать ему, но Грир привык к подобным угрозам и пребывал в уверенности, что дальше них дело не пойдёт. И Чад со своим самострелом не пугал его. Если эти люди окажутся слишком назойливыми, стоит ему только шепнуть несколько слов Зубину, и они сильно об этом пожалеют. Зубин с радостью перескажет его слова шерифу, особенно подобную, касающуюся бывших культистов Тени. Он передаст их на попечение Зубина, а тот ещё и награду за их поимку получит.

– Стало быть, до завтра, – повторил Грир и через прихожую прошёл на лестницу.

Полный кошель золота! Теперь операция для Эльдры обеспечена.

Седой мясник из лавки подметал перед ней мостовую. Он поднял голову, и их взгляды встретились. Проходя мимо, Грир подмигнул ему.

Рандеву

Подолгу Грир на одном месте не жил никогда. По этой причине, как Крюк, похвалиться уютным гнёздышком не мог. После возвращения в Лондиниум он занял однокомнатную квартиру над входом в постоялый двор, расположенный позади лепрозория.

В комнатке было сыро и темно, с улицы постоянно доносился грохот повозок, лай собак и другие уличные шумы, не утихавшие ни на минуту и не дававшие сосредоточиться. Затянутое проклеенной тканью окно выходило на высокую, загораживающую до полудня свет стену здания напротив. Однако, отсутствующие покой и уют мало тревожили Грира: он привык к гомону и шуму военных походов и не замечал этих недостатков окружения. Жильё для него – это спальное место. Эта комнатка отвечала своему предназначению, в качестве места для ночлега эта конура его вполне устраивала. У неё даже были свои преимущества: через проделанное в ткани отверстие он мог видеть всё входящее на постоялый двор отребье, а дубовая дверь комнаты и массивный засов были на удивление крепкими… Прочие помещения постоялого двора были периодически заняты непостоянными посетителями в сопровождении одиноких дам, и Грир нередко оставался единственным живым человеком на всём этаже.